Кроме того, после эмоциональной лапшерезки, сквозь которую меня пропихнул Бреур, диссонанс между любовью к нему Гвендолины и моей личной неприязнью стал настолько сильным, что проще было вообще отказаться от её воспоминаний и не залезать в ту часть сознания, чем постараться примирить эти чувства между собой. С воспоминаниями Инны всё обстояло ещё сложнее. По сути, она потеряла жизнь и всех близких. Я могла либо окунуться в это горе, либо просто отодвинуть его куда-то очень далеко на задний план. И я выбрала второе.
Заходя в здание Службы Правопорядка, я очень чётко и остро осознала, что сегодняшний день разделил мою жизнь на «до и после», и именно сегодня я родилась по-настоящему, сбросив с себя старую кожу обеих прошлых жизней.
У меня была одна единственная ценность — Ирвен, и я собиралась бороться за него до конца.
Встав в очередь, дождалась приёма у секретаря и сказала:
— Я супруга Ирвена Блайнера, Гвендолина Блайнер. Я бы хотела увидеть своего мужа и ознакомиться с обвинениями, которые против него выдвинуты.
Молодой — едва ли достигший совершеннолетия — худощавый полуденник оторопело уставился на мой висок.
— Э-э-э… Но вы недееспособны… Я не могу принять от вас заявление на посещение арестанта или ознакомление с делом…
Наверное, если бы он встал и отвесил мне пощёчину, я бы восприняла это проще. Но он лишь сконфуженно развёл руками, показывая, что ничего не может поделать. Собравшиеся в зале для посетителей люди и маги начали на меня глазеть, однако это волновало гораздо меньше, чем благополучие мужа.
— Это досадное недоразумение. Я в здравом уме, и мы с мужем собирались обратиться к специалисту, чтобы убрать метку, просто не успели, — с натянутой улыбкой попыталась объяснить я.
— Простите, нобларина, но до тех пор, пока вы недееспособны, я не вправе допустить вас ни до информации, ни до свиданий с арестантом. Кроме того, хотелось бы увидеть ещё и ваше свидетельство о браке. Метка затрудняет чтение родового узора, хотелось бы убедиться, что всё верно.
Выпирающий кадык полуденника дёрнулся, когда он нервно сглотнул и выжидательно посмотрел на меня. Вероятно, прикидывал, собирается ли странная посетительница устраивать сцену или обойдётся без неё.
Понимая, что парень не сам придумал правила, которые теперь соблюдал, благодарно кивнула и вышла на улицу.
Кеммер по-прежнему не появлялся. Поехал за адвокатом? Вероятнее всего. Пока найдёт его, пока объяснит, что случилось, пока привезёт сюда… Нужно набраться терпения и подождать.
Я принялась расхаживать у парадного входа здания Службы Правопорядка в попытке собраться с мыслями и унять нервную дрожь. Получалось откровенно плохо. Двадцать шагов в одну сторону, двадцать — в другую. И так раз за разом, пока эмоции не схлынули, позволив думать рационально. Пришла к выводу, что самое важное в попытках помочь Ирвену — не навредить чрезмерной ретивостью и не создать новых проблем, а значит, нужно быть предельно аккуратной и внимательной. Не добавлять неприятностей, ни в коем случае не ссориться с Кеммером, по возможности добиться свидания и хотя бы передать мужу одежду и гигиенические принадлежности.
Знать бы ещё, какие тут тюрьмы… Хотя слабо верится, что одного из представителей высшей аристократии запихнули бы в совсем уж убогую камеру. Или дознаватели намеренно так поступят, чтобы сломить дух арестованного? В таком случае их ждёт огромный сюрприз — мой замечательный муж несгибаемо упрям, и они точно ничего не добьются.
На душе стало теплее. По крайней мере, он попал под арест после того, как мы объяснились и закончили ритуал слияния. Ирвен хотя бы не мучается от неизвестности. А ещё я успела изгнать дух Странника, так что если смотреть на вещи непредвзято, то нам ещё повезло. Очень повезло. Всё могло быть гораздо хуже.
Затолкала поглубже обиду на то, что проблемы сыплются на нас с Ирвом, как из рога поганого изобилия, и сосредоточилась на хорошем. Арест — это не конец света. Это просто начало новой борьбы. Главное, что мы оба живы, здоровы и не находимся ни под чьим влиянием.
В течение нескольких часов Кеммер так и не появился, поэтому я решила действовать самостоятельно, без его ведома. Прикинула, что хуже не сделаю, как максимум — получу вежливый отказ.
— Господин Меер, вы можете отвезти меня в присутственное место, где получают справку о недееспособности? — спросила я у дворецкого, устав мерить шагами пространство у парадного входа в здание Службы Правопорядка.
— Разумеется.
— Вот и прекрасно. Попробую отменить то, что сделал Ирвен. Только давайте для начала заедем в храм, мне нужна копия свидетельства о регистрации брака.
Сев в экипаж, прикрыла глаза и снова ощутила себя потерянной. Почему Кеммер так и не появился? Однако, прежде чем паниковать, твёрдо решила разобраться в происходящем. Мог ли Бреур подставить Ирвена? Или это — последствия какой-то давней распри, о которой муж не успел рассказать? Судя по воспоминаниям Гвендлолины, Бреур не заседал в Синклите, не достиг ещё нужного возраста. На кого же тогда напал муж?
Храм, где нас поженили вчера, по-прежнему купался в лучах полной Гесты, величественно возвышаясь над городом. Подождав, пока завершится происходящее в нём бракосочетание, я скользнула внутрь под прикрытием свадебной суеты и подошла к жрецу.
— Ясной ночи, ноблард. Пожалуйста, выдайте мне копию свидетельства о бракосочетании Ирвена Блайнера и Гвендолины, урождённой Боллар.
Жрец улыбнулся почти по-отечески, и в этой улыбке и светло-голубых глазах сложно было не узнать породу Блайнеров. Хоть Ирвен и не особо походил на своего дядю, но когда о родстве известно, то сходство становится более очевидным.
— Гвендолина…
— Гвен, — уверенно поправила я.
— Гвен, — улыбнулся он. — Я видел, что вы сомневались у алтаря. Надеюсь, не пожалели о своём решении.
— Нет. Ваш племянник — самый близкий и дорогой моему сердцу мужчина, а сомневалась я лишь из-за моего проклятия, — дипломатично ответила ему, решив, что муж сам посвятит своего дядю во все подробности, которые сочтёт уместными.
Ответ пожилому жрецу явно пришёлся по душе, и вскоре он отдал мне нужный документ и даже благословил на прощание.
Дорога от храма до административного района города заняла не очень много времени, и вскоре я стояла перед нужной дверью. Очереди не было, видимо, признание недееспособности — не столь уж востребованная у населения услуга.
Постучавшись и услышав сочное «Да!», вошла в кабинет.
Увидев меня, чиновник поначалу несколько растерялся, но быстро натянул на себя благожелательное выражение лица.
— Ясной ночи, ноблард…
— Имплияд, — услужливо подсказал он и откашлялся.
— Ноблард Имплияд, я здесь, чтобы разрешить досаднейшее недоразумение, — мило улыбнулась я, изящно сев в кресло для посетителей.
Служащий закашлялся ещё сильнее, став похожим на здоровенного кота, который того и гляди отрыгнёт шерстяной комок. Честное слово, я даже с любопытством взглянула на его белоснежный платок в поисках седых волосков на нём.
— И какое же? — изобразил он полнейшее непонимание.
— Дело в том, что я по ошибке выпила зелье беспамятства. Совершенно не намеренно! По чистой случайности! Оно подействовало на меня страннейшим образом — началась паранойя, а любимый муж показался злобным монстром. Ужас, просто ужас, — я захлопала глазами, изображая не очень умную и очень рассеянную аристократку. — Бедный Ирв, он был в настоящем отчаянии, не знал, что и делать. Однако тут на помощь пришли вы. Знаете, я безумно вам благодарна. Если бы не вы, я бы не получила квалифицированную помощь целителя, потому что сопротивлялась любому воздействию и категорически отказывалась ехать в клинику для душевнобольных. Представьте этот кошмар! Будучи совершенно безумной, я считала себя единственной адекватной. К счастью, действие зелья прошло, все воспоминания вернулись, ситуация разрешилась благополучно, осталось только небольшое напоминание в виде вашей метки, — я указала на свой правый висок.
И снова мило улыбнулась, всем своим видом демонстрируя, что психически здорова. Тут главное — не перестараться!..
— Кхм, — снова кашлянул чиновник.
— Я бы очень хотела, чтобы вы эту метку сняли. Видите ли, она смущает меня до крайности и служит напоминанием о совершённой ошибке. Поверьте, я уже достаточно сильно наказала себя за оплошность, чтобы ещё целый месяц оставаться недееспособной.
Служащий удивлённо меня выслушал, а затем медленно заговорил, подбирая слова:
— Нобларина Блайнер, я искренне рад, что причиной вашего психического расстройства послужило зелье, а ситуация разрешилась благополучно, но помилуйте, я никак не могу вернуть вам дееспособность без присутствия вашего опекуна. Где ваш муж? Почему его нет с вами?
Слова чиновника прогремели приговором, но я не собиралась сдаваться:
— Ноблард Имплияд, я готова принести любые клятвы. Я люблю мужа, и он действительно никогда не причинял мне вреда, а все эти нелепые синяки, — глядя чиновнику в глаза, демонстративно потёрла шею, на которой ещё оставались следы от знакомства с кнутохвостой батой, — я получила, когда сбежала от Ирвена в лес. В лес! Из всех людей, вы лучше всего должны знать, что ни одна адекватная лоарелянка никогда не пойдёт в лес. Тем более ночью. Тем более одна. Вот что с людьми делает зелье беспамятства! — всплеснула руками я, всем видом осуждая собственное поведение.
Но служащий решения не поменял:
— Без присутствия вашего опекуна я не могу пойти вам навстречу, нобларина Блайнер, — сочувственно, но с непререкаемой уверенностью заявил он.
А мой опекун сейчас в тюрьме! И попасть к нему и выяснить, что же стряслось, я не могу из-за этой чёртовой недееспособности, дракон её сожри!
Прекрасно! Просто прекрасно!
Тридцать пятый день эбреля. После полуночи
— Я вас понимаю, — вздохнула и кивнула я. — Вот только муж внезапно оказался в затруднительном положении, а я никак не могу ему помочь…