—Вы забыли упомянуть о тех, кто способен расплатиться миллионами за донорский орган!
—Нет! У многих Хранителей, которых мы спасли, нет таких денег!
—Какая благотворительность! А я еще удивлялась и гордилась, когда вы поставили на место Тоню. Помните случай с тем пациентом, который никак не мог бросить курить?
—Если бы вы не стояли рядом, я бы расцеловал Тоню: она была абсолютно права. Я готов был убить этого идиота Калвера за такое отношение к сердцу! Я убил бы его прямо на койке, разрезал ему грудь скальпелем, достал драгоценное сердце, которое система заставила меня пересадить ему, и отдал другому, который заслуживает его и берег бы!
Краем глаза Натали видела, что Луиш уже готов выхватить пистолет. Его лицо еще сильнее побледнело, а глаза были почти безжизненны.
—Слушайте, великий Дуг, — сказала Натали, — а почему же меня не убили и не закопали прямо здесь? Нет, постойте, не отвечайте, правитель-философ! Я знаю. Я жива только потому, что, если произойдет что-нибудь непредвиденное, например, легкое начнет отторгаться или перестанет функционировать, у вас в запасе будет другое! Прямо живой инкубатор!
—Сколько продлится действие этого яда? — спросил Беренджер.
—Я могла бы послать вас к черту, но у меня еще теплится надежда, что меня снова повысят до звания Хранителя, поэтому я не буду говорить ничего такого, что может этому помешать.
Натали заметила, что уголки глаз Беренджера начинают подергиваться. Еще один пропущенный удар! Повернувшись к ней спиной, Дуг велел Санторо встать.
—Хватит лежать, Хавьер. Ты нужен мне в операционной.
Санторо попытался подняться, поскользнулся на собственной рвоте, снова упал, одновременно застонав и захихикав. В этот момент совсем рядом с больницей прогрохотал вертолет, вероятно, направляясь к посадочной полосе. Одного из солдат тут же отправили встречать вновь прибывших.
— Черт бы тебя побрал, Санторо! — заорал Беренджер. — Вставай, иди в душ, одевайся и будь готов ассистировать мне!
Беренджер схватил Санторо за ворот рубашки и рывком поставил на ноги. Но в душ тот так и не попал. Луиш поднял пистолет и раньше, чем солдаты смогли среагировать, выстрелил. Пуля угадила Санторо прямо в грудь и отбросила на кресло. Вторая пуля, предназначавшаяся Бе- ренджеру, разбила окно.
— Нет! — закричала Натали, когда два солдата повели стволами и в секунду изрешетили Луиша пулями, от чего его тело несколько раз дернулось на каталке.
Она еле сдержалась, чтобы не броситься к Луишу, но поняла, что ему уже ничем не поможешь, да и испытывать выдержку солдат-арабов не было смысла. Натали отвернулась к стене, сказав себе, что ее герой обрел наконец мир и покой, а ее саму очень скоро ждет то же самое.
Беренджер был вне себя. Он подскочил к подруге Винсента, которая все еще видела галлюцинации, качала головой и дрыгала ногами.
— Ты кто такая? Что ты тут делаешь?
Конни подняла на него глаза и зашлась в истерике. Потом ее вырвало прямо на ботинки Беренджера. Тот брезгливо вытер их о брюки женщины, а затем повернулся к двери. Со двора трое солдат везли каталку, на которой лежал молодой смуглый мужчина с кислородной маской на лице и подсоединенным портативным монитором. Он дышал с трудом. Рядом с каталкой шел врач-араб в белом халате, за ним молодой худощавый африканец толкал небольшой стеклянный ящик на колесах, наполненный контейнерами с кровью.
— Ты, Рэнделл, будешь работать в операционной, как обычно, — бросил Беренджер молодому человеку. — Насос в том же положении, как ты его оставил, все остальное найдешь сам. Готовься побыстрее.
Он похлопал юношу по плечу, подошел к лежащему на каталке принцу, прослушал его сердце и легкие.
— Мне это не нравится, — сказал он по-английски вра- чу-арабу. — Очень не нравится. Где Хандури и сестры?
— Мы их видели, они едут на двух машинах, милях в пяти от сюда. По такой дороге это займет полчаса, не больше.
— Нужно было посадить их на самолет и везти прямо сюда!
— Вы слышали, что сказал пилот в Рио: закрылки[53] неисправны, и лететь опасно.
— Господи! Когда принц начал терять сознание?
— В аэропорту, когда мы переносили его в вертолет.
— Ладно, мы справимся. Вы сможете ассистировать мне в операционной?
— Я не могу оставить принца, особенно когда он в таком состоянии.
— Хорошо, везите его в реанимационную палату и сделайте все, что нужно, чтобы стабилизировать состояние, пока не прибыл Хандури. Стойте, как зовут того человека, в костюме?
— Аль-Тани.
— Спрошу его, сможет ли он быть ассистентом.
— Не думаю, что от него будет толк, — ответил араб. — Он ведь...
— Мне нужен помощник, черт бы вас побрал! Мне нужна еще одна пара рук, даже если это руки того, кто ничего не соображает... Подождите! Ладно, просто следите за состоянием принца. Я начну изымать сердце прямо сейчас, чтобы быть готовым, когда приедут Хандури и сестры.
— Но кто же будет вам ассистировать?
Беренджер хищно улыбнулся.
— Она! — сказал он, указывая на Натали.
ГЛАВА 40
Враг должен... воздать своему врагу как надлежит, то есть каким-нибудь злом.
Платон, «Государство», кн. I
— Вы с ума сошли! — закричала Натали. — Я лучше умру, чем войду с вами в операционную!
Беренджер, всегда владеющий собой, сейчас пребывал в бешенстве из-за внезапного ухудшения состояния пациента, гибели Санторо и постоянных язвительных замечаний Натали. Она видела, как уголки его глаз подергиваются все сильнее.
— Вообще-то Натали, — сказал он, стиснув зубы, — умирать будете не вы. По крайней мере, не сейчас. — Он наклонился и подобрал оружие Варгаша. — Это будут они. — Беренджер махнул стволом в сторону поваров и обслуживающего персонала. — Если вы через две минуты не переоденетесь в хирургический костюм, я начну с этого края и буду убивать по одному человеку каждую минуту, пока вы не будете готовы.
— Но...
— И еще. Если вы откажетесь мне помогать, мне придется использовать Дороти, анестезиолога. Но перед этим я велю ей привязать пациентку-донора к столу и разбудить ее. А потом мы займемся изъятием сердца.
— Господи, Дуг, да кто же вы?
— Сейчас я человек, которому нужно быстро сделать свое дело. Так вы со мной?
Он навел ствол на одну из работниц, симпатичную индейскую девушку не старше шестнадцати.
— Правитель-философ, — пробормотала Натали, направляясь в сторону операционной.
Беренджер шел следом за ней.
—Одежда вон в том ящике, — сказал он. — Мы можем переодеться во второй реанимационной палате. Я не стану подглядывать.
—Можете подглядывать, сколько угодно.
—Мой второй хирург и сестры должны появиться с минуты на минуту. Когда все будут на месте, вы сможете вернуться к остальным, сознавая, что спасли многим из них жизнь!
Надев маску и шапочку, Дуг провел Натали в маленькую комнату между двумя операционными и кивнул на раковину из нержавейки. Пока доктор Рейес мылась и протирала руки антисептиком, она отчаянно пыталась найти способ убить Дуга. Варгаш и, видимо, Луиш убивали по необходимости, по работе, но эта тварь и остальные фанатики-хранители убивали избирательно. Окажись сейчас в руке Натали револьвер, она не задумываясь направила бы его в голову своего бывшего учителя и нажала бы курок.
—...А в основе нашего сообщества Хранителей, — продолжал говорить Дуг, — лежит концепция Платона о формах, его определение, что совершенство есть врожденное качество Хранителей. Эту концепцию он использовал для того, чтобы вывести заключение о бессмертии души у подобных нам, иначе как бы тогда знание того, что есть совершенство, появлялось с момента рождения?
—Я давно учила философию в Гарварде, — ответила Натали, — но по-моему, вы все истолковали неправильно. Единственное, в чем Хранители достигли совершенства, так это в том, что они абсолютно аморальны.
В зеркале Натали увидела, как лицо Беренджера застыло.
«Бей его, — сказала себе Натали. — Бей, не переставая!»
— А мне так не кажется, — возразил Дуг, — наша организация процветает и приносит благо миллионам людей на земле, практически ничего не требуя взамен. Они даже не догадываются, что благодаря нам могут слушать прекрасную музыку или любоваться замечательными пейзажами. Они не узнают, что спасительное лекарство принимают только потому, что мы сумели пересадить его создателю нужный орган. Так что сами видите, дорогая Натали, что Хранители — это воплощение совершенства... А теперь мы займемся сердцем — возьмем его со своего места и переложим туда, где оно должно находиться и где принесет максимальную пользу.
— А почему бы не пересадить ваше сердце?
В эту секунду дверь распахнулась и в комнату вошел Рэнделл, техник-ассистент.
— Установка готова!
— Доктор Хандури и сестры еще не появились?
— Нет. Доктор Ар-Рабиа велел передать вам, что состояние принца ухудшается.
— Черт возьми! Пошлите вертолет навстречу Хандури и сестрам, а сами готовьтесь. Если будет нужно, подключим принца к аппарату прямо сейчас. Я начинаю работать в соседней операционной. Натали, идемте!
Беренджер вошел в операционную, где анестезиолог уже усыпила пациентку. Сэнди выглядела так спокойно и безмятежно, что Натали горько усмехнулась про себя: ей хотя бы не будет больно.
Она вспомнила, как перед операцией на порванном ахилловом сухожилии в шутку спросила анестезиолога, понимая, что шуткой это можно было назвать с большой натяжкой.
— А как я узнаю, что не проснулась после операции?
Анестезиолог слегка улыбнулся, похлопал ее по руке и
сделал первый укол. Сейчас же, зная, что ждет Сэнди, Натали была готова расплакаться от собственного бессилия.
— Дороти, у вас все готово? — спросил Беренджер. — Мы начинаем.
— Все готово.