Внутрь, слегка наклонившись, он вошел первым, лишь на секунду задержавшись, чтобы кинуть взгляд на Макара. Цепкий такой взгляд, знающий.
- Ты иди, - Иван подтолкнул меня вперед. Заметив, как я напряглась – обстановка к расслабленности совершенно не располагала, тут же добавил: - Я сейчас….
Возразить я не посмела, просто последовала за Яковом.
Темно не было, но как-то мрачно, сурово. Крошечный коридорчик, который закончился еще одной массивной дверью, так же, как и первая, перетянутой металлическими лентами, за ней еще один, побольше. Слева – ведущая на второй этаж лестница, справа – вход в зал. На дворе почти ночь, посетителей немного….
- Люська! – не дал мне осмотреться окрик Якова. – Встречай гостей!
Люськой оказалась молодка с печальными темными глазами и тяжелой косой, хвостик которой терялся где-то под коленом.
Горянка….
- Барышню, - кивнул он женщине на меня, - в княжеский номер. И кристалл принеси воды нагреть, а то ж с дороги, да промерзла, - добавил он строго, но не сурово. Вроде как надо показать, кто хозяин, но так, лишь на публику, которой была я.
Я это отметила, но не пропустила и другого:
- Княжеский? – уточнила, взглянув на лестницу, к которой поспешила молодка.
- Так князь Изверев в нем обычно останавливался, когда по делам наезжал, - охотно ответил Яков. – Под него и переделали. А теперь… - он, не без сожаления, махнул рукой и поторопил меня: - Ты иди, иди, а то вижу, уж и ноги едва держат.
Был он прав, но один вопрос я все-таки решила задать, перебивая им мысли об Андрее, которые невольно всколыхнул наш гостеприимный хозяин:
- Как ее зовут? – тихонько спросила я, надеясь, что повторять уже громче, мне не придется.
- Люсиндой, - посмотрев вслед женщине, нахмурился он. – Ребенка она потеряла. Третий месяц пошел, а все еще не в себе….
Он еще что-то добавил, но я уже не услышала, думая обо всем сразу. О Заступнице, которой оказалось неподвластно спасти малыша этой женщины. О себе, которая добровольно оставила дочь, чтобы отправиться на поиски мужа. О дороге, которая закончилась и только начиналась. Об Иване, для которого эти горы были его прошлым, к которому он вернулся.
О князе…. О том, другом, и этом….
Поднималась я по лестнице с некоторой опаской. Искренне любя Андрея, я его совершенно не знала. Тогда не понимала, теперь же….
Какой он? Что ему нравилось, что вызывало отторжение? К чему стремился, о чем хотел бы забыть?
Жизнь делала нас не только старше, она заставляла становиться мудрее. Иногда от этого становилось грустно. И больно… как мне сейчас.
- Вот ваша комната, госпожа, - Люсинда открыла последнюю в коридоре дверь. Подала мне тяжелый ключ. Когда я прошла в комнату, тоже переступила порог. – Дверь слева – в ванную. Холодная вода там есть, а кристалл, чтобы согреть, я сейчас принесу. И если нужно обувь почистить или одежду, приготовьте, я позже зайду и заберу.
- Спасибо, - оглянувшись, поблагодарила я. Дождалась, когда женщина выйдет, вернулась к двери, чтобы удобнее было осмотреться.
Ничего особенного. Комната, как комната. Если только чуть более уютная, если сравнивать с теми, в которых приходилось ночевать в пути.
Справа – одежный шкаф, вдоль стены кровать под тяжелым пологом. Неподалеку от окна – стол и стоявшее спинкой ко мне кресло. Слева – камин и еще одно кресло, так, чтобы удобно было погреться, сидя у огня, и та самая дверь, завешанная тканью. На полу – ковер, синий с серым, повторяя цвета обивки.
Короткий стук меня испугал, я вздрогнула….
Дверь резко распахнулась. Андрей стремительно вошел в комнату, несдержанно бросил в кресло плащ, подол которого был забрызган грязью. Дойдя до стола, остановился, обернулся, поморщился, глядя на оставленные им следы….
- Госпожа? - вошедшая Люсинда смотрела на меня с непониманием.
- Ты не скажешь, где поселили моего отца? – приходя в себя, спросила я. Не знаю, что натолкнуло меня на видение, но этот князь Изверев был совершенно не похож на того, женой которого я мечтала стать.
Прошла вперед, шагами успокаивая трепещущее сердце. Остановилась в середине комнаты, повернулась, невольно вновь бросив взгляд на ковер.
- Так напротив, - успокоившись, чуть натянуто улыбнулась она. Поставила на каминную полку плошку с лежащим в ней кругляшом – попадая в воду, такой начинал нагреваться, пузырясь и тая: - Яков спрашивает, вы ужинать будете?
- Если только бульон и хлеб, - сначала качнув головой, и лишь после этого ощутив легкий голод, попросила я.
- Я принесу, - кивнула она и, уже собираясь выйти, вдруг остановилась: - Вы ведь не дочь Ивана…
В ее глазах что-то мелькнуло, но я не поняла, что.
- Почему ты так решила? – нахмурилась я.
- Да вы не беспокойтесь! – Люсинда прижала ладони к груди. – Я никому… - замотала она головой. – Никому-никому….
- Так почему ты так решила? – повторила я свой вопрос, внимательнее разглядывая молодую женщину, только теперь заметив, какой красавицей она становилась, стоило ей лишь улыбнуться.
- А я портрет ваш видела, - она подняла на меня взгляд. – Князь его в медальоне носил. А однажды открытым оставил на столе, вот я и заметила… Вы же за ним приехали? – вдруг с какой-то надеждой спросила она. И даже наклонилась вперед, словно это могло что-то изменить….
Спас меня от ответа, которого не было, постучавший в дверь Иван.
От ответа ей….
Спасти от ответа себе ему было не под силу….
Усталость – усталостью, но заснуть долго не удавалось. Постель, на которой лежал и он…. О чем размышлял? О чем вспоминал, прежде чем забыться сном? Или просто закрывал глаза, ценя время отдыха?
Мысли об Андрее сменились другими. Дочь…. Муж…. Иван заходил, чтобы сказать о вестнике, которого отправил графу Горину. Обещал утром порадовать новостями….
Это если порадовать, а если…. Думать об этом было страшно, а не думать не получалось.
А еще шорохи и звуки. На тех постоялых дворах, где останавливались по пути, они не тревожили, здесь же заставляли сжиматься сердца, хватали за горло, не давая дышать.
Не успела задремать, а тут уже и утро. И хотя ставни были закрыты плотно, а все равно не ошибиться. Шаги в коридоре, разговоры…. Доносилось приглушенно, но в том состоянии, когда настороже, слышались отчетливо.
Поворочавшись еще немного – с Иваном на день особо ни о чем не договаривались, все-таки поднялась. Умылась, согрев осколком кристалла немного воды. С вечера использовала его не весь, помня, насколько дорогим было это удовольствие.
Только успела одеться, как в дверь осторожно не то, чтобы постучались, скорее, поскреблись.
Мягко ступая, подошла ближе….
- Елена, это я….
Удивлять, как он угадал мое присутствие, я не стала, просто повернула ключ в замке и отошла.
- Не хотел будить, - вроде как, извиняясь, произнес Иван, закрывая за собой дверь. – Совсем не спала… - укоризненно качнул головой, окинув меня внимательным взглядом.
- Привыкну, - коротко отозвалась я, возвращаюсь к креслу, рядом с которым стояли сапоги. Хоть и в платье, но туфли я решила оставить для другого случая. – Я смогу посмотреть город? – присев, приподняла подол юбки. – Это не опасно?
- По свету – нет, - он прошел мимо меня, остановился у стола.
Ставни я открыла, а вот окно не стала. Небо была ясным, но я обратила внимание, как зябко кутались в шали, проходившие по площади женщины.
- Алексей Степанович написал, что у них все в порядке, - не оглянувшись, произнес Иван. – Аленка здорова, кушает хорошо. Просил передать, чтобы за дочь ты не волновалась.
- Вряд ли это возможно, - честно ответила я. – Я не понимала, каково это – такая разлука.
Обувшись, встала:
- А как Владислав?
- Там тоже все спокойно. Но его ищут. Тебя – тоже. – Лгать и он не стал.
- Люсинда меня узнала, - вздохнув, тихо призналась я. Когда он резко развернулся, глядя на меня не с тревогой… с легким сожалением, чуть смутившись, продолжила: - У князя Изверева был мой портрет. Она случайно увидела.
Несколько мгновений мы смотрели друг на друга…. Я ожидала укоризны – та история с моей влюбленностью сейчас могла иметь серьезные последствия, но облегчение на его лице было слишком явным, чтобы ошибиться в нем.
- Это – ничего, - с улыбкой успокоил он меня. – Это даже к лучшему. А с Люськой я поговорю. Она хоть и молодая, но не глупая.
- Она же горянка? – не пропустив сказанного им, уточнила я. – А на нашем языке говорит чисто, без акцента.
- Так родилась в Ланзири, - вздохнул Иван. – И за нашим замужем была, пока не овдовела.
- Так она… - я замолчала, не в силах подобрать слова. Вдова. Потеряла ребенка….
- Это совершенно другой мир, - Иван подошел ко мне. Я думала, попытается утешить, но он лишь качнул головой: - Одновременно и проще, и сложнее. Здесь привыкли к смерти, но при этом умеют радоваться жизни. Полгода, год и она будет греть другую постель, и носить другого ребенка. – Он чуть помедлил и… добавил: - Или погибнет во время очередного набега. От своих же и погибнет.
- Страшные вещи ты говоришь, - тихо выдохнула я. Вздрогнула… колотило, но не от холода, от того, что творилось внутри.
- Не такие уж и страшные, - он пожал плечом. – Пойдем завтракать, да я загляну к старым знакомым. Послушаю, что говорят, сам поспрашиваю.
О том, что могу стать ширмой для поиска, который будет вести Иван, я подумала еще во время отъезда из имения графа Горина. Подумала и согласилась, что так, возможно, даже лучше.
Теперь же еще раз утвердилась в сложившемся у меня мнении. Неважно, кто найдет Георгия. Главное, чтобы он был найден….