– И все годы с тех пор ты пытался отыскать этого гада. Его звали Пин?
– Прин. Арбитр Прин.
– И ты думаешь, что сможешь при помощи этой Обсерватории найти его? И мы отправим его в могилу?
Килин долго молчал.
– Да.
– Тогда пошли? – ухмыльнулась Элайна.
– Почему ты никогда не говорила мне, что можешь видеть духов? – Килин явно не спешил покидать уютную маленькую пекарню.
Элайна хмыкнула.
– Наверное, по той же причине, по которой ты не рассказывал мне, что ты из благородных. – Она ему подмигнула. – Впрочем, я и сама догадалась.
Килин фыркнул и покачал головой.
– Нет, не догадалась. Кто-то на моём корабле проболтался.
– Я знаю тя… хрен знает, с тех пор, как достаточно подросли, наверно. И ты правда думаешь, что я не могла догадаться?
– Больше никто не догадался.
– А больше никто не сидел, часами слушая твой голос. Больше никто не проводил с тобой столько времени, чтобы заметить, как пропадает твой акцент. И Килин, больше никто и не хотел замечать.
– Больше никто не спаивал меня так, что я начинал доставать из шкафа свои скелеты?
– Ага, и это тоже. Главное, что твоя семья была знатью из Пяти Королевств, и они убили свою собственную дочь. А моя семья может видеть духов, и мой отец приказал меня изнасиловать, чтобы преподать мне урок.
– Что?
Улыбка Элайны испарилась.
– Чёрт. Забыла, что ты об этом не знал.
– Я убью его, – прошипел Килин. Он подошёл к Элайне и обнял её, и она его не остановила. Приятно было чувствовать защиту и поддержку. Приятно было в кои-то веки не чувствовать себя одинокой.
– Нет, не убьёшь, – прошептала она ему в плечо. – Таннер Блэк нужен островам. И мне тоже.
– Нет, не нужен, Эл. И никогда не был нужен.
Элайна устало усмехнулась.
– А как насчёт того… кто исполнил приказ? – спросил Килин.
Элайна напряглась, выбираясь из его объятий. На самом деле она терпеть не могла, когда ей об этом напоминали. Терпеть не могла вспоминать чувство беспомощности, боль и стыд.
– Не волнуйся. С этим ебланом я разберусь сама, как только моя задница коснётся трона.
Килин явно хотел сказать что-то ещё, но лишь вздохнул и кивнул.
– Так что, Стилуотер? Будем искать твоего арбитра, или как?
Глава 40. Феникс
Эйми нерешительно шагнула в храм и посмотрела налево и направо, держа перед собой факел и молясь, что никто не прячется в густых тенях.
– Слышь, сука, поторопись, блядь, а то клянусь, выебу тя твоим же факелом, – проворчал Смити в нескольких футах впереди. Остальные стояли снаружи, ожидая, пока Эйми уберётся с дороги.
– Милая угроза, Смити, – сказала она, не сдвинувшись с места и не прекращая размахивать факелом. – Вот только этот храм меня пугает куда сильнее, чем ты.
– Подумай-ка получше, сука. Я могу быть очень страшным.
– Ты что, мрачный храм, посвящённый давно забытому божеству, в разрушенном городе, который уже тысячу лет, как забыт? – сказала Эйми. – Нет? Тогда, пожалуй, я буду и дальше сильнее бояться этого места.
На плечо Эйми легла рука, и она едва не выпрыгнула из кожи от страха.
– Не обращай на него внимания, девочка, – спокойно сказал Альфер. – Он не хочет признавать этого, но напуган не меньше тебя, как и все мы. Но всё же, приказы надо выполнять, и всё такое.
Эйми кивнула и сделала ещё шаг в храм, по-прежнему держа факел перед собой, словно щит. Смити фыркнул и отвернулся, пристальнее вглядываясь вглубь здания.
Первое помещение оказалось маленьким, с несколькими каменными скамейками, встроенными в пол. Слева от Эйми в стене виднелись три тёмных алькова, и взгляд направо сказал ей, что и с другой стороны всё то же самое. Крыша была высокой, и оставались признаки, что когда-то она была покрыта какими-то символами, но большая часть рисунков давным-давно исчезла от времени.
Остальные стали заходить в комнату, а Эйми подошла к одному алькову слева и вытянула свой факел, чтобы видеть, что там внутри. Весь альков занимал каменный ящик, крышка которого лежала точно на своём месте, и на камне были вырезаны символы, которых Эйми не понимала.
– Гробы, – сказал Павел, подтверждая подозрения Эйми. – Шесть гробов.
– Как думаешь, кто в них?
– Шесть лиц бога этого храма, – сказал Кеббл снаружи. Он по-прежнему не желал переступить через порог. – На вашем месте я бы их не открывал.
– В них могут быть сокровища, – сказал Смити. – Люди иногда хоронят сокровища вместе с покойниками.
– Эти не похоронены, – сказал Кеббл, – и внутри нет ничего, кроме смерти. В храме много религиозных предметов из золота, и даже более дорогих металлов. Вы найдёте их дальше, или за алтарём, или в сундуках в подвале.
– Последний шанс, приятель, – сказал Смити, оглядываясь из темноты. Его лицо освещалось лишь факелом в его руке. – Разделишь риск, разделишь и добычу.
Кеббл улыбнулся.
– Удачи, – сказал снайпер, а потом его лицо исчезло.
Смити заворчал и пошёл в следующий дверной проём, исчезая из вида вместе со светом своего факела. Эйми оглянулась на остальных. В мерцающем свете факелов она видела только их лица, и все выглядели встревоженно. Эйми встряхнулась, чтобы избавиться от неприятного ощущения, перешагнула через каменную скамью и пошла за Смити.
По всей длинной комнате шли арки – петля за петлёй тянулись в темноту. Каждая арка футов шесть в длину, и они шли от задней стены до передней, и от левой до правой, разрезая помещение на множество маленьких квадратов. На полу посередине каждого квадрата был круг выцветшего камня.
– Думаю, это места для молитвы, – сказал Павел сзади, размахивая факелом у арок. – Видите маленькие отверстия внутри? Скорее всего, там висели занавески, чтобы верующие могли помолиться в относительном уединении.
Эйми посмотрела вверх. Вверх арки не тянулись, а крыша была так высоко, что в этом тусклом свете её было не разглядеть. Эйми поймала себя на том, что раздумывает, как выглядел купол изнутри и был ли он разукрашен, как какой-нибудь храм в Ларкосе.
– Если они молились в этой комнате, – сказал Смити, – то алтарь, наверное, в самом конце, так? Пошли. Ограбим эту сучку.
Смити зашагал вперёд, и Эйми, пожав плечами, пошла за ним. Все остальные двинулись вперёд, желая поскорее закончить дело и убраться отсюда. Звуки их шагов гулко разносились по храму.
Эйми шла так близко к Смити, что чуть не врезалась в него, когда квартирмейстер остановился. Она слышала, что позади неё участники экспедиции начали расходиться в стороны. Они уже вышли из сетки квадратов арок, и теперь перед ними был алтарь забытого бога.
Статуя была такой высокой, что почти исчезала в темноте наверху – группа из шести фигур, стоящих спина к спине, и все совершенно разные, за исключением лиц. Один держал щит, другой – меч. Один одет в рясу, а другой в фартук и держал молот и лопату. Последние две фигуры скрывались за остальными. У ног статуи располагалась большая скамья, на которой стояло намного меньшее изваяние шести фигур, сделанное не из камня, а из золота. У каждой фигурки вместо глаз были вставлены маленькие драгоценные камни разных цветов.
– Джотин, хватай её, – приказал Смити, и пошёл вокруг статуи.
– Воровать у бога, – неуверенно сказал Джотин. – Сомневаюсь я что-то.
– Просто выполняй, – прошипел Смити. – Кеббл сказал, что этот чёртов бог уже давно всё равно что мёртв. Никакой силы не осталось.
– Он не это сказал, – возразила Эйми.
– Одна фигня. – Смити обошёл вокруг статуи. – Здесь больше ничё нету. Блядь, всего одна глыба золота.
– Твой человек снаружи сказал, что остальное может быть в подвале? – сказал Альфер. – Надо поискать лестницу.
– Кто-нибудь ещё слышит царапанье? – спросил Джолан.
– Говорю же, это крысы, проклятый трус, – отрезал Смити.
Джолан посмотрел вверх, в темноту.
– Тогда почему оно доносится сверху?
Глава 41. Звёздный Рассвет
– Так этот твой магический искатель всё ещё работает? – сказала Элайна.
Они стояли на длинном мосту, который вёл к Обсерватории от ближайшего к ней здания. На земле внизу валялись металлические, стеклянные и каменные обломки самой большой подзорной трубы из всех, что Элайна когда-либо видела.
– Надеюсь, – сказал Килин, и его голос в темноте прозвучал лишь едва громче шёпота.
– Наверное, они хотели посмотреть на что-то очень и очень далёкое, – сказала Элайна. Обсерватория была почти вдвое выше зданий вокруг неё, а подзорная труба когда-то была поистине гигантской. Но время уничтожило это могучее достижение, как и все остальные в городе.
– Звёзды, – сказал Килин. – С её помощью смотрели на звёзды.
– Ага, но… зачем?
– Некоторые говорят, что по звёздам можно предсказать будущее. Может и брехня. А может, эти люди в такое верили.
Дверь на конце моста была сделана из камня, и, несмотря на всё прошедшее время, гордо стояла до сих пор. Килин прижался к ней спиной и надавил изо всех сил. Ничего не произошло. Элайна к нему присоединилась, навалившись на плиту всем своим весом, и вдвоём они её сдвинули. Сначала дверь двигалась медленно, но вскоре распахнулась на удивительно хороших петлях.
Воздух внутри Обсерватории был неподвижным и сухим, и вызывал на коже Элайны странные ощущения. Волосы на её руках встали дыбом, и она почувствовала повсюду вокруг себя странную энергию. Не сразу Элайна поняла, что в Обсерватории не темно. Тусклое свечение, похожее на лунный свет, лилось через окна, несмотря на то, что луну полностью скрывали облака.
– Это жутко, – прошептала она.
– Окна за день поглощают солнечный свет и выпускают ночью, освещая здесь всё. Существо, которое рассказало мне об этом месте, описало его весьма точно.
Элайна пробормотала:
– А это весьма полезный фокус.
– Эл, мы здесь не для того, чтобы красть секреты изготовления чудных окон. То, что мы ищем, должно быть двумя этажами выше, в лаборатории, набитой механизмами и шестерёнками.