Глава 16«Перестройка» под крестами и куполами
Генсеки уходили один за другим, а на политическом небосклоне восходила «звезда» Горбачева. В его биографии было немало туманных мест. Дед-троцкист, который его воспитывал. И дед жены – расстрелянный троцкист. Но у семьи Горбачевых имелись в Ставропольской партийной верхушке какие-то очень сильные связи, благодаря которым Михаил в девятом классе, работая на полях, был награжден за ударный труд орденом Трудового Красного Знамени. С такой наградой он блестяще окончил школу, вступил в партию, без экзаменов был принят в МГУ на юридический. Был распределен на родину в Ставропольскую прокуратуру. Но неведомые нам местные покровители уже ждали его. Сразу взяли на комсомольскую работу, потом он перешел на партийную.
Его выдвижение в высший эшелон власти обычно связывают с Андроповым. Но Юрием Владимировичем при этом заслоняется и остается в тени куда более крупная фигура. Суслов. Ведь Ставрополье было его «вотчиной». Он сам был здесь первым секретарем крайкома с 1939 по 1944 годы. После освобождения Ставрополья от немцев формировал местные органы власти из своих ставленников. Потом секретарем крайкома стал его свояк (они были женаты на родных сестрах). Кто-то из этих ставленников как раз и покровительствовал Горбачеву в юности. А Суслов Ставрополье не забывал, проводил отпуска на кавказских Минеральных водах. Некие его особые отношения с Горбачевым зафиксированы еще в 1973 году.
Между тем, близким другом семьи Горбачевых еще со студенческих лет был чех Зденек Млынарж, в 1967 году провел отпуск у них в гостях. А в 1968 году он стал главным идеологом «Пражской весны», раскручивал чешскую «перестройку». Потом он стал диссидентом, в 1977 году эмигрировал в Австрию, начал заниматься разработками и распространением на Чехословакию «демократической» пропаганды. Естественно, в контакте с западными спецслужбами. Но карьере Михаила Сергеевича такое знакомство ничуть не помешало. А сам он с женой в том же 1977 году провел отпуск необычным образом. Прокатились частным образом через всю Францию на автомашине с переводчиком. Были какие-то встречи в политических, деловых кругах. И как раз после этого, в 1978 году, началось возвышение, состоялся перевод в Москву. Протежировал Андропов, поддержали Суслов, Громыко. Горбачев стал секретарем ЦК по сельскому хозяйству, был введен в Политбюро.
В 1983 году Андропов стал во главе партии. Он был убежденным «западником» привлек молодых и «прогрессивных» помощников. Юрий Владимирович уже заговорил о «перестройке», развернул подготовку к реформам экономики по иностранным образцам. Он сразу же проявлял готовность к сближению и примирению с США и их партнерами. Если в 1979 году Андропов выступал главным сторонником ввода войск в Афганистан, то буквально на следующий день после похорон Брежнева предложил съехавшимся на церемонию зарубежным главам государств переговоры, соглашаясь вывести оттуда наши контингенты. Но… Запад не принял Андропова в качестве «друга» и «миротворца»! Наоборот, продолжал нагнетать напряженность. Президент США Рональд Рейган повесил Советскому Союзу ярлык «империи зла». Почему? Не потому ли, что Андропов строил планы постепенного и подконтрольного перехода к капитализму, без развала страны?
Но у него резко стала обостряться старая болезнь почек. А давний друг американцев А.Н. Яковлев, сидевший послом в Канаде, начал вдруг зазывать туда Горбачева. Якобы считал это крайне полезным для развития советского сельского хозяйства. Андропов считал командировку ненужной, но Горбачев каким-то образом настоял, что надо поехать. В Канаде он выступал перед парламентариями, выражал готовность дружить с Западом, преодолеть разногласия. По протоколу предусматривалась один прием у премьер-министра Канады (и видного масона) Трюдо. Но Яковлев обеспечил Горбачеву три встречи с ним. Хотя для нашей страны этот визит не принес абсолютно никаких результатов. Кроме одного. Трюдо сообщал Маргарет Тэтчер и другим западным политикам, что «на Горбачева следует обратить внимание».
А Михаил Сергеевич, вернувшись из командировки, принялся хлопотать за Яковлева. Доказывал Андропову, что пора вернуть его в Москву, у него «такая голова»! Юрий Владимирович кивнул: «И даже не одна, а две» [11]. Уж он-то давно знал о контактах Яковлева с ЦРУ. Но к ходатайствам Горбачева подключились Арбатов, Александров-Агентов, и Андропов согласился. Только оговорился, что в ЦК Яковлева не допустит. Но… ведь сама по себе эта история наводит на размышления. Генеральный секретарь, которому никто (и Горбачев в первую очередь) не смел возражать, не хотел поездки Михаила Сергеевича в Канаду. Но тот настаивает, и Андропов сдается. Он не желает и возвращения Яковлева в советскую политику, зная, что посол «двухголовый». Но опять почему-то поддается… Все это очень напоминает масонские отношения. Когда кто-то из «братьев» имеет собственное мнение, но получает «рекомендацию» из авторитетных теневых кругов – нет, надо поступить иначе…
Ну а дальше случились две беды, и обе были связаны с кремлевской медициной. Главный соперник Андропова, Черненко, в августе 1983 года отправился в отпуск в Крым. А там у него произошло загадочное отравление. Как будто рыбой. Но ела рыбу вся семья, а слег он один. При лечении добавились осложнения, сердечная и легочная недостаточность. Из больницы выписался инвалид… [129] А в сентябре поехал в отпуск Андропов – и опять несчастье. Застудился, развилась флегмона, операцию сделали неудачно, рана не заживала. Он стал угасать. А без него и без Черненко председательствовать на заседаниях Политбюро и секретариата стал Горбачев…
Черненко все же выкарабкался. Вокруг него сплотились «старики». После смерти Андропова он стал Генсеком. Но на похороны Юрия Владимировича, как обычно, съехались главы разных государств, и премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер выразила желание лично познакомиться с Горбачевым. А вскоре в Женеве на конференции по сокращению вооружений вице-президент США Джордж Буш уверенно сказал руководителю советской делегации Израэляну: «Вашим следующим лидером будет Горбачев!» (Аргументы и факты. № 25, 1991).
Действительно, теперь Михаил Сергеевич уверенно занимал второе место при Черненко. Правда, по своему обыкновению льстил, во всем поддакивал и соглашался. А новый Генсек тоже заговорил о «перестройке». Только понимал ее иначе. Прежние планы реформ свернул. Поставил задачу готовить другие. В качестве образца задал проекты, которые были разработаны в конце правления Сталина. Но похоже, никто даже не начинал выполнять эти указания. Черненко намеревался официально реабилитировать и самого Сталина, осудить «хрущевщину». Лично хотел подготовить соответствующее постановление ЦК. И для этого он взял… очередной отпуск. А шеф кремлевской медицины академик Чазов вместе с Горбачевым уговорили его поехать на высокогорный курорт «Сосновый бор» на Кавказе. Черненко с его астмой в разреженном воздухе стало совсем худо. Через 10 дней его увезли оттуда, и он уже не мог даже самостоятельно ходить, задыхался, дома и в кабинете установили кислородные аппараты. Делами стал заправлять Горбачев [31].
В декабре 1984 года он по приглашению Маргарэт Тэтчер отправился в Англию. В качестве ближайшего советника взял с собой Яковлева. Премьер-министр дала Горбачеву личную закрытую аудиенцию, без прессы и «посторонних». А в ходе беседы он сделал жест, просто ошеломивший Тэтчер. Вдруг достал и развернул перед ней карту советского Генштаба с высочайшими грифами секретности, где были показаны направления ядерных ударов по Англии, цели, обозначено, откуда и какими средствами должны наноситься удары. Горбачев пояснил: «Госпожа премьер-министр, со всем этим надо кончать, и как можно скорее» [143]. Этот факт впоследствии подтвердили его пресс-секретарьГрачев, Яковлев и сам Горбачев [138]. В 2014 году была рассекречена переписка Тэтчер с президентом США Рейганом. Там она поставила свою оценку Михаилу Сергеевичу: «Мне он на самом деле понравился. Я уверена, что с этим человеком можно иметь дело». В общем, «смотрины» прошли успешно.
Ну а в марте 1985 года Черненко скончался. Обращает на себя внимание любопытный факт. 11 марта, в тот самый день, когда Горбачева избрали Генеральным секретарем ЦК КПСС, в Нью-Йорке вышла большим тиражом брошюра с его биографией. Ни один прежний Генсек такого не удостоился. Но стоит учесть и разницу во времени между Москвой и Нью-Йорком. Заседание избравшее Горбачева, закончилось около 17.30. В Нью-Йорке было около 9.30. Чтобы брошюра в этот же день была выброшена на прилавки, ее требовалось напечатать заранее. Значит, американские издатели уже знали – советским лидером станет именно Михаил Сергеевич.
В жизни Церкви в этот период, казалось бы, почти ничего не менялось. Мало того, после смерти Брежнева возобновилась практика подспудного закрытия храмов. По одному. То там, то здесь. В 1980-е годы было «сократили» 231 приход. А среди «стариков», окружавших Черненко, были махровые атеисты. Выражали недовольство восстановлением Свято-Даниловского монастыря в Москве. Ворчали – как это в столице появятся монахи? Высказывались предложения: если уж Брежнев и Андропов согласились отдать монастырь, пускай в нем будет только резиденция Патриарха, но без монашеской общины.
Но тогда же, при Черненко, начались перемены к лучшему. Председателю Совета по делам религий Куроедову исполнилось 78 лет. Впрочем, это не считалось «недостатком», его прямому начальнику, председателю Совета министров Тихонову было столько же. Но Куроедов был генерал-лейтенантом КГБ, «андроповцем». А «брежневец» и «черненковец» Тихонов такую категорию очень не любил. Бессменного надзирателя за Церковью отправили на пенсию. А при подборе преемника действовали уже иные критерии, чем при Хрущеве. В правительстве рассудили, что Московская Патриархия приносит главную пользу для государства в международных делах. Поэтому новый председатель Совета по делам религий должен иметь опыт дипломатии [70]. Остановились на кандидатуре Константина Харчева. В прошлом он был моряком, потом перешел на партийную работу, закончил Дипломатическую академию МИД и успел побыть послом в крошечной Гайане.