– Они на депозите, ты что! – вскрикнула Лена. – Прости. Твои деньги, твое решение. Но Савкин обещает перевести тебя на бюджетную койку. Все процедуры, все лекарства, все бесплатно. Плюс личное наблюдение.
А действительно, что это он. Деньги отложены на покупку коттеджа. Они с Леной мечтали перебраться за город.
– Он тебе нравится? – спросил Сережа. – Этот дотторе-профессоре?
Савкин, кстати, был красивый. Жгучей неаполитанской красотой.
Лена вцепилась в Сережину руку, зарыдала, стала целовать ему пальцы, сползла с табурета и встала на колени у изголовья.
– Я для тебя, я для тебя на все готова, а ты сердишься…
– Но почему я должен за тебя решать?
– Потому что ты муж, – она подняла на него преданные зареванные глаза.
– Тогда давай, – сказал он. – Иди к нему. Ты хорошая. Спасибо.
– Круто, – сказал я моему другу, художнику Коле Мастеропуло, который на днях рассказал мне эту историю. – Мелодрама.
– Куда денешься, – сказал Коля. – Он так объяснил: «Я, говорит, ей как бы разрешил этот блядский подвиг, потому что все равно жить бы с ней не смог. Даже если б запретил, не смог бы». А кроме того, не факт, что он выздоровел бы. Или вообще бы выжил.
– Но он ведь выжил? Выздоровел?
– Ненадолго, – сказал Коля. – Его перевели на бюджетную койку. Процедуры, лекарства, все на совесть. Более-менее оклемался. Но на коляске. Но с хорошей перспективой, так Савкин сказал. Развелся с Ленкой, женился на массажистке, которая его выхаживала.
– А почему ненадолго?
– Купили коттедж, обставили, и она его в ванне утопила, когда мыла. Так устроила, как будто он случайно утонул. Сергей говорил, что гадко было тонуть и обидно. Ленку вспоминал.
И Коля Мастеропуло ушел. Вернее, исчез.Потому что он умер девять лет назад, и на днях мне приснился, и рассказал, что там познакомился с неким Лицким Сергеем Михайловичем, и вот, значит, какую услышал от него историю.
давить-давить, никак не выдавить ДЕВОЧКА ИЗ БЕЛЬЭТАЖА
– Ты что! – сказал я маме. – Пусть она сама приедет.
– Я уже обещала, – сказала мама. – Она очень просила.
– Позвони и откажись, – сказал я.
– Ну, теперь неудобно, – сказала мама. – Да это и недалеко.
Разговор шел о ее ученице Леночке Ф.; мама давала домашние уроки английского, и к ней постоянно ходили две-три девочки. Мальчиков почему-то не было.
Но Леночка была непростая ученица.
Она была из того дома на улице Грановского, где жила моя мама в детстве и где несколько лет прожил и я с мамой и папой. Дом весь увешан мемориальными досками: сплошные маршалы и министры.
Это потом мы переехали на Каретный Ряд, в большую отдельную квартиру на одиннадцатом этаже. А там мы жили в полуподвале, в коммуналке, поскольку мой дедушка, мамин папа, был шофером в гараже Совмина. А Леночкины родители жили в бельэтаже: очень высокий первый этаж, на самом деле второй, если наш полуподвал считать за первый. Потому что ее дедушка был зампредсовмина. Мама знала эту семью с детства. Точнее сказать, видала, как «хорьх» Леночкиного дедушки въезжал во двор. А также слышала рассказы Леночкиной мамы о том, кто у них был в гостях на 7 ноября. Я помнил эту Леночку, когда мы там жили: она была помладше меня.
Да, так о чем это я?О том, что Леночка через каких-то знакомых стала маминой ученицей. Мир тесен. Или круг широк? Неважно. Мама говорила: «Девочке двенадцать лет, а сидит нога на ногу и туфелькой покачивает, как взрослая».
Вот. И однажды Леночка забыла у нас тетрадку. Мама сама ей позвонила: «Лена, это твоя тетрадь?» «Какой кошмар! У меня завтра контрольная!» – сказала Леночка. И тут же попросила маму ей эту тетрадку привезти. На остановку троллейбуса.
Мне было странно – моя гордая мама зимним снежным вечером поедет отдавать тетрадку девчонке, которая сама эту тетрадку у нее забыла.Мама вернулась через час или даже позже.
Мама смеялась, стряхивая снег с платка – у нее был светлый зимний платок в розах, и вообще она была настоящая русская красавица.
Рассказала:
– Приезжаю, выхожу из троллейбуса. Пять минут, десять, пятнадцать. Ищу автомат, звоню ей.
– Зачем? – спросил я.
– А вдруг я перепутала, не на ту остановку приехала? Звоню, она подходит: «Какой кошмар! Я совсем забыла!»
– Ты бросила трубку и поехала домой?
– Но у девочки завтра контрольная, – сказала мама. – Я сказала: «Давай быстро, я тебя подожду». А она говорит: «Какой кошмар, я только что вылезла из ванны!» Она так забавно говорит «кошмар», явно подражает кому-то, – мама засмеялась.
– И ты понесла тетрадку ей домой?
– Ну, а что было делать?
– В урну выбросить, – сказал я. У меня больно билось сердце.
– Неудобно как-то, – сказала мама. – Она меня встретила в розовом пеньюаре. С волосами, замотанными полотенцем. Ну, просто взрослая дама двенадцати лет! – и мама захохотала.
Но как-то ненатурально.
А я чуть не заплакал и сам себе поклялся, что устрою революцию.
Но потом раздумал.рассказ Исая Константиновича Кузнецова
Драматург Исай Константинович Кузнецов лет тридцать пять назад пересказал мне один замечательный рассказ. Автора не назвал: сказал, что забыл. Какой-то, сказал он, американский автор. Я искал, искал, искал. Не нашел.
Возможно, это действительно рассказ некоего малоизвестного новеллиста, переведенный и опубликованный в 1960-1970-е годы в каком-нибудь тонком журнале или вообще в газете.
А может быть, он сам сочинил этот рассказ, но не хотел признаваться.
В общем, вот.
ЗОЛОТЫЕ ОБОИ
Дело было в Америке в начале XX века.
Жил-был один скромный клерк. Он работал в одном из банков Нью-Йорка и жил неподалеку от своей службы. У него была невеста, которая жила в пригороде. Каждое воскресенье он уезжал на поезде из города, чтобы провести с ней выходной день.
Но однажды в субботу его начальник сказал, что в их отделе накопилось очень много дел и служащим придется в этот раз остаться без выходного дня. Наш герой был страшно недоволен, потому что у него было так заведено – каждое воскресенье он проводит со своей невестой. А тут он даже не мог ее предупредить, что не приедет, и она могла подумать неизвестно что. Однако, по зрелом размышлении, он решил, что не стоит рисковать своей работой ради одного выходного дня. И согласился поработать в воскресенье. Через неделю он опять приехал к своей невесте. Она немножко посердилась на него, но потом они помирились. А потом поженились. У них родилось двое детей. Он получил повышение по службе. Они теперь жили в доме его жены – в том самом пригороде.
Прошло несколько лет. И вот однажды ненастным зимним вечером он после ужина читал газету у камина, жена сидела с томиком модного романа на диване, а дети – мальчик и девочка – играли на ковре в кубики и куклы.
Вдруг в дверь кто-то постучал.
Он пошел открывать. На пороге стояла продрогшая, плохо одетая женщина. Она сказала, что заблудилась в бесконечных улочках их поселка, что замерзла и голодна. Наш герой хоть и нехотя, но все же оставил ее ночевать в маленькой комнате для гостей. Тем более что в прихожую выбежали дети, и он решил дать им пример христианского милосердия.
А наутро эта женщина, уже стоя в прихожей, сказала:
– Спасибо, что вы меня приютили на эту ночь. Я вам отплачу. Я дам вам все, что бы вы ни пожелали!
– То есть как? – удивились наш герой и его жена.
– А вот так, – сказала она. – Я великая волшебница, и в награду за ваше гостеприимство просите у меня все, что хотите.
– А у меня и так все есть, – сказал наш герой. – Все, что мне нужно, все, о чем я мечтал, я получил. Я полностью доволен своей жизнью. У меня есть все!
– Неужели все? – прищурилась волшебница. – Такого не бывает.
– Хорошо, – сказал наш герой. – Ладно. Отлично. У меня действительно есть все. Но! Но, госпожа волшебница! Если вы действительно волшебница, тогда дайте мне самую малость. Верните мне то воскресенье, которое я так хотел провести с моей невестой, с ней то есть, – он показал на стоящую рядом жену, – и которое у меня бессовестно отнял начальник отдела, заставив работать в выходной день.
– Хорошо! – сказала волшебница, достала из сумочки хрустальный шар и поднесла его к лицу героя. – Смотри!И наш герой увидел, как в ответ на приказ поработать в выходной день он отказался, нагрубив начальнику, и был в тот же час уволен. Но ему было море по колено. Он настоял на своем, он был молод, энергичен, он знал, что найдет новую работу, а пока ему хотелось развеяться, гуляя со своей невестой по цветущим улочкам пригородного поселка.
Утром в воскресенье он отправился на вокзал, чтобы ехать к своей невесте. Купил билет, сел в вагон. Поезд тронулся. Напротив него сидела какая-то молодая дама в шляпке с вуалью, закрывающей лицо. Вдруг она уронила перчатку. Наш герой тут же ее поднял и вежливо подал даме. Они на мгновение встретились глазами.
И все.Он уже забыл, куда он едет и зачем. Он проехал остановку, на которой жила его невеста. Он сошел с поезда вслед за незнакомкой, тайком шел за ней по улицам пригорода. Это был уже совсем другой пригород по сравнению с тем, где жила его невеста. Это был очень фешенебельный поселок, с красивыми решетчатыми заборами и большими роскошными домами, настоящими виллами.
Он запомнил адрес ее дома. Он следил за ее калиткой, он подстерег ее, он заговорил с ней, он познакомился с ней – и скоро она полюбила его так же, как он любил ее. Он сделал ей предложение – она была согласна.
Не согласен был ее отец. Он был банкиром и промышленником и, конечно же, мечтал выдать свою единственную дочь за сына такого же, как он, богача.
Но его дочь была своенравной и непокорной. Она тайком повенчалась с нашим героем. А отец выгнал ее из дома и лишил наследства.
Наш герой тем временем искал работу и нашел где-то в Австралии, на медных рудниках, должность старшего бухгалтера.
Они долго добирались до Австралии – сначала на дешевом поезде через всю Америку, из Нью-Йорка до Сан-Франциско, а потом в третьем классе парохода через весь Тихий океан.