— Какая же ты зануда, — пробурчал Гейб, нехотя потягивая молоко.
— Занудой становишься от общения с таким, упрямым чурбаном, как ты.
Дэн рассмеялся.
— Боже, вы оба ведете себя так, будто женаты уже лет десять. Если бы Пилзнер мог вас сейчас слышать, он бы тут же отправил вас домой.
Услышав знакомое имя, Ронни невольно сжалась. И тут она с удивлением поняла, что тот неприятный разговор с Пилзнером состоялся всего лишь несколько часов назад. Ей казалось, что прошла вечность.
— А что слышно о Пилзнере? — поинтересовался Гейб.
Дэн с удивлением взглянул на него.
— Вы что, не смотрели «Новости»? Об этом говорили в каждом выпуске.
— Мы не включали телевизор. И что там было?
— Для вас ничего хорошего. — Дэн пожал плечами. — У Пилзнера репутация честного и правильного чиновника. Ему доверяют. Он не совсем соответствует твоему образу бюрократа.
— Он патриот, а не бюрократ, — тихо заметила Ронни.
Не обращая на нее внимания, Гейб снова обратился к Дэну:
— А что слышно от Кораса?
— Он делает все возможное. Средства массовой информации на вашей стороне, общественное мнение, похоже, тоже. Надо продолжать давить на них и сделать все возможное, чтобы подорвать позиции Пилзнера.
— Не надо, — сказала Ронни. — Оставьте его в покое.
— Но мы не можем оставить его в покое, — раздраженно ответил Гейб. — Он ведь ключевое звено.
— Мы не будем его использовать, — продолжала настаивать Ронни. — Никаких историй, никакого грязного белья. Не нужно портить ему жизнь.
— Это он хочет испортить тебе жизнь, — возмутился Дэн. — Он пытается защитить себя и потому кричит о твоем прошлом на каждом углу.
— Я это заслужила, а он нет.
Дэн посмотрел на Гейба:
— Ты — босс. Решай, что мне делать?
— Не надо, Гейб, — повторила Ронни.
Гейб открыл рот, чтобы возразить, но передумал.
— Пока подождем. — Он повернулся к Дэну: — Я свяжусь с тобой позже. Продолжай публиковать положительную информацию. Побольше о свадьбе. И не забывай про Кораса. Он для нас сейчас главное.
Дэн кивнул и встал из-за стола.
— Я буду держать тебя в курсе. А теперь мне пора возвращаться в Марасеф.
— Ты можешь переночевать здесь, — предложила Ронни.
— И помешать вашей идиллии? Нет уж! — Он покачал головой. Потом обратился к Ронни: — Слушай, Пилзнер начал довольно активную кампанию против тебя.
— Ты мне это уже говорил, — с улыбкой ответила Ронни.
— Я просто хочу, чтобы ты не наделала ошибок. Здесь ты в полной безопасности, но, как только ты покинешь Седихан, у тебя могут возникнуть серьезные проблемы.
Из его слов следовало, что Седихан превратился для нее в тюрьму. И для Гейба тоже, если он останется с ней.
— Она никуда не торопится, — сказал Гейб. — Где еще ее будут так вкусно кормить?
Дэн рассмеялся, его лицо просветлело.
— Я и забыл, что ты на что-то годишься. Кстати, у Джона были какие-то деловые вопросы к тебе. Ничего, если он позвонит сюда?
Гейб покачал головой:
— Я сам позвоню ему.
— Как скажешь.
Как только за Дэном закрылась дверь, Гейб накинулся на Ронни:
— Прекрати вставлять мне палки в колеса. Ты что, не хочешь, чтобы мы чего-нибудь добились?
— Ты даже не представляешь себе, как я этого хочу, — спокойно ответила Ронни.
— Тогда давай расправимся с Пилзнером, пока он не сделает этого с тобой.
— Но ты не стал бы трогать его, если бы не я. Он ведь один из немногих порядочных людей в Вашингтоне.
Гейб помрачнел.
— Опять твои идеалистические представления?
— Да, но что я могу с этим поделать? У меня ведь не было особого образования, пока я жила с Эваном. Мы постоянно путешествовали, нигде подолгу не останавливались. Я черпала свои знания из газет и книг, которые случайно попадали в руки. Моей самой любимой книгой был потрепанный том Американской истории для детей. В ней было полно всяких рассказов о пилигримах и индейцах, о первом Дне благодарения и о Бетси Росс, которая сшила флаг. Я знаю, что половина этих историй — выдумка, что они слишком слезливые и приторные, но я верила им. И, похоже, я до сих пор верю им.
Гейб улыбнулся:
— Похоже, что да. И дай бог, чтобы это тебе хоть чуть-чуть помогло.
— Может быть, бог мне действительно поможет. Если только мы не будем нападать на порядочного человека. Так что не надо трогать Пилзнера.
— По-моему, ты делаешь ошибку.
— Но ты можешь исполнить мою просьбу?
— Ничего не обещаю. Я попробую найти другой способ, но не дам тебе жертвовать собой ради репутации Пилзнера.
Это единственное, чего она добилась от него. Но и этого было вполне достаточно. Гейбу не было смысла нападать на Пилзнера, если Ронни не собиралась этим воспользоваться.
Она встала и начала собирать тарелки.
— Может быть, поищешь колоду карт, пока я помою посуду? По-моему, мы уже не сможем уснуть сегодня.
Неделю спустя Гейб застал Ронни на кухне за странным занятием. Она стояла под потолком на качающейся лестнице.
— Могу я узнать, что ты делаешь? — поинтересовался он.
— Я обертываю лампочки розовой бумагой. — Она с улыбкой посмотрела на него. — Правда, романтично?
— Ты хочешь, чтобы я возбуждался прямо на кухне?
— Однажды я смотрела передачу, которую вела врач-сексолог. Она сказала, что заниматься любовью хорошо в каких-нибудь оригинальных местах, например, на кухне. — Она начала спускаться вниз. — Вот я и решила подготовиться.
— Тогда почему ты отказалась заниматься любовью в гамаке? Что может быть оригинальнее?
— Давай попробуем еще раз, сегодня ночью, под луной. В полночь я начинаю выть.
— Правда? Это интересно. — Он с подозрением смотрел на розовую бумагу. — А ты не боишься, что она загорится, если лампы слишком сильно нагреются?
— Мы будем следить. К тому же это ненадолго. Я позвоню Дэну и попрошу, чтобы в следующий раз он привез розовые лампочки.
— А почему не красные лампочки?
— Я подумала, что красный свет будет смотреться немного сюрреалистично. А розовый — то, что надо.
— Это ты сама — что надо. — Он наклонился и поцеловал ее в губы. — Мне нравится, когда ты такая серьезная и рассудительная. А что ты планируешь устроить в спальне?
— Ничего особенного. Кстати, о спальне. Я хочу, чтобы мы начали предохраняться.
— Что-то ты поздно спохватилась, — заметил Гейб, — учитывая, что мы всю неделю занимались любовью, как сумасшедшие.
— Лучше поздно, чем никогда. Я почему-то забыла об этом. Но ведь я не одна. Это и тебя касается.
— Я думал, что ты принимаешь таблетки. — Улыбка осветила его лицо. — Так, значит, может быть ребенок?
— Нет, — остановила его Ронни. — Даже не думай об этом!
Сама она, правда, только об этом и думала. Плохо представляя себя в роли матери, Ронни безумно хотела иметь ребенка от Гейба.
— Не могу не думать. Мне хочется.
— Забудь. Если я забеременею, то…
Гейб застыл.
— Ты что, сделаешь аборт?
— Нет, разумеется, нет.
— Слава богу. Я испугался, что мне придется запереть тебя и никуда не выпускать, пока ты не согласишься оставить ребенка.
— Хватит говорить об этом. Просто теперь мы будем предохраняться, хорошо?
— Я согласен. Я буду предохранять тебя. Эта роль меня вполне устраивает.
С каждым днем, с каждым часом они становились все ближе друг другу. А для Гейба было естественным заботиться и охранять любого человека, которого он любил. Она была безумно счастлива, но Гейб, похоже, попал в ловушку, приготовленную ею самой.
— Хватит хмуриться. — Он разгладил ей морщинку между бровями. — Я почти вижу, как твои мозги шевелятся под этими золотистыми кудрями. Если ты не хочешь ребенка сейчас, я не против. Но знай, что я буду рад ребенку, когда бы он ни появился.
— Спасибо, — ответила она немного хриплым голосом.
— Пожалуйста. — Гейб отвесил шутливый поклон. — Всегда готов тебе помочь.
— Знаю. — Она сжала его руку.
Дэн прилетел в Танадах на следующий день. Ронни выбежала к вертолету, чтобы встретить его.
— Ты что-то рано. Мы думали, что прилетишь к ужину. Ты привез лампочки?
Дэн был явно чем-то расстроен.
— Где Гейб? — спросил он.
— В кабинете. Он читает бумаги, которые ты ему привез в прошлый раз. — Она внимательно посмотрела на него. — Что случилось? Что-то, связанное с Пилзнером?
Он ласково взял ее под руку и повел к дому.
— Я думаю, нам стоит подождать Гейба.
— Я здесь. — Гейб вышел на крыльцо. — В чем дело?
— Отец Ронни. Его ранили.
Быстро спустившись со ступенек, Гейб подошел к Ронни.
— Красный Декабрь?
Дэн покачал головой:
— Нет. Это случилось в Тамровии. Он продавал оружие какой-то группировке. Власти его поймали во время одного из рейдов.
— В каком он состоянии?
— В тяжелом. — Дэн повернулся к Ронни: — Он вряд ли выживет. Я не могу даже выразить, насколько мне больно сообщать тебе такие новости.
— Ты уверен? — с трудом проговорила Ронни.
Она не могла поверить в то, что с Эваном может что-то случиться, что он может умереть. Слишком легко ему все давалось в жизни. Люди вокруг него могли страдать и гибнуть, но не он.
— У нас надежные источники, — сказал он. — Местные власти быстро опознали его. На этот раз он путешествовал с ирландским паспортом под именем Роберта Реадона.
— Где он сейчас?
— Его отвезли в местный госпиталь, в Белсен.
— Ты сможешь отвезти меня туда?
Дэн взглянул на Гейба:
— Кому еще известна эта информация? — спросил Гейб.
— Пока только нам, но это может раскрыться в любой момент.
Гейб повернулся к Ронни:
— Могу я привести несколько сильных аргументов?
— Думаю, нет.
— Я все равно должен сделать это. — Он обнял ее. — Это очень опасный шаг, Ронни. Как только ты пересечешь границу Седихана, ты станешь беззащитной перед Пилзнером.
— Неужели ты думаешь, что я не догадываюсь об этом.