«В связи с чрезвычайным характером сложившейся ситуации и необходимостью начала осуществления обменных операций, – пишет Путин, – прошу предоставить квоты на экспорт следующих видов сырья: 750 тыс. кубометров леса, 150 тыс. т нефтепродуктов, 30 тыс. т лома цветных металлов, 14 т редкоземельных металлов (тантал, ниобий, гадолиний, церий, цирконий, иттрий, скандий, иттербий), 1 тыс. т алюминия, тонну меди, 20 т цемента, тонну аммония, всего на 124 миллиона долларов. Для обеспечения гарантий безопасности проводимых обменных операций прошу дать разрешение и на импорт 120 тыс. т хлопковолокна. Наконец, прошу, что бы возглавляемому мной Комитету было предоставлено право на распределение квот и выдачу лицензий».
Таким образом, 4 декабря 1991 года Владимир Путин осознавал, что не имеет права выдавать экспортные лицензии, и понимал, что у него нет полномочий подписывать бартерные сделки. Лишь 1 февраля 1992 года министр Петр Авен написал на письме Путина: «Предоставьте Комитету Санкт-Петербурга право распределять квоты и выдавать лицензии». Только 25 марта министерство распоряжением № 172 предоставило Комитету Путина право подписывать экспортные лицензии.
Будет интересно узнать, что в течение нескольких недель после того, как было направлено письмо, датированное 4 декабря 1991 года, Путин совершенно самостоятельно определил круг компаний, которым были выданы лицензии. Эти компании в большинстве своем не занимались экспортом природных ресурсов. Почти все эти компании не могли представить договоров с иностранными фирмами на импорт продуктов питания, но самое худшее заключалось в том, что некоторые из них полностью принадлежали иностранным акционерам и были зарегистрированы в оффшорных зонах. Комитет Путина, за подписью заместителя Володи Александра Аникина, в течение этих нескольких месяцев незаконно предоставил лицензии на сумму, превышающую 95 миллионов долларов, и подписал по меньшей мере 13 договоров. Некоторое время спустя Путин говорил в свое оправдание: «Мы не имели права предоставлять лицензии. Эти лицензии выдавали подразделения МВТ». Вместе с тем, фактом остается и то, что Владимир Владимирович собственной рукой подписал две лицензии и два контракта.
20 декабря 1991 года Путин предоставил компании «Невский дом» разрешение на экспорт 150 тыс. т нефтепродуктов (мазута, дизельного топлива, бензина) на сумму 32 миллиона долларов. Через несколько дней, на Рождество, право на экспорт 150 тыс. т нефтепродуктов получил Международный коммерческий центр Григория [Георгия. – библ.] Мирошника (в обмен на 100 тыс. т замороженного мяса, 100 тыс. т картофеля и 100 тыс. т сахара). 26 декабря он поручил акционерному обществу «Фивекор» экспортировать 50 тыс. кубометров леса в обмен на 1,6 тыс. т сухого молока. 3 января фирме «Локк» он выдал лицензию на экспорт 3 т алюминия марки A5N обмен на 1.75 тыс. т мяса)…
Марина Салье, депутат от Санкт-Петербурга, проводила парламентское расследование, пытаясь преодолеть «резиновую стену», все еще прикрывающую «бартерный скандал». Она заявляет: «Весь смысл операции заключался в подписании юридически недооформленного контракта со своим человеком, в предоставлении ему лицензии, достижения договоренности с таможней об открытии границы на основании этой лицензии, отправке товара за рубеж, продажи его и присвоении вырученных денег. Так все и происходило. Именно по этой причине не объявлялись тендеры на поставки. Достаточно было иметь своих „компаньонов“, „компаньонов“ в теневой экономике, в мафиозных структурах, в подставных компаниях, которые бы могли гарантировать выполнение этих подозрительных контрактов. У Путина были такие „компаньоны“. Он их нашел».
Владимир Владимирович с большой неохотой говорит об этих бартерных делах. Они в финансовом отношении обескровили город, так и не накормив его. Отвечая на вопросы Натальи Геворкян, Володя признает, что операция имела катастрофические последствия, но пытается рассеять тени, сгустившиеся вокруг этого дела: «Некоторые компании не ввозили продовольствие из-за рубежа, или, по крайней мере, не импортировали предусмотренного договором количества продуктов питания. Но никаких расследований по данным фактам не проводилось. А как еще могло быть? Ведь не было совершено никаких преступлений».
Но это не так. Преступлений было совершено столько, что Москва не могла оставаться в стороне. В феврале представитель президента Российской Федерации [ошибка авторов; на самом деле Уполномоченный МВЭС. – библ.] по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Мартыненко попытался во всем разобраться. Он потребовал от Путина отчет о договорах и лицензиях, выданных его Комитетом. Он получил лишь несколько документов, что вызвало его резкое раздражение. 12 февраля Мартыненко направляет Путину послание, выдержанное в жестких тонах. «Мне направлен неполный комплект документов, в связи с чем невозможно сделать какие-либо выводы по проводимому мною расследованию. Мне не были направлены копии лицензий и договоров, которых должно быть, по меньшей мере, 13. Мною получены лишь два документа, один из которых на финском языке, что воспринимается мною, по крайней мере, как неуважение с Вашей стороны. Требую представить мне полный комплект документов до 17 февраля».
Но Путин продолжал заниматься своими делами, и 31 марта глава контрольного управления администрации президента Юрий Болдырев был вынужден написать следующее. «В Управление поступили материалы от депутатов Городского совета Санкт-Петербурга, свидетельствующие о необходимости отстранения от занимаемой должности председателя Комитета по внешним связям города Владимира Владимировича Путина. Прошу не рассматривать вопрос о его назначении на любую другую должность до принятия Управлением решения по данному вопросу». Если бы кто-то действительно решил заняться расследованием этого «бартерного дела», то он мог бы столкнуться со многими удивительными вещами, поскольку на всех этапах этого дела совершались финансовые преступления. Деньги зарабатывались на комиссионных. Можно привести следующий пример. Контракт с фирмой «МП ЛОКК», подписанный лично Путиным, обеспечивал компании получение комиссионных в размере 25 % (540 тысяч долларов). В контракте, подписанном «лично председателем Комитета Путиным В. В.» с Международной лесной биржей, размер комиссионных уже достигал 50 % (5 893 000 долл.). И это не было пределом, поскольку компания «МО Святослав» Хованова получила лицензию на продажу 20 тысяч тонн хлопка, и размер комиссионных составил половину стоимости сделки, т. е. 12 миллионов долларов. Кроме того, стоит обратить внимание на цены, по которым приобреталось сырье. В договоре, подписанном с Комитетом, который возглавлял Путин, с совместным предприятием «Гкор» [ошибка транскрипции; в действит. «Джикоп». – библ.], получившим лицензию на вывоз 1 997 кг редких металлов, цены на большую часть металлов была снижена в 7, 10, 20 и даже 200 раз. Например, 1 кг скандия стоил 72,6 немецких марок, в то время как на международном рынке его цена превышала 150 тысяч немецких марок. «Криминальный характер подписанных Комитетом Путина контрактов не вызывает сомнения», – заявляет Марина Салье.
Ответственность Владимира Путина в «бартерном скандале» очевидна. Очевидно также, что будущий президент имеет отношение к связке «чекисты – мафиози – германские дельцы – маги офшорных райских уголков». [Конец цитаты]
Как уже говорилось, германские связи очень помогли Владимиру Путину во время его работы в Санкт-Петербурге. Безусловно, что именно тогда была заложена основа состояния Путина. На том же русскоязычном сайте anticompromat.org приводятся отрывки из статьи Люка Гардинга «Путин, борьба за власть в Кремле и 40 млрд. долларов» в «Гардиан», 21.12. 2007 г.:
Утверждения, касающиеся активов президента, всплыли в ноябре, когда российский политический эксперт Станислав Белковский дал интервью немецкой газете «Die Welt». За истекший период они были повторены в «Washington Post» и «Moscow Times», а теории о капиталах президента появились в интернете.
[…] Белковский утверждает, что за восемь лет пребывания у власти Путин тайно накопил более 40 млрд. долларов. Если это верно, то он является богатейшим человеком в России и во всей Европе.
В интервью «Guardian» Белковский повторил свои утверждения, что Путину принадлежат крупные доли в трех российских нефтяных и газовых компаниях, укрытые за «непрозрачной сетью офшорных трастов».
По словам Белковского, Путин «фактически» контролирует 37 % акций «Сургутнефтегаза» – нефтедобывающей компании с капитализацией в 20 млрд. долларов, которая занимает в России третье место по добыче нефти. Путину также принадлежат 4,5 % акций «Газпрома» и «как минимум 75 %» компании «Gunvor» – таинственного нефтяного трейдера, зарегистрированного в Швейцарии и основанного Геннадием Тимченко, другом президента, – утверждает Белковский.
На вопрос о размере состояния Путина Белковский ответил: «По меньшей мере 40 миллиардов долларов. Максимума мы знать не можем. Я подозреваю, что есть некоторые фирмы, о которых я ничего не знаю». Белковский добавил: «Возможно, оно больше. Возможно, оно гораздо больше».
«Конечно, фамилия Путина не фигурирует ни в одном списке акционеров. Это непрозрачная схема поступенчатой собственности офшорных компаний и фондов. Конечная точка – в Цуге (Швейцария) и в Лихтенштейне. Владимир Путин, по-видимому, является владельцем-бенефициаром».
Путин не прокомментировал утверждения Белковского. Редакция «Guardian» сообщила об этих слухах в Кремль, но получила ответ, что с основным официальным представителем Путина Дмитрием Песковым (замглавы пресс-службы администрации президента) сейчас связаться невозможно.
…Критики говорят, что волна ренационализаций, происходящая при Путине, сделала приближенных Путина мультимиллионерами. По словам экспертов, теперь кремлевская элита оказалась перед дилеммой: как сохранить богатство, если Путин уйдет? Большая часть денег находится на Западе, добавляют эксперты. Безотлагательная проблема – в том, как защитить эти средства от следующих российских администраций, которые, возможно, захотят их вернуть.