. Недалеко оттуда — церковь, где погребены пророки Иаков и Захария. Над долиною поднимается гора Елеонская и недалеко от нее — гора Галилея[134].
От Иерусалима (считают двести стадий до Мертвого моря, которое само имеет в ширину сто пятьдесят стадий и принимает реку Иордан, при устье которой) находится церковь св. Иоанна[135]; немного выше, христиане имеют обыкновение купаться[136] в реке, которая не велика, не глубока, но в которой водятся хорошие породы рыб. Она образуется из двух источников — Иор и Дант, а поэтому и называется Иордан[137]. Он протекает чрез озеро; затем течет горою и переходитъ, наконец, в прекрасную равнину[138], где язычники несколько раз в году собираются на торжище. В этой самой равнине, где находится гробница св. Иакова, мы стояли лагерем, числом до тридцати тысяч человек, посланных турецким королем на помощь молодому королю. В додине Иордана обитает большое число христиан и есть так много церквей (Kriechen вместо Kirchen или, быть может, вместо: Griechen; в этом случае следовало бы перевесть: много Греков). Замечу еще, что язычники владеют святыми местами с тысяча двести восьмидесятого года[139].
Хеврон, лежащий в семи льё от Иерусалима, был главным городом Филистимлян и в нем находятся гробницы патриархов: Адама, Авраама, Исаака, Иакова, и их жен: Евы, Сарры, Ребекки и Лии. Есть там прекрасная церковь, чрезвычайно чтимая язычниками, которые стерегут ее хорошо ради святых отцов и не пускают туда христиан и евреев, без особенного позволения короля-султана, говоря, что мы не достойны войти в столь священное место.
Пред городом Миср (miser, Misir), называемом христианами Каиро (Kair) есть сад, где растет бальзам, который, кроме того, встречается в одной только Иудее[140]. Король-султан получает большой доход от продажи бальзама, часто подделываемого язычниками, хотя, правда, и купцы и аптекари, ради большей прибыли, смешивают его с разными ингредиенциями. Но настоящий бальзам чист и ясен, приятен для вкуса и желтого цвета. Если он красен и густ, то онъ подделан. Для различия настоящего бальзама от подделанного, нужно только каплю класть на руку и подвергать ее солнцу: настоящий бальзам до такой степени разгорится, что не выдержишь, из опасения, чтобы не сгорела рука. Можно также класть каплю бальзама на ножик и подвергать его солнцу: если бальзам хорош, то загорится. Можно, наконец, взять ссребрянную чашу или такой же бокал с козьим молоком, а потом, хорошо смешавши это молоко, налить туда каплю бальзама. Если он хорош, то молоко тотчас скиснется.
XLI. Об источнике четырех рек рая.
Среди рая есть источник, дающий начаю четырем рекам, которые орошают различные страны. Первая из этих рек называется Фисон течет поперег Индии и содержит в себе много драгоценных камней и золота. Вторая — Нил (nilus), протекающий чрез землю Мавров и чрез Египет. Третья река, именуемая Тигр, орошает Азию и Великую Армению. Четвертая, Евфрат, течет чрез Персию и Малую Армению. Из числа этих четырех рек я видел три: Нил, Тигр и Евфрат[141], я провел много лет в орошаемых ими странах. Много я мог бы сообщить подробностей о том, что я видел и испыталл в этих странах.
XLII. Каким образом добывается перец в Индии.
Хотя я сам не был в Великой Индии, родине перца, но где и как он растет, узнал от языческих путешественников, которые бывали в тех местах. Так, я узнал от них, что перец растет возле города Мелибора (lambe, Lambo), в лесу, именуемом Малабар (lambor)[142]. В лесу, имеющем протяжение в четырнадцать дней перехода, есть два города и много деревень, населенных христианами. В этой стране, весьма жаркой, перец, похожий, пока еще не созрел, на дико-растущие сливы, растет на кустарниках, похожих на дикий виноград. Так как эти кустарники обременены плодами, то снабжают их тычинами, и режут их, точно также, как у нас виноград, когда зеленеют, потому что это знак, что они доспевают; затем уже сушат их, выставляя на солнце. Есть три рода перца: во-первых, длинный и черный, который растет с листьями; белый же перец, самый лучший, поспевает позже и не в таком изобилии, как прочие роды, так что его и не вывозят из края. Так как в этой области, по причине жаркого ее климата, водятся змеи в большом количсстве, то некоторые полагают, что, во время сбора перца, рааводят огни в лесу, дабы предварительно прогнать змей, и что перец от этого дыма делается черным. Но это не верно; ибо кустарники засыхали бы и не приносили бы более плодов, если бы их подвергали влиянию огня. Дело в том, что доди, занимающиеся сбором перца, моют себе руки соком какого-то яблока (livoneppelen?) или другого растения, которое своим запахом прогоняет змей. В этой же стране собирают хороший имбирь и разные другие пряности и ароматы.
XLIII. Об Александрии.
Красивый город Александрия простирается в длину на семь миль, при трех милях ширины. Лежа при устье Нила, город этот не имеет другой воды, кроме речной, которую проводят в город посредством цистерн. Его посещают многие заморские купцы, в особенности итальянские из Генун или Венеции[143]. Те и другие имеют в Александрии особые склады для товаров к которым должны возвращаться по вечсрам, так как им строго запрещено оставаться вне своих факторий. Тут их запирает язычник и берет с собою ключи до утра, когда опять является, чтобы отворить ворота. Это делается из предосторожности, дабы Итальянцы не могли овладеть городом, как это когда-то сделал король кипрский[144]. Возле александрийских ворот стоит красивая высокая башня, на которой, не так давно еще, было зеркало, при помощи которого можно было видеть в Александрии корабли, идущие из Кипра и все, что делалось на этих кораблях. Посему-то планы королей кипрских против Александрии никогда не осуществлялись, пока к одному из них не пришел священник, который спросил его, какую он назначил бы ему награду, если бы он разломал то зеркало. Король отвечал, что в таком случае он даст ему на выбор одно из епископств своего края. Священник отпривился тогда в Рим и объявил папе, что он взялся бы разломать зеркало, если бы он позволил еиу отступить от христианской веры. Папа позволил ему это, но с условием, чтобы отступничество было только для виду, а не искреннее, так как подобный поступок его мог принести пользу христианам, которым зеркало это причинило много вреда на море. Священник, отправившись из Рима в Александрию, принял учение язычников, познакомился с их писанием, получил сан священника и начал проповедыватъ против христианства, чем приобрел тем более значения, что сам перед тем был христианским священником. Поэтому они решились передать ему в пожизненное пользование храм в городе по собственному его выбору. Так как на башне[145] с зеркалом был и храм, то он выбрал его ддя себя. Желание его исполнилось и вместе с тем ему переданы были ключи зеркала. Проведши девять лет в новой должности своей, он велеел предложить королю кипрскому, чтобы он отрядил известное число галер, обещая разломать находящееся в его распоряжении зеркало, в надежде потом спасти себя на одной из галер. Когда затем в одно утро приблизились многие галеры, он ударил молотком в зеркало, которое разломалось. При шуме, произведенном этим, горожане со страхом прибежали к башне и окружили ее, дабы он не мог уйти. Но он бросился тогда чрез окно башни в море и погиб. Вслед затем король кипрский явился в гавани с большим войском и овладел Александрией, где однако ж удержался не более трех дней: ибо, когда узнал о приближении короля-султана, он принужден был возвратиться, предавши однако город пламени и взяв с собою много плеиных обоего пола и большую добычу.
XLIV. Об одном великане.
Жил-был в Египте великан, называемый язычниками аль-Искендер (Al-lenkleisser). Главный город сего края и резиденция короля-султана есть Миср (missir), или Каиро (Kair), как его называют христиане. В этом городе считается до 12.000 хлебных печей. Приведенный же великан был так силен, что однажды нес в город столь огромное количество лесу, что можно быю вытопить им все приведенные печи, за что он получил от каждого хлебника по хлебу, т. е. всего 12.000, которые все разои съел. Кость от ноги сего великана[146] находится в Аравии в одном ущелье между двумя горами. Есть там среди скал столь глубокая долина, что нельзя видеть ручья, который ее орошает, но слышно только его журчание. В этом ущелье нога великана наведена вместо моста. Все путешественники, пешие иди конные, которые приходят в эту местность, должны переходить по этой ноге, так как нет другого прохода по этой дороге, часто посещаемой купцами. По уверению язычников, эта нога равняется длиною парасанге (frysen-gech), т. е. расстоянию выстрела из лука. Тут взимают пошлину с купцов, служащую для покупки деревянного масла (bomlut, вероятно описка вместо baumoel), которым намазывают ногу, чтобы она не сгнила. Не так давво еще, именно назад тому около двухсот лет, как видно по приписке, король-султан велел построить мост в недальнем расстоянии от ноги, дабы владетели, которые приходили бы туда с большим войском, могли перейти ущелье по мосту, я не по ноге. Но это не мешает выбирать последний путь желающим убедиться в существовании в этом крае чуда, о котором я не говорил бы и не писал бы ни слова, если бы не видал его своими глазами.