— Чудна речь твоя и темна, — сказал сэр Вульфрик де Тальбот. — Повтори свои слова, как это было?
— Классно… ну то есть здорово, на все сто! Словом, нам выпал дивный жребий. А потом нас засадили…
— В темницу? Увы твоим юным членам! — произнес рыцарь с искренним сожалением.
— Нет, не в темницу. Просто на нас обрушились многие незаслуженные беды, — пояснил Роберт. — И сегодня в наказание нас не выпускают из дома. Я там живу. — Роберт показал рукой на замок. — Остальные там, и их не выпускают. А все этот проклятый псэммид, то есть чародей, чтоб он пропал!
— А твой чародей могучий?
— О да! Могучий-премогучий!
— Стало быть, тебе мнится, что это чародей, которого случилось вам прогневить, дает осаждающим силы, — сказал военачальник. — Так знай же, что Вульфрику де Тальботу не надобна подмога чародеев, чтобы привести свое войско к победе!
— Разумеется, не надобна, — поспешно согласился Роберт с превеликой учтивостью. — Совершенно не надобна! И все-таки без него тут не обошлось, хотя мы тоже виноваты. Вы и шагу не ступили бы, если бы не он.
— Как это, дерзкий юноша? — высокомерно спросил сэр Вульфрик. — Речи твои темны и не весьма учтивы. Разъясни мне сию загадку!
— Конечно, разъясню! — воскликнул Роберт с отчаянием. — Но все вы ненастоящие, хотя сами этого и не знаете. Вы оказались здесь только потому, что кое у кого хватило глупости пожелать замок, а с закатом солнца вы все исчезнете, и всё будет в порядке!
Сэр Вульфрик и его солдаты обменялись взглядами — сперва сочувственными, а потом суровыми. Затем солдат, что в сапогах повыше, сказал:
— Остерегись, мой благородный лорд! Этот пострел только прикидывается умалишенным, дабы вырваться из наших когтей. Прикажи связать его!
— Сами вы сумасшедшие! — возмутился Роберт. — Ох! Каким мне надо было быть идиотом, чтобы рассчитывать на понимание! Отпустите меня, я вам ничего не сделал!
— Куда? — спросил рыцарь, который, похоже, верил всей этой истории про чародея, покуда дело не коснулось его лично. — Куда направишься ты дале?
— Домой, конечно! — Роберт указал рукой на замок.
— Чтобы передать осажденным весть о подмоге? Ни за что!
— Ну хорошо, — сказал Роберт, потому что в голову ему пришла блестящая идея. — Отпустите меня в другое место.
Он лихорадочно вспоминал все, что читал в исторических рассказах.
— Благородный сэр Вульфрик де Тальбот покроет себя несмываемым позором, — с пафосом произнес Роберт, — если станет удерживать мальчика, который не причинил ему никакого вреда и просто желает смотаться отсюда, то есть уйти, не творя никакого насилия.
— Ты говоришь мне это в лицо, подлый плут! — грозно сказал сэр Вульфрик, однако вызов Роберта, похоже, попал прямо в цель. — Но ты воистину прав. Ступай куда пожелаешь. — Он высокомерно поднял голову. — Ты свободен. Вульфрик де Тальбот не воюет с детьми. Джакин проводит тебя.
— Отлично! — обрадовался Роберт. — Думаю, Джакин не пожалеет об этом. Пошли, Джакин. Прощайте, сэр Вульфрик!
Роберт отдал рыцарю честь, как это делают современные солдаты, и побежал к карьеру, а высокие сапоги Джакина без труда поспевали за ним.
Роберт отыскал эльфа. Он откопал его, он разбудил его и принялся упрашивать его исполнить еще одно желание. — Сегодня я исполнил уже два, — проворчал эльф. — И одно из них было чрезвычайно трудное.
— Ну я прошу тебя, прошу, прошу, ПРОШУ!!! — умолял эльфа Роберт, а Джакин, открыв рот от удивления и ужаса, таращился на это говорящее существо с улиточьими глазами.
— Ну ладно, чего тебе надо? — недовольно буркнул эльф, который еще толком не проснулся.
— Я хочу к остальным! — выпалил Роберт.
Эльф стал раздуваться. Роберту и в голову не пришло попросить, чтобы исчезли замок и осаждающая его армия. Разумеется, он знал, что своим появлением замок и армия обязаны их желанию, но все эти мечи и кинжалы, пики и копья казались слишком реальными, чтобы вот так вот просто взять и исчезнуть. На мгновение Роберт потерял сознание, а открыв глаза, увидел своих сестер и брата, которые столпились вокруг.
— Мы не слышали, как ты вошел, — сказали они. — Как здорово, что ты пожелал, чтобы исполнилось наше желание!
— Мы об этом сразу догадались!
— Надо было только предупредить нас, а то ведь мы могли бы пожелать какую-нибудь очередную глупость.
— Глупость?! — сердито воскликнул Роберт. — Хотелось бы знать, возможна ли глупость больше этой! Вы меня чуть не угробили! И Роберт рассказал, что с ним случилось, и все согласились, что ему пришлось туго. Зато они похвалили его за мужество и сообразительность, так что к Роберту вернулось хорошее настроение, и он никогда еще не чувствовал себя более бравым, поэтому охотно согласился возглавить силы осажденных.
— Мы пока ничего не предпринимали, — доложила ему Антея. — Мы ждали тебя. Через эти вот бойницы мы собирались стрелять в них из лука, который тебе подарил дядя, и первый выстрел за тобой.
— Не уверен, что стоит это делать, — осторожно заметил Роберт. — Вы, наверное, плохо понимаете, каковы они вблизи. У них же настоящие луки и стрелы — огромные! А еще мечи, пики, кинжалы и разные другие острые штуки. Они настоящие, самые что ни на есть настоящие! Это вам не на картинке, не какое-нибудь там видение. Они запросто могут нас поранить. Даже убить. Ухо у меня до сих пор болит. Скажите-ка, вы обследовали замок? Дело в том, что, насколько я понимаю, лучше не трогать их, пока они не трогают нас. Джакин проболтался, что до заката солнца они не собираются штурмовать замок. Так что у нас есть время подготовиться к штурму. Есть в замке солдаты, готовые оборонять его?
— Мы не знаем, — ответил Сирил. — Видишь ли, едва я пожелал, чтобы мы оказались в осажденном замке, как все тут же закрутилось, завертелось, а когда встало на свои места, мы выглянули в окно и увиделивоенный лагерь и тебя, да так и смотрели не отрывая глаз. Какой тут замечательный зал! Все как по правде!
Так оно и было. Дети находились в большом квадратном зале с каменными метровой толщины стенами, по потолку шли толстенные балки. За низкой дверью оказалась каменная лестница, ступени вели вверх и вниз. Дети пошли вниз и спустились в огромную привратную башню со сводчатым потолком, могучие ворота были закрыты на все запоры. Винтовая лестница вела в круглую башенку, у самого подножия которой было небольшое помещение, а в нем окошко, чуть больше остальных. Посмотрев в него, дети увидели, что подъемный мост поднят, а решетка на воротах опущена. Ров выглядел широченным и глубоким. Внутри замка, напротив главных ворот, которые выводили ко рву, находились другие ворота, поменьше. Дети прошли в них и оказались посреди мощеного двора, со всех четырех сторон тяжело нависали серые стены.
Примерно посередине двора стояла Марта и как- то странно водила правой рукой вперед и назад. Кухарка, склонившись, стояла неподалеку и тоже как-то странно водила руками. Но самым странным и одновременно самым ужасным было то, что Ягненочек сидел ни на чем, прямо в воздухе, футах в трех от земли, и заливался счастливым смехом! Дети бросились к нему. Однако, едва Антея протянула к нему руки, чтобы подхватить его, Марта грозно крикнула:
— Не трогайте вы его, мисс, пока он ведет себя тихо!
— Но что он такое делает? — удивилась Антея.
— Делает? Ничего он не делает. Сидит себе посиживает на своем стульчике, золотце этакое, и смотрит, как я глажу. Занимайтесь своими делами, нечего вам здесь делать. Ох, у меня утюг опять остыл!
Марта направилась к кухарке и, похоже, пошуровала невидимые угли невидимой кочергой, а кухарка, похоже, засовывала в невидимую духовку невидимый противень.
— Бегите-ка отсюда! — велела Марта. — Тут и без вас забот хватает. А будете болтаться под ногами, останетесь без обеда. Марш отсюда, говорю, а то получите у меня на орехи!
— А с Ягненочком правда все хорошо? — спросила Джейн с тревогой в голосе.
— Лучше не бывает, особенно если вы перестанете хватать его. Я-то думала, вы рады от него избавиться, но если уж вам так неймется — берите на здоровье!
— Нет-нет! — крикнули дети и поспешили прочь.
Им предстояло оборонять замок, так что Ягненочек будет куда в большей безопасности, зависнув в воздухе посреди невидимой кухни, нежели перед бойницами осажденного замка. Дети вернулись обратно и в полной растерянности опустились на длинную деревянную лавку, которая стояла у стены.
— Какой ужас! — воскликнули Антея и Джейн в один голос, а Джейн добавила: — Такое ощущение, что находишься в сумасшедшем доме!
— Фу, какая гадость! — поморщилась Антея. — Мне это не нравится. Надо было пожелать что-ни- будь попроще, скажем, пони или ослика.
— Теперь уже поздно, — горько заметил Роберт.
— Кончайте ныть, дайте подумать! — прервал их Сирил.
Он закрыл лицо руками, а остальные молча смотрели на него. Они сидели в длинном помещении со сводчатым потолком. Вдоль стен тянулись длинные деревянные столы, а в самом конце, на возвышении, один стол стоял поперек. Помещение это было темным и мрачным. На полу валялся какой-то сухой мусор, что-то вроде палочек, и пахло все это не особенно приятно.
Неожиданно Сирил поднял голову и сказал:
— Слушайте, все правильно. Дело вот в чем. Мы же пожелали, чтобы слуги не замечали никаких перемен, когда исполняются наши желания. И с Ягненочком ничего не приключается, если мы специально не попросим об этом. Поэтому они никакого замка и не замечают. Но ведь замок находится на том же самом месте, где был наш дом, то есть там, где он стоит и сейчас, и слуги по-прежнему дома, а иначе они бы заметили, что произошло. Но замок и наш дом нельзя смешать, и поэтому мы не видим дома, потому что видим замок, а слуги по-прежнему видят дом, и поэтому…
— Остановись! — прервала его Джейн. — У меня голова уже кружится, как на карусели. Все это чепуха! Меня волнует одно: как мы увидим обед? Ведь если он невидим, значит, он недоступен, и значит, нам его никак не съесть! А я знаю, что так оно и будет, потому что, когда я попробовала пощупать стульчик иод Ягненочком, там было пусто. Один воздух! А мы не можем есть воздух! У меня в животе такое ощущение, что я завтракала уже много-много лет назад.