А Суслов и его сторонники стали пользоваться именно тем, что никаких официальных постановлений по данному вопросу нет. Когда местные руководители запрашивали Москву, как им относиться к Церкви, Отдел агитации и пропаганды ЦК разъяснял – курс партии в отношении религии остается прежним. В школах восстановилось строго атеистическое воспитание. Снова происходили аресты священнослужителей. Не за их богослужебную деятельность, а по «политическим» статьям. Ежова давно уже не было на свете, но министром госбезопасности стала подобная ему личность, Абакумов. При нем использовались прежние методы: «сексоты» в храмах внимательно слушали проповеди, выискивая, к чему можно прицепиться. Раскручивались дела по доносам. А вместо «троек» приговоры без суда выносило Особое совещание. Будущий Старец Иоанн (Крестьянкин) попал в лагеря уже после войны, когда никаких религиозных преследований как бы и не было.
Начали закрывать и некоторые храмы. Исподтишка, под теми или иными «частными» предлогами. Особенно это коснулось церквей, которые в годы войны были открыты на оккупированных территориях – то есть без разрешения советской власти. К ним придирались, что они действуют незаконно, а для регистрации ставили препоны. Однако более масштабным кампаниям мешал председатель Совета по делам РПЦ Карпов – он стал уже генерал-майором госбезопасности (хотя числился «в резерве МГБ»), спорить с таким было трудно. Действовал он в рамках постановления Совнаркома 1944 года, запрещавшего закрывать храмы без согласования с Советом по делам РПЦ. А Карпов согласия не давал. Позже он признался в частном разговоре: «Сталин поставил передо мной задачу оберегать Церковь, и я выполнял ее».
Его пробовали свалить, на него сыпались доносы. Писались кляузы, что он преподносит подарки архиереям за государственный счет, сам получил от Патриарха «шкатулку, картины и ковер». Но и тут он оказался неуязвимым. Практика обмена подарками была утверждена лично Молотовым. А отношения между Карповым и Патриархом Алексием (Симанским) оставались очень дружескими [89]. Но ведь и Карпов был далеко не всесильным. Фигурой отнюдь не первого ранга. Постоянного доступа к главе государства он не имел (в отличие от обер-прокурора Синода при Царе). В советской иерархии Суслов стоял гораздо выше, чем он.
А между тем «холодная война» придала «второе дыхание» РПЦЗ. Многие эмигрантские приходы стали отходить от Московской Патриархии, возвращаться к зарубежникам. Связь митрополита Анастасия с Власовым и сотрудничество его архиереев с немцами больше не выглядели компроматом. Ну а массы «перемещенных лиц» из Западной Германии стали растекаться в Канаду, Австралию, США. Там их принимали, давали работу. Туда потянулась и часть «старой» эмиграции. В США переместился из Европы и центр мировой политики. И Синод РПЦЗ в 1949 году переехал в Америку, обосновался в Нью-Йорке. Там же, в США, очутилось руководство украинских «автокефальников», белорусские «автокефальники» – в Австралии.
В 1949 году прекратила свою деятельность Русская Церковь на территории Китая. Там в гражданской войне победили коммунисты, а с религией Мао Цзэдун боролся решительно. Все храмы любых конфессий были закрыты, их собственность конфискована. Часть священников, служивших в Маньчжурии и перешедших в РПЦ, уехала в СССР. А община РПЦЗ в Шанхае, 6 тыс. верующих, обратилась в Международную организацию по делам беженцев при ООН. Их приняли Филиппины, разместили на старой американской военной базе на острове Тубабао. Отсюда они постепенно разъезжались в Австралию и США.
А в 1953 году умер Сталин. Патриарх Алексий отслужил по нему панихиду. В руководстве РПЦЗ это вызвало страшное возмущение. Зарубежники созвали свой Архиерейский Собор, он объявил панихиду «неслыханным в истории Церкви кощунством». С какой стати – непонятно. Добрые и злые дела человека взвешивает и судит Сам Господь. А Сталин был крещеным, православным. Почему же панихида вдруг оказалась «кощунством»? Но Архиерейский Собор заявил о «невозможности общения с современной Московской Патриархией» и постановил священников из РПЦ принимать в РПЦЗ только через покаяние. Позже еще и ужесточил это требование – через публичное покаяние.
Глава 9О «вольных каменщиках»
Ну а теперь давайте на время отвлечемся от нашего сюжета о судьбах церкви. Зададимся вопросом вроде бы совсем другим, но напрямую связанным с этими судьбами. Существовали ли в СССР… масонские структуры?
Хорошо известно, что многие революционеры имели самое непосредственное касательство к «вольным каменщикам» и другим тайным орденам. Например, исследователями давно уже выявлено, что многие идеи Троцкого и его учителя Парвуса четко перекликаются с теориями иллюминатов [136]. Это одно из самых радикальных течений масонства, основанное в 1776 году в Баварии Адамом Вейсгауптом. В переводе с латыни «иллюминаты» – «просвещенные». Хотя возможно и иное толкование: «люди света», «несущие свет» (а «князем света» оккультисты называют Люцифера). Они провозгласили своей задачей разрушение всех мировых религий, монархий, института семьи и брака, слом всей традиционной системы ценностей. А также всеобщую глобализацию со стиранием государственных границ и национальностей.
В отличие от других направлений масонства, орден широко привлекал женщин, считая их важным инструментом для достижения своих целей. Иллюминаты обязаны были иметь клички. Сам Вейсгаупт взял псевдоним «Спартак». Иллюминаты оказали огромное влияние на социалистов. Праздник ордена, 1 мая (магическая «Вальпургиева ночь») отнюдь не случайно стал Днем международной солидарности трудящихся, а германские революционеры назвали себя «Союзом Спартака» в честь Вейсгаупта. Основали его как раз те деятели, которые, как и Троцкий, были очень близки к Парвусу – Юлиан Мархлевский, Карл Либкнехт, Роза Люксембург.
Но и другие доверенные лица Парвуса курировали важные закулисные связи, выступали эмиссарами в международных делах – Ганецкий, Красин, Бухарин, Раковский, Зиновьев, Сокольников, Ларин, Радек, Коллонтай и др. Американский банкир Якоб Шифф, связанный с этими кругами (и вместе со своими родственниками Варбургами внесший большой вклад в организацию русской революции), являлся одним из иерархов ложи «Бнайт Брит» [92], родственной иллюминатам. Французский историк Николя Тандлер отмечал: «Иллюминаты Баварии в начале XIX века уехали в США, в том числе из Германии, Голландии и других стран. Там они встречались с англосаксонскими протестантскими сектами и различными церквями: методистами, пантеистами, адвентистами и т. д. Они сблизились и к 1845-46 годам создали так называемый «Бнай-Брит» в Нью-Йорке – об этом писал историк Эммануэль Ратье. Среди баварских диссидентов-иллюминатов существовало два течения, которые мы впоследствии обнаруживаем в некоторых учреждениях Германии и в правительстве США. Иллюминаты были в большом фаворе во время русской революции».
Справка: кто есть кто?
Зиновьев Григорий Евсеевич (Радомысльский Евсей Гирш Аронович). Из семьи владельца молочной фермы. Жил в Германии, Швейцарии, Франции. Был постоянным представителем партии в социалистических организациях западных стран. Зять Зиновьева Самуил Закс был представителем Парвуса в Петрограде, через него шло финансирование большевиков. После победы революции Зиновьев возглавил исполком Коминтерна и партийную организацию Петрограда-Ленинграда, где расставил на все должности своих родственников и клевретов. Имел связи с теневыми кругами Запада. Согласно показаниям Радека на судебном процессе в 1938 году, знал о подготовке теракта в Сараево. Согласно расследованию Н.Соколова, через Зиновьева шла переписка о подготовке ритуального цареубийства.
Но Шифф вел работу не только в России. В 1916 году он основал в Колумбийском университете кафедру социологии, где впервые стали открыто пропагандироваться и внедряться идеи иллюминатов. Французский историк Ален Ленер комментирует: «Когда эта кафедра открывалась, ее заведующий говорил во вступительной речи, что нынешняя эра – это эра технократов, которые должны доминировать над политиками. То есть банкиры, обладатели денег, должны преобладать в мире, они должны контролировать и природу, и производство, и человеческие чувства тоже. Таким образом, Шифф позиционирует себя не только как наблюдателя над религиозными вопросами, но и проводника подлинного мондиализма, который мы имеем сегодня. В Америке как раз технократы уже установили свое правление».
Попытку внедрения этих идей предприняли в августе 1917 года совладельцы «Ниа-банка», через который велось финансирование большевиков в России – премьер-министр Швеции Брантинг и его компаньон Олаф Ашберг (также тесно связанные с Парвусом, Ганецким, Красиным). В Стокгольме должна была состояться международная социалистическая конференция, и Ашберг в своих мемуарах описывал, что он и Брантинг подготовили проект резолюции для нее. Предполагалось установление «нового мирового порядка», для этого конференция должна была провозгласить себя «временным мировым парламентом», «общим интересом становится полная победа демократии». «Для этих целей необходимо будет создание международного финансового учреждения, подчиненного мировому парламенту. Золото национальных государственных банков, которое никого не кормит и не одевает, потеряет признание, вступят в силу кредиты и действительные ценности». «Введение единой международной системы законов, денег, мер и весов. Существующие ныне государства должны подчиниться такому парламенту и признать его суверенитет. Сопротивление окажут только консерваторы, в этой ситуации их следует считать врагами народа и счастья человечества…» [137]
Мы снова видим полный набор установок иллюминатов! Всеобщая глобализация, мировое правительство, мировой парламент, мировая финансовая система, отказ от исторической системы ценностей – а противники такого порядка, «враги народа и счастья человечества», подлежат уничтожению. Правда, западные правительства пресекли инициативу Брантинга и Ашберга (вероятно, самостийную, не согласованную с США и Англией), конференцию в Стокгольме сорвали. Но к шведским социалистам во главе с Брантингом были близки финские, в том числе лидер социал-демократической партии Финляндии Отто Куусинен.