Но Сталин совершенно правильно оценил, что она объединительную задачу выполнить не сможет. Большинство верующих воспринимает ее именно как «большевистскую», извращенную церковь. Паству в присоединяемых областях оттолкнут протестантские новшества, вызовут расколы. Да и лидеров «живоцерковников» в Кремле и в НКВД знали, как облупленных. Они были прислужниками, не более того, подобным деятелям нельзя было доверять что-то серьезное. Вот тогда-то ставка была перенесена на Русскую Православную Церковь. Прекратились преследования. А перед Московской Патриархией была поставлена негласная, но государственная задача – подготовить и осуществить воссоединение православных структур в республиках и областях, которые перейдут в состав СССР.
Курировать церковные дела было поручено Молотову – наркому иностранных дел, он курировал и политические вопросы воссоединения. От НКВД к Патриархии был прикомандирован майор Георгий Карпов – он сам был выпускником духовной семинарии, а инструкции ему давались уже не собирать компромат, а помогать в выполнении государственного поручения, обеспечивать связь Церкви с правительством и оберегать ее от чрезмерно ретивых партийных работников, сотрудников правоохранительных служб. От аппарата Патриархии мало что осталось, катастрофически не хватало архиереев, священников. Но структуры начали восстанавливаться. Кого-то освобождали из лагерей и ссылок, впервые прошли легальные хиротонии новых епископов. Сергию (Страгородскому) была предоставлена возможность связываться с зарубежными экзархами РПЦ.
Задача, поставленная Сталиным, в полной мере совпадала и с чаяниями самой Патриархии о восстановлении ее канонических прав и территорий, поэтому выполнялась она искренне, воодушевленно, «не за страх, а за совесть». Предстоятелем Польской церкви был митрополит Дионисий (Валединский) – под юрисдикцией Константинополя. Но Польшу немцы разгромили, владыку Дионисия арестовало гестапо. А 90 % православной паствы находилось именно в тех областях, которые отошли к СССР. Мы уже отмечали: как раз перед войной они пережили гонения от польских властей и униатов, порушивших третью часть храмов. Поэтому в лоно Московской Патриархии перешли охотно, многие с чувством облегчения. Был образован Западный экзархат в составе Волынской, Тернопольской, Галицкой, Гродненско-Виленской, Полесской епархий. Экзархом стал архиепископ Николай (Ярушевич), принявший в состав РПЦ здешние приходы – и русские, и украинских «автокефальников».
Зимой 1939–1940 годов прошла война с Финляндией. По ее итогам к Советскому Союзу отошли Карельский перешеек, берега и острова Ладоги, приграничные районы Карелии. Но и здесь население было православным. Не испытывало никакого восторга по поводу лютеранских новшеств Финляндской Церкви под эгидой Константинополя, ее перехода на «новоюлианский календарь». Эту паству принял и воссоединил с РПЦ митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский).
В июне 1940 года Москва предъявила ультиматум Румынии – возвратить Бессарабию, а заодно отдать Северную Буковину, населенную украинцами. На границе сосредоточились советские войска. Покровителей Румынии, Францию и Англию, в это время вдребезги разгромила Германия. Бухаресту пришлось согласиться. Причем и здесь население встретило воссоединение вполне благожелательно. Румынское правительство настолько допекло своих подданных, что они, узнав о возвращении Бессарабии к России, массами хлынули туда. Предпочитали жить под советской властью. Румынские жандармы и солдаты даже разгоняли пулеметным огнем толпы людей, желающих попасть в Бессарабию, перебили около 600 человек, многих ранили. 2 августа Верховный Совет СССР постановил объединить Молдавскую автономную республику с Бессарабией, образовывалась новая, Молдавская Советская республика. А Северная Буковина превращалась в Черновицкую область в составе Украины. Это известие встретили в Бессарабии и Буковине с общим ликованием. Бессарабскую митрополию Румынской Церкви Московская Патриархия никогда не признавала. Восстановила Кишиневскую епархию – за нехваткой архиереев временное управление ею было поручено епископу Тульскому Алексию (Сергееву).
В это же время, летом 1940 года, произошло воссоединение с Советской Россией Литвы, Латвии и Эстонии. Оно осуществилось вообще мирно. Согласно договорам, которые пришлось заключить прибалтийским республикам в 1939 году, на их территориях были размещены советские военные базы, легализованы и допущены к политической жизни коммунистические партии. Им, разумеется, оказали поддержку, финансирование.
Сформировались новые правительства с участием коммунистов, назначили внеочередные парламентские выборы. Во всех трех республиках они состоялись 14 июля. Всюду отмечалась очень высокая явка избирателей, и всюду победили прокоммунистичекие Союзы трудового народа. Новые парламенты провозгласили создание Эстонской, Латвийской и Литовской Советских республик. А 3–6 августа Верховный Совет СССР принял их в состав СССР. Что и было признано многими государствами мира [76], а действия советской стороны четко вписывались в рамки тогдашней буржуазной демократии!
Была упразднена и самостоятельность Эстонской и Латвийской Церквей под юрисдикцией Константинополя. Эстонский митрополит Александр (Паулус) и латвийский Августин (Петерсон) после покаяния были приняты в Русскую Православную Церковь, но Августина, поставленного сомнительным образом (в епископы без пострижения в монашество), отправили на покой. В Литве, единственной из трех республик, митрополит Елевферий (Богоявленский) сохранил церковные структуры в верности Московской Патриархии, но в конце 1940 года он преставился. На его место был назначен митрополит Сергий (Воскресенский), и он стал экзархом всей Прибалтики, под его начало перешли и латвийские, эстонские епархии. Между прочим, и для самой Русской Православной Церкви воссоединение со структурами в Прибалтике, Западной Белоруссии, Западной Украине, Бессарабии стало очень важным. Здесь было много священников, которых так не хватало Московской Патриархии. Здесь были действующие монастыри, которых на прежней советской территории уже не осталось.
Однако «церковную карту» пытались использовать не только в Кремле. Германия готовилась к войне с СССР и делала ставку на националистов. В Эстонии и Латвии она тайно стала поддерживать сторонников автокефалии под крылом Константинопольской Патриархии – Турция была союзницей Гитлера, участницей Антикоминтерновского пакта. Правда, в роли «наблюдателя», но турецкое правительство очень дружило с немцами, вынашивало планы тоже выступить против Советского Союза (но только позже, когда его разгромят – уж больно крепко русские всыпали туркам в прошлой войне). А Константинопольский Патриарх целиком зависел от турецких властей.
Кроме того, гитлеровцы намеревались вовлечь на своей стороне украинских националистов. Под руководством абвера формировались отряды ОУН, бандеровцев и мельниковцев. Активно участвовала униатская церковь, давно уже окормлявшая эти силы. Но германская военная разведка решила привлечь для своих проектов и украинских «автокефальников». В той части Польши, которая получила в Третьем рейхе статус генерал-губернаторства, была возрождена Польская Церковь. В 1940 году митрополита Варшавского Дионисия (Валединского) выпустили из тюрьмы, вернули на прежний пост. Но только номинально. Заправляли теперь советники из абвера и германской администрации. Дионисию оставили одну из трех епархий, а во главе двух других, Холмской и Краковской, поставили махровых украинских националистов Ивана Огиенко и Палладия (Выдыбиду-Руденко). Для них устроили хиротонию в епископы, и фактически в Церкви стали верховодить они. Польская церковь превратилась в украинскую, в базу для подбора абверовской агентуры, в националистическую заготовку для дальнейшего распространения на советской территории.
Глава 6Время подвига
В среде зарубежников и в раскольничьих сектах псевдоправославного толка распространилось высокомерное, пренебрежительное отношение к «еретической» Русской Православной Церкви на том основании, что возрождал ее, якобы, Сталин из своих политических соображений. Но подобное утверждение в корне неверно, кощунственно, и вот оно-то действительно попахивает ересью. Нет, не Сталин возрождал Церковь, а Сам Господь. Он по Своей безграничной милости обращает в высшее благо и чисто земные дела, помыслы, страсти, действительно полезные и пустые, даже грешные, корыстные, нелицеприятные. Он вмешался Своей рукой, Своими карами, вразумляющими и направляющими на добрые свершения и архиереев Патриархии, и Сталина, и весь наш народ.
На Россию надвинулась такая беда, какой она еще не знала. Под языческими нацистскими знаменами, реализуя глобальные планы, вызревавшие одновременно в германских оккультных орденах и в оккультных кругах западной «закулисы», на нее двинулась не только Германия. Двинулись ее союзники: Румыния, Италия, Венгрия, Финляндия. Словакия, Хорватия. В рядах германской армии и войск СС разохотились крушить и завоевывать Россию полмиллиона поляков, столько же чехов, французы, бельгийцы, голландцы, испанцы, швейцарцы, датчане, норвежцы, в рядах финской армии – шведы. Вся Европа! А те европейцы, кто не встал в общий строй, исправно снабжали Гитлера вооружением, боеприпасами. На него полным ходом работали заводы Франции, Чехии, Бельгии, Нидерландов, Швейцарии. На смену подбитым танкам, самолетам, орудиям непрерывно подвозились эшелоны новых. Снаряды, бомбы, патроны – расходуй сколько хочешь…
И можно ли считать случайным совпадением, что под первый, самый страшный удар этой лавины попали солдаты 1922–1923 годов рождения. Ровесники разгрома Церкви! Дети, появившиеся в свистопляске кощунства, от блудных невенчанных связей, некрещеные. Они росли в атмосфере безбожия, отравлялись химерами «интернационализма», когда само понятие патриотизма воспринималось как оскорбление. А командирами и комиссарами у них были вчерашние комсомольские активисты – те, кто рушили храмы, устраивали безбожные карнавалы, забрасывали грязью крестные ходы. Этому поколению не за что было стоять насмерть. Нужно ли драться и погибать, если немцы – братья по классу? Да и вообще как можно погибать, если за гробом ничего не будет? Логика подсказывала обратное. Надо цепляться за эту жизнь. Единственную… Более 3 млн человек оказалось