Лулу резко изменилась в лице. Назревал новый скандал.
– Какое кино: мелодрама, детектив, боевик? Или это секрет? – поинтересовался Одинцов, переключая внимание на себя.
– Историческое и немного мистическое. Роль, должен признаться, небольшая, но характерная.
– То есть – творческая удача?
– Да, можно сказать и так… – Актер некоторое время помолчал, над чем-то раздумывая, а потом продолжил: – Скажите, вы говорили про клуб и детские дни. Означает ли это, что есть и так называемые взрослые дни?
– Конечно. К нам приходят люди разных возрастов.
– Фильм в будущем предстоит продвигать, да и потом, у меня же есть много других ролей…
– Вам нужна встреча со зрителями?
– Нам обязательно надо обменяться контактами, Дмитрий. Загляните ко мне в номер, в течение часа я еще здесь, – сказано это было по-барски.
«Красавцы», – подумала Саша, наблюдая за переговорами.
Актер посмотрел на кусавшую губы Лулу, и в его глазах затаилась насмешка.
– Чао, белла![4] – сказал он чарующим голосом, а потом послал красотке воздушный поцелуй и направился к лестнице.
– Сволочь! – донеслось ему в спину.
– Лулу, эта партия проиграна. – Одинцов открыл дверь. – Проводить?
– Сама выйду.
Столичная гостья, высоко подняв голову и не оглядываясь по сторонам, быстро вышла на улицу. Дима последовал за ней.
Холл опустел. Саша заметила, что картина со старинным домом висит слегка криво, надо бы поправить.
– Как он всех тут, а? С ума сойти. – Кристина прижала ладони к пылающим щекам. – И ручку поцеловал, и про спектакль договорился, и к актеру в номер сейчас пойдет, и с наглой Лулу справился.
Да уж… Саша вышла из-за стойки и подошла к картине. Еще букет не помешает сменить.
Какие цветы срезать на клумбе? Флоксы? Астры? Георгины?
– Вот мужик… – услышала за спиной вздохи. – И никаких перспектив.
– У кого?
– У меня, – обреченно проговорила Кристина. – Женат.
Саша поправила картину, а потом посмотрела на вазу. Может, золотые шары?
Поддерживать тему о Диме желания не было.
– А вообще, любопытно посмотреть на его жену, – продолжала размышлять девушка. – Интересно, дети есть?
Положение спас зазвонивший телефон.
– Сашенька, на работе? – раздался в трубке голос Марины Георгиевны.
– Да, что-то случилось?
– Нет-нет. Я все про вчерашнюю брошь, хотела бы на нее взглянуть, если это возможно.
– Возможно, конечно. Только сегодня я до вечера буду в гостинице.
– У меня тоже несколько групп в музее. Давай встретимся после работы.
– Марина Георгиевна, я освобожусь только в семь вечера. Для вас будет не поздно?
– В самый раз. Приходи ко мне на чай, там обо всем и поговорим.
Саша была заинтригована. Она открыла сумочку и проверила брошь. Украшение лежало в отдельном кармашке. Вчера забыла его выложить. Вернулась домой после ссоры, и не до того было.
– Приду, – пообещала Саша и, положив телефон на место, снова подошла к вазе.
Да, все-таки золотые шары.
– Зачем ты это делаешь?
– Делаю что?
– Занимаешься вредительством.
Лулу резко остановилась и посмотрела на Одинцова с презрением:
– Кто ты такой, чтобы меня отчитывать?
– Никто, – он пожал плечами и засунул руки в карманы джинсов, – но прими совет: заканчивай со своими играми.
– Я не понимаю.
Они стояли около гостиницы, у самых цветников. День обещал быть таким же солнечным и ясным, как накануне. Дмитрий поднял глаза на небо и понял вдруг, что в Москве никогда не рассматривал его. В Москве всегда не до того, всегда некогда. Здесь по-другому. Здесь небо – часть города, с его старыми домами, цветами из детства, запахом яблок и какой-то неторопливостью. Это не сонность, нет, просто иной уклад жизни.
– А что тут понимать? – сказал он вслух. – Кольцо в вазу с конфетами подкинула ты, значит, и забрала его вчера с раковины тоже ты.
– С чего ты взял?
– А больше некому. Гостиница маленькая, постояльцев немного, со стороны никто причастен не был.
– Да старуха сама его туда засунула, она же из ума выживает. Вообще не понимаю, почему все сразу кинулись ее защищать. – Лулу продолжала демонстрировать презрение.
– Это очень легко проверить, в холле есть видеокамеры. Достаточно посмотреть записи. Думаю, Михаилу Витальевичу будет небезынтересно.
– Михаил Витальевич в настоящий момент очень занят своей женой, у которой с утра сильно болит голова. – Лулу хотела, чтобы ее голос прозвучал сладко, но получилось с обидой: детской и эгоистичной. – Бегает по дому, звонит врачам, ищет таблетки, смотреть противно.
– Почему противно? Он же муж, это нормальная реакция, если любимый человек заболел. А вот подруга быстро слиняла.
– Я там лишняя, лучше бы в гостинице жила, сил нет выслушивать это воркование «о, Мишель» – «да, моя крошка». Планируют ребенка, все разговоры о том, какие анализы сдать, каким врачам показаться. И вообще, зачем я это все рассказываю? Мне пора, хочу посмотреть на «Аленький цветочек».
– Я не держу. – Одинцов вынул руки из карманов и приподнял их вверх, показывая, что путь свободен. – Только дай спокойно жить постояльцам и работать персоналу.
– Я уже говорила, что не имею к кольцу никакого отношения.
– Подкинуть Михаилу Витальевичу идею просмотреть записи?
– Не надо, – вздохнула Лулу. – Буду паинькой.
– Вот и договорились.
– Хотя он заслуживает мести за то, как выставил меня из ресторана в первый день!
– А что бы ты сделала на его месте?
– В смысле? – Лулу непонимающе посмотрела на Одинцова.
– Ну, вот представь, ты – хозяйка гостиницы и ждешь важного гостя, готовишься с утра, лично проверяешь номер, заказываешь меню, встречаешь, и тут в самый неподходящий момент появляется слегка нетрезвый Михаил Витальевич и своим поведением устраивает концерт, практически срывая планы. Что бы ты сделала в этом случае?
Лулу выслушала Одинцова, а потом вдруг расхохоталась:
– Да выгнала бы его пинками!
– Что, собственно, он и сделал. Это было очевидно. Мы редко ставим себя на место другого человека, а ведь только стоит посмотреть на все с другой стороны, и многое становится понятным.
– Давно ты такой умный? – чуть прищурившись, поинтересовалась Лулу.
– Последние года три.
– А-а-а… – протянула она. – Слушай, а тебе не надо продвинуть свой клуб за умеренную плату? Я бы могла.
Все же реагировала Лулу быстро и выгоду искала везде.
– Боюсь, твоя страница не для моей целевой аудитории.
– А вот этот, – красотка кивнула в сторону гостиницы, – так не считал. Вчера весь день постила фоты с ним в инстаграм, продвигала старика, а сегодня он линяет на съемки, гад, и меня с собой не берет.
– Ты его использовала, он тебя. Это называется взаимовыгодное сотрудничество. Думаю, если бы твои дела шли хорошо, то не пришлось бы гоняться за человеком, рекламирующим мазь от радикулита.
Последнее замечание Лулу явно не понравилось. Наверное, потому, что было правдой, и она ответила с вызовом:
– Знаешь, как трудно остаться на плаву и в тренде? Все время соображаешь новое, чем блеснуть, чем удивить. А какая вокруг конкуренция! И подписчики уходят, и зарабатывать на рекламе непросто.
Одинцова тяжелые будни блогера не трогали, и вообще ему давно пора было идти. Хотелось увидеть Сашу. Они вчера плохо расстались, надо придумать, как все уладить.
– У тебя отличный потенциальный заказчик под носом. Это Михаил Витальевич. Вместо того чтобы вставлять ему палки в колеса из-за обиды, лучше бы предложила свои услуги. Поговори с ним, сделайте серию фотографий – номер, ресторан, дворик, расскажи, как замечательно отдыхать в провинциальных городах. Думаю, ему понравится. Сделай неприятеля единомышленником – это всегда беспроигрышно.
Лулу слушала его, раскрыв рот, и когда Дмитрий закончил свою речь, она, эффектно откинув темные волосы назад и стрельнув глазами, поинтересовалась:
– Слушай, тебе, случайно, любовница не нужна?
Одинцов расхохотался.
Когда он вернулся в гостиницу, Саши в холле не было, только Кристина, улыбаясь, сказала, что завтрак закончился, но если он хочет, то можно договориться с кухней. Есть хотелось ужасно, тем не менее Дмитрий отказался от щедрого предложения, решив купить чай с булочками в городе. Он и так уже опаздывал на начало спектакля, а предстояло еще заглянуть к актеру.
Звезда сериалов встретил Одинцова радушно, извинился за беспорядок, предложил коньяку. От коньяка, как и чуть раньше от завтрака, пришлось отказаться. Лишь только преамбула вежливости закончилась, перешли к главному – обмену контактами и примерными сроками проведения авторской встречи. Переговоры много времени не заняли, и через десять минут Одинцов уже спускался вниз, вполне довольный результатом. В холле снова была одна Кристина.
А на столике в вазе стоял свежий букет – яркие золотые шары.
Дмитрий улыбнулся девушке и вышел на улицу.
В сквере собралось много народа, к площадке с фонтаном удалось пройти с трудом. На ходу у одной из палаток Одинцов купил чай и булку с изюмом. Булку съел быстро, а чай оказался слишком горячим. Пробираться со стаканчиком сквозь толпу зрителей было проблематично, поэтому, сделав несколько глотков, с чаем пришлось расстаться.
Фонтан временно отключили, чтобы шум воды не заглушал голоса. Зато в гранитной чаше плавали кораблики.
«Аленький цветочек» был в самом разгаре. Настенька уже бежала к своему чудищу, и по замыслу режиссера на ее пути встали непроходимые кусты. Изображать заросли пригласили маленьких зрителей. Дети выбежали к фонтану и сели на корточки в круг, держась за руки. В центре круга стояла Настенька, которой предстояло выбраться наружу. Затевалась игра в кошки-мышки. Началось веселье, дети забыли, что перед ними Настенька, которой следует помочь. Они вставали перед девушкой, закрывая ей выход, громко смеялись и хором кричали: