— Да-да! А в советских условиях он стал одним из выдающихся кинорежиссеров. Снял первый в мире полнометражный фильм о космическом полете — «Аэлита» (1924) — по фантастической повести Алексея Толстого, а далее такие знаменитые ленты, ставшие советской киноклассикой, как «Закройщик из Торжка» (1925), «Процесс о трех миллионах» (1926), «Сорок первый» (1927), «Дон Диего и Пелагея» (1928), «Праздник святого Йоргена» (1930), «Бесприданница» (1936), «Насреддин в Бухаре» (1943)…
И таких, как Яков Протазанов, сначала не принявших Октябрь, а потом в корне изменивших свое мнение о нем, в те годы было действительно много. Жизнь раскрывала людям глаза. Приходило понимание, что события осени 1917 года — это не какой-то «переворот кучки интриганов», а глубинное движение истории, которое именно в России дало человечеству шанс построить самое справедливое общество на земле. И люди, вдохновленные этой ВЫСОКОЙ ИДЕЕЙ, ощутившие мощнейший прилив эмоциональной энергии и разума, стали выдавать на-гора один шедевр за другим, причем не только в кинематографе, но и во всех других сферах деятельности…
— Однако, как говорится, только идеей сыт не будешь. Советская власть должна была предложить творцам и какие-то материальные блага?
— Так и было. Времена пришлось пережить очень трудные, и советские люди жили в основном достаточно скромно, то есть в массе своей не шиковали. Но большие таланты во всех видах деятельности, умственного и физического труда выявлялись и поощрялись. Власть не скупилась, конечно же, на разного рода поощрения и в творческой среде. Это были высокая зарплата, премии и т. д.
Например, в кинематографе ведущий режиссерско-актерский состав был поделен на две категории — первую и вторую. В первую входили такие режиссеры и актеры/актрисы, как Михаил Ромм, Иван Пырьев, Григорий Александров, Сергей Герасимов, их жены — Елена Кузьмина, Марина Ладынина, Любовь Орлова, Тамара Макарова, а также Вера Марецкая, Николай Крючков, Борис Андреев, Павел Кадочников, Сергей Столяров и ряд других. Этим людям в месяц платили 4500 рублей (для сравнения: среднемесячная зарплата рабочих на предприятиях Москвы в мае 1945 года составляла 480–680 рублей). Порядка 3000 рублей получали в кино деятели второй категории — режиссеры Александр Довженко, Сергей Юткевич, Игорь Савченко, Михаил Калатозов, Абрам Роом и соответственно актеры/актрисы Эраст Гарин, Сергей Мартинсон, Сергей Филиппов, Зоя Федорова, Фаина Раневская и т. д.
— Что ж, их в самом деле выделяли. Можно сказать, выделяли и вознаграждали справедливо. Наверное, так и следовало.
— По меркам того времени это были очень немалые деньги, которые стимулировали и остальных подтягиваться к уровню первой и второй категорий. Фактически такая оплата равносильна тому, что получают сегодняшние российские «кинозвезды». Но вот ведь парадокс! Советские звезды при своих достойных гонорарах рождали подлинные шедевры, а нынешние — киношные миллионеры — в основном дают пшик: «плюют в вечность», по образному выражению Фаины Раневской. А все потому, что советские звезды работали в условиях высокоидейного искусства, которое «копало вглубь» — исследовало глубины человеческих взаимоотношений, психологии, затрагивало большие проблемы идеологического и философского характера. А нынешние вынуждены существовать во времена идей из разряда мелкотравчатых.
Впрочем, такова ситуация не только у нас, но, пожалуй, и во всем мире. Тот же Голливуд в наши дни все больше превращается в один сплошной аттракцион, где уже почти совсем не остается места высоким идеям. Да ведь они отвлекали бы попкорновое поколение от просмотра дешевого «развлекалова», в которое зрители сегодня погружены с головой. Поэтому если раньше в американском кинематографе каждое десятилетие появлялись выдающиеся режиссеры вроде Дэвида Гриффита или Сидни Поллака, Артура Пенна или Стэнли Крамера, то сегодня режиссеров такого уровня на просторах Голливуда редко встретишь. Почему? Ушла великая идея, рожденная Октябрем 1917 года, и вместе с ней ушли титаны мысли и таланта. Идеи мельчают, а с ними мельчают и творцы.
— А вы полагаете, что названные вами режиссеры Голливуда тоже творили в русле «октябрьской» идеи?
— А как же иначе, если это было событие мирового значения! Ведь кого, например, изображал на экране великий Чарли Чаплин? «Маленького человека», которого обижают сильные мира сего, а он всячески этому сопротивляется. Это опять отсыл к идее социальной справедливости, которая мощно была заявлена в Октябре 1917 года. Хотя Чаплин шел к этому постепенно. Обратим внимание, что с 1914 по 1918 год он снялся в нескольких десятках фильмов, играя «маленького человека», но везде изображал его без социального подтекста. Он играл просто недотепу, искателя приключений, а не обличителя язв и пороков того мира, в котором вынужден был жить. Однако в конце 1917 года, после того как до Америки долетела весть о событиях в России, Чаплин снимается в фильме с весьма символическим названием (таких у него еще не было) — «Собачья жизнь».
Это была смелая сатира, где проводилась параллель между жизнью собаки и бродяги. В мире капитала лишь одно существо способно понять такого бедного человека — бездомная дворняжка, столь же отвергаемая другими собаками, как герой Чарли отвергнут обществом. Несколько позже кинокритик П. Лепроо напишет: «В одном из эпизодов показывается свора собак, подравшихся из-за кости. Понял ли кто-нибудь, что вложил автор в это смелое сопоставление? Беспощадный реализм выражает всю жестокость жизни, безжалостную борьбу тех, кто вынужден таким образом добывать себе на пропитание: безработные люди и бездомные псы…»
Наша революция с огромной силой прозвучала на весь мир, дала стимул миллионам людей, в том числе и в творческой среде. Другое дело, что и противная сторона тоже не сидела сложа руки. В той же Америке капитализм мощно подавлял любые зачатки социального возмущения, боролся с любыми проявлениями протеста против несправедливости — имущественной, расовой, социальной. Того же Чаплина вынудили уехать из США. В те годы XX века — имеется в виду начало 50-х годов, когда произошел разгул маккартизма, — в Голливуде было поломано много кинематографических судеб.
Беседа вторая
— Итак, Федор Ибатович, мы с вами говорили о том, как после Великого Октября рождалось советское кино, делая самые первые свои шаги. Коренное его отличие от прежнего кино — высокая идея. Справедливая. Социалистическая. А каким образом, на ваш взгляд, можно определить главную задачу, которую призван был решать новый советский кинематограф в революционно обновлявшемся обществе?
— Он был включен в контекст культурной революции, которая начиналась в стране. Целью этой революции было ФОРМИРОВАНИЕ НОВОГО ЧЕЛОВЕКА — СОВЕТСКОГО. Чем он должен был отличаться от прежнего — старорежимного, как тогда говорили? В первую очередь должен быть грамотным, широко образованным. Идейно убежденным и сознательным. Не иметь сословных и религиозных предрассудков, поскольку наличие их не позволило бы осуществить грандиозную задачу — создать общество нового типа, построенное на подлинно гуманистических началах. Сейчас, по прошествии стольких десятилетий, идеи того времени многим кажутся утопическими. Но тогда большинству они таковыми не казались. Людьми по-настоящему владела жажда переустройства окружающего их мира на справедливых основах, поскольку на протяжении веков эта жажда загонялась царизмом глубоко внутрь.
Однако Россия всегда была страной революционных идей, то есть, как сегодня говорится, левых настроений. Рано или поздно это должно было вырваться из-под спуда. И мечта о новом, нравственно и духовно красивом человеке тоже давно жила. Теперь, после революции, советский кинематограф на нее опирался.
— Много толкуют сейчас о «вредоносности» цензуры того времени.
— Да, была введена достаточно жесткая цензура, которая следила, чтобы не наносился ущерб делу социализма и самой Советской власти. Но ведь в тех же капиталистических странах мощным средством цензуры были деньги: все крупнейшие кинофирмы защищали интересы господствующей буржуазии — денежных мешков. Ну а в СССР цензура направлялась идеологией, поскольку государство было идеократическим: главным, как мы уже говорили, стала ИДЕЯ. В советском варианте — идея справедливого мироустройства! Идея, может, для кого-то и утопическая, но она всегда владела и будет владеть умами и сердцами миллионов людей.
И, повторюсь, именно наличие этой ИДЕИ, диктовавшей необходимость воспитания нового человека, наполняло особым содержанием советское искусство, в том числе и кинематограф. Он был ориентирован на то, чтобы поднимать самые серьезные общественные проблемы, исследовать глубины человеческой натуры, бичуя ее пороки и воспевая достоинства. Поскольку нельзя было строить самое справедливое общество на земле и быть плохим человеком! Ведь именно этим — воспитанием человека — занималась и классическая русская литература, преемником которой в значительной степени по-своему стал советский кинематограф. Кинематография царского времени не могла идти по этому пути, поскольку то общество, которому она служила, было весьма далеким от справедливости.
— Я согласен: высочайшие стремления нового времени давали высокие творческие результаты. Вот была целая эпоха, которую теперь называют сталинской. А можно сказать, что и благодаря сталинскому кинематографу СССР удалось стать мощнейшей индустриальной и культурной державой, которая выиграла самую страшную войну в истории человечества?
— Так оно и было! Сталинский кинематограф, лицо которого определяется в итоге многими десятками выдающихся фильмов, конечно, создавался не сразу, но весьма интенсивно. При безусловном партийном и государственном руководстве.
— По-моему, очень существенной вехой в этом деле стало 1-е Всесоюзное партийное совещание по вопросам кино, проведенное в 1928 году.
— А еще — создание в феврале 1933 года Главного управления кинофотопромышленности, которое стало руководящим органом для всех союзных и республиканских кинотрестов. Кино помогал