…16 августа 1812 года у Смоленска появились французские войска. Им противостояли силы Барклая-де-Толли. Наполеон активно маневрировал, стремясь навязать русским генеральное сражение, в котором имел все шансы одержать победу; якобы «нерешительный» Барклай, храня армию от бессмысленной бойни, уворачивался от столкновений и отходил к Смоленску, туда же на соединение с ним вел своих людей Багратион. Когда началось сражение, оба полководца были еще в одном переходе от города; оборону Смоленска взял на себя корпус Н.Н. Раевского. Он продержался критические первые сутки, изрядно потрепав французов, и 17 августа был сменен корпусом Д.С. Дохтурова. Наполеона, все еще ожидавшего решительной схватки, удалось перехитрить, сковать локальными стычками, а после императору французов оставалось лишь наблюдать с другого берега Днепра, как отходят основные русские силы: ожидаемое генеральное сражение вылилось в арьергардный бой в городских предместьях. Стороны понесли потери до десяти тысяч человек каждая. Город горел целиком, и 18 августа русское командование приняло решение более не удерживать пылающие руины. Как писал русский офицер и поэт, уроженец Смоленщины Ф.Н. Глинка: «Город весь сквозной… ветер свищет среди обгорелых стен; по ночам кажется, что развалины воют». Лишь уцелевшая в огне крепость и возвышающийся над ней собор напоминали о том, что это пепелище было Смоленском…
В память о том сражении в 1841 году в Лопатинском саду был открыт монумент защитникам города – строгий чугунный столп с луковичной главой стал первым в России «гражданским» памятником событиям Отечественной войны. А в честь столетней годовщины битвы, на «бульваре в память 1812 года» (ныне это Сквер Памяти Героев) поставили, пожалуй, самый знаменитый памятник Смоленска – «Благодарная Россия – Героям 1812 года». Автором проекта был военный инженер Николай Шуцман. Нынешние смоляне, с целью экономии речевых ресурсов, сокращают длинное название до простого «памятник с орлами». Орлы, защищающие гнездо – это, разумеется, русская армия, а ползущий по скале дерзкий галл – сами понимаете кто.
После Отечественной войны город медленно, но восстанавливался. Стал важным культурным центром России: здесь жили и творили композитор М.И. Глинка и прозаик В.А. Вонлярлярский, много дала городу общественно-просветительская деятельность М.К. Тенишевой. В бывших пригородных имениях Талашкино и Фленово, где Мария Клавдиевна устроила центр развития народной художественной культуры и сельского хозяйства, в советское время был организован музей-заповедник – ныне одна из известных достопримечательностей Смоленска.
Интересно, что после революции на Смоленскую область претендовала БССР (республику сформировали на основе земель Западной области, центром которой как раз был Смоленск), но перепись населения показала преобладание этнических русских.
Самой страшной страницей в истории города стала Великая Отечественная. Смоленск снова грудью стал на защиту Отечества. Два месяца, с 10 июля до 10 сентября, гремело грандиозное Смоленское сражение – семь армий с советской стороны, три армии и две танковые группы с немецкой. Германское командование стремилось прорвать оборону, рассечь советские войска на три части, окружить и уничтожить. Москва не могла планировать активных действий – истрепанные силы Первого Стратегического эшелона отводились на доукомплектование, Второй Стратегический только развертывался. Оставалось только реагировать на действия немцев. Враг полностью владел инициативой.
Гитлеровское наступление началось по нескольким направлениям, удалось быстро захватить Невель, Велиж, Демидов, Полоцк, Оршу… 16 июля передовые части Гудериана вошли в Смоленск. 21 июля Ставка попробовала нанести контрудар, чтобы пробить коридор к блокированным под городом нашим силам. Однако суета в принятии решений и их исполнении не позволила добиться успеха, более того, в окружение попали новые части, сгорели в боях последние боеспособные мехкорпуса… Положение складывалось критическое. К августу Смоленск был оставлен, советские войска с большой кровью ушли за Днепр. Немцы развивали успех, как от большого пирога отрезая все новые и новые куски от утрачивающей монолитность советской обороны. В котлы попадали дивизии, истаивали под неприятельскими ударами корпуса. Положение было столь жутким, что 21 августа Гитлер, чувствуя, что его войска полностью контролируют ситуацию, отозвал 2-ю танковую группу Гудериана вместе с 2-й полевой армией и развернул их на юг – на окружение советского Юго-Западного фронта… В момент, когда немецкие клинья сошлись под Лохвицей, разразилась грандиозная киевская катастрофа. Однако выход из боя столь крупных сил на смоленском участке фронта позволил Ставке продолжить попытки контрударов. Один из них, возглавленный Г.К. Жуковым, вошел в историю как Ельнинская операция. Жуков провел успешное наступление против захватившего Ельню 20-го немецкого корпуса, вклинившегося в советскую оборону и создававшего фланговую угрозу Западному и Резервному фронтам. Разгромить корпус не получилось – он отошел, оставив город, но оперативное положение наших войск в целом улучшилось. Успех был локальный, и одно время было «модно» пенять на «советскую пропаганду» – мол, раздула событие… но если подумать – как нужна была уставшим и подавленным от череды поражений войскам хотя бы локальная победа! И не вина тех, кто срезал Ельнинский выступ, в том, что советское контрнаступление на других участках фронта оказалось безуспешным – будь иначе, кто знает, как бы повернулись события?
Ельнинскую операцию иногда называют первым удачным контрнаступлением советских войск в 1941 году. Это не совсем так: одним из первых – да, но не первым: незадолго до этого наши солдаты пусть временно, но отбили у врага Великие Луки. Но Ельню заметили. В боях на выступе родилась Советская Гвардия. Отличившиеся в сражениях 100-я стрелковая дивизия И.Н. Руссиянова и 127-я стрелковая дивизия А.З. Акименко были удостоены звания соответственно 1-й и 2-й гвардейских.
…После Смоленского сражения фронт стабилизировался на 20 дней. Советские потери были огромны – убиты и ранены были три четверти миллиона человек. Немцы потеряли около ста тысяч. Безусловно, сражение было нашими войсками проиграно. Но парадоксальным образом (война вообще полна парадоксов) в масштабах стратегии это поражение обернулось в плюс. Немцы не ожидали ни столь яростного сопротивления, ни того, что бои затянутся на два месяца. Они тратили силы, у них уходило время. Его еще хватит им для рывка на Москву – но не для захвата нашей столицы.
В напряженнейшей Смоленской битве немецкий блицкриг был сорван. Война переходила в затяжную фазу. Выиграть такую войну Германия не могла.
25 сентября 1943 года Смоленск был освобожден. В 1985 году – стал Городом-Героем.
В послевоенные годы разрушенный войной город отстроился и преобразился. В очередной раз были отремонтированные старинные памятники архитектуры, на месте уничтоженных кварталов появилась новая застройка в монументальном стиле «сталинского ампира». Величественные сооружения с широкими фасадами и характерными башнями очень украсили Смоленск. Несмотря на то, что не так давно советскую архитектуру в частности и градостроительство в целом было принято ругать на чем свет стоит, это не вполне справедливо. В случае Смоленска – совершенно несправедливо. Тем более, что и уцелевшим старинным кварталам нашлось место. И прекрасным паркам, и седой крепости.
Меч и пряник
Официально Тула на год старше Москвы, хотя многие историки и ставят под сомнение эти данные Никоновской летописи, считая документ XVI века слишком ненадежным источником для реконструкции событий века двенадцатого. Достоверно известно, что, по грамотам 1382 года, город уже был, хотя в те времена ничем особым не выделялся.
До середины XV века Тула успела побыть и под Рязанью, и под Литвой, окончательно став «московской» при Василии Темном. А при его внуке – Василии III – о захолустном некогда городке (по Далю: Тула – «скрытое, недоступное место») заговорили как о стратегической точке России. Да как заговорили! До сих пор говорят. Бывают у городов периоды взлета и падения, но Тула как подняла гордо голову, так ее и ни разу не склоняла. Сокрушить стены этой крепости не удалось ни одному из захватчиков.
Тульский кремль
В XV–XVI веках направление к югу от Москвы было не менее горячим, чем западное. Нам, привыкшим, что Украина – это название соседнего государства, может показаться необычным, что в старину «украин» у нашей Родины было много. И одна из них находилась как раз в современной Тульской области. Это сейчас Чернский, Кимовский, Богородицкий районы – сердце России, а пятьсот лет назад Русская земля от этих краев была ощутимо «за шеломянем»… За украйной никто не мог чувствовать себя в безопасности – беспокойное и жестокое Крымское ханство считало просторы Черноземья своими кочевыми угодьями. Русские города, возникавшие здесь, назывались «польскими» – опять же, имея отношение отнюдь не к Польше, но к Полю; и Поле это, столько кровушки попившее у русского люда, совсем не за красивые кыпчацкие глаза прозвано было Диким…
Но время шло, и Русь крепла. Считать дни от набега до набега крымчаков, отсиживаться за Окой, с тоской взирая на давно не ведавшие сохи плодородные просторы юга, было уже невыносимо. И вот в самом начале XVI века Василий III решил наконец запечатать надежной твердыней печально известный Муравский шлях – тогда самое угрожаемое направление крымской украйны, – а заодно и создать крепость для обеспечения дальнейшего наступления в степь.
Да, это так: тульская крепость, сооружение, казалось бы, сугубо оборонительное, во времена своего создания была вполне «наступательной». Ее поставили не просто вдали от главной линии обороны – окского «Берега» – а сильно вдали. Спустя несколько десятилетий на Тулу ориентировали новый пояс укреплений – Большую засечную черту, «отхватившую» для Руси у Поля еще порядочный кусок земли. Бросается также в глаза, что стоит Тула, казалось бы, вопреки всем законам фортификационной логики: не за естественной границей – рекой Упой, а перед ней, если смотреть со стороны степи. Город вынесли вперед, как плацдарм; аванпостом русского государства стал этот смелый эксперимент, большая крепость (в 1509 г. – деревянная, в 1520 г. – уже каменная) в предполье. Город, который не просто тормозил орды кочевников, но и сам посылал вперед свои сторожи, полки, армии.