— Лекаря! Живей! Пусть придет целитель!
Капитан Коутрен неслышно подошла к распростертому Логейну. Помедлив, она присела по другую сторону от регента и, проведя рукой по его лицу, прикрыла глаза.
— Боюсь, уже поздно… Анора. У тейрна была грудная жаба. Он… предчувствовал… свой… конец.
Коутрен резко поднялась, отворачиваясь и зажимая рот рукой. Алистер вложил меч в ножны и обернулся к балкону, где сидела Преподобная Мать.
— Мы скорбим по герою Дэйна, который больше не увидит солнца Тедаса, — поднявшись со скамьи и возложив руки на перила, медленно проговорила служительница, уразумев значения обращенных на нее взглядов. — Но такова воля Создателя. Воистину, это был высший суд. Алистер может по праву занять трон своего отца.
— Подождите! — Анора вскочила на ноги, покачнулась, но удержала равновесие. — Кто это решил? Разве было голосование? Так нельзя!
— Так решил Создатель! — возвысил голос Фергюс Кусланд, кивая на тело Логейна, которое укрывал своим плащом один из телохранителей королевы. — Все это видели, у кого есть глаза. Кто мы такие, чтобы противиться его воле?
— Дама Анора, будь благоразумной, — Эамон скрестил на груди руки. — Еще при жизни Кайлана Совет трижды поднимал вопрос о твоем отстранении. Теперь все разрешилось. Тейрины должны править Ферелденом.
Лицо Аноры исказилось. В волнении она переводила взгляд с фигуры на фигуру стоявших в зале людей, и тревога ее чем дальше, тем больше перерастала в отчаяние.
— Дама Анора, — пересилив в себе рожденное прошлой ночью отвращение к этой женщине, обратился к ней Алистер, скрывая навалившуюся на него смертельную усталость за маской отрешенности. — Твой отец, тейрн Логейн Мак-Тир, перед смертью признал меня своим королем. А ты? Ты присягнешь своему новому королю?
Свергнутая королева вскинула подбородок.
— Ты пока еще не король, — она помолчала, по-видимому, прикладывая не меньше усилия, дабы заставить себя сказать то, что собиралась, чем до нее Алистер. — Но… послушай. Вспомни то, о чем я тебе говорила. О том, что может статься, теперь… И… мое предложение. Оно еще в силе. Ты ведь помнишь о нем?
Алистер замешкался и качнул головой.
— Я помню обо всем, — он бросил быстрый взгляд на прислушивавшихся к их разговору дворян и немного смягчил голос. — Поверь, я не забуду никогда и ничего.
Последнее было сказано спокойно, даже отрешенно. Но Анора поняла правильно. Она сделала невольное движение, чтобы отшатнуться, лишь мигом позже беря себя в руки.
— Я спрашиваю еще раз, дама Анора, — Алистер дернул горлом, чтобы сохранить звучность голоса и ясность речи. — Ты присягнешь мне, как своему будущему королю?
Анора привычно сцепила пальцы. На тело отца она уже не смотрела.
— У Ферелдена единственная законная королева — это я, — с новым усилием проговорила она, перекрывая голосом поднявшийся в среде дворян ропот. — Ты глупец, если думаешь, что я когда-то присягну тебе. Моей верности ты не получишь! Лучше убей меня сразу, как моего отца!
Алистер приобернул голову и встретился глазами с Айаном. Молодой Кусланд ободряюще кивнул. Тейрин обернулся к Коутрен, которая с застывшим лицом и мокрыми щеками продолжала стоять над мертвым телом тейрна Логейна в окружении верных ей людей.
— Уведите даму Анору, — негромко приказал он. — Она под арестом до моего распоряжения.
Среди дворян вновь поднялся негромкий шепот. Стоявшие у тела регента охранники переглянулись.
— Коутрен!
В голосе Аноры было уже настоящее отчаяние. Капитан стражи резким движением вытерла лицо и сделала знак своим солдатам. Двое воинов из бывших уже телохранителей Логейна вышли из шеренги и встали по обеим сторонам от свергнутой королевы.
— Слушаюсь, ваше величество.
Слова капитана были обращены к Тейрину. По ее кивку Анору вывели из зала. У самого выхода бывшая королева задержалась. Ее взгляд нашел лицо Алистера. Но больше она не сказала ни слова.
— Милорды и миледи, прошу вас не расходиться, — эрл Эамон вновь поднял руку, призывая к порядку. — Преподобная, — он обернулся к стоявшей рядом с ним старшей служительнице Создателя. — За королевским венцом уже послано. Желаешь ли ты сама провести обряд коронации?
Глава 71
Немощеная дорога убегала вперед далеко за холмы, кое-где еще покрытые подтаявшими снежными нашлепками, а где-то — словно подернутые зеленоватой дымкой от начавшей пробиваться травы. Ветви попадавшихся навстречу деревьев еще не набухли почками, но их потемневший и влажный вид явно говорил об уже начавшемся движении соков под корой.
Конная армия короля Ферелдена месила копытами дорожную грязь, не мешкая двигаясь на юго-запад. Помимо всадников, лошади несли мешки с провиантом — еще до начала похода король решил, что времени оставалось в обрез, и обоз мог задержать подмогу ровно настолько, сколько времени могло не хватить Редклиффу для того, чтобы выстоять под ударом проклятых тварей.
Из-за узости плохой дороги армия растянулась длинной шеренгой, которую непросто было охватить глазом целиком. Ехавший в голове войска рядом с королем Айан Кусланд время от времени привставал на стременах, оглядываясь назад, но из-за деревьев и частых поворотов Имперского тракта, вдоль которого тянулась дорога, редко удавалось увидеть больше, чем до середины второго наряда конников.
Кусланд повел плечом, затекшим от многочасового удерживания тяжелого штандарта, и в который раз за день покосился на короля. Лицо его величества под поднятым забралом шлема сохраняло настолько неопределенное выражение, что понять, о чем думал друг, было непросто. Временами Алистер морщился, когда его неразлучный еще с бресилианского похода черный жеребец резче обычного ступал в ямину, либо перешагивал выбоину. Но это было все, что позволял себе король, за исключением косых взглядов, которые он кидал на покрытые потеками некогда белые стены полуразрушенного Имперского тракта.
— Что? — не выдержал Айан, когда король, в очередной раз поморщившись, переменил положение в седле. Шел четвертый день похода, и до сих пор Алистер, хотя и бесстрастный, все же ехал прямо. — Ваше величество что-то гнетет?
Тейрин покосился на него, потом, полуобернувшись, оценил расстояние до державшихся на почтительном отдалении в пять-шесть шагов конников, и рукой в боевой перчатке стер незнакомое выражение со своего лица.
— О, Создатель, — едва слышно пробормотал он, но, все же, ответил. — Ты погляди, Айан. Двигаемся так быстро, как можем. Но четвертый день пути — а позади только две трети Западной дороги, пропади она пропадом. И все потому, что весна, и эта проклятая дорога раскисла, как бараний студень!
Он мотнул головой в сторону тянувшейся по правую руку стены.
— Рядом — Имперский тракт. Будь он в порядке, добрались бы вдвое скорее. День, даже час промедления, может стоить нам потери Редклиффа и всей армии союзников! Только потому, что к ним вовремя не поспеет подкрепление. Ну не глупо — прокладывать немощеную дорогу вместо того, чтобы содержать в порядке мощеную? Как-то раньше я об этом не задумывался, — он раздраженно качнул перьями нашлемника. — Если, да будет на то воля Создателя, удастся возвратиться в Денерим с победой, обязательно не поленюсь подняться в башню к Аноре. О ней все говорят, что она — мудрая правительница. Вот и попрошу поделиться секретом — что такого мудрого в том, что в стране — ни одной дороги, по которой весной, осенью, либо после дождя лошади не увязают в грязи по колено, а повозки — по самые оси!
Дослушав Алистера до середины, Айан догадался, что дело было не только в плохой дороге. Впрочем, из слов короля достаточно ясно можно было уразуметь — в чем еще.
— Архидемон последние несколько ночей беспокоит и меня, — тем не менее, негромко признался он, качнувшись в сторону короля, и опираясь локтем о колено. — Он явно готовится к чему-то. Уже совсем тепло. Тварей больше ничего не держит под землей. Они ударят — и очень скоро, я уверен. Но мы успеем. Да и Редклифф — в хороших руках. Принц Эдукан — прирожденный стратег. Если верить Кардолу, предводителю гномьего Легиона Мертвых, он способен расставить десять воинов так, чтобы они могли сдерживать сотню. В помощниках у него — сэр Хосек с его храмовниками. Помимо них, город защищают маги и долийские лучники. Ты сам их привел. Если спросишь меня, за Редклифф беспокоиться нужно, но не сверх меры… Но ты ведь думаешь не только о нем.
Последнее не было вопросом. Король досадливо дернул щекой и вновь переменил положение в седле. Впрочем, похоже было, что невысказанное Айаном предложение поговорить было сделано вовремя. Некоторое время он колебался, подбирая, о чем говорить первом и, наконец, озвучил то, что, по-видимому, донимало его больше всего прочего.
— Мой новый дом, — Алистер открыл рот, собираясь добавить, но вместо этого снова прикрыл и глубоко втянул воздух сквозь стиснутые зубы. — Дворец в Денериме, демон бы его побрал. Прибежище лицемеров и лжецов. За два дня, что я там провел, у меня появилось навязчивое желание, от которого никак не избавиться — спалить его дотла вместе со всеми, кто там обитает. И никогда не отстраивать заново.
Тейрин умолк, видимо, подыскивая слова.
— И вообще — я не хочу быть королем, — еще раз оглянувшись на свою армию, понизив голос, признался он. — Создатель, о чем я только думал? На Собрании Земель, и позже, на коронации… сейчас уже кажется — все было как во сне. Словно это происходило не со мной. А теперь… Я… я просто не знаю, с чего начать. С чего начинают короли? — он похрустел поводьями. — Я же ничего не знаю и не умею. Может, Анора была права? Такой правитель, как я — опозорится на весь Ферелден. Да что там — на весь Тедас!
— Нашел, кого слушать, — нахмурился Айан. Его товарищ снова вдохнул сквозь сжатые зубы.
— Прости, друг, — он махнул рукой. — Я не жалуюсь. Просто… тогда, на Собрании Земель, мной двигал гнев и… если хочешь, чувство мести. К тому же, ее величество сумела убедить меня в том, что сделаться королем — для меня единственный шанс дожить до смерти, какой бы она ни была, единым куском.