– Так ты принес бумаги по разводу?
– Это неважно, – сказал все еще пораженный Дима и отодвинул папку с документами подальше. Как будто Леся могла схватить ее и убежать. – Ситуация изменилась. Собирай свои вещи и возвращайся. Так где ты жила все это время?
– На Рублево-Успенском.
– Где??? Теперь ясно, почему мы тебя не нашли. Там искать нам как-то в голову не приходило.
– Я помощница по хозяйству в одной хорошей семье. И я не могу от них уйти просто так, с бухты-барахты. Нужно заранее предупредить.
Дима знаком подозвал официанта и попросил счет.
– Ну, так поехали. Я сам с ними поговорю. Заодно соберешь вещи. Хотя какие там у тебя вещи!
Это был один из тех чудесных майских вечеров, когда в воздухе пахнет свежестью, в животе поселяются десятки бабочек, а сердце замирает от предвкушения счастья.
Леся в который раз подумала, что миллионеры не зря выбрали Рублевку местом своего обитания. Пожалуй, это самое красивое шоссе во всем Подмосковье. Чувство такое, будто едешь по сказочному лесу. Вековые деревья обступили дорогу со всех сторон, но ты знаешь, что где-то там, в чаще, спрятаны дворцы и замки.
Серж Протвинский пожал Диме руку, как только услышал, зачем тот приехал. Ксюша, по просьбе Леси, так ничего и не сказала мужу об изнасиловании. Потому Серж не сомневался, что их домработница беременна от мужа. После десятиминутной беседы отпустил Лесю без всяких отработок, по своему обыкновению пригласив молодых людей почаще приезжать к ним гости.
Ксюша клялась, что ради счастья подруги, а она уже давно считала Лесю подругой, она готова сама убираться хоть целый год. Леся плакала от счастья, благодарила Протвинских за приют, работу, доброе отношение, и мысленно просила для них у Бога стайку малышей.
Подумать только! Она возвращается! Дима забрал ее домой!
– Ничего не говори Белке, – попросила Леся, когда уже подъезжали к дому. – Я хочу сделать ей сюрприз.
Дима легко согласился. Он не имел ни малейшего желания объясняться с мачехой.
Для Белки это был обычный день. По пути с работы она забрала детей и теперь они дружной толпой ввалились в холл.
– Первым делом мыть руки! – привычно скомандовала Катя и прошла на кухню – отнести пакеты с продуктами.
– Давай помогу разложить.
От неожиданности она едва не поскользнулась. Еще мгновение, и валялась бы на полу вместе с продуктами.
Нет, такое просто невозможно.
Перед ней стояла ее обожаемая Мышка. И, как ни в чем не бывало, ставила на полку холодильника очередной пакет кефира. Но, что самое удивительное, Мышка выглядела так, будто вот-вот родит.
– Варианта два, – проговорила Белка. – Либо это ты, либо паранойя.
– Это я! – рассмеялась Леся. – Мы помирились, и Дима попросил меня вернуться. А еще я беременна.
– Это я вижу.
– А ты мне разрешишь пользоваться своими стеклянными разделочными досками?
Катя в ступоре кивнула.
– Белка, что с тобой? Ты не против, что я буду опять с вами жить?
– Кто, я? Да я счастлива, как поросенок!
Без Леси Ксюша чувствовала себя неуютно. Как-никак, в последнее время эта девушка была ее основным собеседником. С Машкой они практически не общались. А как прикажете это делать, если любой разговор сводится либо к беременности, либо к детям? Ксюше даже казалось, что подруга получает какое-то особое, садистское удовольствие, причиняя ей боль.
– Малыш, ну ты пойми, эта беременность – все, что она может тебе противопоставить, – пытался втолковать жене Серж.
– Да зачем ей что-то мне противопоставлять?! Жили же как-то до этого столько лет, ничего друг другу не противопоставляли.
– Ну, это ты не противопоставляла. А она, может быть, все время себя с тобой сравнивала. Да ты красивее. Зато с ней рядом любимый человек. Ведь Игорь действительно хороший, надежный парень. Есть повод гордиться. Ты успешна в карьере, она – в личной жизни. У вас было равновесие. А потом ты вдруг вышла замуж, и все изменилось. Замужество перестало быть преимуществом, а красота и карьера у тебя остались. Прибавь к этому еще и то, что я… не самый бедный человек в Москве.
– Она как-то говорила, что мне завидует… Или что мне нельзя не завидовать… Что-то в этом духе, – припомнила Ксения.
– Вот видишь. Зависть – сильное чувство. Оно не всегда нам подконтрольно. Его может испытывать абсолютно каждый. Вот мы с тобой не бедствуем, да? Кто-то даже скажет, что мы богатые люди.
– Что ты, вся наша скорая уверена, что я вышла за олигарха.
– Это конечно приятно слышать. Но помнишь, как мы ездили на день рождения к Ненцу, еще до свадьбы?
Ксюша кивнула. Ненцем когда-то в детстве прозвали школьного друга Сержа, Алексея Соколова. Точнее, Серж учился в ангийской спецшколе, а Ненец рядом – в спортивной. Из армии Соколов отправился на год в тюрьму – после того, как в драке убил одного из четверых нападавших на него дедов-десантников, а остальных покалечил. Зато из тюрьмы его взяли прямо в разведку. Теперь Алексей занимал какие-то должности в ГРУ, Ассоциации боевых искусств, земельном комитете и где-то там еще, основал собственный фонд и владел поместьем на Осташковском шоссе.
– Когда я попадаю в его поместье с фонтанами и лошадьми или на его яхту, которая, говорят, на несколько метров длиннее, чем у Абрамовича, я теряюсь. Мне кажется, что я ровным счетом ничего не достиг в жизни. Что я неудачник.
– Ты это всерьез? – не поверила Ксюша. – Между прочим, когда они приезжали к нам в твой день рождения, Ира, его жена, все время повторяла, что я счастливая, потому что у меня бассейн есть. У них, кстати, бассейна нету. А фонтан, я тебе, если хочешь, хоть завтра могу купить, и даже на свою зарплату. Правда, на одну зарплату только один фонтан, но если поднапрячься, то за полгода можно по всему саду их натыкать.
Жена явно смеялась над ним, но Серж был рад, что сумел вернуть ей хорошее настроение.
– Ну, допустим. Вернемся к твоей Маше. Она завидует тебе, возможно, что даже против воли. Просто не может побороть это чувство. И знает, что у тебя, такой прекрасной и успешной, есть одно уязвимое место. У нас пока, к сожалению, не получается забеременеть. А вот у них получилось. Вот я и говорю – этот ребенок – единственное, что она может тебе противопоставить. Потому и хвастается. Ну так не поддавайся! Не ведись на это!
– Я все равно не понимаю, почему даже с собственной лучшей подругой надо играть в какие-то игры.
– Жизнь такая, малыш. Кстати, к нам сегодня Миша заедет, ты не против?
Вопрос был задан для проформы. Как будто, если она против, он не заедет.
Несколько недель назад сын приехал к Сержу на работу, и они помирились. Об истории с кражей Протвинский-старший предпочитал вообще не вспоминать.
В конце концов, Серж все-таки сломался и купил сыну квартиру в элитном жилом комплексе в Солнцево. Правда, однокомнатную. Ксюша жалела только об одном – что не в Химках.
Теперь Миша приезжал часто, как правило, в выходные, и часами просиживал в гостиной. А она чувствовала себя гостьей и в собственном доме и, что куда страшнее, в жизни своего мужа.
Если бы только она могла родить Сержу малыша!
Конечно, в их особняке была детская. На третьем этаже. Самая красивая комната в доме. Просторная и светлая, с застекленным балконом и специальной игровой зоной. Вот только детских кроваток здесь не было. И, может быть, не будет никогда. Ксюша часто забредала в эту пустую комнату, подолгу сидела на полу в эркере. Плакала и слушала грустную музыку. Иногда, если Сержа не было вечером дома, приносила с собой бутылку пива или виски – в зависимости от тяжести тоски. От алкоголя становилось немного легче. Он служил своего рода душевной анестезией.
Дни приезда пасынка были для нее самыми черными. Она искренне радовалась, когда на этот день выпадало дежурство. Но Миша никогда не предупреждал заранее о своих визитах, и потому ничего спланировать было нельзя.
Вот и сегодня она без цели слонялась по дому, дожидаясь, когда «родительский день» ее мужа кончится, и Миша уберется восвояси. Чтобы хоть как-то определить, насколько все это близится к завершению, она перегнулась через перила второго этажа. Таким образом можно было разглядеть часть стола и ноги сидевших в столовой и расслышать – практически все!
– Я за тебя рад, но по-моему это все-таки рановато, – голос мужа был каким-то растерянным.
– Не переживай, я не собираюсь жениться, пока не получу свидетельство о собственности на квартиру. Мама уже предупредила меня об этом.
– Лучше бы, конечно, твоя мать научила тебя предохраняться, – не удержался Серж.
– Ты знаешь, ей некогда было, работать приходилось. Ты же нас бросил, – парировал сын.
Серж едва сдержался, чтобы не рассказать ему, наконец кто, кого и почему бросил тогда.
– Ладно, не злись. Ты не рад что ли, что будешь дедушкой?
Ксюша в ужасе отшатнулась от перил. Получается, Света, Мишина девушка, тоже беременна? Только этого не хватало! Теперь он еще и семью свою отцу на шею повесит. Начнут сюда приезжать с ребенком… Уж лучше развод.
Когда Миша уехал, Серж позвал жену, но та не откликнулась. Он нашел Ксюшу в спальне плачущей. Увидел и сразу понял, что та все слышала.
– Ну, в данном случае что тебя расстраивает?
– А это не понятно? То, что у тебя теперь будет внук, и он заменит тебе того ребенка, которого я так и не родила.
– Пока что мне ребенка заменяешь ты, – с чувством сказал муж, и его тон немного отрезвил Ксюшу. – Мне вообще все равно, кто там у кого родится. Это ж не у нас с тобой. Малыш…
– Похоже, на свете беременны все, кроме меня.
Был уже июнь, и Лесиному животику исполнилось тридцать шесть недель.
– Вы почему до сих пор с роддомом не договорились?! – ругалась Белка.
А Леся только смеялась в ответ. Такой счастливой и уверенной в завтрашнем дне она себя еще никогда не чувствовала. Малыш исправно пинал ее под ребра, и она могла часами лежать на боку, слушая и считая его шевеления.