Gloria in excelsis[773], зажигают множество пакли, которая привязана к железной решетке, висящей для этой цели посреди церкви[774].
Погода в этом краю уже довольно холодная и сырая.
В пятницу, 15 сентября, у меня случился какой-то необычайный прилив мочи, то есть я мочился почти в два раза больше, чем выпил; если в моем теле и оставалась еще некоторая часть воды из купальни, думаю, что она вышла.
В субботу утром у меня без всякого труда вышел маленький камешек, шершавый на ощупь: я его немного чувствовал ночью в нижней части живота и в головке члена.
Воскресенье, 17 сентября[775], состоялась смена гонфалоньеров города[776]; я сходил во дворец посмотреть на эту церемонию. Здесь работают по воскресеньям без всякого зазрения совести, и многие лавки открыты.
В среду, 20 сентября, после обеда я уехал из Лукки, после того как упаковал в два ящика некоторые вещи, чтобы отправить их во Францию.
Мы проследовали по ровной, но бесплодной местности, напоминающей Гасконские Ланды. По мосту, построенному герцогом Козимо, переехали через большой ручей, где устроены железоделательные мельницы великого герцога и при них красивое здание[777]. Тут имеются еще три рыбные ловли, или три отделенных и огороженных в виде прудов места, дно которых вымощено кирпичом и где содержат большое количество угрей, которых прекрасно видно сквозь мелкую воду, которая там имеется. Мы переехали через Арно в Фучеккио и к вечеру добрались в Скалу.
СКАЛА, двадцать миль. Я покинул ее на рассвете. Проехал по прекрасной дороге, по местности, похожей на равнину. Она пересечена невысокими горами, очень плодородными, как горы Франции.
Мы проехали через Кастельфьорентино, маленькое, обнесенное стеной местечко, а затем пешком посетили Чертальдо, родину Боккаччо, – красивый замок, расположенный совсем рядом на холме[778]. Оттуда мы отправились пообедать в
ПОДЖИБОНСИ, восемнадцать миль, маленькое местечко, откуда добрались к ужину в Сиену.
СИЕНА, двенадцать миль. Я нашел, что в это время года холод в Италии более чувствителен. Сиенская площадь самая красивая из всех, которые можно видеть в городах Италии. Каждый день здесь служат публичную мессу у алтаря, к которому обращены дома и лавки, так что народ и ремесленники могут слышать ее, не покидая свою работу и не сходя со своего места. При вознесении святых даров трубят в трубу, чтобы известить всех.
В воскресенье, 24 сентября[779], после обеда мы покинули Сиену, после чего двинулись удобным, хоть порой и неровным путем, потому что местность усыпана плодородными не крутыми холмами и горами, и прибыли в
САН КВИРИКО, маленький замок в двадцати милях[780]. Мы остановились за пределами стен. Поскольку вьючная лошадь [которая везла наш багаж] упала в маленький ручей, который мы переходили вброд, все мои пожитки, а главное, книги, промокли, и понадобилось время, чтобы все это высушить. На соседних холмах по левую руку мы оставили Монтепульчано, Монтиккелло и Кастильончелло[781].
В понедельник рано утром я отправился взглянуть на воды в двух милях оттуда, которые называют Виньоне[782] по замку, который находится совсем рядом. Источник расположен на небольшой возвышенности, у подножия которой протекает река Орча. В этом месте имеется примерно дюжина маленьких домиков, не слишком удобных и приятных, которые его окружают, и все выглядит довольно убогим. Еще там имеется большой водоем, окруженный стеной и ступенями, где посредине видно бурление многих бьющих там ключей; у этой горячей воды нет ни малейшего серного запаха, от нее мало пара, но зато остается рыжеватый осадок – похоже, он скорее железистый, чем что-либо другое, но ее не пьют. Длина этого пруда – шестьдесят шагов, ширина – двадцать пять. Вокруг имеется четыре-пять разделенных и крытых мест, где обычно принимают ванны. Купальни содержатся довольно опрятно.
Эти воды совсем не пьют, зато пьют из Сан Кашано, у которых больше известности. Они расположены близ Сан Квирико, в восемнадцати милях с римской стороны, слева от большой дороги.
Любуясь изяществом [местных] глиняных сосудов, которые кажутся фарфоровыми, так они белы и чисты, я находил, что они слишком дешевы, и мне казалось, что на самом деле они больше подходят для приятного использования за столом, нежели олово во Франции, особенно то очень грязное, которое подают в гостиницах.
Все эти дни головная боль, от которой, как мне казалось, я уже полностью избавился, стала снова немного чувствоваться. Я испытывал, как и раньше, в глазах, во лбу, во всех внутренних частях головы некоторую тяжесть, слабость и расстройство, которые меня тревожили.
Во вторник мы приехали к обеду в Ла Палью.
ЛА ПАЛЬЯ[783], тринадцать миль, а на ночлег отправились в
САН ЛОРЕНЦО: убогие гостиницы. В этом краю начали сбор винограда.
В среду утром случился спор между нашими людьми и возчиками из Сиены, которые, видя, что поездка оказалась длиннее, чем обычно, и рассерженные, что вынуждены нести расходы на лошадей, отказались платить за сегодняшний вечер. Спор разгорелся до такой степени, что я был вынужден обратиться к Governatore[784], который, выслушав меня, признал мою правоту и велел посадить в тюрьму одного из возчиков. Я сослался на то, что причиной задержки было падение вьючной лошади, которая, упав в воду, замочила наибольшую часть наших пожитков.
Буквально в паре шагов от большой дороги, по правую руку, примерно в шести милях от Монтефьясконе, имеется расположенный на широкой равнине источник, который называется […][785]. Этот источник, расположенный в трех-четырех милях от ближайшей горы, образует маленькое озеро[786], в одном из концов которого заметно, как бьет очень большой родник, выбрасывая воду, которая с силой бурлит и почти обжигает. Эта вода сильно пахнет серой, выбрасывает пену и какие-то беловатые осадки. На одной стороне этого источника имеется желоб, который отводит эту воду в две купальни, расположенные в соседнем доме. Этот дом разделен на несколько маленьких каморок, довольно плохих, и не думаю, что он часто посещается. Воду тут пьют семь дней по десять фунтов каждый раз; но ее приходится остужать, чтобы уменьшить ее жар, как делают на Прешакских водах, и столько же времени принимают ванны. Дом, равно как и купальня, принадлежит какой-то церкви: они сданы на откуп и церковь получает за них пятьдесят скудо. Но помимо выгоды больных, которые приезжают сюда весной, тот, кто держит этот дом, продает еще некоторую грязь, которую добывают в озере, а добрые христиане используют, разводя ее с оливковым маслом для исцеления от чесотки, а также леча ею паршу у овец и собак, разбавляя ее водой. Эта грязь, природная и необработанная, продается по два джулио[787], а высушенные колобки по семи куаттрино. Мы видели здесь много собак кардинала Фарнезского, которых приводят сюда купать.
Примерно через три мили оттуда мы приехали в
ВИТЕРБО, шестнадцать миль. День уже так приблизился к вечеру, что пришлось совместить обед с ужином. Я сильно охрип и чувствовал озноб. В Сан Лоренцо я из-за клопов спал полностью одетым, на столе; так я нигде больше не делал, только во Флоренции и в этом месте. Я отведал здесь что-то вроде желудей, тут это называют ghiande-gensole[788]: в Италии их растет много и они неплохи. Имеется еще столько скворцов, что их тут продают по штуке на полушку[789].
В четверг, 26 сентября, утром[790] я наведался к некоторым из других источников этой местности, расположенных на равнине и довольно далеко от гор. Сначала видны здания в двух разных местах, где еще недавно были купальни, но которым позволили пропасть из-за небрежения[791]; тем не менее от земли тут исходит дурной запах. Имеется домик с маленьким источником горячей воды, которая образует маленькое озерцо, пригодное, чтобы принимать ванну. У этой воды совсем нет запаха, но вкус пресный, и она средне горячая. Я счел, что в ней много железа, но ее не пьют. Еще дальше есть здание, которое называют папским дворцом, потому что утверждают, будто оно было построено или починено папой Николаем[792]. Ниже этого дворца, на довольно углубленном месте, бьют три различных ключа горячей воды, одним из которых пользуются для питья. Вода средне и умеренно горяча; у нее совершенно нет дурного запаха; чуть-чуть чувствуется покалывание во вкусе; я считаю, что там преобладает селитра. Я посетил это место, намереваясь попить ее дня три. В отношении количества тут пьют так же, как в других местах, после чего прогуливаются, чтобы пропотеть.
У этой воды большая известность; ее развозят по всей Италии: врач, написавший общий обзор всех вод [Италии], предпочитает для питья эту воду всем остальным[793]. Ей особо приписывают большие целебные свойства против заболеваний почек и пьют ее обычно в мае. Однако меня не слишком вдохновила надпись, замеченная мной на стене, в которой какой-то больной гневно хулит лекарей, отправивших его на эти в