генераторы часто использовались, чтобы разгонять скуку на вечеринках, заставляя все молекулы в нижнем белье хозяйки одновременно отскакивать на полметра влево в соответствии с теорией неопределенности.
Многие уважаемые физики отказывались мириться с этим, отчасти оттого, что это было профанацией науки, но больше оттого, что их не приглашали на такие вечеринки.
Еще они не могли примириться с постоянными неудачами, постигавшими их при попытках построить аппарат, который мог бы генерировать поле бесконечной невероятности, необходимое, чтобы перенести космический корабль через непостижимые уму расстояния между самыми дальними звездами. В конце концов, они мрачно заявили, что создать такой аппарат на практике невозможно.
Но однажды некий студент, которого оставили наводить порядок в лаборатории после особо неудачной вечеринки, вдруг поймал себя на том, что рассуждает следующим образом:
Если, думал он, такой аппарат практически невозможен, то, рассуждая логически, он конечно невероятен. Значит, мне просто нужно вычислить, насколько именно он невероятен, задать это число генератору конечной невероятности, дать ему свежую чашку очень горячего чая и… запустить его!
Так он и сделал и был удивлен, обнаружив, что умудрился создать вожделенный золотой генератор бесконечной невероятности просто из ничего.
Еще больше он был удивлен, когда сразу после вручения ему премии Галактического института за исключительную сообразительность его линчевала разъяренная толпа уважаемых физиков, понявших, наконец, что единственное, с чем они действительно не могли примириться, так это хренов умник.
11
Защищенная от невероятности командная рубка «Золотого Сердца» выглядела как рубка обычного космического корабля, если не считать того, что она была очень чистой, поскольку была совсем новой. С некоторых кресел еще даже не сняли упаковочную пленку. Это было белое прямоугольное помещение размером с небольшой ресторанчик. Чтобы быть более точным, рубка не была строго прямоугольной: длинные ее стены были слегка параллельно изогнуты, а все углы приятно округлены. Было бы, конечно, проще и практичнее сделать рубку в виде обычной трехмерной прямоугольной комнаты, но тогда дизайнерам было бы не за что получать премию. А так она выглядела очень функциональной с большими экранами, расположенными над панелями систем контроля и астронавигации на вогнутой стене, и рядами компьютеров, встроенными в выпуклую стену.
В одном из углов сидел, сгорбившись, робот. Его сверкающая полированной сталью голова вяло свисала между сверкающими полированной сталью коленями. Он тоже был новым, отлично собранным и отполированным, но имел такой вид, как будто все части его гуманоидоподобного тела были плохо подогнаны. На самом деле они были подогнаны превосходно, но что-то в его осанке заставляло думать, что можно было бы подогнать и получше.
Зафод Библброкс возбужденно расхаживал взад и вперед по рубке, прикасался к сверкающему оборудованию и радостно хихикал.
Триллиан сидела, склонившись над приборами, и читала их показания. Ее голос разносился системой оповещения по всему кораблю.
— Пять к одному и падает, — сказала она, — Четыре к одному и падает… три к одному… два… один… коэффициент вероятности один к одному. Состояние нормальное, повторяю, состояние нормальное. — Она выключила микрофон, затем снова включила и сказала с улыбкой: — Если у вас все еще что-то не так, то это ваши проблемы. Расслабьтесь. За вами скоро придут.
Зафод спросил раздраженно:
— Кто они такие, Триллиан?
Триллиан повернулась к нему и пожала плечами.
— Просто два парня, которых мы подобрали в открытом космосе, — сказала она. — Сектор ZZ‐9-альфа-Z-плюральный.
— Все это очень мило, Триллиан, — недовольно сказал Зафод, — но, по-твоему, это разумно в данной ситуации? Мы в бегах и все такое, за нами гонится половина всей полиции Галактики, а мы останавливаемся, чтобы подобрать автостопщиков. Это, конечно, стильно, но ведь головой-то думать надо.
Он начал раздраженно барабанить пальцами по панели управления. Триллиан осторожно убрала его руку, чтобы он не задел чего-нибудь важного. При таких своих качествах, как порывистость, бравада, высокомерие, он был непоседлив и мог запросто взорвать корабль случайным движением руки. Триллиан подозревала, что вся его жизнь была столь бурной и удачливой лишь потому, что он никогда до конца не понимал важности того, что делал.
— Зафод, — сказала она спокойно, — они беспомощно болтались в открытом космосе. Ты бы хотел, чтобы они погибли?
— Ну… нет. Не то чтобы.
— Не то чтобы погибли? А что тогда? — Триллиан склонила голову набок.
— Ну, может быть, попозже их подобрал бы кто-то другой.
— Секундой позже они бы умерли.
— Вот видишь, если бы ты удосужилась немного подумать над проблемой, она бы решилась сама собой.
— Ты был бы рад, если бы они умерли?
— Ну, знаешь, не то чтобы рад…
— Как бы то ни было, — сказала Триллиан, поворачиваясь обратно к приборам, — это не я их подобрала.
— Что ты имеешь в виду? А кто их подобрал?
— Корабль.
— А?
— Корабль. Сам по себе.
— А?
— Когда мы были в режиме невероятности.
— Но это невозможно!
— Нет, Зафод, это всего лишь очень, очень невероятно.
— В принципе, да.
— Послушай, Зафод, — сказала она, похлопав его по руке, — не беспокойся о них. По-моему, это просто пара парней. Я пошлю робота, чтобы он привел их сюда. Эй, Марвин!
Голова робота, сидящего в углу, сначала резко дернулась вверх, а затем едва заметно закачалась из стороны в сторону. Он тяжело поднялся на ноги и пересек комнату так, что это показалось бы стороннему наблюдателю героическим усилием. Он остановился перед Триллиан и посмотрел как будто сквозь ее левое плечо.
— Я думаю, вам следует знать о том, что у меня глубокая депрессия, — сказал он. У него был низкий голос, в котором звучала безнадежность.
— О боже! — простонал Зафод и упал в кресло.
— Ну, так вот тебе задача, — сказала Триллиан жизнерадостно и сочувствующе, — чтобы занять тебя и отвлечь твой ум от проблем.
— Не получится, — сказал Марвин, — у меня исключительно огромный ум.
— Марвин! — строго сказала Триллиан.
— Ладно, — сказал Марвин, — что тебе от меня нужно?
— Сходи ко второй входной камере и приведи оттуда двоих пассажиров.
Микросекундной паузой и тщательно рассчитанной микромодуляцией интонации и тембра (ничего такого, что могло бы обидеть) Марвин выразил свое полное презрение и ужас ко всему человеческому.
— И это все? — спросил он.
— Да, — твердо сказала Триллиан.
— Мне это не доставит удовольствия, — сказал Марвин.
Зафод вскочил на ноги.
— Тебя не просят получать удовольствие! — зарычал он. — Делай, что тебе говорят!
— Ладно, — голос Марвина звучал как большой треснувший колокол, — сделаю.
— Да уж будь любезен, — рявкнул Зафод. — Спасибо тебе.
Марвин повернулся и поднял на него свои красные треугольные глаза.
— Я не действую вам на нервы? — спросил он страдальчески.
— Нет, нет, Марвин, — успокоила его Триллиан, — все хорошо.
— Мне не хотелось бы думать, что я действую вам на нервы.
— Нет, не волнуйся об этом. Просто будь собой и все будет отлично.
— Ты уверена, что не обижаешься на меня? — допытывался Марвин.
— Да, да, Марвин, — произнесла она нараспев, — успокойся, просто жизнь такова.
Марвин сверкнул электронными глазами.
— Жизнь! — сказал он с презрением. — Не говорите мне о жизни!
Он развернулся и тоскливо поплелся из рубки. Удовлетворенно прожужжав и щелкнув, дверь закрылась за ним.
— Зафод, мне кажется, я не смогу долго терпеть этого робота, — простонала Триллиан.
«Великая галактическая энциклопедия» говорит, что робот — это «механическое устройство, предназначенное для выполнения работы человека». Отдел маркетинга Кибернетической корпорации Сириуса дает роботу такое определение: «ваш пластиковый друг, с которым не будет скучно».
«Путеводитель для путешествующих автостопом по Галактике» дает определение отделу маркетинга Кибернетической корпорации Сириуса: «кучка безмозглых придурков, которых первыми поставят к стенке, когда начнется революция», со сноской, что редакция рассмотрит заявления всех желающих занять должность корреспондента по робототехнике.
Любопытно, что издание «Великой галактической энциклопедии», которое по счастливой случайности попало к нам через искривление времени из тысячелетнего будущего, дает такое определение отделу маркетинга Кибернетической корпорации Сириуса: «кучка безмозглых придурков, которых первыми поставили к стенке, когда началась революция».
Розовая каюта мигнула и исчезла, обезьяны провалились в более удачное измерение. Форд и Артур обнаружили, что находятся у посадочного терминала корабля. Он выглядел неплохо.
— Кажется, это совершенно новый корабль, — сказал Форд.
— Откуда ты знаешь? — спросил Артур. — У тебя есть какой-то экзотический прибор для измерения возраста металла?
— Нет, просто я нашел на полу рекламную брошюру. Всякая чушь типа «Вселенная будет вашей». Вот, смотри, я был прав.
Форд ткнул пальцем в одну из страниц и показал ее Артуру.
— Здесь написано: «Сенсационный прорыв в области невероятностной физики. Как только двигатель корабля достигает бесконечной невероятности, он может оказаться в любой точке Вселенной. Этому позавидует любое правительство». Это круто!
Форд начал с интересом читать технические характеристики корабля, время от времени восхищенно восклицая. Очевидно, галактические космические технологии продвинулись далеко вперед за время его отсутствия.
Артур сначала слушал, но, не поняв почти ничего из того, что говорил Форд, начал глядеть по сторонам. Водя пальцем по панели невообразимого компьютерного банка, он увидел маняще большую красную кнопку, протянул руку и нажал на нее. На панели загорелись слова: «Пожалуйста, не трогайте больше эту кнопку». Артур вздрогнул.