Стоит еще отметить, что в одной группе с Яковлевым приехал на стажировку выпускник Высшей разведывательной школы КГБ Олег Калугин. Будущий генерал и будущий предатель. Впрочем, исследования показали, предателем он стал именно тогда. Только доказательства его измены появились лишь в 1987 году – когда уже началась «перестройка». А вот Яковлев «засветился» почти сразу. Впоследствии председатель КГБ Владимир Крючков свидетельствовал – еще в 1960 году в органы госбезопасности поступила информация, что Яковлев в США «был замечен в установлении отношений с американскими спецслужбами». Дипломат Валентин Фалин также подтверждал: «Яковлев попал в тенета американских спецслужб гораздо раньше, во время стажировки в Колумбийском университете США». В интервью газете «Совершенно секретно» он указывал: «О том, что Яковлев сидит в кармане у американцев, я узнал еще в 1961 году. Мне об этом поведал один мой знакомый, работавший тогда в КГБ СССР» [64].
Но Яковлеву удалось отмазаться, по словам Крючкова, «представить дело так, будто он пошел на это в стремлении использовать подвернувшуюся возможность достать важные для СССР материалы из секретной библиотеки». Разумеется, подобное оправдание было шито белыми нитками. Правда, время было уже не сталинское. Но в любом случае после столь весомого обвинения (или хотя бы подозрений) можно ли было оставлять Яковлева в центральных органах партии? Он прекрасно это осознавал. Успешно защитив диссертацию, засобирался в родной Ярославль, директором педагогического института.
Но его вдруг вызвал подручный Суслова – заведующий Отделом агитации и пропаганды ЦК Ильичев. Сделал неожиданное и сказочное предложение. Взял в свой отдел руководить сектором по телевидению и радиовещанию. Кстати, Ильичев очень близко сошелся и с Аджубеем. Яковлева они тоже стали привлекать к написанию докладов, речей и статей для высшего руководства. Известно и другое – Яковлев не оставил и научное поприще, начал создавать собственную «команду» из молодых экономистов, социологов. В нее вошли Заславская, Левада, Грушин и др. Так же, как «команда» Андропова, все они сыграют заметные роли в «перестройке».
Ну а выдвиженцем Андропова впоследствии станет Горбачев. Впрочем, роль председателя КГБ в его переводе со Ставрополья в Москву, введении в состав Политбюро, обычно выпячивается. Но у Горбачева имелся и другой покровитель, куда более влиятельный, чем Андропов. Суслов – который при больном Брежневе вообще стал «серым кардиналом» в советской верхушке. Именно он подкрепил кандидатуру Горбачева своим авторитетом, обеспечил ему открытые двери в высшее партийное руководство.
После этого стоит ли удивляться, что в разгар «перестройки», 15 января 1988 года, в «Правде» по указанию Горбачева и Яковлева была опубликована статья «Мировое сообщество управляемо». Написал ее андроповский «аристократ духа» и доверенный советник Михаила Сергеевича Георгий Шахназаров. А в статье он изложил основы глобалистской идеологии масонов, фактически пересказал основные установки главных центров «мировой закулисы», Бильдербергского клуба, Трехсторонней комиссии и Совета по международным отношениям. Обосновывал полезность «мирового правительства», которое бы управляло и регулировало процессы в разных странах.
Мы не знаем, когда вступил в ложу сам Горбачев. Первое известие о его принадлежности к масонству было опубликовано немецким малотиражным журналом «Мер Лигхт» 1 февраля 1988 года. А на встречах Михаила Сергеевича с президентом США Рейганом в Рейкьявике, с телевизионным проповедником Робертом Шуллером, фотоснимки журналистов зафиксировали особое, ритуальное масонское рукопожатие. С 1987 года в Москве был создан прямой канал для связи с Бильдербергским клубом и Трехсторонней комиссией – «Фонд Сороса – Советский Союз», позже преобразованный в советско-американский фонд «Культурная инициатива». В число активистов «Фонда Сороса» вошли один из помощников Яковлева Юрий Афанасьев, главный редактор журнала «Знамя» Бакланов, скандальный адвокат Макаров. Вошла и Заславская, возглавившая Всесоюзный центр изучения общественного мнения.
А 16 января 1989 года в Москву пожаловала чрезвычайно представительная делегация от масонской Трехсторонней комиссии. Ее возглавлял председатель этой организации Дэвид Рокфеллер, которого сопровождал мощный международный ансамбль. Лучший закулисный дипломат США Г. Киссинджер, Ж. Бертуан, В. Жискар д`Эстен, Я. Накасонэ, У. Хайленд. Переговоры с ними вели Горбачев, Яковлев, Шеварднадзе, Арбатов, Примаков, Медведев. Подписали некое «соглашение о совместной деятельности», мало кому понятное. Но на их встречах были достигнуты договоренности о принятии СССР в «мировое сообщество». Условиями для этого Трехсторонняя комиссия поставила отказ от Восточной Европы и списание долгов «третьего мира» [85] – Советскому Союзу предложили «простить» 150 млрд долларов, которые ему были должны развивающиеся государства. Горбачев согласился, и за это сам был принят в члены Трехсторонней комиссии. А в СССР появилось отделение ложи «Бнайт Брит» (которой руководил Киссинджер) [91].
Впрочем, мы с вами значительно «забежали вперед». Давайте вернемся к рассказу о том, что же происходило с Русской Православной Церковью – и в ней самой, и вокруг нее.
Глава 10На сквозняках «оттепели»
Главным советником Хрущева в международных делах стал Микоян, а его правой рукой на идеологическом фронте – Суслов. Поэтому вполне закономерно, что уже вскоре после смерти Сталина последовала попытка начать антирелигиозную кампанию, которую он сдерживал. 7 июля 1954 года вышло постановление ЦК «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах по ее улучшению». Отмечалось, что деятельность Церкви и различных сект процветает, число граждан, отправляющих религиозные обряды, растет. Партийным, комсомольским органам, профсоюзам, министерству просвещения предписывалось активизировать атеистическую работу.
Но со стороны ретивых коммунистов и комсомольцев это вызвало массу безобразий. Посыпались жалобы, а руководство в СССР оставалось еще коллективным. Всего через четыре месяца, 10 ноября 1954 года, пришлось принимать новое постановление «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения». Осуждалось использование клеветы, оскорблений, провокаций, административное вмешательство вместо «систематической кропотливой работы по пропаганде естественнонаучных знаний и идейной борьбы с религией». Отсюда, кстати, видно, во что вылилась эта попытка: клевета, оскорбления, провокации, административное вмешательство.
Что же касается «пропаганды естественнонаучных знаний», то она одновременно с религией была нацелена еще в одном направлении. Мы уже отмечали – в 1936 году сталинское правительство признало уголовным преступлением аборты и их пропаганду. Но как только к власти пришел Хрущев, вышел указ Президиума Верховного Совета от 5 августа 1954 года о прекращении уголовного преследования за аборты. Те, кто был осужден за это преступление, реабилитировались и освобождались. А 23 ноября 1955 года последовал новый указ «Об отмене запрещения абортов». Детоубийство в утробе снова разрешалось. Обосновывалось это рассуждениями, будто запретительные меры «неэффективны», аборты все равно совершаются подпольно, в антисанитарных условиях. Так что лучше производить их квалифицированно, в больницах.
Но подчеркнем, что система здравоохранения в СССР была государственной! Теперь за государственный счет больницы получали оборудование для абортов, готовили соответствующие кабинеты, палаты, выделяли медицинский персонал. А среди обывателей в это время пошли по рукам «научные разработки», что аборт благотворно влияет на женщину, «омолаживает» ее организм, в отличие от родов, которые уродуют ее и старят… Стоит отметить, что во всех развитых странах аборты оставались еще под запретом (уголовная ответственность за них была отменена в Англии в 1967 году, в США – в 1973 году, во Франции – в 1979 году. А вот советское население начали сокращать, и очень даже эффективно! В 1964 году число абортов в СССР достигло 5,6 млн! В медицинских учреждениях было убито 5 600 000 детей! (Демоскоп Weekly, № 759–760, 12–25 февраля 2018).
Но от дальнейших разрушительных преобразований Хрущева и его окружение отвлекли другие заботы. В советской верхушке кипела внутренняя борьба. Сперва группировка Никиты Сергеевича сомкнулась со «стариками», Молотовым и Кагановичем, подсиживала и подрывала позиции главного соперника Хрущева, Маленкова. Потом новый лидер партии закрутил интриги и против «стариков». В этой борьбе Хрущев всячески силился завоевать популярность в народе. Было значительно увеличено производство товаров широкого потребления. Провозглашалось, что надо улучшить жизнь простых людей. Колхозникам значительно снизили налоги, разрешили расширять собственные подсобные хозяйства. Колхозам списали долги, в несколько раз повысили закупочные цены на зерно, мясо, молоко. Деревня в эти годы цвела, богатела, колхозы строили свои школы, клубы, стадионы. Но и рабочим, служащим шли навстречу, начали раздавать дачи – по 10 соток на семью. Вокруг городов стали расти дачные поселки, садовые товарищества.
Хрущев принялся разрабатывать грандиозные проекты, вроде освоения целины. А на международной арене взял курс на «разрядку напряженности». Провозгласил вместо военного противостояния «мирное соревнование» с США и их союзниками. Одна за другой следовали «мирные инициативы» Никиты Сергеевича. В одностороннем порядке, без всяких ответных шагов со стороны западных держав, он вывел советские войска из Австрии. Вернул Финляндии великолепную военно-морскую базу возле Хельсинки, полученную по итогам войны. Развивающимся странам Азии и Африки широкими жестами выдавались огромные кредиты, строились с советской помощью заводы, электростанции.
А потом последовал XX съезд партии. Раскрутилась бешеная антисталинская кампания. Осуждались политические репрессии (в которых Хрущев был одним из самых кровавых участников). Как уже отмечалось, главными идеологами «десталинизации» являлись Суслов и Куусинен. Но попутно эта кампания позволила Хрущеву окончательно разделаться с соперниками, выгнать из руководства Маленкова, Молотова, своего давнего покровителя Кагановича. Реабилитировали часть осужденных в период правления Сталина. Были объявлены сфальсифицированными «ленинградское дело» (по которому репрессировали ряд лиц, близких к Микояну), дело Еврейского антифашистского комитета, «сионистского заговора» в Министерстве госбезопасности.