Джейн потерла своей босой ножкой об броню танка. Красивая девчонка, со светлыми, чуть золотистыми волосами. Такая соблазнительная, и аристократичная одновременно.
Ее красота, это красота физически закаленной принцессы. Джейн стреляла, и представляла парня. Такого вот рельефного, красивого, мускулистого, натурального блондина с загорелой кожей. Чтобы он ее ласкал… языком!
Джейн усмехнулась, эх хорошо, когда ты любишь секс. А есть женщины, которые этого не любят. Они, наверное, очень несчастные в браке. Хотя заниматься любовью с одним мужчиной надоедает. Хочется разнообразия. Хочется новых впечатлений и приключений. И искать новых мужиков, чтобы один другого был красивее!
Кроме того Джейн очень понравились чернокожие любовники. Это романтично заняться любовью с цветным. И очень приятно, когда кожа черная, а ты об нее трешься алыми сосками.
А соски набухают и становятся тверже. И уже тебя начинает трясти сладострастная волна.
Джейн едва не сунула себе руку между ног, как ей захотелось мужчину. Но при подругах постеснялась.
А как хотелось, чтобы пульсирующий нефритовый стержень вошел в увлажненный грот Венеры.
Но голову стало клонить ко сну, и девушка задремав приснила себе такое;
Вот мы и прилетели!
Джовер Гермес опять по-идиотски ухмыльнулся и оказался в роскошном скафандре. Внутри здания мерцали трехмерные голограммы, где различные особи от стэлзанов до умопомрачительно многообразных существ всевозможными порой самыми дикими и извращенными на взгляд человека способами осуществляли ритуал соития.
Трехмерные проекции двигались, казались живыми и яркими. Тут были подобия женского кентавра и радиоактивных медуз. Внутренности их тела при спаривании вспыхивали миниатюрными ядерными взрывами. Некоторые похожие на наркотические галлюцинации художника-авангардиста особи, изображали в виде громадных голограмм соитие с извержением каскадов молний или брызг гиперплазменной лавы меняющей налету формы и излучения безграничного в разнообразии спектра.
То брызги гиперплазмы в виде трехглавых орлов, затем моментально как пластилиновые фигурки преобразуются в бабочек со множеством крылышек, то это уже смесь рыбок и цветочных бутонов размахивающих лепестками…
А это совсем невероятно, неописуемые по форме твари совершая акт размножения, пожирали из окружающей среды энергию, заставляли конденсироваться атмосферу и она сливалась вниз потоками ливня, который упав поверхность тут же начинал шипеть и дымиться.
Лев ошарашено смотрел и растеряно моргал… Это было за гранью его представлений, то что и вообразить вменяемому человеку в принципе невозможно. С уст юноши сорвалось изречение:
— Человек может мысленно представить себе все — кроме рубежа, за которым кончается безграничная людская глупость!
Гермес на это не среагировал, он жадно всматривался в проекции, дыхание стэлзана участилось и стало тяжелее.
Обнаженная высоченная дива с семицветной прической и двенадцатихвостым нейтронным хлыстом выплыла из-за голограммы. Поначалу стэлзанка казалась огромной, но с каждым шагом, уменьшалась, пока не стала почти стандартного чуть выше двух метров размера. Она шагала, энергично вращая шикарными бедрами с висящей на них тонкой ослепительно сверкающей радиокаменьями нитью. Туфли на высоких золоченых в камушках каблуках звонко стучали по полудрагоценному покрытию.
За ней двигалось существо, состоящее из семи ограненных шариков с лапками по форме лягушачьих, но на мягких подушечках. Шарики переливались, словно драгоценные камешки под потоками нескольких светил, а мордашка… Ну прямо Микки-Маус в древности культовая детская мультяшка. Стэлзанка остановилась, оскалила хищной пантерой крупные, трехцветные зубки. Ее шикарные глазки с изображением семиконечной звезды на радужной оболочке, замерли на красавце Льве Эраскандэре.
— Какой квазарный юлинг! С какого кварка ты его извлек?
Гермес хитро прищурился, подмигнув (вот дурная привычка барыги!) своим правым, ядовито-фиолетовым глазом:
— Коммерческая тайна! Скажу за отдельную плату!
Громадная женщина мускулистой рукой притянула рослого, сотканного из литых мышц парня к себе. Ее длинные ногти сверкали смесью распыленных сапфиров, изумрудов и ультра-плутония.
— Я тебе заплачу процент, как и договаривались. Я полагаю, абсолютно логично поднять плату за юношу. Уже больше тысячи трехсот самок сканировали образ этого львенка. Они его просто растерзают!
Гермес плотоядно облизнул себе языком полные губы:
— Он крепче, чем ты думаешь! Выдержит! А для меня есть что-нибудь, чтобы я здесь не скучал?
Хозяйка притона выбила и пальцев сноп оранжевого огонька и спросила, втягивая изящным с маленькой горбинкой носиком языки пламени-дурмана:
— Вам самок рядовых, офицеров или из числа иногалактов? Но секс с небелковыми представителями иных миров противозаконен (да и может быть опасен!), это возможно только за дополнительную плату. На выбор от гермафродитов, до сорокаполых…
Гермес небрежно отмахнулся:
— Лучше с самками иных галактик и телесных структур, свои вечные спарринг-партнерши уже надоели.
Мультяшная мордочка похожего на обрывок бус с платья королевы зверька, уткнулась юноше в голень. Носик удлинился лопаткой, и потер изящно выступающие, под темно-шоколадной кожей мальчугана жилки. Эраскандэр мурлыкнул, от приятной щекотки, а шершавая лопаточка перешла к розовым, покрытым благовонной отталкивающей пыль и грязь мазью пяточкам. Цвет сверкающих шариков, чудного существа, стал меняться в сторону изумрудно-голубой части спектра.
— Желание клиента — закон. — Глава дома страсти прикрикнула своей забавной любимице. — Назад Алавалета, ты напрасно думаешь, что этот мальчишка добрейшая душа. Перед тобой, на самом деле, чудовищный звереныш, способный в будущем стать одним из лучших воинов Безбрежной империи. — Затем тон дивы с пафосно-возвышенного сменился на самый обыденный и даже скучающий. — А ты, Львенок, следуй за мной!
Глава 77
Джовер Гермес опять по-идиотски ухмыльнулся и оказался в роскошном скафандре. Внутри здания мерцали трехмерные голограммы, где различные особи от стэлзанов до умопомрачительно многообразных существ всевозможными порой самыми дикими и извращенными на взгляд человека способами осуществляли ритуал соития.
Трехмерные проекции двигались, казались живыми и яркими. Тут были подобия женского кентавра и радиоактивных медуз. Внутренности их тела при спаривании вспыхивали миниатюрными ядерными взрывами. Некоторые похожие на наркотические галлюцинации художника-авангардиста особи, изображали в виде громадных голограмм соитие с извержением каскадов молний или брызг гиперплазменной лавы меняющей налету формы и излучения безграничного в разнообразии спектра.
То брызги гиперплазмы в виде трехглавых орлов, затем моментально как пластилиновые фигурки преобразуются в бабочек со множеством крылышек, то это уже смесь рыбок и цветочных бутонов размахивающих лепестками…
А это совсем невероятно, неописуемые по форме твари совершая акт размножения, пожирали из окружающей среды энергию, заставляли конденсироваться атмосферу и она сливалась вниз потоками ливня, который упав поверхность тут же начинал шипеть и дымиться.
Лев ошарашено смотрел и растеряно моргал… Это было за гранью его представлений, то что и вообразить вменяемому человеку в принципе невозможно. С уст юноши сорвалось изречение:
— Человек может мысленно представить себе все — кроме рубежа, за которым кончается безграничная людская глупость!
Гермес на это не среагировал, он жадно всматривался в проекции, дыхание стэлзана участилось и стало тяжелее.
Обнаженная высоченная дива с семицветной прической и двенадцатихвостым нейтронным хлыстом выплыла из-за голограммы. Поначалу стэлзанка казалась огромной, но с каждым шагом, уменьшалась, пока не стала почти стандартного чуть выше двух метров размера. Она шагала, энергично вращая шикарными бедрами с висящей на них тонкой ослепительно сверкающей радиокаменьями нитью. Туфли на высоких золоченых в камушках каблуках звонко стучали по полудрагоценному покрытию.
За ней двигалось существо, состоящее из семи ограненных шариков с лапками по форме лягушачьих, но на мягких подушечках. Шарики переливались, словно драгоценные камешки под потоками нескольких светил, а мордашка… Ну прямо Микки-Маус в древности культовая детская мультяшка. Стэлзанка остановилась, оскалила хищной пантерой крупные, трехцветные зубки. Ее шикарные глазки с изображением семиконечной звезды на радужной оболочке, замерли на красавце Льве Эраскандэре.
— Какой квазарный юлинг! С какого кварка ты его извлек?
Гермес хитро прищурился, подмигнув (вот дурная привычка барыги!) своим правым, ядовито-фиолетовым глазом:
— Коммерческая тайна! Скажу за отдельную плату!
Громадная женщина мускулистой рукой притянула рослого, сотканного из литых мышц парня к себе. Ее длинные ногти сверкали смесью распыленных сапфиров, изумрудов и ультра-плутония.
— Я тебе заплачу процент, как и договаривались. Я полагаю, абсолютно логично поднять плату за юношу. Уже больше тысячи трехсот самок сканировали образ этого львенка. Они его просто растерзают!
Гермес плотоядно облизнул себе языком полные губы:
— Он крепче, чем ты думаешь! Выдержит! А для меня есть что-нибудь, чтобы я здесь не скучал?
Хозяйка притона выбила и пальцев сноп оранжевого огонька и спросила, втягивая изящным с маленькой горбинкой носиком языки пламени-дурмана:
— Вам самок рядовых, офицеров или из числа иногалактов? Но секс с небелковыми представителями иных миров противозаконен (да и может быть опасен!), это возможно только за дополнительную плату. На выбор от гермафродитов, до сорокаполых…
Гермес небрежно отмахнулся:
— Лучше с самками иных галактик и телесных структур, свои вечные спарринг-партнерши уже надоели.
Мультяшная мордочка похожего на обрывок бус с платья королевы зверька, уткнулась юноше в голень. Носик удлинился лопаткой, и потер изящно выступающие, под темно-шоколадной кожей мальчугана жилки. Эраскандэр мурлыкнул, от приятной щекотки, а шершавая лопаточка перешла к розовым, покрытым благовонной отталкивающей пыль и грязь мазью пяточкам. Цвет сверкающих шариков, чудного существа, стал меняться в сторону изумрудно-голубой части спектра.