ощает партию власти. Она перестала быть геронтофильской, как было в советское время. Туда пошли молодые люди. Почему? Да потому, что где еще проявить себя молодому человеку? Как иначе заставить страну измениться? Если у тебя нет возможности воздействовать, то ты не в политике, ты в политическом бизнесе. Поэтому такое количество молодых людей, уже реально чего-то добившихся, вступает в партию власти. Посмотрите: на моих передачах появляется Андрей Воробьев. Мало кто знает, что этот человек, который возглавляет крупные структуры «Единой России», начинал свой путь с того, что служил в Советской армии, воевал. Потом учеба, бизнес, партия. Или Владимир Груздев — Суворовское училище с отличием. Потом необходимая школа, из которой выходят разведчиками. Воевал. Имел боевые награды. Потом пошел в бизнес. Потом занялся партийной работой. И таких много. Ребята, которым по 30 с небольшим, вынуждены брать на себя ответственность за происходящее в стране. Но мы же судим о партии не по ним. Мы вместе с вами судим о партии по тем лицам, которые вызывают у нас в памяти ностальгическое советское прошлое.
Когда я смотрю в партийные ряды и вижу там Юрия Михайловича Лужкова, Минтимера Шаймиева и прочих людей, очень и очень напоминающих старых советских начальников — как по своему облику, так и по поведению, — я думаю: как же могут в одной партии уживаться такие мастодонты чуть ли не советских времен и молодая поросль? Могут. Они не могут не уживаться. Ведь партия власти решает совсем иную задачу. У них нет уже времени на философские рассуждения о том, как быть и где быть. Каждый день, каждую секунду необходимо принимать ответственные решения и платить по полной программе за ошибочные воплощения этих решений. Все помнят 122-й закон. Правильный по сути, но — понимаю, что сейчас многие содрогнулись, — безобразно исполненный.
И сколько потом потребовалось усилий от той же самой партии власти, чтобы его поправить.
Но мы с вами, говоря о партии власти, никогда не видим айсберг тяжеленной работы, которую они вынуждены делать. Мы видим только глупейшие проявления деятельности мелких партийных функционеров. Взять и заставить всех, списком, вступить в партию. Или взять и поставить план — голосуйте не меньше, чем столько-то. Зачем, почему? Объясню: очень хочется выслужиться. А этот эскалатор, который тянет вверх, к самой вершине власти, зачастую захватывает и море грязи, и море обманщиков, и людей, которые пытаются подтасовать данные, и людей, которые делают все что угодно, лишь бы пробраться по служебной линии. Мерзавцев всегда много. И особенно они любят чувствовать власть. Им нравится прилипать к власти. Поэтому профессионалам приходится бороться и за чистоту рядов, и за решение конкретных задач.
Что удалось «Единой России»? Конечно, история происхождения этой партии понятна. Все помнят тяжелые столкновения на политических фронтах. Потребовалась мудрость и политическая воля кремлевского руководства, чтобы объединить две партии, ассоциирующие себя с властью, и пережить разные течения внутри каждой из партий. Вообще ведь партийная работа — это в первую очередь умение найти компромисс. Это возможность договориться с людьми, которые находятся слева и справа от тебя. Это возможность выработать внутри труппы единую позицию, услышать народ, потому что, если ты совсем от него оторвался, он тебе напомнит о себе. Но — всегда есть недовольство работой партии власти. И в то же время всегда есть понимание того, что они много делают, и есть позитивные примеры, которые можно показать. Вот неизменно хорошо говорящий, хорошо выглядящий министр Шойгу (Сергей Кужугетович — это вообще человек-легенда: скромный, умный, тонкий, взвешенный). Вот министр Жуков, вице-премьер, блестяще владеющий русской речью. И когда ты глядишь на них — людей достойных, людей высочайшего профессионализма, — хочется быть с ними в одной партии.
Но когда взгляд падает на региональных лидеров, вспоминается известная шутка о том, что крупный бизнес в нашей стране принадлежит чиновникам, средний их женам, а малый их детям. Если бы еще партия могла вовремя очиститься, сказать: ну ребята, ну что же это такое! Хотя, с другой стороны, ведь я не вполне прав. Посмотрите, скольких членов партии «Единая Россия» не спас тот факт, что они принадлежат к этой партии. И под суд они пошли, и сроки получили. Даже если они мэры. А кое-кто из губернаторов и должности лишился. Другой вопрос, что этого недостаточно, коррупция в стране такова, что хочется просто взять палку и... но взять палку — замечательное желание, когда ты в оппозиции. А вот если у тебя власть, то этой дубиной надо размахивать очень аккуратно. «Единая Россия» позиционирует себя как партия реальных дел. Что это за реальные дела? Слышат ли «единороссы» людей? Ответов на эти вопросы вроде бы много, но в то же самое время очень мало.
Мы критикуем «Единую Россию» за то, что слишком во многих своих проявлениях она напоминает любую партию власти из тех, что были прежде. Слишком много сладких речей. Слишком много любви к начальству. Слишком много оглядок — «А все ли мы сделали правильно? А достаточно ли строго наблюдает за нами царево око?». Есть, конечно, движение. Но все-таки постоянно присутствует внутренний дискомфорт, связанный не с тем, что «есть такая партия» — в России всегда была «такая партия», — а с тем, как заставить эту партию услышать людей. Как сделать так, чтобы можно было взять телефон, позвонить и сказать: слушайте, ребята, тут такое происходит!.. Это было в советское время, а в нынешнее время этого нет.
Кто руководит партией? Борис Грызлов. Да, конечно, наверняка есть какие-то съезды, какие-то органы власти. Но для нас это Борис Грызлов. Мощный политик — да, наверное. Но чего-то не хватает.
Конечно, хочется сказать: партией руководит Путин. Но это будет неправда. Президент страны не может на каждодневной основе управлять деятельностью партии. Партией руководит Грызлов. Хотя это тоже будет неполной правдой, потому что за деятельность каждого отдельного члена партии ее председатель отвечать не может. Но то, что партия отвечает за все происходящее в стране и берет на себя эту ответственность, делает ей честь. С другой стороны, как она собирается отвечать? Стали ли мы с вами жить лучше? По формальным показателям — да; у нас есть рост рождаемости — спасибо национальным проектам, какие-то деньги людям пошли, хотя, конечно, и в недостаточном количестве. Но где в этой структуре власти место партии? Когда «Единая Россия» наконец-то станет не просто абстрактной партией, а партией, которая не только власть слышит и не только власти подчиняется, но и слышит народ?
Вот тогда выборы превратятся не в референдум доверия Президенту, а в референдум доверия партии. Ведь если судить по делам «Единой России», то, конечно, она гораздо более правая, чем «правые», по своей экономической политике. Если посмотреть на социальные программы, которые поддерживает «Единая Россия», то, естественно, они были разработаны в Администрации Президента и в правительстве, а законы, которые были приняты, направлены на их реализацию. Есть ли у партии возможность услышать людей и донести до власти точку зрения людей — вот этого не знаю. В каждом партийном механизме в какой-то момент времени идет пробуксовка. Она связана с тем, что разнообразные слои, составляющие партию, разные группы влияния, их интересы и человеческие привязанности обязательно вступают в жесточайшие конфликты.
Кому-то нравится Слиска, кому-то нет, кому-то нравится Володин (блестящий партийный организатор), кто-то не любит его прошлое. Кому-то нравится Груздев, а кто-то говорит: «А зачем он взял и вместе с Чилингаровым и еще с одним выдающимся ученым занырнул на Ледовитом? Что за вечный самопиар: то в космос, то под лед? » Кому-то нравится тот же Артур Чилингаров, а кто-то считает, что нечего тратить народные средства на полярные экспедиции. Каждому не угодишь. В то же время появляется вопрос: а прилично ли вдруг всем взять и записаться в партию? Разве это нормально, когда дружными рядами идут в партию спортсмены, певцы, писатели, журналисты? Каждый ответит себе на этот вопрос сам. Мне лично всегда казалось, что не стоит спешить и вот так массово вступать. Модель советского времени, когда каждый должен был быть членом партии и, становясь им, воспринимал это как большую честь, не всегда эффективна.
Может быть, имеет смысл подумать о другом: о модели, более характерной для западных стран. Когда можно голосовать за партию, если разделяешь ее взгляды, но при этом не обязательно быть ее формальным членом. Но опять же — когда мы смотрим на пробки в Москве, у нас возникает много недобрых слов в адрес Юрия Михайловича Лужкова. Однако, когда мы переезжаем из Москвы в другие города, у нас появляется много добрых и ласковых слов в адрес того же Лужкова. Жизнь не однозначна. Всегда, когда ты что-то делаешь, тебя есть за что критиковать. И зачастую эта критика справедлива. Но трагедия состоит в том, что выбора по сути нет. Между чем и чем мы выбираем? Любая попытка взять и поменять одну партию власти на другую приводит только к тому, что вновь пришедшая партия неизбежно приобретет те же родовые черты: съезды, жестко прописанные функциональные обязанности внутри структуры, партийные группировки, война между ними, поиск... впрочем, нет, поиска денег уже не будет, потому что, когда партия у власти, спонсоры, искренне готовые помочь, находятся сами.
Но давайте посмотрим с другой стороны. Чем эта партия власти отличается от любой другой? Впервые люди, находящиеся в Думе в большинстве, принимают поправки к избирательному законодательству, которые ухудшают их собственную позицию. Зачем они это делают? Мы привыкли считать, что это все игры. Нет, не игры. Происходит осознанное изменение ментальности власти: от азиатской модели управления постепенно пытаются перейти к западной, где хотя бы на уровне парламента будет осуществляться попытка конкуренции и диалога. Получится или нет — очень сложный вопрос. Если опираться на тысячелетний исторический опыт, боюсь, ответ нам не понравится, но пробовать все равно надо.