— Пожалуйста, ответь мне честно, — Бактияр собрался, не дав ей отвести глаз, — ты человек?
Линда закусила губу.
— Мой первый муж частенько называл меня ангелом, если ты это имеешь в виду. Но все же думаю, что я человек. Или ты тоже разглядел мои крылья?
Бактияр столь же неубедительно улыбнулся в ответ. Сущность девчонки и правда не выдавала ничего подозрительного. О, Держатели, пусть она говорит правду… Сейчас беглецу было просто необходимо во что-либо поверить, без опасения, что тот будет обманут.
Линда вновь сосредоточилась на дороге. Даже немного жаль, что она всего лишь человек.
Бактияр вновь убедил мысли спокойно течь, омывая его воспаленный охотой разум.
Машина притормозила. Въехав в парковочный карман, встала на "нейтралку". Линда не поворачивалась — спина прямая, пальцы нервно играют с золотой шейной цепочкой. Шли секунды. Левой рукой девушка заправила за ухо выбившуюся прядку. В ночном свете волосы блестели, как смоль.
— Это здесь.
Здесь. Что здесь? Улица Авиастроителей. Адрес, брошенный в спешке… Бактияр куснул губу, закашлялся, потер лоб, оттягивая время, и отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь еще. Шестеро подвыпивших парней, покупавших пиво в ларьке на автобусной остановке, начали приглядываться к дорогой машине, что-то обсуждая. Линда оставалась неподвижной, как выключенный робот.
Бактияр замер, перешагивая порог принятого решения. Пришедшая мысль была тиха и незаметна, как морской бриз. Прозвучав, она уже собиралась уйти, когда юноша мягко, но решительно ухватился за нее. Шансы, конечно, весьма незначительны… В лучшем случае, его выставят вон. В худшем же… Однако сейчас, с погоней на хвосте, других вариантов нет.
Он открыл рот, но промолчал, мгновенно переключая внимание. Линда, вцепившись побелевшими пальцами в руль, казалось, вовсе перестала дышать. Ее взгляд испуганно бегал по темным силуэтам, почти окружившим БМВ. Рассмотрев водителя, парни широко лыбились, обмениваясь сальными шутками. Сквозь качественную тонировку пассажир был не виден.
В переднее окно раздался легкий перестук безвкусной золотой печатки, украшавшей палец одного из гуляк. В яркие лучи фар вышли двое, один из которых практически лег на капот. В глазах молодежи танцевали пьяные бесы.
Бактияр прищурился, стараясь разглядеть на силуэтах хоть какое-то подобие Нитей. Хрусталик его глаза треснул, меняя форму, а в следующий миг ночь озарилась почти дневным светом, мерцая и переливаясь совершенно новыми красками. Все чисто, как и с несчастной гонщицей — машину окружали обычные люди… Шестеро, в руках у каждого по стеклянной бутылке пива. К приоткрытому окну наклонилось рябое лицо самого храброго. Запах перегара летел много впереди его обладателя. Парень оскалился, сверкая желтыми прокуренными зубами.
— Девушка, не поймите нас неправильно. Но мне и моим друзьям очень интересно, что такая хорошая машина может делать в нашем гостеприимном районе так поздно ночью. Может быть, вы составите нам компанию и выпьете пивка? У нас сегодня праздник, а вы, как нам кажется, его и ищете? — желтозубый стрельнул похотливыми глазами по полумертвой от страха Линде, и улыбнулся.
Просто люди. Это несложно. Помнится, наставник Хоэда и вовсе не принимал человеческую расу за разумный и, тем более, опасный вид. Бактияр положил пальцы на ручку дверцы.
— Пожалуйста, не выходи из машины, — коротко бросил он, но, кажется, девушка все-таки не услышала. Резко толкнул дверь, уверенно становясь на мокрый асфальт.
Один из парней отшатнулся, еще не до конца осознавая, что же начало происходить. А затем Бактияр быстро и без лишних движений дотянулся до говорливого, толкнув ладонью в челюсть. Гуляка лязгнул зубами, оседая, словно мешок костей. Его початая бутылка "Короны" зазвенела, откатываясь в лужу. Ночной пассажир БМВ шагнул вперед, аккуратно прикрывая за спиной дверь машины.
Остальные гопники недвижимо стояли в тени, обалдело взирая на кучу спортивного тряпья, секунду назад бывшую самым смелым из них.
— Сука, ты же его убил! Пацаны, да он же его замочил… Убил Бурого…
От дерзкого узкоглазого шарахнулись в разные стороны.
Бактияр улыбнулся.
— Ах ты, падла! — завыл, замахиваясь бутылкой, стоящий слева, одетый в черную мотоциклетную куртку и нахлобучивший по самые брови ярко-красную спортивную шапку.
Два его приятеля, чуть помедлив, ринулись на выручку, причем один вцепился в запертую дверь водителя, ожесточенно дергая и безбожно ругаясь.
Бактияр сделал полшага вперед, поймал летящую руку, и крутанулся против часовой стрелки, утягивая противника за собой, звонко захрустев его пальцами. Смельчак заорал, через миг врезаясь в спешащего на подмогу друга, а Бактияр добавил ногой — старался не сильно, но что-то все-таки затрещало. Пинок в спину парня со сломанными пальцами смел всю троицу, считая насевшего на дверцу.
Узкоглазый двигался медленно, очень медленно, не тратя попусту сил и забавляясь, глядя на неловкие и неуклюжие танцы людей. Примерно так, пожалуй, только наоборот, выглядела бы его драка с Охотником. Также, как не удостоили бы его самого, он не торопился уважить своих противников ритуальными боевыми беседами.
Грохот бьющегося стекла, сопение сзади — некто отважный изо всех сил готовился к удару разбитой бутылкой. Спиной вперед Бактияр скользнул к нему, оборачиваясь уже в упор, и ударил двумя раскрытыми ладонями в грудь. Щелкнули, трескаясь, ребра. Стеклянная "роза", словно приклеенная к воздуху, осталась висеть еще секунду, а бойца унесло прочь. Стекло зазвенело по асфальту, разбиваясь о поребрик.
Бактияр глубоко вздохнул и обернулся, осматривая поле брани. Уцелевшая шпана исчезла еще быстрее, чем появилась. Паренек в красной шапке на четвереньках пытался уползти за машину, вскидывая к груди изувеченную руку, что-то нечленораздельно бурча и постанывая. Самый смелый, предлагавший Линде отдохнуть и выпить пива, все также лежал на дороге, не двигаясь, но дыша.
Юноша еще раз глубоко вздохнул, рассматривая легкое, как запах цветка, облачко пара, вылетевшее изо рта. Похолодало….
Дождавшись исчезновения красной шапки в темноте дворов, Бактияр вернулся в машину. Мягко захлопнул дверь и поднял стекло.
Линда бросила на него затравленный взгляд, все еще не решаясь сдвинуться с места.
— Ты молодец, что двери заперла…
Она с трудом кивнула и сморщилась, начав растирать затекшую шею.
— Я ошибся с адресом, — Линда, казалось, пока его не слышит. В глазах девушки, наконец, появились слезы. — Другое место…
— Ты обещал.
— Я держу свое слово. Но нам нужно не сюда. Сейчас вспомню. Как только доберемся — ты свободна. Правда.
— Если ты меня еще раз обманешь, я буду звать на помощь.
— Хорошо.
Бактияр откинулся на сиденье, закрыл глаза и сосредоточился, чувствуя, как медленно уплывает из машины прочь. Через минуту он видел Новосибирск с высоты птичьего полета, размазанный, широко разбросивший щупальца районов, накрытый пеленой смога и дыма, летящего от коптящих небо заводов. Возможно, он сейчас и был птицей, летя в низких серых облаках, начинавших накрапывать моросью. Птицей, высматривающей внизу одну единственную точку, существование которой в каждом городе родины людей стало возможно лишь после войны Бешенства.
Новосибирск бесформенным пятном раскинулся под ним, вспыхивая мертвыми огнями реклам и уличных фонарей, мигая фарами машин. Но вот Бактияр заметил и одновременно почувствовал присутствие в юго-западной части причудливой кляксы. Почти за городом, у самой его границы. Тусклый синий огонь, пульсирующий и дышащий, словно живое существо. Огонь, различимый с любой точки мегаполиса — Маяк Куратора. Отметив расположение Маяка, Бактияр заставил свой дух вернуться в машину.
— Нам нужно на юг, по основной трассе…
— Далеко?
— Да, почти до границы города.
— Академгородок?
Бактияр нахмурился, вспоминая изученную днем ранее карту.
— Нет, дальше. Там есть поселок из частных домов, дорогих и малоэтажных… От трассы налево.
— За Городком?
— Да, немного не доезжая до Бердска.
— Если ты о Новом поселке, то я туда тебя не повезу. Лучше бы сразу предложил мне ехать в чащу и стелить на земле покрывало…
— Я не причиню вреда, — Бактияр посмотрел на паренька, лежащего у края тротуара. — Но если ты будешь против, я заберу машину.
Тишина продлилась недолго.
— Господи, зачем я это делаю… Могла бы уже сто раз убежать… — она сказала это негромко, на самой грани беззвучного шепота, и завела мотор.
Он услышал. Никак не отреагировал.
Машина плавно развернулась, возвращаясь в центр.
Бактияр потер лицо. Усталость давала о себе знать, дружески пожимая мышцы и тонким пальчиком прикасаясь к раненому плечу. Если не гнать, привлекая внимание ДПС, на месте они будут только через полчаса…
Юноша откинул голову, прикрыл глаза, ровно задышал, и позволил себе провалиться в чуткий сон.
Камень был похож на живое существо, серый и морщинистый. На разноцветном мхе, покрывавшем кожу валуна, подставляя лицо бледно-голубому солнцу чужой осени, сидел путник. Ноги вальяжно раскинуты, пальцы ласкают ковер из крохотных перламутровых цветков. На путнике надета потертая куртка из зеленой кожи, подпоясанная широким ремнем, усеянным бронзовыми бляхами. Кожаные штаны и стоптанные черные сапоги с высокими персиковыми отворотами, выдавали в нем странника, немало побродившего по свету. Длинные темные волосы на затылке были схвачены в хвост медной застежкой, но даже из-под пышной гривы виднелись длинные, звериные уши.
Рядом с путешественником лежала широкая походная сумка, медные застежки которой изображали лохматых драконов, кусающих себя за лапы; синим ремешком к суме был крепко прихвачен длинный, чуть изогнутый меч, отдаленно напоминающий оружие человеческих самураев. Клинок его был спрятан в ножны, охваченные желто-зеленой змеиной кожей. Отшлифованная ладонью гладкая рукоять и испещренная зазубринами цуба сверкали начищенным желтым металлом.