Многим знакомо ощущение брезгливости, которое вызывают не сами аддиктоиды, а их откровенно блаженные и слепые родственники. “Нет у сыночки никакой компьютерной зависимости, это он так зарабатывает”, “опять вы моего Колю спаиваете”, “Наташа, ну зачем тебе худеть, вот еще скушай конфетку”. Ужасное зрелище. Нередко страдают и третьи лица: семейная коалиция потакающей матери и великовозрастного аддиктоида-неудачника против его несчастной жены, которая “жизнь испортила сыночке-корзиночке”.
Понятно, что психика защищается от реальности. Но какой конкретно механизм срабатывает? Мы можем предположить, что у родственников обостряются эпилептоидные черты, потому что чистый эпилептоид не видит в поведении аддиктоида ничего плохого. Аддиктоид же всегда добровольно и радостно принимает эпилептоидную гиперопеку.
Бада зокам очень нужен:
В шерсть он теплую одет
И всегда зовет на ужин,
Завтрак, полдник и обед
Все-таки удачно мы выбрали художественный пример. Сами посудите. Бада любит порядок, держит пасеку, приучает зоков к правильному образу жизни. Он склонен к накопительству: забитое медом и шоколадками медохранилище служит ему индикатором жизненного успеха. А если вам кажется, что он весь такой лохматый и добренький, то…
«Это что же такое, – подумал бада, – завелись у меня, мед едят да еще и спать не дают. Вот рогами-то их набодаю!» Рога лежали у бады в шкафу. Рогов было много, только он их почти не носил. Были острые рога, были крутые рога, ветвистые рога, винтовые рога, даже праздничные бенгальские рога были. На первый раз бада привинтил просто острые рога. Увидев его с рогами, зоки сразу притихли и выстроились по росту.
Д+К
– А давай я тебе расскажу, что бухать плохо?
– А давай ты пойдешь на…
– Ну ладно.
Типичная конкуренция за тему разговора. Конформоид считает, что аддиктоиду просто необходимо поговорить о его зависимости. Потому что так принято, это социально одобряемая модель – с идиотским участливым видом обсуждать чужие проблемы.
Попав в аддиктоидный коллектив, конформоид вряд ли испытает соблазн скопировать зависимое поведение. Дело в том, что сами аддиктоиды не воспринимают свою зависимость как нечто достойное, ценностное. Напомним, что психопаты не способны отрефлексировать свое поведение. Значит, и аддиктоид не относится к аддикции как к поведению, не признает и не осознает самого факта зависимости. Следовательно, и “транслировать” конформоиду свою модель поведения аддиктоиду не сможет. Это превращает конформоида в потенциально чуждый элемент в аддиктоидном сообществе.
Итак, риск впасть в зависимость у конформоида низкий. Однако он может добровольно помочь аддиктоиду с поиском очередной “дозы”. В аддиктоидной среде того, кто “с собой принес”, встречают очень радостно. Здесь вновь проявляется конкуренция: конформоид колеблется, потому что “нехорошо потакать чужим разрушительным слабостям”. Попади конформоид в тусовку обычных торчков или алконавтов (не психопатов), ему там просто бы промыли мозги, объяснив, что он совершает благое дело и что нет ничего дурного в “культурном отдыхе”. Но аддиктоидные психопаты не желают вообще разговаривать о факте зависимости. Попытки конформоида навести этические мосты обречены на блокировку.
Д×Г
В отличие от конформоида, гипертим так просто не сдается. Совсем не сдается. Гипертим чувствует, что аддиктоид относительно легко переключается с одной зависимости на другую, поэтому наивно мечтает переключить оппонента с зависимости на интересную деятельность.
Противостояние гипертима и аддиктоида – вечная борьба ЗОЖников и сибаритов, минздрава и табачного лобби, качков-кабачков и киберспорстменов. Гипертимы любят создавать всякие общественные движения, в том числе клубы анонимных алкоголиков. Простым людям с настоящей зависимостью такие заведения помогают – к вящей радости гипертима. Но аддиктоида буквально колбасит от одного вида трезвенника-энтузиаста.
Аддиктоид защищает свою зависимость от гипертимных благих намерений. Кроме того, аддиктоид мечтает переманить на свою сторону гипертима, чтобы последний предавался разрушительным удовольствиям с полной самоотдачей. Надо сказать, что настоящий аддиктоид не умеет наслаждаться получаемым удовольствием, неспособен к тотальному переживанию своего состояния. Он завидует гипертиму, который кайфует от самого процесса бурной деятельности.
Акции «один день без Интернета», программа «Десять шагов», кружки по вышиванию для заядлых онанистов (интересно, такие есть?) – раздражащая приманка для аддиктоида. Он из вредности пойдет в клуб анонимных алкоголиков с бутылкой виски, предварительно сообщив всем свои паспортные данные. Или запишется в кружок по вышиванию с соответствующими целями…
Д×Ц
Аддиктоид подчинен биохимическому времени своей зависимости, но может (при поддержке окружения) долго воздерживаться, чтобы затем уйти в длительный “запой”. Циклоида никто и ничто не заставит переломить колебания настроения – это нейропсихологическая диктатура. С одной стороны, в этом преимущество и стабильность циклоида. С другой – это его оковы. Поэтому циклоид и аддиктоид завидуют, не доверяют, презирают друг друга – в общем, испытывают взаимное раздражение.
Замечено, что нередко аддиктоид “ругается” с циклоидом на языке своей зависимости. Например, у его знакомого циклоида настроение меняется раз в два дня. Аддиктоид (ценой психической дестабилизации) попытается воздерживаться от удовольствия в течение трех и более суток. Зачем? Чтобы показать, насколько он стабильнее циклоида. Да, на целых двадцать четыре часа – феноменальный запас стабильности, ничего не скажешь. Потом аддиктоид, конечно, сорвется и уйдет в запой с загулом – тоже на три-четыре дня. Психопаты способны на почти невозможные подвиги назло своим раздражителям. Это не сознательный выбор, а предопределенная реакция, но тем легче использовать этот инструмент.
Д|И
Коль скоро истероид – это недоступная или полудоступная фигура всеобщего обожания, из него может получиться неплохой предмет зависимости. Даже не из самого истероида, а из созданного сценического образа. Расклеить вокруг афиши звезды и любоваться, когда эта самая звезда (голая и без макияжа) по комнате расхаживает. Опять же, звезду вполне устраивает, что ей самой не уделяется внимание как человеку – только как сексуальному объекту или трофею. Подобные пары – истероидная знаменитость и спивающийся бизнесмен-аддиктоид – распространены и отличаются стабильностью. Если там и вспыхивают скандалы, то исключительно постановочные, нарочито громкие, с бурным примирением. На фоне кипящих страстей партнеры умудряются не замечать друг друга, что их вполне устраивает.
Д|П
Аддиктоид тотально зависит от источника быстрого удовольствия – полная предсказуемость, милая параноидному сердцу. И, что особенно приятно, локус контроля располагается вовне аддиктоида. В буквальном смысле. «Доза» управляет аддиктоидом, пока она не попала внутрь его организма, пока она маячит на горизонте, как морковка перед мордой ишака. Идея внешнего контроля хорошо укладывается в параноидную картину мира.
Что получает аддиктоид? Защиту от общественного мнения и заманчивую идею заговора. Это не он пьет, это его враги спаивают. Это не он в покемонов играет, это американцы с японцами разжижают ему мозги. План Даллеса, великий народный фейк, лучший параноидный подарок на аддиктоидные именины.
Астеноид
1. Астеноид активно демонстрирует свою слабость и уязвимость
Астения дословно переводится как “отсутствие силы”, то есть слабость. Всю суть астеноида можно сформулировать в одном девизе: “Сила наша – в нашей слабости, а слабость наша безгранична”. В ход идет плаксивость, демонстративная беспомощность, педоморфное поведение и ювенильная мимика и обильнгая психосоматика. Напоминает истероида? Неслучайно эти ребята оказались в соседних секторах и к различиям между ними мы еще вернемся.
Астеноид привязан к течению времени. Из всевозможных психосоматических симптомов и симуляций он “выбирает” какое-нибудь хроническое заболевание или осеннюю хандру. Нередко в ход идет расписание магнитных бурь и “плохих дней” в лунном календаре. А это уже привет циклоиду – еще одному соседу астеноида на диаграмме. Разница в том, что у астеноида от времени зависит не вся психическая активность, а только ее психосоматические компоненты: самочувствие, режим сна, отношение к своему телу. Последнее проявляется, например, в регулярных заявления вида “аааа, я толстая, скорее худеть”. И ведь будет худеть, и еще анорексию заработает…
2. Астеноид привязан к покровителю
Можно встретить мнение, что астеноид вырастает из болезненного ребенка. Именно болезненного, а не больного. Не будем здесь обсуждать нюансы причинно-следственных связей в патопсихологии. Важно, что ассоциативное мышление подсказывает: у постели болезненного и слабого ребенка должен быть заботливый взрослый. Астеноид активно ищет не просто заботу, а покровительства. Ему важно, чтобы кто-то защитил от внешнего мира, взял на себя решение всех проблем, отгонял злых людей и т. д.
Вполне естественное желание. Однако астеноид, будучи психопатом, не в состоянии оценить реальные возможности и желания реального человека играть роль покровителя. Астеноид может броситься на шею ничего не подозревающих коллеги, одногруппника (одногруппницы), соседа (соседки). Попытки отцепить рыбу-прилипалу будут встречены искренней обидой, негодованием, слезами.
Нередко у астеноидов потребность в покровители совпадает с патологической влюбленностью, что нередко трагически заканчивается. Обратная ситуация, если речь идет не о психопатах, а о личностях с выраженными астеноидными чертами: последние знают меру, не сильно надоедают и отличаются феноменальной самоотдачей в отношениях. Психопат же обязательно доведет самоотдачу до саморазрушительного абсурда.
Конечно, покровитель является ценным объектом (правая полуплоскость), но не настолько ценным, чтобы спровоцировать бегство или расщепление процесса и объекта. Поэтому астеноид часто воспринимает покровителя не только как ходячую функцию, но и человека, с которым можно поговорить по душам. Думаете, это хорошо?
3. Астеноид использует информацию о себе как коммуникативное поощрение
Моральные убеждения, факты биографии, творческие идеи – своего рода ценные психические объекты. Ими астеноид пытается торговать. В благодарность за заботу психопат делится своими сокровенными мыслями и воспоминаниями. Это очень мило и трогательно, но зачастую абсолютно бесполезно, наивно и занудно. Отказаться от высокой награды или не проявить интереса – значит обидеть астеноида.
Если же астеноиду кто-то не нравится, то психопат превращается в молчаливого и вредного упрямца-партизана. Что характерно, это не субъективное или интуитивное отношение к человеку, а оценивание по ряду заранее сформулированных (в голове у астеноида) признаков. Конечно, от того факта, что признаки заранее заданы, оценка объективнее не становится. Нередко астеноид обесценивает человека из-за сущей ерунды: например, несчастный мало читает классическую литературу или курит в квартире (даже своей собственной и когда никто не видит и не дышит).
Получается замкнутый круг. Если вы не соответствуете представлениям астеноида о “хорошем” человеке, то он вам ничего о себе не расскажет. Следовательно, вы рискуете никогда не узнать, на что именно астеноид “обиделся”. Так как “обидеться” психопат может на совершенную мелочь, то вы скорее всего продолжите совершать “плохие” поступки. И с каждым “промахом” ваши шансы услышать от астеноида что-то содержательное тают.
Можно выделить как минимум один критерий, по которому подавляющее большинство астеноидов записывают человека в “плохие”. Речь идет о попытке прямого давления. Поэтому категорически не рекомендуется давить на астеноида, иначе он замкнется в себе и будет все делать вам наперекор.