Кто-то считает, что приглашение дипмиссии — просто оттягивание неизбежной войны. Я так не считала. И мой отец, сам военный, но не принадлежащий к жаждущей войны клике в Совете, тоже так не считал.
Это напоминало партию в Го с огромным количеством неизвестных переменных.
— Ориентировочно один планетарный цикл вокруг местного светила, — приглушенно сказал посол.
— Ну… за год многое может случиться, — так же мягко ответила я.
Многое… Подписание договора о ненападении. Или эскалация насилия в спорном секторе. Поживем — увидим.
— Вы будете допивать? — спросила я.
Посол молча покачал головой, совсем как человек. Я подхватила его стакан со стола вместе со своим и сложила в утилизатор.
— Вы сегодня не работаете, доктор Рагнарссен? — поинтересовался посол, тоже вставая из-за стола.
— Нет.
— Я могу вас попросить еще кое о чем? — спросил он.
Звучало это странно. Попросить, а не спросить. Ему нужна была не информация, а услуга?
— Что именно, господин посол? — решила уточнить я.
— Вы сегодня будете на тренировке в том зале, — посол витиевато взмахнул ладонью, не найдя нужного слова.
— В тренировочном зале? — подсказала я.
— Да.
— Может быть. А что?
— Мой секретарь хотел бы тренироваться там же. Вы можете показать ему и объяснить правила? Может быть, познакомить с другими людьми, которые там тренируются? — попросил он.
"Я знала! Знала это!!" Если Эши Этти секретарь, то я — звезда видеодрам. Я еще больше развеселилась.
— Вы имеете ввиду, ему нужен спарринг-партнер? — спросила я.
— Да. Но ему нужно объяснить пределы… возможного.
Всякое вечелье вдруг оставило меня, и я вновь стала предельно серьезной. Посол, судя по виду, волновался, как бы его подчиненный не натворил дел.
— Я вас поняла. Постараюсь ему объяснить. Но, господин посол, это он сам вас попросил? Или вы решили, что ему требуются тренировки?
— Я — его голос во время этой миссии. И решения принимаю тоже я, — жестко ответил посол.
— Вот как…
Значит, посол счел, что это будет полезно, и, как котенка, кинул в эту реку своего "секретаря". Но перед тем подстраховался, чтобы он не утонул. По крайней мере, не сразу… Никому не нужен дипломатический скандал.
Получается, посол просто играл с ним и со мной, затеяв какую-то отдельную партию. Мне вдруг захотелось разгадать эту головоломку и ответить на брошенный вызов.
— Я смогу провести на тренировке два часа перед ужином. В это время там больше всего людей. Думаю, ваш "секретарь" без труда найдет себе спарринг-партнера.
Сразу после разговора с послом я вернулась в свой лофт, переоделась и отправилась в спортзал.
Сегодня я просто занималась растяжкой. Больше я ни на что не была способна. Все тело ныло так, будто меня били тупым предметом: такое бывает из-за долгого нахождения в вынужденной позе.
Краем глаза я ловила, чем занимались на татами. Парни валяли друг друга, кто во что горазд. Интересно было, когда сталкивались представители разных систем боевых единоборств. Такие поединки сулили неожиданности.
Чаще спарринги проводились довольно дружелюбно, не доводя до членовредительства и обмениваясь в конце рукопожатием или поклоном. Реже — на грани с боевой схваткой, когда личное сталкивалось с профессиональным.
Я потянула дельтовидные мышцы и повернула голову в противополохную руке сторону, так что угол обзора стал идеальным… Совмещать полезное с полезным мне не впервой.
Тренирующиеся, те, что не были заняты в спарринге, вдруг стали поглядывать в мою сторону, и меня посетило неприятное чувство déjà vu.
— Доктор Рагнарссен? — услышала я позади себя и обернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с чужаками.
Поздоровался со мной посол, а Эши Этти привычно молчал и наблюдал, цепким взглядом оценив обстановку и вновь вернувшись ко мне. Я сделала пару шагов навстречу и оказалась перед "секретарем":
— Добрый день. Вы знаете правила? — спросила я у него.
— Нет… — ответил тот.
— Нет, не знает, — одновременно с ним сказал посол, и они обменялись странными взглядами.
— Можно наблюдать. Когда кто-то выходит на татами, можно принять вызов. Также вы можете подойти к тому, с кем хотите тренироваться. Он вправе согласиться или отказаться. Тренировка не является боевой. Допустимо все, что не наносит серьезных травм противнику, — сказала я. — Поединок прекращается, если кто-то сдается. Недопустимо: вывихи, переломы костей, травмы гениталий и глаз. Убивать тоже нельзя, — зачем-то добавила я.
Слишком уж этот пришелец… примороженный. К тому же, это мне лечить все травмы, которые они наносят друг другу в этом зале.
— Вы меня поняли? — спросила я Эши Этти, поскольку не дождалась реакции.
На сей раз он молча кивнул. Я указала рукой на свободное место у татами и пошла туда, ожидая, что пришельцы двинутся следом.
А он хорош!
Я потянула квадрицепсы и грушевидные мышцы, усевшись в полулотос, а потом наклонилась к полу, работая над спиной и поясницей. Вроде, двигаться стало легче.
Между спинами двух зрителей я разглядела, как Эши Этти играючи справился с одним из десантников помоложе, который не побоялся принять вызов. Мне понравилась его манера, абсолютно не зрелищная, но эффективная. К сожалению, все длилось слишком быстро, и я мало что поняла.
Встав на колени и расставив их, насколько позволяли спортивные брюки, я присела на пятки, а потом откинулась назад и легла на пол. Затем я выогнулась дугой, так что грудь и живот поднялись вверх. Сосредоточившись на дыхании, я пропустила момент, когда посол, сидевший среди зрителей, подошел и склонился надо мной.
— Чем вы занимаетесь? — вежливо спросил он и улыбнулся, нависая надо мной и скрывая то, что происходит на площадке для поединков. Остались только голоса и азартные выкрики…
Вероятно, я сейчас выглядела забавно: красная, тяжело дышащая и напоминающая распластанную лягушку. Хотя вряд ли посол знает, как выглядит терранская лягушка.
— Растягиваю мышцы… господин посол, — не менее вежливо ответила я.
— С вами что-то случилось? — спросил он, присев рядом.
— Почему вы спрашиваете?
— Вы устали, и у вас кровь, — ответил он. — В столовой я понял, что сегодня что-то произошло.
Вот как? Неужели он только по запаху это понял? Я осторожно перевернулась набок и тоже села, а потом задрала рукав футболки, показав маленький синяк от капельницы на стыке локтя.
— Это? — деловито просто спросила я.
Хаоли Этти бережно взял мою руку, провел подушечкой пальца по синякам на запястье, а потом склонился над ним, как если бы хотел поцеловать. Или принюхаться? Он медленно провел лицом вплотную к моей коже от запястья до локтя. У локтя он ненадолго застыл, втягивая воздух, а его пальцы на моей руке вдруг судорожно сжались.
Впрочем, он тут же отстранился и отпустил меня. Так мы и сидели, ошеломленно глядя друг на друга: он, с окаменевшим лицом и расширенными зрачками, и я, взбудораженная его прикосновениями.
— Простите, я немного забылся, — наконец сказал он, прервав неловкое молчание.
Я не знала, что сказать, но тут заметила, что на татами происходит что-то необычное.
— Смотрите!
Там происходило форменное избиение младенцев. Десантники привстали и подбадривали своего, который задал жару "секретарю" посла.
Это был тот самый пожилой ветеран, Васкес, у которого я выпрашивала "графит". Похоже, его навыки настоящего убийцы вкупе с тем, что он позаимствовал от меня, помогли дать достойный бой.
Там, где Эши Этти выигрывал в скорости и массе, Васкес добирал правильными стойками и перемещениями веса. Он раскручивал противника за счет его же энергии, играл с ним, раз за разом укладывал его в лицом в пол, отпускал и, как мне кажется, испытывал от этого большое удовольствие. Кажется, он задался целью унизить чужака…
В то же время, когда я пригляделась получше, что решила, что Эши Этти просто поддается. Не думаю, что опытный боец мог допустить столько нелепых ошибок, непростительных для новичков. Я припомнила, как быстро он двигался во время погони в хостеле, и не могла найти ответа. Почему он так медлителен?
Кажется, я сказала это вслух.
— Почему что? — спросил посол.
— Почему он не сражается в полную силу? — спросила я.
— Вы сами установили правила, и он теперь им следует.
— Но ведь можно и в этих рамках…
— Нет, — перебил меня Хаоли Этти. — Он может не остановиться. Особенно, если почувствует угрозу. А я могу не успеть вмешаться.
Я по-новому оценила их отношения. Значит, телохранитель просто обучен убивать и полумер не принимает. Если он почует, что его хотят убить, — хотя это не обязательно так! — последует адекватный, на его взгляд, ответ. Так что он терпел до последнего.
Мне на мгновение стало жаль Васкеса. Что ж, пусть потешит свое самолюбие, укатав чужака.
— А смысл?
— Польза в контроле, — ответил посол. — А ваши боевые навыки довольно интересны.
Что за хитрый лис…
Глава 13
— Почему вы так откровенны со мной? — спросила я.
Я и правда не понимала его мотивов. Вернее, могла лишь предполагать, чем он руководствовался, идя на сближение со мной. Посол хочет более доверительных отношений? Причина — мой отец? Вряд ли. Сейчас его мнение не имело такого веса в Совете, как раньше. Должно быть, чужак просто изучал людей.
— Откровенен? — немного отстраненно улыбнулся уголком рта посол и снова перевел взгляд на татами, где Васкес снова швырнул через плечо Эши Этти. — Я просто озвучил то, о чем вы и так думали.
Вот как… А чего я от него ожидала? Разве это не искусство дипломатии — говорить людям то, что они хотят услышать, при этом преследуя собственные цели?
— Есть много вещей, о которых я думаю, — ответила я.
— Например? — посол снова повернулся ко мне.
Например… Например, почему я так смутилась от его близости, когда он изучал мою руку. Например, о том, что у меня уже больше трех лет не было полноценного секса. Например, может ли чужак сейчас догадываться о моем состоянии по запаху.