— И когда же это — давно? — спросил Ван.
Робот еще раз глянул на ползущие символы.
— Судя по расположению звезд как за спиной Кианы при первом звонке, так и тех, что м-мы наблюдаем на экране в этот момент… оригинал Кианы жил примерно пять тысяч лет назад. Плюс-минус пара столетий.
Наступило молчание.
— Ты шутишь? — вкрадчиво поинтересовалась Альма.
— Я же говорил, не поймете, — обиделся робот. — Впрочем, я сам не очень понимаю. Система каким-то образом умудрилась закинуть копию обратно в прошлое. А сейчас нам это прошлое показывает. Может, х-хозяева использовали модифицированную систему. Ту, что исчезла в момент уничтожения ваших первых блайков. И теперь от нее остались лишь отголоски в планшете да способ эвакуации при критических ошибках.
— Смотрите! — Макс даже привстал с лежанки, чтобы лучше видеть.
Экран, показывающий звезды пятитысячелетней давности, подернулся рябью. Снизу и сбоку по нему расползались красноватые играющие на воде блики.
— Может у них светает? — спросила Альма.
— Скорее п-похоже на пожар.
Небо заслонило темное лицо в обрамлении птичьих перьев. Даже в темноте можно было разглядеть витиеватые татуировки, покрывающие скулы и лоб. Мужчина хмуро смотрел на них с экрана. Судя по глубоким морщинам и седым волосам, выбивающимся из убора, лет ему было не мало.
— Здравствуйте, — не растерялся Ван. — А где Киана?
Старик не ответил.
Он достал маленький прозрачный сосуд, величиной с парфюмерный флакон, оглядел его со всех сторон и опустил в воду.
Экран задрожал, забурлил, покрылся мутными потоками воды, которые устремились в надвигающееся горлышко.
Картинка дернулась, провалилась вниз, вновь мелькнула татуированная физиономия. Скатились крупные капли.
Они больше не видели Млечного Пути и мириадов звезд на черном бархате.
Теперь перед ними расстилалась темная лагуна. Сотни горящих факелов освещали множество людей, неподвижно стоящих вдоль берега. Над их головами чернели конические крыши хижин и редкие пальмы. В одном месте толпа расступалась, там виднелись широкие ступени, сложенные из ноздреватого черного камня. По бокам высились резные деревянные идолы. Наверху стояла Киана.
Картинка дернулась, приближая берег. Снизу полетели брызги, освещенные огнем факелов.
— Он засунул нас в этот флакон, — сказала Альма. — Ну точнее не нас, а ту штуку, которая служит передатчиком.
Киана стояла неподвижно. Ее глаза закрывала пластина импланта.
— Такое впечатление, что они собираются принести ее в жертву на этой недоделанной пирамиде, — сказал Биг. — Эй! Дикари! Только попробуйте тронуть!
— Они н-не слышат. Звука нет. Только к-картинка.
Старик в перьях вышел из воды, поднялся по ступеням, повернулся к толпе.
Отсюда, сверху, было видно, что люди заполонили весь берег, все проходы между домами и даже склоны ближайшего холма.
Наверное, старик что-то сказал, потому что люди вдруг пришли в движение, замахали руками, открывая рты в беззвучных криках.
Изображение стремительно развернулось.
Киана взяла флакон, поднесла его к лицу, стянула пластину импланта.
Огромные, на весь экран, глаза засияли, пронзили флакон, воду и время.
Старик в перьях что-то долго говорил, размахивая жезлом. Потом поднял вверх руки, Киана повесила флакон на шею и стала спускаться вниз. Люди расступались перед ней, не спуская глаз с флакона.
Она шла долго, наверное, через все поселение, и люди двигались за ней, толпились по сторонам, прижимались к хижинам из тростника и тонких пальмовых стволов. Рядом бежали дети, то и дело дергая ее за передник.
Когда она вышла на другой берег, уже светало.
Узкая длинная лодка с балансиром покачивалась на легких волнах в десятке шагов от берега.
Киана обернулась напоследок. Теперь, на рассвете, можно было разглядеть каждого из тех, кто вышел ее провожать. Мужчины и женщины, дети и старики. В нескольких слоях разноцветной одежды и почти голые. В поясах из красных перьев и в поясах из костяных пластин. Одна женщина стояла на коленях в воде и беззвучно плакала. Киана шагнула было к ней, но передумала и повернулась к лодке.
Разбег, брызги, картинка несколько раз тошнотворно качнулась. Весло. Снова брызги. Больше Киана не оборачивалась.
Лодка быстро летела вперед, балансир прыгал по волнам. Вскоре она миновала коралловые рифы вокруг острова (белые пенистые водовороты, торчащие из воды скользкие бугры, едва не пропоровшие корпус), и вышла в открытое море.
— А это что впереди? — спросила Альма.
По курсу лодки, над самым горизонтом сияла яркая звезда. Было уже светло, край солнца постепенно вспухал сквозь дымку. Но звезда горела все ярче, и солнце не могло ее погасить.
— Кажется, я знаю, что это, — медленно произнес робот.
В его голове щелкнуло, и он сказал голосом Кианы:
— Киана видит следующую цель… Она словно… путеводная звезда над океаном.
Корабль скользил над волнами со скоростью лодки с балансиром.
Киана на экране все также сидела ближе к корме, изредка подправляя веслом курс так, чтобы звезда висела прямо над украшенным резьбой носом.
— Мы так до завтра будем за ней плестись, — проворчал Биг.
— Д-других вариантов нет, — ответил робот. — Мы не знаем куда именно она плывет. Может это рядом. А может нет.
— Она не взяла с собой никаких припасов, — отметил Ван. — Значит рядом.
— А я не понимаю, зачем мы плывем вслед за ней, — сказала Альма. — Ведь теперь ясно, что она видела цель только находясь в прошлом. Что тогда, на башне, что сейчас. А это значит, что мы в тупике. Ведь в наше время цели нет. А значит и нет этой дурацкой станции. Задание уже провалено. Надо искать другой выход.
— Если бы задание было провалено, н-нас бы здесь не было.
Остров показался примерно через полчаса. Это был даже не остров, а маленький атолл с единственной засохшей пальмой и желтоватой водой в лагуне.
Киана выбралась на берег, привязала лодку к стволу и посмотрела в небо. Звезда все также горела далеко над горизонтом. Киана опустилась на колени, разгребла песок, обнажив сложенную из черных камней площадку. Достала небольшой плоский кусок вяленого мяса, положила на камни и отошла в сторону.
Гигантская тень вдруг упала на остров. Поднявшийся ветер согнул остатки пальмы. Киана отскочила обратно в воду, сгорбилась, зажав флакон ладонями. А когда вновь распрямилась, то была на острове уже не одна.
Огромная иссиня-черная птица величиной с грузовик взбивала песок слоновьими ногами и разевала загнутый клюв, расправив широкие, как у самолета, крылья.
— Слава богам д-джунглей, — удовлетворенно заметил Аз. — Видимо, нам не придется больше тащиться за лодкой.
— Что это за чудище? — спросил Ван.
— Блайк, конечно. Вы же н-не думаете, что блайки всегда походили на прозрачные радужные пузыри. Пузырями они стали только лет тридцать назад. А радужными и того меньше. Если бы ими пользовались лет пятьдесят назад, выглядели бы как тарелки. Или дирижабли. А в мое время они были разными, в зависимости от места назначения. Иногда драконами, иногда вот такими птицами. А иногда были похожи на плоские тканевые поверхности с узорами. Это если лететь было недалеко. Про них потом сказки сочиняли.
Киана подошла к крылатому чудищу, погладила его по искрящимся перьям, заставив опустить шею и крылья. Забралась на спину, где было устроено нечто вроде седла, пристегнула ноги в нескольких местах и вцепилась в широкую упряжь.
Птица взмахнула крыльями, подняв ветер. Остров провалился вниз, океан накренился, став из темного бирюзовым. Птица сделала круг над островом и устремилась к мигающей над горизонтом звезде.
— Теперь д-дело пойдет веселее, — сказал робот и склонился над пультом. Корабль резко ушел вверх, набирая скорость.
— В принципе это понятно, — философски изрек Ван. — Обличие блайков продиктовано уровнем знаний и общими представлениями. А какими они были изначально, сто тысяч лет назад, когда только появились?
— Вот этого я не помню, — погрустнел робот. — Скорее всего они были чем-то таким, что вы и представить не можете.
— Твой снобизм, железяка, тебя когда-нибудь погубит, — сказал Биг.
Птица летела быстро. Океан внизу расплывался сплошной пеленой. Корабль едва поспевал следом.
Они летели строго на восток, навстречу взошедшему солнцу, и вскоре уже увидели темную полосу материка, над которой вставали неприступной грядой снежные шапки гор.
Внизу промелькнули грязные пятна городов, линии дорог и квадраты обработанных земель. Киана редко смотрела вниз, да и флакон раскачивался, мешая видеть, но разница была заметной. Материк тогда был сплошным зеленым ковром с блестящими лентами рек и царящими в вышине белыми пиками. Только горы не изменились.
Звезда сияла невыносимо, слепя глаза. Уже можно было разглядеть темный шпиль, на вершине которого она горела.
Птица резко рванула вниз, в темное ущелье между скалами, пронеслась мимо отвесных стен, задевая гребни крыльями.
Впереди сверкнуло открытое пространство.
Горы ушли вверх, надвинулась каменистая земля, покрытая трещинами и снегом.
Взметнулась вверх снежная вьюга, и все остановилось.
Киана отстегнулась, слезла на землю, провела рукой по гладким перьям, отпуская чудище на волю. Птица взмахнула крыльями и исчезла среди скал.
Киана обернулась.
Она стояла в заснеженной неширокой долине, зажатой со всех сторон вздыбленными горами.
Впереди иглой высился темно-красный шпиль. Путеводная звезда все еще горела на его вершине, но уже начинала гаснуть.
Киана шагнула было вперед, но тут же остановилась.
У подножия шпиля вдруг появилось отверстие. Из темноты медленно вышли три красные фигуры. Их длинные конечности извивались подобно змеям. Вместо лиц были гладкие зеркальные маски.
Киана отшатнулась.
Один из красных поднял руку. Мелькнула слепящая вспышка, раздался хруст, экран пошел трещинами и погас. Повалил дым. Вспыхнул планшет. Аз машинально прихлопнул его ладонью и обернулся.