Оставив их, я отправилась к штатному медику, и он выделил мне полевой рацион и пакет плазмы. Я рассудила так: эрга нужно кормить, но и "одежде" тоже не помешает подпитка.
— Шелк… — она сказала "шелк". — И где его взять?
А главное, почему шелк? Животному нравится белок серицин? У меня было много вопросов, а у нее — ответы, только вот она не спешила ими делиться. В любом случае, шелк был дорогим импортным материалом с Терры. Обойдемся пока. Хотя… В голову пришла мысль! У меня среди вещей был круглый веер с росписью на шелке. Жалко, конечно, но мне было любопытно, что будет, если я угощу животное.
"Придется звать в гости". Я так живо представила эту картину, что мне стало смешно. "Эши Этти, не соблаговолите ли пожаловать на званый ужин. И зверюгу свою не забудьте. Нет, ужин не для вас, а для нее".
Во мне проснулся интерес натуралиста.
— Готово, — сказал Эши, когда верхняя часть костюма достигла необходимой толщины и стала непрозрачной.
Цвет был привычный, персиковый, но узоров и прочих украшательств, которые я раньше принимала за вышивку, не было. Эрг не стал себя затруднять. Я машинально дотронулась до манжеты: обычная ткань, разве что, плетения не видно. Как будто это был нетканый материал. Мужчина перехватил мое запястье.
— Мой трофей хочет одежду? — спросил он.
Я осторожно высвободила руку; он не удерживал.
— Хм… — я задумалась. — А если да?
— Можно ее вырастить, — ответил он и нахмурился, подбирая слово. — Это… просто. Надо думать про одежду.
Гудрун, которая не обращала на нас внимания, тут же обернулась на нашу возню:
— О, боже! Хочу это видеть.
Эрг сказал "просто". И еще "надо думать". Я уже сталкивалась с тем, что это создание охотно откликается на мои мысли. Например, может стать веером. Оно может разделиться на тончайшие нити микронного размера и слиться в единое существо, напоминающее ската. Главное — правильно сформулировать команду. Придвинув стул ближе к мужчине, я вызвала свою "одежду".
"Выходи!"
Я коснулась колена эрга, и обе твари потянулись друг к другу, пытаясь слиться. Это выглядело жутковато, как будто его штанина зашевелилась, а моя кожа вдруг облезла и стала сползать с пальцев. На мгновение утратив концентрацию, я потеряла контакт.
Эши Этти наклонился ко мне и опустил свою тяжелую длань мне на колено.
— Не так, — улыбнулся эрг. — Вот так.
"Контакт!"
Своих мыслей больше не было. Меня не стало.
Осталось бесконечное ощущение растворения и собственной кожи. Это было то, что называют "кожным зрением". Я вся превратилась в огромный глаз, воспринимающий в диапазоне, недоступном человеку. Мир окрасился в новые для меня краски, которым не было и не будет названия на человеческих языках…
Это было так красиво и страшно, что я попыталась вырваться.
И не смогла.
— Хельга, — послышался голос внутри меня. — Трофей-который-ценнее-всех.
"Кто здесь? Где я?!"
— Это-мир-эрг-ласси мы-часть.
"Мне страшно!"
— Трофей не-боится-растит-одежду.
"Как?"
Бесконечные цепочки синтеза протеинов. Формулы и схемы, которые чудом укладываются в пару слов на языке эргов.
— Трофей-который-ценнее-всех самый-умелый все-хорошо я-помогу пробует-выращивать формула-результат заканчивает-выходит.
Этот голос подбадривал и направлял меня, не давая отклониться от курса. Цель была уже близка!
Я ощущала, как моя шкурка становится все толще и толще, приобретая знакомые формы. Она нарастала прямо поверх моего комбинезона. Одновременно ко мне возвращалась чувствительность. Осязание и обоняние тоже, но странно искаженное. Если, конечно, прикосновение к колену можно воспринимать как резкий, дисгармоничный звук, а запах как сочетание следов, оставленных людьми и эргами, которые когда-либо тут бывали.
"О, боги и богини! Я — собака".
— Хельга-не-собака, — я ощутила чужую эмоцию как искристый смех. — Трофей-который-ценнее-всех владеет-учит собаку-образец-малый-трофей.
"Ага, ага… Кто бы спорил".
— Приоритетное-право-на-действие-мысль-желание-нежелание трофей-который-ценнее-всех следует-повинуюсь. Самец-третьего-периода владеет-помогает-защищает-слушает.
"Мое приоритетное право?"
— Да.
Одинаково на любом языке, даже в другой галактике. Все это было одним коротким словом, состоящим из тысячи других слов и мыслей.
"Ох, неужели все?"
— Да, Хельга.
Выращивание одежды завершилось.
Я вернулась в реальность. Все та же комната со стенами, окрашенными в нейтральный голубой цвет, и солнце, бьющее в глаза.
"Солнце? Какого черта!"
За время, казавшееся мне считанными минутами, оно почти зашло за горизонт. Гудрун, до этого стоявшая у окна, теперь сидела рядом на стуле. Наверное, принесла откуда-то. Рядом — пара пустых стаканов от воды и пакет от плазмы. В дверь сунулся кто-то из персонала в форме дипкорпуса, но она шикнула и махнула рукой. Голова исчезла.
— Гудрун? — спросила я. — Что, уже вечер?
Она кивнула.
— О, боги и богини, — простонала я и потерла виски. — У меня похмелье. И кушать хочется.
— Разве так бывает? — рассмеялась она. — Выбери что-то одно.
Кажется, я утратила бдительность. Эши, сидящий напротив, вдруг наклонился и обнюхал мою шею. Я отшатнулась и сбросила его руку с колена. Инстинктивно я воспринимала это как облапывание. Он удивился и, кажется, немного обиделся. А потом его лицо приняло прежнее нейтральное, несколько высокомерно выражение.
— Одежда, — пояснил он. — Смотрите!
Я потрогала манжет и потянула за край комбинезона, который стал толще. Сверху отделилась оболочка того же цвета и формы. Она повторяла все в мельчайших подробностях, даже швы и складки, только была тоньше оригинала. Оттягивая все дальше и дальше, я избавлялась от этой "шкурки", как змея во время линьки. Проблемы возникли, когда я обнаружила, что у оболочки отсутствуют застежки.
— Прокол, — рассмеялась подруга, наблюдавшая за моими манипуляциями.
Эрг, желая помочь, протянул руку и коснулся "шкурки". Выскочил коготь и располосовал одежду сверху донизу! Я и глазом не успела моргнуть.
— Ох!
— Острая штука, — сказала Гудрун, покосившись на когти эрга. — Смотри-ка! Комбинезон даже не задел. Интересный способ раздеться… или раздеть.
— Гудрун!!!
Глава 3
Казалось, ничто не предвещало, но на выходе из здания на нас совершили покушение. Люди, которые под видом охраны просочились на территорию дипкорпуса и одетые в боевые "гепарды" с правительственной маркировкой, открыли пальбу.
Все это мы узнали позже. А тогда сложно было не запаниковать. В это время я и Гудрун находились на административной парковочной площадке и ждали, когда мне разрешат сесть во флаер.
Эши тоже решил меня проводить. Это было мило и… бесполезно. Он как привязанный ходил следом, я злилась. Кроме того, он сожрал добрую половину моей порции, когда я пыталась восстановить потери от эксперимента с одеждой. Гудрун настояла, чтобы я его покормила.
— Тебе-то с этого что?
Она закинула ногу на ногу и, словно защищаясь, скрестила руки на груди, смяв комбинезон. Одно плечо непроизвольно дернулось. Пшеничные волосы выбились из хвоста и рассыпались, но она не стала их поправлять. Это была Годива. Только вот скрывала она не тело, а душу.
Я бы сказала, что она сердита на меня непонятно за что. Незнакомый мужчина назвал бы ее капризной. Они видят только ноги, ложбинку в вырезе, сжатые губы и высокомерно задранный нос. Такова их природа.
Док Фредриксен бы многое сказал об этом. Он бы сложил целую поэму о том, что ей одиноко, она устала и не хочет говорить, и не был бы беспристрастным, как положено лечащему врачу; напротив, он бы безжалостно препарировал ее чувства и приколол очередную бьющуюся бабочку к бархату ночи.
"Проклятье! Как высокопарно".
Но так и было. А она молчала. Даже непробиваемый Эши ощутил себя неловко и перестал жевать.
— Не повторяй моих ошибок, — наконец сказала она с улыбкой, от которой мороз пошел по коже. — Корми и принимай как есть. Такие уж они. Не люди, а самцы тем более.
Я проявила благоразумие и не стала спрашивать, почему она не поехала вслед за командующим.
Пришелец тем временем пересел на пол; стулья его смущали, так было привычнее. Я последовала совету. Было не так уж плохо, просто немного неловко. Множество касаний, когда я делилась своими протеиновыми шариками… Но он не ловил на лету. Довольный, он сначала принюхивался, а потом принимал эту награду. Я уже не отдергивала руки. Просто пила приторно-сладкий кофе и любовалась им. Эти бледные глаза, резкие черты и чуждая пластика уже не казались мне странными. Кажется, я наконец привыкла.
Потом он провожал. Тогда мы услышали стрельбу и увидели желтое марево и вспышки над правительственной парковкой.
— Его величество!!! — испуганно вскрикнула я.
Если короля не станет, начнется хаос. Кроме того, с ним сегодня была "мать сыновей" Сен Этти. Или он с ней? В общем, если с ней что-то случится, хрупкий мир с пришельцами будет нарушен.
— Не паникуй, — глухо сказала Гудрун. — Все под контролем.
Я взглянула ввысь, хотя заходящее солнце слепило глаза. Охрана с нашей площадки уже мчалась туда: двое напрямик, остальные в обход. Наверное, решили обогнуть здание и напасть на противника с тыла. Эрг что-то сказал двум другим пришельцам. Ему выдали оружие, вроде того, что он раньше носил, но гораздо массивнее. Такую черную штуку в шипах и выростах, с внушительным и угрожающим раструбом приходилось держать обеими руками.
— Что это? — спросила я.
— Оружие, — улыбнулся он мне, как маленькой, и задвинул за спину, чтобы я не мешала.
Подруги он не коснулся, просто указал направление. А! Понятно. Чужой "трофей". Трогать нельзя.
— Это понятно, — неподалеку бухнул взрыв, и я инстинктивно присела. Остальные тоже. — Но что оно делает?