зательно создал бы хронику дерби «Милан» – «Интер». А может быть, описал олимпийские забеги легкоатлетов на четыреста метров, дистанцию, именуемую как болельщиками, так и спортсменами, не иначе как «смертельной».
Время от времени раздаются голоса в пользу отмены бокса, как официального вида спорта, выставляя его на публичное обозрение как пропаганду насилия и жестокости. Но кто возьмется отрицать, что поединок на ринге требует от дуэлянтов в кожаных перчатках, кроме силы и смелости, также хладнокровие и аналитический ум? На протяжении многовековой истории спорта – от поединков гладиаторов до современных Олимпийских игр – такие качества характера единоборцев, как смелость, ум, а также способность внутренней коцентрации (взять, хотя бы боксера или марафонца) – всегда имели решающее значение для победы. Эти способности, собранные воедино в бойце на ринге, дают основание боксу занять полноправное место среди других видов спорта, особенно сегодняшня, когда виртуальность зачастую доминирует над реалиями жизни и люди напоминают безмолвных рыб, лениво передвигающихся в замкнутом пространстве аквариума.
Посмотрим на вещи беспристрастным взглядом: триумф компъютеризированного мира ставит под угрозу реальные человеческие ценности – способность бороться, даже если эта борьба заставляет человека страдать. Виртуальные игры, заполонившие видеопространство, где сражаются фальшивые герои, вооруженные пикселями, – это жалкая имитация настоящего мужского поединка, реальной драматичной борьбы, чему лучшим примером всегда остается бокс. Судейство боксерского поединка осуществляется как непосредственно на ринге арбитром, так и за канатами – коллегией экспертов, начисляющих очки по попаданию; сообща, они выбирают одного из претендентов, достойного победы. Если хорошо приглядитесь, вы заметите в полутьме, вблизи от ринга, небольшой столик с хирургическими инструментами, в их числе – скальпель, ножницы и операционные иглы, уже с заправленной нитью, – для зашивания, к примеру, надбровья, рассеченного прямым ударом.
Благородная суть этого вида спорта впервые предстала перед репортером во всей ее ослепительной красоте 20 января 2007 года в Швейцарии, во время боксерского матча в Базеле. Тогда, тем памятным вечером, американец Джамиль МакКлайн, вызвавший на поединок Валуева и в итоге уступивший ему, прихрамывая, направился в угол русского спортсмена, окруженного командой ассистентов, и не скрывая эмоций, искренне обнял его. Оба прекрасно понимали, что Валуеву ничего не стоило «добить» противника, но он поступил по-благородному.
Благодарная публика, свидетель настоящей драмы, равернувшейся на ринге Базеля, в самом центре Европы, вознаградила обоих чемпионов, одного из Нью-Йорка, другого – петербуржца долгими неумолкающими аплодисментами.
На сегодняшний день Николай Валуев – депутат Государственной думы, и при этом – экс-чемпион, самый высокий и тяжелый боксер во всей истории данного вида спорта. Наверное, не зря русскому режиссеру Владимиру Бортко пришла в голову идея пригласить его на роль центуриона Марка по прозвищу Крысобой в своем фильме по роману «Мастер и Маргарита». Вот как писатель Булгаков описывает Марка. «…Крысобой был на голову выше любого из солдатов легиона, плечи его были настолько широкими, что собой заслоняли вид заходящего солнца…» Это точный портрет Валуева.
К сожалению, в последующем фильм был сделан без его участия. Возможно, эта роль не слишком импонировала Николаю, о чем можно судить, читая между строк его интервью в спортивной периодике того времени. Крысобой (по замыслу Булгакова, гигансткий легионер родом из Рима, окрестности Виа Тибуртина, несущий службу в Иерусалиме) символизирует собой исполнительную судейскую власть Понтия Пилата. Во времена, в которых разворачивается действие романа Булгакова, это единственная форма правосудия, вершимого наместником Цезаря. Воля Пилата противоречит чаяниям людей, ожидающих пришествия Иисуса. Таким образом, как следует из Священного писания, Христос оказывается распятым на кресте, а разбойник Варавва будет освобожден. Великий Прокуратор не может поступить иначе, чтоб уберечь империю от переворота.
Как показывает история, люди постоянно хотят справедливости, причем, не той, которую проповедует Йешуа, а другой – справедливости повседневной жизни: в судах, казенных бумагах, уведомлениях судейских чиновников. Именно в надзирании за правильным исполнением приказов Пилата и заключается основное предназначение Крысобоя. Будет допущена ошибка – он исправит ее. Со своим мужественным лицом древнего римлянина, Валуев полностью соответствовал образу центуриона, отправляющегося со своим легионом завоевывать Германию, а затем и Палестину. Лицо Валуева не нуждалось в гриме, об этом позаботилась мать-природа.
Автор этой хроники был буквально поражен, когда в 1977 году в Москве впервые увидел петербургского гиганта в действии. Захваченный интересом, он отправляется за ним в Базель, тем более, что там боксеру предстоит встреча с именитым и более чем грозным соперником, американцем Джамилем МакКлайном, родом из Нью-Йоркского Гарлема.
Даже сегодня, в эпоху относительного внутриполитического благополучия, когда окончательно положен конец дискриминации чернокожих в Америке, в негритянском квартале Гарлем могут встретиться отпечатки тех лет, когда расизм загрязнял своей постыдной идеологией чувство свободы, присущее американцам. В то время, журналисту, приверженцу либеральных взглядов, Гарлем представлялся неким колоколом, глашатаем борьбы афроамериканцев за свои законные фундаментальные права, за расширение периметра свободы в Америке.
Трудно представить себе зрелище – столь же роскошное и богатое спецэффектами, как поединок между русским и американцем, состоявшийся тем вечером, на ринге базельского дворца спорта. Десятки тысяч зрителей, собравшихся из всех уголков Европы посмотреть на бой двух мировых колоссов бокса, заполнили трибуны Сен-Жакоб Холла. Под рингом – не меньше сотни журналистов и телеоператоров, за длинным столом – судейская коллегия, врачи и организаторы матча.
Внезапно слепящий свет прожекторов оборвался, и в полумраке зала, под его своды взметнулся музыкальный поток, инфернальный по громкости и своей ритмичностью напоминавший военный марш. Завыванье труб и грохот барабанов затопили пространство дворца спорта, заглушая все другие звуки, включая рокот трибун.
Затем пришел черед петардам, взрывавшимся под сводами холла, в клубах искусственного дыма; одним словом, ад, да и только!
Музыка постепенно затихла, пелена дыма над головами зрителей поредела и, наконец, окончательно рассеялась, и луч прожектора высветил на вершине помоста высоченную фигуру человека в атласном халате небесного цвета. «Джамиль Макклайн[31]!!!» – проревел громкоговоритель, содрогая воздух зала, уже вибрировавший от накала эмоций. Спустя несколько коротких мгновений, уделенных боксером телекамерам местного телевидения, он распустил пояс халата, борта которого распахнулись и обнажили на обозрение публике тело атлета. Резинку боксерских трусов украшало имя чемпиона, выведенное золотым трафаретом. Накачанные до предела грудные мышцы, покрытые перламутровыми росинками пота, не могли не вызвать шквал аплодисментов. Неужели это были клакёры, нанятые за деньги, в поддержку спортсмена? Кому это известно… Если только немцам, организаторам встречи, чувствовавшим себя в Базеле как дома. Скорее всего, аплодисменты выражали искренние эмоции зпителей.
Николай Валуев выглядел на ринге внешнее спокойным, хотя на карту был поставлен его титул чемпиона мира среди боксеров супертяжелого веса. Когда он появился в лучах трех прожекторов, – над трибунами, где сидели русские болельщики, заколыхались трехцветные флаги и раздался взрыв аплодисментов, а среди них – несколько подбадривающих возгласов: «Давай, Коля, давай!»
Казалось немного парадоксальным, что самого высокого и тяжелого чемпиона в истории бокса его поклонники называли уменьшительным «Коля». Какой-то журналист с ограниченной фантазией и далекий от русской культуры в одной из своих заметок в западной прессе, в форме дешевого каламбура, окрестил Валуева Суперменом с Востока (The Beast from the East). Выражение, совершенно несоответствующее действительности и несправедливо упрощающее до карикатуры истинный облик великого спортсмена. Тот, кто знаком с историей его жизни («Мои двенадцать раундов»), отдает себе отчет, что перед этим замечательным боксером из Петербурга были всегда открыты неограниченные возможности во всех областях жизни.
Вспоминается сценка из ролика, появившегося на русском ТВ в 2012 году, где мы видим случайного прохожего на улице, насмерть напуганного гигантской тенью незнакомца. Бедняга приходит в себя только после того, как видит перед собой добродушное лицо Валуева.
Вернемся в Базель. На протяжении первых двух раундов соперники изучают друг друга. Обманные движения – финты, обмен редким ударами – все для того, чтобы угадать реакцию, получше узнать, «почувствовать» противника.
Это произошло в одно мгновенье, в середине третьего раунда. Макклайн нанес удар невероятной силы, по мощности – способный свалить быка. Русский успел уклониться, и американец потерял равновесие. Упал и в результате получил травму колена – разрыв связок. Со стороны это напоминало классическую сценку с похищением сумки, когда жертва пытается выйти из ситуации с целым лицом и без кровопролития.
На самом деле произошла трагедия, и стоны Джамиля по кличке «Крутой» (Big Time) были неподдельными, как и травма его колена, состояние которого ухудшилось на следующее утро. Арбитр сопроводил боксера в угол.
Сам Валуев еще не понимал сути происшедшего. Через какое-то время Валуев не выдержал, поднялся с табурета и направился к центру ринга с поднятыми руками, предвосхищая победу. Потерянный взгляд Крутого, не в состоянии сдерживать крики боли и еще не знавшего решения судей, – все указывало на то, что произошедшее на ринге не было подстроено: американец на самом деле получил серьезную травму. Спустя нескольких секунд арбитр объявил технический нокаут, и толпа хлынула на ринг приветствовать победителя. В рядах публики ликующе развевались флаги России, привезенные в Базель фанами Николая Валуева, их любимца – Коли.