Оглядевшись, дриада удовлетворенно улыбнулась.
– Садись, – похлопала она по седлу, – пробежимся.
Златко, мгновение поколебавшись, запрыгнул в седло и протянул руку девушке. Та с удивлением на нее посмотрела.
– Не хочешь прокатиться вместе со мной?
Дриада звонко, весело расхохоталась.
– Я сказал что-то смешное? – недоуменно спросил юноша, стараясь не обижаться. Девушка помотала головой и покрепче ухватилась за узду.
– Побежали?
Бэррин только кивнул, как они действительно побежали. Дриада сорвалась с места и потянула за собой Василька. Тот, разумеется, только рад был. Девушка мчалась сквозь лес, будто это она была косулей, а не Дриши. Конь едва успевал за ней. При этом дорога сама стелились ему под копыта – ни поваленного бревна, ни норы, ни еще какого препятствия им на пути не встретилось. Стволы же с обеих сторон так и мелькали. Златко решил не рисоваться и приник к лошадиной шее, наклонив голову, дабы не остаться без глаз из-за случайной ветки.
Остановились они где-то через четверть часа. Василек тяжело поводил боками, шумно дыша. Девушка же даже не запыхалась. Лишь счастливо улыбалась, донельзя довольная пробежкой.
– Вот там уже опушка, – произнесла она, привстав на цыпочки и указывая куда-то вперед.
Златко ухватился за камень-амулет – тот заметно потеплел – и удовлетворенно кивнул.
– Благодарю тебя, от всей души! Ты мне очень, очень помогла. Могу я что-то для тебя сделать?
Дриада покачала головой, потом коснулась рукой волос, вернее, ленты в них, и неожиданно засмущалась. Златко заставил себя отвести взор от ее прелестей и вопросительно поднял брови.
– Разве что… нет ли у тебя еще одной ленты? – неловко пробормотала она. – Для подружки.
Юноша только улыбнулся. Слез с Василька и закопался в Ивину сумку. Вытащил все ленты, которые было возможно, чтобы не рассыпать содержимое многочисленных мешочков, и ворохом отдал дриаде. Она восторженно прижала их к себе, порывисто поцеловала его в щеку и в мгновение ока исчезла из виду.
Златко только головой покачал.
– Вот так, знал бы, мотками бы возил эти ленты с собой, – поделился он с Васильком, погладив его по морде. Тот фыркнул. «Да, надо на будущее брать, кстати. Мало ли. Ну а нет, так за веревку сойдут». Бэррин представил, что скажут братья, если увидят моток девичьих лент у него в дорожной сумке, но от идеи не отказался.
– Ну что, пошли, – чародей направился в просвет между деревьями и мелькающему сквозь них солнцу.
Света становилось все больше, деревья росли все реже, и наконец Златко прошел мимо последнего, оказавшись около неширокой речки. Берега ее поросли камышом, а сама она резво и деловито текла в какие-то дальние дали. Юноша огляделся. Дриада вывела его весьма удачно: меньше чем в паре сотен шагов виднелся крепкий и крутой деревянный мостик. Василек бодро процокал по нему копытами, явно придя к выводу, что самые обычные дороги нравятся ему куда больше магических, даже открытых таким удивительным созданием, как давешняя любительница лент.
Знай Златко об этих мыслях, он непременно согласился бы со своим верным другом. Сейчас же он просто порадовался тому, что выбрался из Синебора, хотя его и не отпускало ощущение какого-то подвоха. Однако мостик остался позади, и дорога вела прочь от таинственного леса.
Какое-то время они ехали, наслаждаясь солнцем и почти летними пейзажами… пока им на пути не встретилась еще одна речка. Неширокая, с камышами и крепким крутым мостиком.
Златко насторожился. Он уже сталкивался с этим, прости небо, феноменом.
– Вот ведь гоблиня, – побормотал юноша себе под нос, отчаянно надеясь, что это не то, о чем он думает. Василек столь же бодро процокал и по этому мосту, заставив Бэррина в очередной раз подумать, насколько же невосприимчив тот ко всякого рода неприятностям. Даже магического толка. Вот Каллин Лейэтиэль чуял отменно. Правда, не всегда сподоблялся об этом сообщать. Мысль вновь привела Златко к печальному выводу, что без друзей неимоверно тяжко. Во всех смыслах.
Пока же юноша печалился, дорога уперлась еще в одну речку. Разумеется, с камышами и мостиком.
– Да твою ж… – привычно не договорил Златко и из чистого упрямства переехал и через нее. Может, хозяину надоест это развлечение?
Однако четвертая речка и четвертый мостик показали, что Синебор может так развлекаться бесконечно. Пришлось смириться и повернуть обратно.
Часть шестаяЛесная невеста
Я – фольклорный элемент,
У меня есть документ.
Златко не хотел больше заезжать в лес. Не сказать, что он стал его бояться, но и гостем не чувствовал. Дали проехать – и слава богам. Но это место не для него. Отчего вот только не выпускают – вопрос.
Какую плату возьмут за проезд?
Юноша сидел на берегу речки и смотрел на ее бодрое довольное течение. Василек пасся рядом, периодически засматриваясь, как хозяин пускает по воде подскакивающие камушки. Правда, что-то у него выходило не очень.
Меланхолическое занятие, позволяющее унять злость. Нельзя встречаться с хозяином Синебора, пылая негодованием. А трюк с речками изрядно Златко вывел из себя. Очевидно, слишком близкой свободой. Да и не привык Бэррин, чтобы ему диктовали чужую волю, а он подчинялся. Умом понимал, что лесу и Королю Всех Людей диктовал бы свои условия. Однако гонор истинного аристократа толкал на всякого рода глупости. Вот и пытался юноша его смирить, не понимая, почему характер разбушевался именно в этой ситуации. Еще, кажется, в таверне сидел, ждал, пока Стамил накопается в Ивиной сумке. И не корежило.
Может, все дело в тех существах, которых он встретил в самом лесу?
Разные, но все удивительные. Опасные, но по-своему благородные. Чуждые, но в целом понятные. Понятные горести – и радости их понятные. Однако сами они невероятные. Те же призрачные олени или туманная дева. Где тут понять?
– Не зли воды, – раздался глубокий мужской голос совсем рядом.
Златко обернулся.
И никого не увидел.
– Не смотри, что Калина такая вся из себя веселая, – продолжал тем не менее кто-то. – Неширокая да камышом поросшая. Не река даже, а так – речка, речушка… Она многим дорогу на тот свет показала. Да и сама – одна из граней, если ты понимаешь, о чем я.
Сейчас Златко не понимал уже ничего. Даже откуда взялся мужчина, который стоял сейчас слева от него. Высокий, темноволосый, в длинной хламиде сизо-синего оттенка. Средних лет, хотя Бэррин помнил слова Дриши, что он может выглядеть как угодно. Он стоял, а трава под ним не приминалась. Но и призраком хозяин не был: сквозь него ничего не просвечивалось. Но больше всего юношу впечатлил его голос. Красивый, звучный, он будто сразу касался души. Пробирался туда и заколдовывал.
– У нее даже водяного нет, – подумав, добавил незнакомец. – Не привечает.
– А у тебя тоже лешего нет? – наконец-то нашел в себе силы на ответ Златко.
Хозяин повернул голову и первый раз напрямую посмотрел на Бэррина. Разглядывал его, не стесняясь и не торопясь. Юноша тоже смотрел. Он ясно видел перед собой вот этого вот мужчину в синей одежде, однако чем дольше не отводил взор, тем больше с ним происходило что-то странное. Будто одновременно перед ним стоял невысокий паренек с дудочкой и в смешной шапочке, а потом будто загораживало его дерево. На миг где-то позади привиделось многорукое чудовище с пастью как у гуля. И еще через мгновение тенью мелькнул здоровенный серый волк – и осыпался отчего-то золотым листопадом.
– Молод, ох молод ты для таких дел, Златко Бэррин с прозвищем, которого бы лучше не иметь, – наконец отвел взгляд хозяин.
Перед глазами перестали мелькать образы, будто и не было этой череды картинок.
Мужчина хмыкнул.
– Я на тебя посмотрел. И ты на меня посмотрел.
Златко обдумал мысль.
– Думается мне, ты понял больше.
– Конечно. Это ж моя магия. Да и опыта у меня более будет.
– Да уж, – не смог не согласиться Златко.
Его собеседник бросил на него ироничный взгляд и снова перевел его на медленно разгорающийся закат. Юноша задумался. У него была приготовлена речь для хозяина Синебора, мол, благодарю за честь, что впустили, всецело уважаю, будьте столь добры и прочие славословия. Только сейчас он ясно понял, что все эти велеречия тут неуместны. С этим существом нужны совсем другие разговоры. Как внутренний его дипломат ни противился бы.
– Послушай, мне правда надо дальше идти. Если ты… меня видел, то ты понимаешь, почему, – наконец-то смог сформулировать Златко. Он постарался вложить в слова всю свою искренность, какая была. И неприятно поразился тому, с каким трудом это далось.
Мужчина в ответ промолчал. Но явно задумался. Юноша ждал.
– Видеть-то я вижу, Златко Бэррин, – произнес он спустя какое-то время. – Но, признаться, мне наплевать… Хоть сгорите вы там все.
Сказано было это так искренне, что чародей просто опешил и даже не сразу нашелся с ответом.
– Думаешь, те, другие, будут лучше нас?
– Мне какая в том печаль? – пожал он плечами. – Не пущу в Синебор – делов-то.
– А если сами войдут? – предположил Златко. – Может, их шаманы посильнее наших магов будут?
– Знаю я их шаманство. И не боюсь. Ну да дело не в этом, – мужчина вновь посмотрел на Златко, но недолго. «Его прямой взгляд опасен», – сообразил Златко. – Я уже пустил тебя в лес. Вреда ты никому не причинил, хоть и расстроил Линдалин преизрядно. Но ее сейчас все расстраивает. Поэтому мне нет резона тебя удерживать. Но и отпустить без платы не могу. Тем более переколомутил ты моих дриад лентами своими.
– Я не хотел, – искренне расстроился юноша. – Думал, порадую.
– Да пусть развлекаются. Сначала поделят, кому-то не достанется, будут разрезать, затем обмениваться. На полгода эта вся история растянется. Ну да девчонки, что с них возьмешь. Не суть. Но вернемся к вопросу о плате.