[177]. Эти лица, прощаясь со мною, выразили надежду, что, когда я вернусь через несколько месяцев в Сидней, я буду в состоянии продолжать начатые и неоконченные еще работы в зоологической станции в Ватсон-бай, к постройке которой они обещали мне приступить, как только получат от Colonial Secretary формальные документы и будут введены во владение[178] дарованным участком земли в Ватсон-бай.
Перспектива эта заманчива, но «верится с трудом», что она окажется действительностью через несколько месяцев: от слов до дела не всегда близко![179]
О содержании письма его превосходительству сэру Артуру Гордону. Считая истребление темных рас на островах Тихого океана не только несправедливою жестокостью, но и непростительным промахом в политико-экономическом отношении[180], я счел долгом изложить в коротком письме на имя его превосходительства сэра Артура Гордона, губернатора о-вов Фиджи и высокого комиссара западного Тихого океана (High Commissioner of the Western Pacific)[181], некоторые пункты, на которые я желал бы направить его внимание в его качестве «высокого комиссара» в случае, если бы Британское правительство сочло нужным (что вероятно) и своевременным аннектировать юго-восточную половину Новой Гвинеи.
Не стану здесь подкреплять положения, высказанные в этом письме, ни фактами из новейшего времени, ни дополнять и объяснять их длинными комментариями из истории колонизации. Положения, как: право туземцев на землю, которую они обрабатывают сотни лет, вред спиртных напитков, значительно способствующих вымиранию туземцев, вред ввоза огнестрельного оружия, умножающий междоусобные войны туземцев[182], и т. п., так ясны для каждого при первом взгляде, что не требуют многословных доказательств и были бы не у места в письме, в котором я хотел указать только на главные моменты, которые не должны быть забыты со стороны всякого гуманного правительства в случае столкновения белой и темной рас. Я обратился к великобританскому правительству, т. к. более вероятно вторжение в эту часть Новой Гвинеи (берег Маклая) последует из Австралии[183], и в таком случае «высокий комиссар» будет первое время одною из высших инстанций во главе новой колонии. К тому же известно, что во время губернаторства на о-вах Фиджи, с 1875 г., сэр Артур Гордон показал себя человеком, который не считает белый цвет кожи ручательством за справедливость требования или правоту дела…
С другой стороны, хотя на английском правительстве лежит черным пятном окончательное уничтожение туземцев Тасмании и постепенное, по сие время продолжающееся истребление австралийцев[184], все же британское правительство по временам старалось быть в отношении туземцев справедливым[185] неприятелем; иногда оно вступалось за них, когда эксплуатация и притеснения в различных формах со стороны частных лиц доходили до крайних границ. Я предпочел не медлить, потому что история колонизации Австралии, Тасмании и Новой Зеландии показывает, что покровительство это со стороны правительства являлось, может быть не без намерения, слишком поздно, и «Rescue the remnant!» был более или менее фарисейский возглас победителя, когда оставалось почти что некого спасать…[186]
Имей я возможность вернуться на берег Маклая и остаться жить среди туземцев, как я прожил около трех лет, я, вероятно, не стал бы писать писем, а доказал бы на деле, что, обладая терпением и необходимою для успеха дозой такта, при действительном понимании характера и положения обеих сторон, со знанием языка и обычаев туземцев, возможно обойтись без несправедливого и жестокого истребления туземцев и сохранить расу, далеко не такую кровожадную, как ее любят описывать любящие эффекты путешественники [расу], способную противостоять при известной добросовестной поддержке опасностям при столкновении[187] с белыми и совершенно акклиматизированную в стране, где европейская колонизация невозможна без помощи темной расы. Надеюсь, однако же, иметь со временем возможность на деле подтвердить это убеждение…
Я передал мое письмо к его превосходительству сэру Артуру Гордону его превосходительству сэру Геркулесу Робинсону, губернатору колонии Нью-Саут-Вуельс, который был так любезен, что взялся послать его сэру Артуру (который тогда находился в отпуску в Европе), а копию того же письма г-ну государственному секретарю для колоний сэру Михаилу Xикс-Бичу.
…Не могу, однако же, удержаться от пессимистического замечания, что справедливость предложений, пожалуй, окажется важной причиной [к тому], что мое письмо останется без желаемых последствий…[188]
Миклухо-Маклай
3 апреля 1879 г. В море, между Сиднеем и Новой Каледонией.
Путешествие на острова Меланезии. 1879 г
Письмо проф. Р. Вирхову. — Препятствие. — Н. M. S. «Renard». — Трехмачтовая шхуна «Sadie F. Caller». — Программа путешествия.
Мог бы я, без постоянных и частых помех разного рода, спокойно заниматься моими анатомическими работами; одним словом, существуй уже зоологическая станция в Сиднее, я призадумался бы прервать начатые работы, чтобы предпринять новое путешествие, не окончив начатых занятий… Но при данной обстановке, видя, что я теряю даром много времени по случаю неудобного, даже совершенно негодного для серьезных занятий, но, к сожалению, единственного места для анатомических работ1, я стал помышлять об отъезде в Японию. Но обдумывая свои предыдущие путешествия и подводя итоги результатов, я пришел к заключению, что о возвращении в Европу пока думать еще не время, что мне следует дополнить мое знакомство с Меланезией посещением Новой Каледонии, Новых Гебрид, Соломоновых о-вов и др. Чтобы избегнуть повторений, приведу здесь письмо, посланное мною проф. Р. Вирхову перед отъездом из Австралии.
Сидней, 13 марта 1879 г. Письмо проф. Р. Вирхову «…Начать какую-нибудь работу бывает обыкновенно легче, чем закончить ее удовлетворительно. Наполнить пробелы хламом слов — дело возможное и нередко пускаемое в ход — противно настоящему исследованию (ist der wahren Forschung ganz und gar zuwider). Так как после 9-летнего странствия по островам Тихого океана мне более бросаются в глаза (в областях: антропологии и этнологии) вопросы без ответов, чем ответы, удовлетворительные и так как здоровье мое снова достаточно поправилось, то я решил, продолжая избранный мною путь, предпринять 4- или 5-месячную экскурсию на о-ва Меланезии, и преимущественно на те, которые остаются мне еще неизвестными. Мне кажется весьма важным видеть самому как можно большее число разновидностей меланезийского племени; несколько дней, даже несколько часов личного наблюдения туземцев на месте родины, и в их ежедневной обстановке имеют в этом случае большее значение, чем повторное чтение всего о них написанного.
Я предпринимаю это путешествие при особенных условиях, и только сознание значения его для моих антропологических исследований побудило меня остановиться на этом решении, сообразно моему убеждению, что в предприятиях, касающихся успеха науки, всякий личный интерес должен уступить.
Будучи убежден, высокоуважаемый господин профессор, что Вы разделяете мое мнение о немалом значении для антропологии беспристрастного разъяснения отношений между разновидностями меланезийского племени, смею думать, что мой план окажется достойным Вашего полного одобрения.
Другое обстоятельство побуждает меня не отлагать мое путешествие, — то, что, если я отложу его теперь, — пожалуй, никогда не буду в состоянии его предпринять…»
Препятствие. Мое решение не только шло наперекор моему намерению вернуться в этом году в Европу, что было для меня желательно и даже важно во многих и многих отношениях; но при этом представлялось еще и другое затруднение, заключающееся в моем финансовом положении. Ожидать присылки денег было неоткуда; даже, наоборот, в то время как я обдумывал план путешествия, я получил из Батавии письмо от одного торгового дома — настоятельную просьбу об уплате старого долга, составлявшего относительно значительную сумму.
Но подчинить дело науки грошам, бросить план научного путешествия вследствие недостатка нужных грошей, мне показалось делом совсем неподходящим. Я решил прибегнуть к крайнему средству, будучи убежден, что Русское географическое общество, помогшее мне девять лет тому назад предпринять путешествие на о-ва Тихого океана, не задумается помочь мне, когда дело касается серьезной попытки удовлетворительно закончить ряд нелегких и многосторонних исследований.
Вексель на кассу Русского географического общества, который В. Маклей имел любезность индоссировать, на сумму 150 фунтов стерлингов (расчетливо предположенный минимум на издержки) помог мне выйти из затруднительной дилеммы.
H. M. S. «Renard». Мое намерение было отправиться с одною из военных шхун, которые посылаются английским правительством на станции в разные архипелаги юго-восточной Меланезии с целью контроля над вывозом так называемых «free labourers» (вернее — рабов) с этих островов. Эти шхуны уходят из Сиднея и остаются месяцев шесть, иногда более, в этих архипелагах. Сообщив коммодору Вильсону, начальнику Австралийской морской станции, мое желание и спросив его позволения отправиться с одною из шхун на острова, я получил ответ, что он не имеет ничего против, если командир одной из шхун согласится взять меня, но что при тесноте помещения (шхуна всего около 80 т) он не желал бы стеснить двух офицеров (лейтенанта и мичмана), помещающихся в небольшой каюте, приказанием [взять меня на шхуну].