Винсент коротко, с укором взглянул на меня, покачал головой и двинулся к центру площадки. И это что сейчас было? Он меня только что за брань осудил?! Да я…
Я замерла, ибо в этот момент сын воровского короля развернулся и вышел навстречу следователю.
Теперь они, оба раздетые до пояса, стояли друг напротив друга.
«Ох, Винс, лучше б ты не раздевался. Не так страшно было бы смотреть на вас обоих в сравнении», — успела подумать я, как…
— Начали! — раздался крик со стороны трона, и противники бросились друг на друга.
Толпа взревела.
Время для меня словно замедлилось. Казалось, что бегут они, словно находясь в воде по шею. При этом громила широко, с замахом отводит назад руку, явно решив закончить все веселье одним точным и могучим ударом.
Винсент же во время бега поднял обе руки, прикрывая голову и грудь. Зачем — лично мне было неясно. Огромный кулак бандита даже не заметил бы столь незначительного препятствия.
Громила тоже это понимал. Его губы растянулись в усмешке.
— Убей! Убей! Убей! — неслось отовсюду.
Сближение! Кулак разбойника рванулся вперед, заставляя загудеть воздух.
Не сбавляя скорости, Винсент слегка пригнулся и проскочил точно под атакующей его голову рукой, оказавшись за спиной громилы, который по инерции от собственного удара пролетел вперед. Винсент же успел развернуться и смачно пнуть своего врага.
— О-ох-х, — выдохнула разом толпа, показывая свое разочарование.
А следователь застыл на месте, не подходя к великану, хоть тот и стоял к нему спиной. И, как оказалось, это было правильной тактикой. Громила яростно взревел и развернулся, вслепую махнув рукой. Если бы Винс находился рядом, то от такого удара у него были бы все шансы пробить собой стену подземного зала.
Окончательно разозлившийся разбойник вновь бросился на следователя и замолотил кулаками как одержимый. Каждый такой удар мог стать для Винсента последним. А Винс…
Он что, танцует?!
Следователь юлой крутился вокруг бандита, ускользая и уворачиваясь от кулаков в самое последнее мгновение, раз за разом заставляя противника промахиваться. И со стороны это действительно было похоже на некий странный танец.
Но Винс не только уворачивался. Его кулаки то и дело выстреливали в сторону соперника, а шлепки ударов заставляли толпу восторженно-негодующе кричать. Вот только громила обращал на удары моего друга не больше внимания, чем на укусы комара. Могучая мышечная броня была непробиваема, и я понимала, что долго так продолжаться не может. Рано или поздно Винсент пропустит удар, и это будет его концом.
От очередного замаха, направленного прямо в голову Винса, тот ушел легким разворотом корпуса, пропуская атакующую руку мимо себя. А затем схватил ее и рывком усилил начатое громилой движение. Не удержавшись, тот пролетел мимо и врезался в толпу, расшвыривая людей словно кегли.
И вновь мой друг не торопился нападать сам, ожидая своего противника в круге. Дышал он часто. Тело следователя блестело от пота. Казавшиеся со стороны такими легкими и «танцевальными» движения на деле, видимо, требовали нешуточного физического напряжения.
Громила с ревом выбрался из толпы. И, оставив за собой несколько стонущих тел, которым не повезло оказаться на его пути, вновь двинулся к Винсенту. Теперь он не спешил, не стремился покончить с противником одним ударом. Теперь он был внимателен.
Взмах, удар, уклон и кулак Винсента впечатался в скулу бандиту. Впрочем, голова того даже не качнулась. Лишь глаза сощурились еще больше, показывая, насколько взбешен разбойник.
Толпа стала недовольно гудеть. Им становилось скучно. Назойливая муха оказалась верткой осой, способной ужалить. Пусть не смертельно, но обидно. Конечно, осу рано или поздно все равно прихлопнут, но хотелось бы все-таки рано. И чтоб кровь брызнула, и чтоб хрип предсмертный… Ан нет, оса по-прежнему трепыхалась.
Подловив момент, Винс пнул великана в колено. А вот это подействовало! Лицо противника скривилось от боли. Но при этом сам Винсент оказался чересчур близко, и кулак здоровяка врезался ему в бок.
Сила удара оказалась столь велика, что следователя буквально швырнуло в толпу. С готовностью поймав летящее тело, разбойники тут же вытолкнули его обратно, прямо в объятия здоровяка. А тот, не теряясь, по-медвежьи обхватил Винсента и поднял в воздух.
Испуганно взвизгнув, я зажала руками рот.
Неужели… конец?
Лица противников находились в паре сантиметров друг от друга. Вот только здоровяк при этом удовлетворенно улыбался, все сильнее сдавливая своими ручищами тело следователя. А Винсент висел, не в силах пошевелиться. Руки его были намертво зафиксированы, на шее вздулись вены, лицо исказила гримаса боли.
— Убей! Убей! Убе-ей! — неистовствовала толпа.
Вот, наконец, то самое зрелище, которого она так жаждала!
Громила захохотал. Но взгляд следователя внезапно обрел ясность, голова сильно, рывком отклонилась назад, а затем Винсент со всей силы ударил лбом в переносицу врага. Раздался отчетливый хруст, брызнули алые капли крови. Хватка громилы как-то разом ослабла, но следователь не упал вниз. Наоборот, он обхватил корпус противника ногами и повторил удар.
Лицо громилы было страшно. Смятый в лепешку нос, заплывшие от ударов глаза, разбитый рот, в котором теперь явно недоставало зубов. Великан попытался сбросить следователя с себя, но не успел.
Едва освободились и руки, Винсент схватил его за уши и, рывком притянув голову врага к себе, ударил в третий раз. После чего сам отскочил от пошатывающегося противника, коротко разбежался и прыгнул двумя ногами вперед. Каблуки с хрустом врезались в грудь великана.
Будь на его месте обычный человек, подобный удар снес бы его, как былинку. Громила же просто отшагнул назад. Его колени тряслись все сильнее и сильнее, глаза ничего не видели. Он вслепую махнул рукой, надеясь зацепить врага, но Винсент, уже вскочивший с пола, вновь разбежался, прыгнул и его кулак с чавканьем врезался в многострадальный нос разбойника.
Этот удар оказался последним. Здоровяк покачнулся и рухнул с грацией подрубленного дерева. Пол ощутимо вздрогнул.
Зал замер.
В мертвой тишине раздавалось лишь хриплое, свистящее дыхание Винсента. Следователь, в чужой крови и с рассеченной бровью, стоял над телом поверженного врага и медленно обводил взглядом толпу. Затем, найдя меня взглядом, сделал шаг в мою сторону, но пошатнулся.
Отмерев, я бросилась ему навстречу, обхватывая и подставляя плечо.
— Тихо, тихо, — прошипел он, с шумом выпуская воздух сквозь сжатые зубы. — Ребра…
Поняла сразу и, хотя хотелось прижаться к нему сильнее, заставила себя ослабить хватку. К глазам подступили запоздалые слезы, тело пробрала нервная дрожь.
— Что же ты за идиот такой, а? — тихо всхлипнула я. — Самоубийца! Я… я сама тебя убью, слышишь? С-сволочь! Что б я хоть раз еще тебя послушала…
Ругала, а сама судорожно, маленьким карманным платком пыталась стереть с его лица кровь.
— Все в порядке, — Винс криво улыбнулся и отстранился.
Выступившая на лбу испарина и выступившие на скулах желваки красноречиво указывали на то, что держится следователь из последних сил. Однако он все же предпочел стоять сам, хоть и пошатываясь. Левую руку Винс крепко прижал к поврежденному боку, а правой изобразил какое-то подобие общего приветствия.
И тишина в подземном зале сменилась одобрительным гулом! Клянусь, я, кажется, даже аплодисменты услышала! Похоже, даже несмотря на проигрыш «своего», эта бандитская братия бой все же оценила.
Разбойники расступились, давая дорогу королю, и тот не спеша подошел. Лицо Ругара, вопреки моим опасениям, было спокойным, он даже улыбался слегка.
— Ну что, ищейка. Хорошая драка.
Винсент слегка поклонился, не отнимая левую руку от бока. Кашлянул, стараясь поменьше морщиться от боли, сплюнул кровью и проговорил:
— У вас утонченный вкус к развлечениям. И если б не неотложные дела, я бы с радостью развлек вас еще, но, увы. Бег времени скор и неумолим, так что попросил бы…
— Это? — король медленно снял с шеи кулон и задумчиво оглядел. — Забавная вещица, верно? Да только толку от нее за полгода все равно не было никакой. Ладно. По закону ты честно отработал свою награду. Моего малыша до этого времени никто свалить не мог. А уж скольких он покалечил, когда силушку показывал!
Король вздохнул и протянул артефакт Винсенту.
Я же едва сдержала нервный смешок. Малыш! Подумать только!
Едва взглянув на кулон, следователь убрал его в поясную сумку и кивком указал мне на валявшийся неподалеку камзол. Метнувшись, я быстро его подхватила и помогла надеть, прямо на голое тело. После чего Винсент взглянул на Ругара и произнес:
— Благодарю за прием. А теперь разрешите откланяться.
И, схватив меня за руку, двинулся к выходу.
На этот раз на пути не было никого, хотя вся толпа до последнего, я это спиной чувствовала, не сводила с нас глаз.
— Ты как? — когда зал исчез за поворотом, тихо спросила я.
Винс не ответил. Шел прямой как палка, бледный, с плотно сжатыми губами. Просто шел.
Лестницу мы преодолели в два этапа. Примерно на середине Винсент неожиданно остановился, покачнулся и оперся рукой о стену. Дышал он часто и неглубоко. Я тотчас подскочила ближе.
— Обопрись на меня, поддержу. Не упрямься!
— Я не упрямлюсь. — На губах Винса мелькнула тень бледной улыбки. — Не волнуйся, сейчас пройдет. И силен же этот бык все-таки.
— По тебе не скажешь, что сейчас пройдет, — нервно сообщила я. — Ты похож на привидение.
— Понимаешь, Глория, сломанные ребра — это не страшно. И по большей части не опасно. Да и не сломаны они, скорее всего, а то я бы не прошел столько. Трещина — это да, но не больше. Болит только, и дышать тяжело. Не волнуйся. Сейчас передохну и буду в норме.
Я промолчала, понимая, что говорить моему спутнику тоже не особо легко. Хотя на языке, конечно, много чего вертелось. И укоров-упреков, и ругани, и…