Президент России находился в состоянии сильнейшего недомогания.
Предполагалось, что речь пойдет о высоких материях вроде международной ядерной безопасности и взаимовыгодном сотрудничестве, при освещении которых все политические деятели любят говорить общими, ни к чему не обязывающими словами.
Но журналистов интересовала исключительно Чечня и, в частности, вопрос о заложниках в Буденновске. Что вызвало, по словам журналистов, приступ «багроволицего гнева» у занемогшего Президента Российского Государства.
Превозмогая недомогание и воздев руки к небу, Президент почти закричал, что «Чечня — это центр международного терроризма, коррупции и мафиозности!»
«Чеченцы, — кричал он, размахивая руками, это же все бандюги, понимаешь!» Президент покрутил пальцем вокруг собственной головы:
— Эта черные повязки, понимаешь, навязали на головы! Всех их будем уничтожать!
Пока ошалевшие корреспонденты пытались сообразить, почему зеленые головные повязки чеченцев с текстом из Корана представились занемогшему Президенту черными, сам Президент последним усилием воли увидел отчаянные знаки, которые подавали ему, оставаясь за кадром, министр иностранных дел Козырев и пресс-секретарь Медведев.
Поднеся палец к губам, Ельцин несколько раз послушно кивнул и более спокойным голосом сообщил собравшимся снова, что Дудаев попросил политического убежища в Турции.
Это заявление было немедленно опровергнуто сотрудниками американского президента, но Ельцин, казалось, этого не услышал.
В это время один из российских тележурналистов задал вопрос Клинтону, не изменил ли тот свое мнение о Чечне вследствие захвата больницы на юге России?
Придя снова в бешенство и не давая Клинтону ответить, Ельцин — в состоянии повышенной нервозности, по словам американских корреспондентов, снова почти заорал, что он сам является заложником этого кризиса, а его друг Билл поддерживает российскую акцию подавления мятежа.
Голос Ельцина снова поднялся до уровня крика. «Генерал Дудаев, — упрямо твердил он, — попросил политического убежища в Турции и Турция согласилась. Нам все равно, куда он денется!»
Однако, попытка Ельцина опереться на дружеское плечо Билла Клинтона с помощью утверждения, что «мой друг Билл» поддерживает российские методы подавления чеченских повстанцев, на этот раз не прошла.
Президент Клинтон, отворачивавший голову, когда «друг Борис» дышал в его направлении и мрачно молчавший во время ельцинского монолога, заявил, что его позиция по поводу чеченского конфликта абсолютно не та, что приписывает ему Ельцин. Конечно, он против всякого терроризма, но не односторонне, не в пользу одних против других.
Терроризм — если уж применять это слово — начался с нападения российских вооруженных сил на Чечню, он был присущ всему способу ведения этой войны; то, что произошло в Буденновске, лишь логическое развитие событий.
«Поведение Президента в Галифаксе, — передавал в Москву один из российских журналистов, — его пустые и напыщенные речи, его безответственные заявления вроде фантастической лжи о намерении Дудаева бежать в Турцию, разыгранная им при встрече с Клинтоном сцена, изображающая „бандитов в черных (?) повязках“, смотреть на которую было еще более стыдно, чем на берлинское дирижирование, неожиданно обернулась удачей для страны, поскольку в Москве „на хозяйстве“ остался Черномырдин».
Поздно вечером 17 июня бригада российского телевидения была срочно вызвана в здание правительства. Время приближалось к полуночи, и перепуганные журналисты гадали, что могло произойти. Какое правительственное заявление сейчас пойдет в эфир? Такого еще не было никогда, даже во времена Карибского кризиса, когда СССР и США балансировали на грани ядерной войны.
Что же произошло сейчас? Может быть, вошедшие в раж армия и спецслужбы в отместку за неудачу в Буденновске и за все другое прочее решили развязать мировую войну по принципу: семь бед — один ответ?
То, чему стали свидетелями тележурналисты, а через них вся страна и весь мир, действительно не имело аналога в истории. По крайней мере в истории борьбы с терроризмом.
Взяв телефонную трубку, премьер произнес: «Шамиль Басаев? Говорит Черномырдин…»
Премьер-министр страны ЛИЧНО начал переговоры с «главой банды террористов», согласившись выполнить если не все, то главные условия, выдвинутые Басаевым. Хотя Россию всегда зашкаливает в крайности, подобного развития событий не ожидал никто.
Несмотря на то, что Виктор Черномырдин в течение всех прошедших шести месяцев и пытался дистанцироваться от чеченской бойни, ему как главе правительства это удавалось далеко не всегда. Публичные же заявления премьера, особенно последнее время, становились все жестче.
Накануне нападения на Буденновск, 6 июня, находясь в Краснодаре, премьер, стоя на фоне ухмыляющегося Николая Егорова, заявил, что «вести переговоры в Чечне не с кем». Он де уже испробовал все варианты. «Нельзя вести переговоры с бандитами», — нравоучительно изрекал премьер.
На следующий день, 7 июня, Черномырдин снова высказался по Чечне, заявив, что происходящие там события, по сути, являются вооруженным восстанием против единства России, а потому должны быть подавлены военной силой. «Война в Чечне, — подчеркнул премьер, — будет продолжаться в том же объеме. С бандитами нельзя вести никаких переговоров».
И, наконец, Черномырдин отыскал себе партнера для переговоров.
Если совсем недавно бандитами, не говоря уже о самом Дудаеве, безаппеляционно считались и образованнейший юрист Имаев, и интеллигентнейшийжурналист Удугов, и умнейший политик Яндарбиев, и скромный воин Масхадов, то что можно сказать о Басаеве, на руках которого, как к нему ни относиться, была кровь более трехсот убитых и покалеченных мирных жителей, не говоря уже о тех женщинах и детях, что перенесли острейший психологический шок, из которого, по всей вероятности, им не выйти всю оставшуюся жизнь.
А затем быстро начавшиеся переговоры, закончившиеся триумфальным возвращением отряда Шамиля Басаева в Чечню, где он стал национальным героем со славой никак не меньшей, чем у его легендарного тезки — имама Шамиля; прекращение огня в Чечне, быстро налаженные переговоры, за словесной мишурой которых явствует только одно: РОССИЯ ПРОИГРАЛА ВОЙНУ В ОДНОЙ ИЗ СВОИХ ПРОВИНЦИЙ! За ритуальное разоружение Москва готова выплатить Чечне контрибуцию в размере 6 миллиардов долларов, предварительно ухлопав столько же на ведение боевых действий.
Что же произошло?
И наша, и зарубежная пресса наперебой комментировали это невероятное событие.
«Если точка и поставлена, — писал политический обозреватель „Нового Времени“ Кронид Любарский, — то только в вопросе о том, каков тот режим, который осуществил вторжение в Чечню. В течение полугода он отказывался прислушиваться к голосам тех в нашей стране и за рубежом, кто требовал немедленно прекратить военные действия и начать прямые переговоры с теми, от кого единственно зависит возможность урегулирования — с правительством Джохара Дудаева, как бы мы к нему ни относились.Доводы о непомерной цене, которую приходится платить жизнями россиян, не принимались во внимание. Над словами о нарушении прав человека смеялись. О потере Россией лица в глазах мирового сообщества не заботились. Тяжким бременем, которым чеченская авантюра ложится на экономику, решили пренебречь. О расколе, вызванном в обществе войной, отказывались и слушать.
Начали слушать только тогда, когда их силе противопоставили силу. Типичная реакция уголовного пахана. Руководители чеченского сопротивления, которые на собственной шкуре испытали жестокость и неумолимость государственного терроризма, поняли эту страшную реальность несколько раньше того, как в этом убедился весь мир. И решили действовать соответственно.
Российские власти спровоцировали преступную войну и вели ее преступными методами, осуществляя фактически геноцид чеченцев, пробуждая в них гнев, ненависть и глухое отчаяние людей, которым уже нечего терять, заставляя даже своих бывших союзников в Чечне браться за оружие и вступать в ряды сопротивления.
Безграмотные и самоуверенные, не знающие ни истории, ни национального характера народа, они не понимали и не хотели понимать, что на всей территории бывшей Российской (и Советской) империи не было места, где развязывание войны против народа было бы большим безумием, чем в Чечне. Упоенные своей силой и властью, они думали, что можно безнаказанно поливать из огнеметов подвалы, где прячутся дети, бомбить школы и больницы, пытать в фильтрационных лагерях, мародерствовать и насильничать, не вызывая ответных действий. Полгода российская армия вытворяла в Чечне такое, на что не решились диверсанты в Буденновске.
Всего недели две назад при штурме Ведено при бомбардировке погибла вся семья полковника Шамиля Басаева — 11 человек, в том числе жена, девятилетний сын и дочери трех, восьми и двенадцати лет. Кто в России ужаснулся этому? Кто вспомнил, что позор армии — убивать младенцев?
Можно только удивляться, что Дудаеву удавалось так долго сдерживать своих полевых командиров и что буденновские события произошли столь поздно…
О том, что чеченская авантюра абсолютно неизбежно приведет к полномасштабной гражданской войне, — которая перекинется и за пределы Чечни в Россию, предупреждали едва ли не все журналисты-аналитики, политологи, ученые и ведущие политики. Правительство и генералы были к этим предупреждениям полностью глухи. Грачев и Куликов, Ерин, Степашин и Егоров с присущей им наглой безапелляционностью со смехом отмахивались от них. Черномырдин решительно отвергал такую возможность буквально за день до начала трагедии. Цену их проницательности, интеллекту и политическому чутью мы теперь видим…
„Силовики“ вкупе с правительством продемонстрировали полную неспособность выполнять свои прямые задачи, действовать хоть в малой степени профессионально. Об угрозе перехлестывания войны в Россию было известно уже давно. Тяжело вооруженный многочисленный отряд, среди бела дня преодолевающий сотни километров территории, наводненной сотрудниками спецслужб, внутренними и регулярными войсками — это не притаившийся в подъезде киллер, появляющийся без предупреждения. Но разложившиеся и продажные силовые структуры выполнить свой прямой долг не смогл