Данные ФСБ сводились к следующему:
1. Генерал Дудаев поддерживается едва ли десятой частью местного населения. В случае ввода в Чечню федеральных войск на территории республики произойдет всенародное антидудаевское восстание.
2. Вооруженные силы, которыми располагает Дудаев, не регулярны и не обучены и не смогут оказать никакого организованного сопротивления частям регулярной армии.
3. Многочисленное русское население Чечни создаст дополнительные предпосылки для быстрого и победоносного завершения операции.
Директор ФСБ Сергей Степашин, бывший пожарный политрук, назначенный на эту должность по причинам, известным только одному Президенту, возможно также искренне верил в данные, представленные его подчиненными, которые он доложил Президенту на совещании Совета Безопасности. Традиция была соблюдена полностью. Так некогда «чекисты» убеждали Иосифа Виссарионовича, что первый же выстрел, который гитлеровцы осмелятся сделать по первому в мире «государству рабочих и крестьян» приведет к всенародному восстанию в Германии и мировая революция — мечта Ильича — произойдет автоматически.
Что произошло тогда — хорошо известно.
Не менее хорошо известно, что произошло сейчас.
Армия, терпя унизительные поражения, завязла в кровопролитных боях на собственной территории. Бои продолжаются уже скоро два года, а конца и края им не видно. Счет убитым солдатам давно никто не ведет, окружные госпиталя по всей стране переполнены ранеными, уничтожена инфраструктура одной из наиболее цветущих республик, входящих в состав России.
«Мы вляпались в Чечню», — со вздохом признал министр иностранных дел Андрей Козырев на втором году войны армии сверхдержавы с одним из малых народов собственного государства.
Когда же в итоге ожесточенных и кровавых боев зеленое знамя Свободного Волка взвилось на крыше помпезного здания бывшего горкома КПСС в городе Буденновске, полная несостоятельность собственной «спецслужбы» стала понятна и президенту Ельцину, который погнал с должности своего любимца Степашина.
Тут же начали муссироваться слухи: кто займет должность, которая за последние четыре года седьмой раз становилась вакантной.
Кандидатов было много. В газетах замелькалифамилии, хорошо известные по непримиримой борьбе с вольнодумством и свободой в Советском Союзе и по громким провалам на Западе.
В разгар плодотворной дискуссии, 11 июля 1995 года, неожиданно было объявлено, что президент Ельцин госпитализирован в связи, как говорилось в официальном сообщении, «обострением ишемической болезни сердца». Все это произошло так неожиданно, что некоторые западные радиостанции, ссылаясь на свои анонимные источники в Москве, объявили, что Борис Ельцин внезапно скончался.
В России же все ломали головы над значением слова «ишемический», пытаясь связать его с известными президентскими слабостями.
А буквально накануне, 7 июля, газета «Комсомольская правда» опубликовала статью под громким заголовком «Убить Черномырдина!»
Премьер-министр России Черномырдин считался вторым лицом в государстве, осмеливающимся даже вступать в пререкания с самим генералом Коржаковым!
В статье говорилось следующее:
«В 1991 году группа офицеров КГБ и ГРУ, опасаясь планомерного разрушения их спецслужб демократическими властями, создала свою секретную группу под названием „Феликс“. Со времен снятия своего чугунного тезки с постамента на Лубянской площади задачи группы „Феликс“ не менялись. Своим долгом они считают подготовку общественного мнения к резкой смене российского курса, а также физическое устранение продажных политиков из числа высших руководителей страны».
«По нашим данным, — сообщал корреспондент газеты, которая, превратившись в абсолютно „желтую“, продолжала носить свое название „Комсомолка“ и все старорежимные ордена, — группа „Феликс“» (или, как ее еще называют, спецотдел «Ф») объединяет в своих рядах свыше 60 офицеров спецслужб в звании от майора до полковника. Возглавляет спецотдел генерал. Большинство сотрудников приписаны к другим ведомствам, включая коммерческие банки и исследовательские учреждения. Часть группы в советское время служила в Управлении «А» ПГУ КГБ СССР, которое отрабатывало активные действия на территории иностранных государств. Проще говоря, диверсии и теракты в отношении руководства стран вероятных противников Советского Союза. В качестве арены для упражнений в обработке массового сознания группа избрала тему транзита наркотиков через границы России. В феврале этого года с ее подачи в Думе, правительственных кругах и редакциях газет появилась брошюра «Международная контрабанда наркотиков и бывший СССР». В ней, как и в серии последующих публикаций в газетах «Сегодня» и «Завтра» (не правда ли, интересное сочетание?), констатировалось увязание экономических и политических элит новых республик в международном наркобизнесе. Говорилось там и об уникальности России и СНГ как объекта для вложения и отмывания грязных денег. По сведениям из надежных источников, председатель правления одного из крупнейших отечественных банков во время визита в Англию встречался и вел переговоры с колумбийскими наркобаронами.
«После разгрома Чечни как вариантного (?!) центра наркобизнеса в России, группа „Феликс“ предлагает обратить внимание спецслужб и войск (!) на Азербайджан и Прибалтику (в особенности это касается Эстонии) как на пункты неконтролируемого транзита наркотиков в Европу. Офицеры группы обращались по этому вопросу и во вновь образованные силовые ведомства. Их встречи с руководителями Службы Безопасности президента и Главного Управления Охраны регулярно проходят и по сию пору. К сожалению, нынешние генералы спецслужб не очень восприимчивы к стратегическим выкладкам и упорно путают Латвию с Литвой. Публикация этой брошюры под псевдонимом Иван Иванов, по словам анонимного представителя группы „Феликс“, являлась предварительным мероприятием перед следующим шагом — созданием эскадронов смерти. „Если в течение этого года, — посулил аноним, — не будет предпринято реальных мер по прекращению развала государства, его силовых структур, если не будут приняты меры по борьбе с чиновниками и банкирами, выполняющими преступные западные заказы, из обломков спецслужб возникнут отечественные эскадроны смерти. Они возьмут на себя миссию физической ликвидации инициаторов разрушительных процессов. Это в первую очередь премьер Черномырдин. Затем московская группа во главе с Филиппом Денисовичем Бобковым (в прошлом 1-й зампред КГБ СССР). Уничтожению подлежат и люди, которых он контролирует: мэр Москвы Лужков, руководители Мост-Банка Гусинский и Поляков. Это могут быть и журналисты, которые известны с определенной стороны: Минкин, Киселев и Караулов“.»
Все обратили внимание, что аноним-террорист единственно кого почтительно назвал по имени-отчеству, так это генерала армии КГБ Бобкова, который, числясь в помощниках банкира Гусинского, вместе с тем входил в состав ЦК компартии товарища Зюганова, которая разрасталась как чертополох под солнцем свободы и демократии.
Раздражение анонимного офицера, если выражаться мягко, было вполне понятно. В совсем недавние времена именно Управление «А» ПГУ КГБ само занималось транзитом наркотиков в США и Европу, создав перевалочные базы, которые и не снились никаким колумбийским картелям.
Баз было три. Одна находилась на Кубе под личным патронажем товарища Фиделя Кастро, вторая — в Северной Корее и третья — в Таджикистане. «Наркотики для диктатуры пролетариата» производились промышленным способом, что в условиях сверхсекретности и глобальной закрытости во всех трех указанных странах осуществлялось чрезвычайно легко. Было найдено и идеологическое обоснование подобной деятельности — дестабилизация буржуазного общества и разрушение его изнутри. Но при этом перестарались и вместо буржуазного общества разрушили собственное, а теперь выли от злости и пытались потрясти кого-то разоблачениями и угрозами. Но никто и глазом не моргнул. В условиях свободы печати, гласности и открытости нужны были другие методы, но бывший КГБ еще не переучился, дойдя всего лишь до уровня «эскадронов смерти», изобретенных междоусобными войнами в Латинской Америке.
Но зато великолепно вырисовывались альтернативы, стоявшие перед Россией: в случае поворота на обратный курс превратиться в Северную Корею, в случае движения вперед — в типичную латиноамериканскую страну с поправкой на климат и некоторые национальные особенности: с диким местным патриотизмом, шумными карнавалами по случаю 100-летней годовщины какой-нибудь очередной победы генерала Буливара в войне за независимость, с постоянными вооруженными конфликтами на окраинах за контроль над наркотическими тропами и нефтяными полями, со всенародной подпиской на строительство нового эскадренного миноносца для «Армадо Национале», со злобными проклятиями в адрес североамериканских «гринго», чьи деньги не позволяли стране давно умереть с голоду или опуститься до первобытного существования.
Россия продолжала идти по дороге вперед.
Президент лежал в больнице. Поговаривали, что он слишком шумно отметил четвертую годовщину своего президентства и занемог.
Федеральная Служба Безопасности оставалась без директора.
В Чечне шли «мирные переговоры», за которые посадил обе стороны Шамиль Басаев своим дерзким рейдом на Буденновск. Став в России не менее популярным, чем в родной Ичкерии, Басаев охотно раздавал интервью российским и иностранным журналистам, нисколько не беспокоясь, что против него российская прокуратура возбудила уголовное дело и объявило всероссийский розыск. В интервью корреспонденту радио «Свобода» Марио Корти ичкерийский генерал клялся, что у него есть радиоактивное, бактериологическое и бинарное оружие, которое он не задумываясь применит в Москве, если Кремль не оставит Чечню в покое.
В Государственной Думе обсуждался вопрос об «импичменте» Президенту, лежащему в больнице. Свалить президента стало для «думцев» делом чести, доблести и геройства. Никаким законотворчеством Дума заниматься не желала, охваченная жаждой мести за расстрел из танков своих незадачливых предшественников в октябре 1993 года, хотя ни один депутат не был тогда не только убит, но и поцарапан.