игроки, во всю силу легких хохотали их удачливые соперники. То тут, то там завязывались стычки и ссоры.
—У меня каждый день проигрываются целые состояния! — гордо пояснила содержательница притона. — Понятное дело, неудачник обычно бросается в драку. Кхе-кхе!
—Понятный дел, — произнес Шакелас голосом старухи. — А если что, до речка Гнилых Утопленников рука подать. Кхе-кхе!
Эсквилина увидела кого-то у противоположной стены, помахала рукой и направилась туда, жестом позвав Андрея за собой. Там стояли источавшие винный аромат бочки. В трех очагах весело полыхал огонь. Шипели капли жира, падавшие с проткнутых вертелами бараньих туш. Одна из следивших за приготовлением жаркого девушек заметила Эсквилину и с радостным воплем бросилась ей на шею. Рыжеволосая колдунья чмокнула ее в щеку.
—Привет, Бетти! — весело воскликнула она. — А это мои новые друзья, мы вместе вырвалась из лап экзекуции. Нам нужно переночевать... И еще нам понадобится другая одежда.
Бетти, с симпатичного, курносого личика которой не сходила радостная улыбка, с видом полного понимания тряхнула белокурыми кудрями:
—Конечно, Эскви. Я так рада за тебя. Ступайте в большой покой для постояльцев. Я распоряжусь принести туда все необходимое.
Эсквилина жестом пригласила идти за собой. Поднимаясь вслед за нею на первый этаж дома, Андрей с опозданием осознал, что ему, вернее им, удалось совершить невозможное. Дело за малым: он обязательно должен каким-то путем вернуться домой.
Часть вторая Прозрение Эндрю Брюса
Глава 11Об аромате увядших роз и о мертвом садовнике
Шестеро обнаженных до пояса чернобородых горбунов расставили на столе в Смежной зале Блэккастла восемь золотых кубков, придвинули кресла и, пятясь, чтобы не поворачиваться спиной к Лордам Тьмы, удалились. Когда они скрылись, в полумраке анфилады залов появился чернокожий великан с большим кувшином в руках. Он нес его бережно, как младенца. Церемонно наполнил кровью Круцифера золотые кубки и исчез так же бесшумно, как его предшественники. Эдвард Морой занял свое место за столом. Четверо лордов последовали его примеру. Нигредо, описав полукруг под высокими сводами зала, опустился на подлокотник кресла императора.
Морой, не пригубив, как и все его братья, своего бокала, обвел их тяжелым, давящим взглядом. Лорды выглядели так же, как на своих портретах, которые, впрочем, сейчас были пусты. За исключением одного: леди Фог-Смог взирала на высокое собрание с полотна в тяжелой позолоченной раме.
—Я давно не собирал вас вместе, чтобы не отрывать от дел, — сказал император, — однако сегодня Саймон принес плохую весть. Настолько плохую, что ее стоит обсудить сообща.
—Могу предположить, что королевство людей усилило свои посты на границах Империи, — пробасил Джозеф Урсус. — Так это не новость и не повод для беспокойства. Императору достаточно отдать приказ, и наша Лунная конница в мгновение ока сметет кордоны людей.
—Что до меня, войну можно начинать хоть завтра. — Лорд Харрикейн взмахнул рукой, и от этого движения по залу пронесся поток ветра, взметнувший тяжелые портьеры. — Мы будем топтать конями все, что останется от Уайтроуза после моего урагана.
—Я озаботился тем, чтобы мечи гирудов были острее человеческих, — поддержал брата Майкл Шарп. — Любая нанесенная ими рана будет смертельной. Могу заверить императора, что оружие, откованное в наших подземных кузницах, не подведет.
Джастин Флавий кивнул в знак согласия с замечаниями Урсуса, Харрикейна и Шарпа.
—Люди поклоняются белой розе, но я предпочитаю красные, цвета крови и войны, — сказал он. — Мне очень нравятся твои стихи, Эдвард: «Клинкам противна тишина! Пусть льется кровь пурпурным током и не кончается война между Закатом и Востоком...»
—Спасибо, Флавий, — с признательностью в голосе произнес император Морой, поглаживая Нигредо по голове. — Насколько я понимаю, ты тоже сторонник войны. Теперь послушаем Пилгрима и решим, стоит ли ввязываться в драку прямо сейчас.
На протяжении выступлений братьев лорд Саймон сидел с отсутствующим, если не сказать понурым, видом: он все еще находился под впечатлением встречи со Свершителем, так и не оправившись от своего поражения на Горбатом мосту. У него недостало духа вэтом признаться открыто. Помолчав, он тихо произнес:
—Свершитель явился. На этот раз ошибки быть не может, я видел Печать Саламандры на его руке. Он силен, и сила его будет расти с каждым днем. Древнее пророчество начинает сбываться.
С надменных лиц Лордов Тьмы в один миг слетело выражение самоуверенности, но император Морой ободряюще улыбнулся и заговорил приподнятым тоном:
—Каждый из нас неизмеримо сильнее Свершителя, а вместе мы справимся с любыми обстоятельствами. В наших интересах уничтожить его как можно раньше, поскольку мощь его будет расти с каждой победой и уменьшаться с каждым поражением. Так гласит пророчество отшельника Теофила. Или мы, или он. Или древняя могучая раса детей Круцифера, или простые смертные в его лице...
Морой не закончил свою речь, поскольку с портретом леди Фог-Смог начали происходить метаморфозы. Клубы тумана пришли в движение, закрыли конский круп и фигуру всадницы. Туман сгустился и водопадом потек на плиты пола тронного зала. Затем вытянулся к потолку, образовав нечто вроде столба дыма. Из него вышла дочь Круцифера в черном шелковом платье и венке из черных роз, который так был ей к лицу. Легкой поступью она приблизилась к столу, села, расправив шуршащий кринолин, на свое место и с извиняющейся улыбкой проговорила:
—Прошу простить мне опоздание, братья. Я только что из Уайтроуза. Королевство в полном нестроении, Уорвик бездействует, а людишки дрожат в ожидании нашей инвазии. Делайте выводы сами.
—Не совсем так, — с мрачным видом возразил ей Пилгрим. — Вокруг Ноулдона возводятся новые укрепления, Беверидж объявил дополнительный набор в отряды Стальных сутан. Но самое главное, Свершитель владеет духом огня. А значит, он неплохо вооружен и может действенно препятствовать нам в каждом начинании.
Это известие вызвало оживление среди гирудов. Каждому из них захотелось лично расправиться со Свершителем и стяжать лавры спасителя Империи гирудов. Поэтому они наперебой стали отговаривать императора Мороя начинать военные действия в ближайшее время.
—Надо всесторонне подготовиться, Эдвард, — подвел итоги общих настроений Пилгрим. — И потом, ты сам говорил, что бессмертие не терпит суеты, а вечность любит благостность покоя.
—Давайте послушаем, что об этом думает леди Клементина, — дипломатично произнес император.
—Не забывайте, что Дева у нас в руках, — напомнила гирудина. — Это перевешивает чашу весов в нашу пользу. Кроме того, согласно пророчеству Теофила, Свершитель может быть достаточно силен, чтобы противостоять гирудам, однако по отношению к людям он остается таким же смертным, как и сами они. Почему бы нам не использовать для уничтожения Свершителя людей, как в прошлом ангелы использовали латников Лиги Саламандры для распятия нашего творца?
Разумные доводы леди Фог-Смог произвели на императора самое благоприятное впечатление.
—Хорошо, не будем спешить, — примирительным тоном произнес он. — Пусть плод созреет и сам упадет к нашим ногам. Пока жив Свершитель, война с королевством Уайтроуз остается под вопросом. Я прошу леди Клементину заняться нашим подопечным. А теперь причастимся, братия.
Гируды встали с кубками в руках и хором произнесли свой символ веры:
—Веруем, исповедуем и учим, иже в причастии Отца нашего Круцифера обретаем вечное существование, и по завету Его творим таинство сие через устное приятие крови в воспоминание Его крестной муки, и через Него совершившегося созидания нашего во спасение Отца нашего Круцифера и всех Его эманаций, зовомых чадами Тьмы, амен...
По завершении молитвы каждый из гирудов осушил свой кубок с кровью демона-прародителя. Восьмой кубок достался Нигредо.
Увенчанный фигурой трубящего ангела позолоченный шпиц Кафедрального собора Пречистой Девы Маргариты сверкал в лучах предполуденного солнца. Мощный и величественный фасад храма с ярко выраженным вертикальным членением имел три лукообразных портала и столько же высоких, украшенных серебряными розами двустворчатых ворот. Над ними бежала галерея арок с изваяниями святых и подвижников Церкви Девы.
Согласно традиции, каждый из епископов ноулдонских старался внести свою лепту в убранство главного собора королевства. При Беверидже тимпан главного портала украсил огромный барельеф, изображавший Деву-Воительницу в рыцарских латах ипернатом шлеме, с геральдическим щитом и мечом в руке. Лицо ее оставалось таким же прекрасным, как и на других изображениях, но грозно сдвинутые брови и непреклонность черт стали свидетельством наступления тяжелых времен и возросшей угрозы со стороны Империи гирудов. В прошлом ваятели и живописцы предпочитали изображать Пречистую Маргариту в ее ипостасях проповедницы и заступницы.
Архиепископ Беверидж и капитан Гилберт Гилфорд шагали по брусчатой мостовой к паперти главного собора королевства. За ними на почтительном расстоянии следовали десять всадников в серых сутанах. Один из них вел за собой в поводу лошадь Гилфорда. Цокот копыт гулким эхом отдавался в утренней тишине.
На Великом Экзекуторе был синий плащ, лицо скрывала черная широкополая шляпа с круглым верхом. Его тонкие, унизанные перстнями пальцы нервно перебирали четки. Мысль о том, что Эндрю Брюсу и трем менее значимым сопричастникам зла удалось бежать из казематов Трибунала, приводила его в ярость.
К тому же Бевериджа неприятно поразил неожиданный для всех, а для него в особенности, конфуз капитана Гилфорда — утрата им офицерского меча. Это был подарок, на который Беверидж израсходовал целое состояние. С одной стороны, он сочувствовал Гилберту, тяжело переживавшему свое поражение, с другой — позволил вылиться накопившемуся за последние дни гневу на голову провинившегося капитана, которому, впрочем, давно покровительствовал.