Мы были уже на середине лестницы, когда легкое дуновение ветра обогнало наши фигуры, и Кристофф возник буквально перед моим лицом.
От неожиданности я ткнулась носом ему в грудь и тут же отшатнулась назад, споткнувшись о ступеньки. От падения спас Бэдфорд, вовремя меня подхвативший. Его руки мягко поймали, не дав удариться, а я от испуга так сильно вцепилась в лацканы его камзола, что приличной такую близость назвать было нельзя. Вдохнула терпкий парфюм мужчины, и голова закружилась то ли от запаха сандала, то ли от нервов.
– Это что еще за выходки? – поднимая меня на ноги, процедил братцу Бэдфорд. – Ты не имеешь права меня удерживать!
– Тебя – нет. – Глаза Кристофа сузились, в одно мгновение напомнив узкие крысиные зрачки-пуговки. – А ее – да! Что это за дом Динозавров? Я навел справки, и такого не существует. Не хотите ли объясниться, рье?
Кажется, я смертельно побледнела, но, совладав с собой, все же выдавила:
– И вам здрасьте.
В голове всплывало что-то про книксены и реверансы, но как-то неуместно. Лучше бы Томпсон рассказала, как себя вести, если тебе угрожает допросом местная спецслужба.
– Ты уже пригрел одну змеюку на груди. – Кристофф перевел взгляд на Бэдфорда. – А с твоей тягой подбирать с улицы бродячих «кошек» втереться в доверие может и международная шпионка… Да, рье Батори? Не подскажете, где ваши документы? Украли, наверное…
Я отшатнулась от той ментальной волны, которая так резко хлынула в мою сторону от Рэкшора.
Тут, на лестнице, на улице.
Она была похожа на растекающийся кисель, такой плотный, что в нем легко увязнуть и утонуть. Чисто инстинктивно я дернула плечами, стряхивая с себя эту пелену, прежде чем она исчезла.
Но меня начинало трясти. Я была уверена, что место таким разговорам где-нибудь в казематах, с лампой, направленной в лицо, но у братца Бэдфорда, похоже, были свои методы.
– Я не понимаю, о чем речь, – пытаясь удержать лицо и самообладание, ответила ему. – Я не шпионка. Честно.
– Охотно верю. – Кристофф по-прежнему смотрел на меня холодно и будто пытался препарировать слой за слоем взором вместо скальпеля. – Особенно после того, как при вчерашней проверке одного из участков маглиции застал капитана сжигающим дело о некой Анне Батори. Некоторые детали протокола не удалось восстановить, даже собрав остатки пепла.
Я умоляюще посмотрела на Рассела: кажется, он обещал, что разговаривать будет только он, а я – улыбаться. Похоже, план провалился, даже не начавшись.
– Мы можем пройти в замок? – наконец спросил Бэдфорд, глядя на брата. – Разговор явно не для открытой улицы.
– А ты можешь гарантировать, что эта девушка не опасна? – в тон ему ответил Кристофф, не отводя устрашающего взгляда от меня. – Что ее можно впустить в дом?
– Я не шпионка, – только и пробормотала я. – Честно. Да я мухи не обижу.
– Подтверждаю, – отозвался Бэдфорд. – Ты и вправду все не так понял. Анна безобидна.
– В этом еще предстоит разобраться, – ответил Кристофф и, обернувшись, подал несколько знаков в сторону, где никого не было.
Из пустоты тотчас же появились с десяток вооруженных до зубов стражников. Похоже, все это время они явно находились здесь.
– Дом Рурк, – пробормотала я, вспоминая старика-бродягу.
– Моя страховка на непредвиденный случай, – пояснил Рэкшор. – Так что без сюрпризов, рье. Иначе даже не увидите, откуда в вашей спине появится нож.
Глава 12
Замковые коридоры были светлы и полны предметами искусства: картинами, статуями, росписями на стенах. И я бы любовалась всем этим, если бы не маячащая спина стражника, будто тюремщика, чеканившего шаг впереди.
Даже арестованная полицейским в порту, я так не нервничала, как сейчас. Вдобавок по обе стороны от меня двигались два менталиста.
Бэдфорд, к которому я невольно жалась, и Рэкшор. То и дело от него исходили странные волны, будто щупальца огромного, пытающегося прощупать меня осьминога.
Я дергала плечами, стряхивая это наваждение, и все сильнее понимала – это не банальные глюки от переживаний, каким-то образом я и в самом деле непроницаема для менталиста.
Наконец мы остановились возле широкой двери, которую толкнул Кристофф, проходя внутрь.
– Мой кабинет, – произнес он. – Начнем разговор тут, а далее я подумаю, как поступать с вами, рье Батори. Хотя это ведь не настоящая фамилия? Я прав?
Бэдфорд ободряюще коснулся моего плеча:
– Ничего не бойся, – шепнул он и вошел первым.
За моей спиной остался лишь стражник, которому Кристофф приказал охранять двери.
– Итак, я требую пояснений. – Рэкшор опустился в кресло за огромным рабочим столом, кроме стопки бумаг и чернильницы на нем ничего не было.
Я вопросительно посмотрела на Бэдфорда: врать, когда приперли к стенке, казалось глупостью, но вдруг он считал иначе?
– Анна, расскажи, как попала в наш мир. – Рассел помог мне сесть в кресло, сам устроился в свободное и устало потер виски, будто от головной боли.
Я невольно закусила губы от волнения, а пальцы сами впились в подол платья.
«Спокойнее, Аня, – уговаривала сама себя. – Ты умудрилась тут прожить целую неделю, выкрутишься и сейчас».
Собравшись с духом, вывалила на Кристоффа все то же, что вчера на Бэдфорда: про свой мир, арест, скитания без жилья, и уже потянулась за туфлей, как за единственной доказательной базой, но Кристофф остановил жестом, пренебрежительно отмахнувшись.
– Бэдфорд, – раздраженно посмотрел он в упор на брата. – И долго вы сочиняли эту сказочку? Неужели думали, я куплюсь на этот бред?
– Это не бред, – Рассел ответил со всей серьезностью. – На твоем месте я бы взглянул на обувь.
– И что я там должен увидеть? – Кристофф будто нарочно издевался. – Я думал, ты более умен, братец, чтобы не верить в подобную чушь.
Я все же стащила с ноги обувь и попыталась не сильно воинственно размахивать каблуком, чтобы блондинистый фээсбэшник впечатлился, но он явно не проникся:
– Обувь странная, но не более того. Мало ли до чего еще может дойти фантазия сумасшедшей модистки или сапожника. В доме Армур, знаете ли, полно больных на голову: творческие натуры – они такие.
– Тогда какая у тебя версия, о гениальный Кристофф? – В голосе Бэдфорда проступила желчь.
– Ты притащил в дом шпионку, – безапелляционно заявил Рэкшор. – Она же сплошь и полностью обвешана ментальными щитами. Вопрос только: на кого она работает? Какое у вас задание, рье? Получить пропуск во дворец? Завербовать моего брата?
Он зыркнула на меня так, что я вжалась в спинку кресла.
– Я не шпионка, – впору было бы разреветься, но только внутреннее упрямство и стержень пока удерживали, чтобы не сломаться. Нужно было убедить Кристоффа, что я не лгу, любой ценой. – Я могу рассказать вам об устройстве моего мира, хотите, сыграю на фортепиано? Нарисую фиалку? Сварю мыло – да что угодно в рамках разумного, если это поможет мне доказать, что я не отсюда и не принадлежу ни к одному известному дому!
Мои мозги судорожно соображали, ища лазейки, на помощь пришел Бэдфорд:
– Она видит мои глаза, – произнес он. – В моменты ментального воздействия. То, как они меняются. Как ты это объяснишь Кристофф?
Глаза блондина сузились, он вновь просканировал меня взглядом так, что аж затошнило от напора его сил.
– Хватит, – мучительно просипела я, сжимая виски. – Это неприятно.
– Что именно? – не успокаивался Рэкшор и даже приподнялся из своего кресла, переваливаясь через стол.
– Вы мне сейчас мозги вскипятите. – Я отмахивалась от волн его магии, будто от назойливого комарья – теперь воздействие приняло именно такую форму.
Пока отбиваюсь от одного насекомого, тут же прилетает второе, норовя сделать кусь.
Но атака прекратилась так же резко, как и началась.
– Только дом Вивьерн обладает способностями к ментальной магии. – Кажется, Кристофф был не обрадован своему выводу.
– Я не Вивьерн, говорю же, – все еще пытаясь отдышаться, как после тяжелого заплыва, ответила ему. – Я вообще не из вашего мира. Неужели до меня не было никого, кто так же перешел? Не могу же я быть единственной попаданкой?
– Попа… кто? – переспросил Рассел.
– Переселенкой, – подобрала я более благозвучное слово. – Может, то, что я могу видеть вашу магию, побочное действие перехода? Версий вообще можно придумать кучу, кроме той, что я из дома Вивьерн.
Кристофф хмыкнул.
– Вы правы, рье. Версий у меня полно: и про искусную актрису-шпионку, работающую на…
– На кого? – заинтересовалась уже я. – Серьезно? Вы же сами сказали, что только дом Виверьен может все это делать, ставить щиты, все такое. Так на кого из ваших я работаю? Или вы тут не все заодно?
Осадил меня Бэдфорд:
– Анна, это не та тема, на которую стоит сейчас говорить. – Он вновь посмотрел на сводного брата. – А остальные версии?
– Незаконнорожденная Вивьерн, мало ли кто из дворян мог наследить по молодости. – Кристофф загибал пальцы. – Либо искусный отвлекающий маневр. Со стороны врагов нашего дома было бы удобно найти неизвестную девицу, стереть ей память, внушить полную околесицу и отправить гулять по городу, приправив все это таинственными происшествиями в местах, где она побывала. Идеальная диверсия. Пожалуй, на месте врагов я бы так и поступил. Гениально же!
– Нет, – я всплеснула руками. – Я хорошо помню свою жизнь: у меня есть родители, подруги, даже рыбки в аквариуме. В моем мире куча техники, интернет, телефоны, телевизоры, самолеты…
– Да-да, и вы не можете объяснить, как все это работает, – усмехнулся Кристофф. – Говорю же, идеальная диверсия. Это даже объясняет наличие щитов на девице – чтобы ни я, ни ты, Бэдфорд, не могли ее взломать и найти настоящие воспоминания и задание. Не просто так же она явилась именно в твой дом, Рассел? Ты же не веришь в совпадения?
Я округлила глаза от таких выводов. Чушь же полнейшая!
А вот Бэдфорда слова Кристоффа, похоже, проняли. Иначе как понимать то, что его лицо вдруг стало окаменевшим, а взгляд похолодел.