В этот момент детям послышалось, что по мосту везут что-то тяжелое. На минуту все затихло, и вдруг раздался глухой удар тарана. А в комнате уже стало совсем темно.
— Мы удержим замок, мы не сдадимся, — говорил Роберт. — Через несколько минуту солнце должно закатиться. Вон опять они там, внизу, подняли возню. Жаль, что нет времени натаскать еще камней. Эй, лейте на них воду! Конечно, в этом мало толку, а все-таки мы их хоть вымочим!
— Ой, милые мои! — сказала Джейн жалобно. — А не лучше ли нам сдаться?
— Ни за что! — отвечал Роберт. — Мы еще можем вступить в переговоры и затянуть время, но никогда не сдадимся. О, когда я вырасту, то непременно стану военным, вот увидите! В гражданскую службу я никогда не пойду, чего бы мне там ни говорили.
— Давайте махать платком и просить переговоров, — упрашивала Джейн. — Мне кажется, что нынче вечером солнце никогда не сядет.
— Сперва выльем воду на этих скверных животных, — отвечал кровожадный Роберт.
Антея взяла кувшин и вылила его через одну из дыр, предназначенных для обливания врага расплавленным свинцом. Послышался плеск воды, но, по-видимому, ни на кого внизу это не произвело особого впечатления. А таран все продолжал бить в ворота.
— Как это глупо! — сказал Роберт, лежа на полу и глядя одним глазом через дыру в стене. — Эта дыра выходит прямо под арку перед воротами. Если враг прорвался уже за решетку и подошел к самым воротам, то все пропало. Дай-ка мне сюда кувшин!
Он взобрался на треугольный выступ в средней части стены и, взяв у Антеи кувшин, выплеснул всю воду через узкое окно, предназначенное для стрельбы из луков.
В это самое мгновение и удары тарана, и топот врагов, и крики «сдавайтесь!», «слава Тальботу!» — все разом смолкло. Маленькая комната как будто завертелась кубарем, и когда дети пришли в себя, то оказалось, что они, целые и невредимые, сидят в большой спальне Белого домика.
Все тут же столпились у окна. Ров, подъемный мост, шатры и вражье войско — все исчезло бесследно. Перед окном был палисадник с георгинами, астрами и розами, а за железной изгородью тянулась мирная пыльная дорога.
Каждый вздохнул с облегчением.
— Ну вот, все и кончилось, — сказал Роберт. — А что я вам говорил? Мы все-таки не сдались, не правда ли?
— Разве вы не рады теперь, что я пожелал оказаться в осажденном замке? — спрашивал Сирил.
— Теперь, пожалуй, я рада, — задумчиво отвечала Антея. — Но знаешь, милый Сирил, попасть в такой замок еще раз я все-таки не хотела бы.
— Ах, это было прелесть как хорошо! — неожиданно воскликнула Джейн. — Я не боялась ни капельки.
— Ну, еще бы!.. — начал было Сирил, но Антея помешала ему.
— Слушайте! — сказала она. — Мне вдруг пришло в голову, что это первое наше желание, из которого не вышло ничего дурного. Никто на нас не сердится, все мы живы и здоровы и очень приятно провели целый день — не то, чтобы очень приятно, но вы понимаете, что я хочу сказать. Теперь мы знаем, какой Роберт у нас храбрец… И Сирил тоже, — поспешила прибавить она, — и Джейн! И у нас не было никаких неприятностей со взрослыми.
Вдруг дверь с шумом распахнулась.
— Стыда у вас нет, озорники вы этакие! — раздался в потемках голос Марты. Было слышно, что она и впрямь очень сердится. — Я так и знала, что не может у вас ни одного дня пройти, чтобы вы чего-нибудь не надурачили! Нельзя человеку выйти на крыльцо вольным воздухом дохнуть, чтобы вы его водой не облили! А ну-ка, проваливайте спать, авось, хоть к утру поумнеете. Ну, живо! Если кто через десять минут не будет в постели, так я ему задам! И новый чепец и платье — всю с головы до пят окатили, бесстыдники!
Она сердито вышла из комнаты, не обращая внимания на целый хор извинений. Дети были очень опечалены такой неприятностью, но, право же, они были ни в чем не виноваты. Что поделать, если вы собрались облить водою атакующего вас врага, а тут как раз замок исчезает и обращается в обыкновенный дом, и все вокруг меняется, кроме воды, которая, как на грех, льется кому-то на новый чепец.
— Я, однако, не понимаю, почему это вода не обратилась в ничто? — сказал Сирил.
— Да как же ей обратиться? — отвечал Роберт. — Вода — везде вода, на всем свете она одна и та же.
— Мне кажется, что и колодец во дворе замка был тот же самый, что у нас на заднем дворе, — заметила Джейн.
Действительно, так оно и было.
— Я так и знал, что когда исполняются наши желания, непременно должна случиться какая-нибудь гадость, — сказал Сирил. — Слишком было бы хорошо, если б было иначе. Ну, Боб, мой герой, пойдем скорее спать. Если мы быстро ляжем в постель, то Марта не станет сильно ворчать и, быть может, принесет нам чего-нибудь поесть. А то я что-то здорово проголодался. Покойной ночи, девочки.
— Покойной ночи. Надеюсь, этот замок не приползет к нам ночью назад, — сказала Джейн.
— Конечно, нет, — поспешно ответила ей Антея. — А вот Марта возвратится, и не ночью, а через несколько минут. Ну-ка, повернись, я поскорее развяжу тебе передник.
— А что, Вульфрик де Тальбот обиделся бы, — сказала Джейн сонливо. — если бы узнал, что половина защитников замка была в передниках?
— А другая — в коротких штанишках. О, конечно, он бы ужасно обиделся! Стой смирно, ты только затягиваешь узел.
Глава восьмая. ВЕЛИКАН
— Слушайте, — сказал Сирил. — Какая хорошая мысль пришла мне в голову!
— И что, твоя бедная головка не разболелась от этого? — участливо спросил его Роберт.
— Не приставай, я говорю серьезно.
— Замолчи, Боб, — вмешалась Антея.
— Внимание! Сирил говорит речь! — торжественно провозгласил Роберт.
Этот разговор происходил на заднем дворе. Сирил взобрался на край бочки с водою и начал:
— Леди и джентльмены! Мы нашли необыкновенное существо, называемое Псаммиадом. Мы заказывали ему свои желания и оно их исполняло. У нас были крылья, мы были прекрасны, как майский день, и — ох, какая же, с позволения сказать, гадость из этого вышла! Мы владели несметными сокровищами, мы жили в осажденном замке, а кроме того, у нас была еще эта скверная история с цыганами. И все-таки мы не можем быть довольны своей судьбой: ведь до сих пор мы не получили еще ничего такого, чего и в самом деле стоило бы пожелать.
— Зато у нас были необыкновенные приключения, а это уже не мало, — перебил его Роберт.
— Конечно, мало! — отвечал Сирил решительно. — Потому что все это было не то, что нужно. И вот я думал…
— Не может быть! — не унимался Роберт.
— …думал в безмолвии темной ночи и кое-что придумал. Но что именно? Это как будто вас вдруг по истории спросят: в котором году был первый крестовый поход или еще что-нибудь такое. Вы всегда отлично помните этот год, а как спросят, так он куда-то из головы и вылетит. Вы сами отлично знаете, леди и джентльмены, что когда стараешься припомнить что-нибудь важное, как раз в это время вам и начинает лезть в голову всякая чепуха, а важная мысль может совершенно неожиданно появиться в голове одного из присутствующих…
— Внимание, внимание! — воскликнул опять Роберт.
— Одного из присутствующих, хотя бы он даже был и глуповат. Вот, например, может случиться, что хорошая мысль залетит в голову Роберта, несмотря на то, что его бедный мозг может пострадать от такого непривычного напряжения… Прочь, Боб, говорят тебе! Ты опрокинешь бочку!
Вообще-то, борьба на краю бочки с водою бывает очень увлекательной, но она связана с некоторыми неудобствами. Когда наконец все кончилось, и мальчики немного обсушились, Антея сказала:
— Ты сам начал, Боб. Теперь твоя честь восстановлена и не мешай Сирилу продолжать. Мы и так почти все утро потеряли даром.
— Хорошо, — сказал Сирил, выжимая воду из своей куртки. — Если Роберт хочет, то я объявляю мир.
— Ну ладно, пусть будет мир, — отвечал Роберт. — Только у меня над глазом вон какая шишка!
Антея дала ему свой носовой платок, и Роберт, намочив его в воде, стал молча залечивать свои боевые раны.
— Говори же, Сирил. Что ты хотел сказать?
— Так вот, давайте пока играть в разбойников, в крепости, в солдатов или во что-нибудь другое. Наверное, нам придет в голову какое-нибудь хорошее желание, если мы не будем о нем думать. Так всегда бывает.
Остальные согласились и выбрали игру в разбойников. «Все равно, во что играть», — сказала неохотно Джейн. Нужно признаться, что поначалу и Роберт довольно лениво участвовал в игре, но Антея достала у Марты красный платок, в котором лесник принес утром грибов, и обвязала этим платком голову Роберта, да так удачно, что он стал совсем похож на храброго разбойника, спасшего накануне жизнь своему атаману. После этого Роберт сразу развеселился.
Все быстро вооружились. Лук и колчан со стрелами, закинутые за спину, были очень красивы, зонтики и молотки от крокета, заткнутые за пояс — очень похожи на сабли и кинжалы, а шапки из белой материи, которые обычно носят мужчины летом, сами по себе имеют довольно-таки разбойничий вид, особенно если в них понавтыкать перьев от индюшки.
Ручная колясочка, в которой катали Ягненка, покрытая клетчатой скатертью, стала прекрасной повозкой для награбленной добычи. Правда, в коляске спал Ягненок, но это нисколько не мешало делу. Снарядившись таким образом, шайка выступила по дороге к песочным ямам.
— Нам нужно быть поближе к Чудищу на тот случай, если мы вдруг что-нибудь придумаем, — сказал Сирил.
Не трудно решить, во что будешь играть: в разбойников, в крокет, или в какую-нибудь другую хорошую игру, но не легко увлечься ею, когда в голове у вас все время вертится мысль, что стоит вам только придумать хорошее желание — и оно тотчас же будет исполнено. Поэтому игра у детей шла вяло. Некоторым из разбойников уже начало казаться, что их товарищи отнюдь не такой симпатичный народ, как им казалось раньше, и они даже стали откровенно высказывать это вслух. Но вдруг на дороге показался мальчик-разносчик из булочной с корзинкой хлеба. Такой случай нельзя было