Свободно входят в гостиницу. У дверей лифта их настигает какой-то тип, по отличительному знаку на пиджаке, из службы охраны. Объясняет по-русски, что девушке придется остаться: в соответствии с правилами отеля ей запрещено подниматься на этажи с номерами для проживающих. Иностранец старается доказать охраннику, что она его гость, и, следовательно, может его сопровождать. Тот упорствует. После долгой бессмысленной дискуссии служащему надоедает препираться с иностранцем, и через несколько секунд пара уже на нужном этаже. Выйдя из кабины лифта, девушка сворачивает вправо и уверенным шагом продвигается по коридору, хотя номер, снимаемый иностранцем, расположен с противоположной стороны. Он ее окликает на английском: «Не туда, не туда!» Девушка продолжает с невозмутимым видом идти в выбранном ею направлении, как солдат, выполняющий приказ командира. Только тогда ее спутник соображает, что та просто-напросто не слышит. Догоняет, разворачивает за плечо. Девушка улыбается, недоразумение прояснилось.
В номере иностранца тот замечает, что она, опираясь на край постели, раздевается как-то по-воровски. Причина тут же раскрывается. Оказывается, дело не в застенчивости девушки, обнажающей свое тело перед малознакомым мужчиной. Причина – в дырке на блузке. Она сама мило смеется, когда демонстрирует ее, засунув туда палец. Со стороны можно подумать – ненормальная, дефективная.
Это приходит в голову и самому иностранцу, когда он видит перед собой распростертое на постели совершенно неподвижное, хотя и прекрасное тело; девушка накрыла себя простыней, после того, как сдернула покрывало.
Мужчина направляется в ванную, но она его задерживает и соответствующим жестом просит у него сигарету. Взяв в руки пачку «Мальборо», она, с трудом выдавливая из себя гортанные звуки, произносит: «Зззи-гааа-рье-та». «Си-га-ре-та», поправляет мужчина, умышленно отчетливо произнося слога и усиленно артикулируя. Они прекрасно понимают друг друга.
Мужчина направляется в ванную, размышляя о возможных опасностях, ошибках и западнях, которыми может грозить непонимание чужого языка. С той, которая сейчас его ждет в постели, он не боится допустить грамматических ошибок; с ней он чувствует себя поэтом, его переполняют слова.
Из комнаты доносятся странные звуки, сотрясающие воздух, – вначале щелчки, а за ними что-то, напоминающее икоту сказочного монстра.
Он выглядывает из ванной: она лежит в постели, погруженная в свои мысли, и блаженно курит. При каждой затяжке она громко причмокивает, а затем, выпуская дым, издает этот резонирующий икающий звук. Она его замечает, поднимает сигарету в воздух: «Зззи-гааа-рье-та!» «Да, да, си – га – ре – та». Мужчина возвращается к прерванному занятию.
Неожиданно к утробной икоте добавляется приступ сильнейшего кашля. По-видимому, гостья неудачно заглотнула дым, и сейчас он буквально разрывал ее легкие. Возможно, она курила в первый раз. В какой-то момент она на грани асфиксии. Глаза наполняются слезами.
Всерьез обеспокоенный мужчина приходит на помощь: удары ладонью по спине, попытки искусственного дыхания. Девушка начинает постепенно приходить в себя. Наконец, последний, мощнейший пароксизм кашля, последний хлопок по спине, и она уже равномерно дышит. Плачет. Он приносит стакан воды. Та продолжает плакать и смеяться одновременно. «Зззи – гааа – рье – та», слабым голосом произносит девушка. В голосе прибавилось хриплых нот. «Нет, си – га – ре – та», качает головой мужчина. «Не мнооо-го». Она снова тянет сигарету ко рту. Поступай как хочешь. Он оставляет девушку.
Когда снова возвращается из ванной, та, которую зовут Лена, уже не курит. Жестом просит погасить свет. Он выполняет просьбу и тут же ловит себя на мысли, что между ним и обделенной природой девушкой нет ни малейшего препятствия для общения. Потом, под простынями, он имитирует близость, которая в его воображении могла бы продолжаться бесконечно, но он обязан остановиться, поскольку свою миссию доставить в эту комнату девушку он довел до финала. Теперь можно и закурить.
Издалека доносится одинокий гул колокола. Значит, где-то рядом католическая церковь и сейчас немного за полночь. Неожиданно он вспоминает, что именно сегодня для всех католиков, в том числе для тех, которых в России меньшинство, начинается Пасха. Православные отмечают Пасху на неделю позднее. Часовая разница между Римом и Москвой составляет два часа. Интересно, когда же точно произошло Воскресение Христа? Сейчас дома, в Риме, все отмечают праздник, представил себе иностранец.
Пасхальным утром, в Иерусалиме, первым, кто обнаружил гробницу Христа пустой, была Мария Магдалина, которая и отправилась сообщить апостолам Благую весть. Из Евангелия от Луки (8, 2) мы узнаем, что Мария была одержима злыми духами, пока не встретила Иисуса и тот ее не вылечил. Другими словами, она была сумасшедшей.
Конечно, доверить сумасшедшей сообщение о Воскресении Христовом показалась иностранцу нарочно придуманной идеей с целью изгнать уверенность и посеять сомнения.
Лена спала. Иностранец хотел было попросить Его помолиться за всех немушек, но потом подумал, что они в этом не нуждаются. Да будет достоин иностранец быть Ему представленным проститутками. Христос Воскрес, Лена!
История 13. Николай Валуев, он же Крысобой. Боксёр, полный чести и достоинства
Той морозной ночью зимой 1997 года эмоции, бушевавшие под куполом Старого московского цирка, мешали зрителям, присутствовавшим на боксерском матче, в полной мере озознать, что те русские и американские ребята, что дрались на ринге, олицетворяли по-своему вступление России в ХХI век. Официально – коммунистическая держава СССР прекратила свое существование 25 декабря 1991 года. В тот день в Москве, впервые в истории страны, происходила встреча между боксерами-любителями и профессионалами России и США, единственная в своем роде, поскольку до этого в Советском Союзе существовал только бокс, когда спортсмены сражались не за деньги, а исключительно за честь обладать медалью победителя.
Местом для поединков была выбрана арена Старого цирка на Цветном бульваре. Эта достопримечательность столицы – один из памятников дореволюционного зодчества – огромный каменный шатер, предназначенный для выступления акробатов и клоунов, воплощающих в жизнь древнейшее искусство циркачей, воспетое Гомером и Эсхилом. Имена участников этой незабываемой встречи позднее вошли почти во все мировые классификации бокса.
Накануне вечером состоялась церемония взвешивания. Она происходила в новом столичном клубе «Планета Голливуд», принадлежащем к сети подобных заведений, официальным спонсором которой стал Сильвестр Сталлоне – кумир малолеток, облепляющих свои спальни постерами любимого «Рембо», героя серии одноименных боевиков.
За одним из столиков в одиночестве сидел Олег Маскаев, родом из Казахстана. Родившийся в русской семье, он в свое время перебрался в Соединенные Штаты и там стал профессионалом. На вопрос журналиста: «Какой самый ценный для себя урок вы вынесли из боксерских залов Нью-Йорка?» – Олег, не раздумывая ответил: «Если я не прикончу соперника, он убьет меня сам».
В какой-то момент на весах оказалась американка – девушка, на следующий день разгромившая свою татарскую соперницу с таким безжалостным остервенением, которое редко увидишь и на поединках мужчин. Около тысячи зрителей собрались под огромным куполом цирка посмотреть беспрецедентную боксерскую встречу. Под ярко освещенным квадратом купола выстроился в ряд медперсонал, готовый оказать первую помощь; на столике поодаль под белоснежной марлей угадывались контуры хирургических инструментов, средств для остановки кровотечения. С другой стороны ринга сидело с десяток девушек в бикини. Их задача не сложна – пронести высоко над головой номер, обозначающий очередной раунд, но их присутствие так же необходимо, как и других участников действа, они тоже – часть боксерского мира. Их появление на высоких шпильках на ринге неизменно сопровождают аплодисменты, выкрики и свист разгоряченных болельщиков. Третью сторону вдоль ринга занимают судьи, перед ними на столах – необходимые атрибуты: гонг, хронометры, письменные принадлежности. Оставшееся свободное пространство предназначено репортерам и фотографам.
Иностранному журналисту, автору этой хроники, вооруженному камерой с фотоспышкой, единственному удалось занять привилегированное место буквально вплотную к помосту ринга. Своей удачей он был обязан беспорядку и неразберихе, впрочем, вполне объяснимых перед началом такого состязания. Странным образом, жизнь самого журналиста сложилась так же неординарно, как и судьбы его героев, готовившихся выйти на ринг. В детстве он мечтал стать фотографом, но на его родине, в Калабрии, в те времена еще не издавались иллюстрированные журналы, и он был бы обречен зарабатывать себе на хлеб, фотографируя свадьбы и крестины, а это не было целью его жизни. Так он стал журналистом, – профессия в его городе более востребованная, так как там не было недостатка в забастовках и криминальных событиях. Он всегда носил с собой фотоаппарат, но пользовался им не часто: скоро жизнь его научила, что добиться в ней успеха можно лишь полностью отдаваясь одному делу, – или ты пишешь, или фотографируешь. Совмещать два ремесла с равноценной отдачей никак не удавалось. Долгое время он работал журналистом в Италии, затем был направлен в Москву.
Именно сейчас, перед предстоящим спортивным событием, он вспомнил о своем юношеском увлечении фотографией. В его распоряжении была фотокамера с портативной вспышкой и с десяток черно-белых пленок для быстрой съемки. Должным образом экипированный, журналист направился в Старый цирк на первый в истории советского бокса международный профессиональный матч, который оставил в его памяти незабываемые впечатления.
Представление началось ровно в восемь. Первым поднялся на ринг боксер с армянской фамилией и надписью «Россия» на резинке трусов. Победа в поединке досталась ему. Он поприветствовал публику, вздернув над головой правую руку в перчатке, издалека напоминавшей огромный сжатый кулак, и одним движением перескочив через канаты ринга, направился в раздевалку. Несмотря на победу, его лицо отчего-то казалось не слишком довольным и даже немного растерянным