Я поспешила укрыться в своей комнате и начала перебирать вещи. Негусто: коммуникатор и смена одежды. Я уехала со станции налегке, так что собирать было нечего. Но я слонялась из угла в угол, не желая покидать комнату. Пожалуй, когда отец бывал настолько взбешен, я боялась его больше, чем хэсси. Док Фредриксен, изучая мои отношения с родителями, называл это "тактикой избегания".
Раздвижная дверь была чуть приоткрыта, и я слышала, как отец и Эши Этти о чем-то говорят. Отец обвинял, а Эши оправдывался? Не может быть! Я расслышала только "собаки", "кормежка" и "руки прочь".
Наконец отец без стука, не дожидаясь согласия, распахнул дверь, схватил меня за руку и молча потащил за собой.
Всю дорогу до швартовочной зоны отец молчал, но пространство вокруг было словно наэлектризованным. Загнав флаер в брюхо космического челнока, он наконец немного оттаял и повернулся ко мне.
После того, как его комиссовали, он отпустил аккуратную бороду, а в остальном не изменился. Он был высоким, намного выше меня, мощным и внушительным. К счастью, брат пошел в него, а я в мать. Брат унаследовал почти все, кроме голубых как северное небо глаз. А весь его облик в целом внушал доверие и надежность.
— Хельга, у меня для тебя две новости, хорошая и плохая. С какой начинать? — спросил отец.
— Ну… давай с хорошей, — решила я.
Я была противницей идеи "подсластить пилюлю". Пусть дурные вести воспринимаются такими, какие есть.
— Твой дед жив.
— Но как???
— Он не вживлял чип и не имел при себе документов и коммуникатора. Его опознали в госпитале, когда он очнулся. Если бы он не пришел в себя, мы бы все равно узнали через несколько дней по ДНК-тесту, — сказал он.
— Это…
Воистину, хорошие вести. За это можно все отдать. Я просто не нашла слов, чтобы выразить то, что чувствую, только порывисто обняла отца и зарылась носом в его шею, вдыхая родной запах.
— Что говорят доктора? Когда его можно увидеть? — поинтересовалась я у родителя.
— Он пока на Вальхалле, проходит лечение.
— Что??? — возмущенно отпрянула я от отца. — И ты увозишь меня в такой момент! Это что, твоя плохая новость?
Сначала поманили ослика морковкой, а потом заставили бегать по кругу и крутить жернова. Я не согласна ждать встречи.
— Нет, это еще не плохая. Ты готова?
"Всегда готова". Он издевается. Я никогда не была в летнем лагере, в отличие от брата. Вопросительно поглядев на отца, я ждала продолжения.
— Ну же. Пап, что ты скрываешь? Я уже взрослая девочка. Думаю, мы сумеем решить это вместе, — сказала я.
— Хельга, ты соображаешь, кто такой Эши Этти? — мягко, осторожно спросил отец.
"Хм, а ты как думаешь, кто?" Отец явно что-то недоговаривал.
— Формально — "секретарь" посла, фактически — его телохранитель и в какой-то степени родственник или потомок. Насколько мне известно, — подчеркнула я.
— Ты… не понимаешь, — сказал отец, как будто разговаривал в неразумным ребенком. — Он — вершина их селекции по выведению военного руководителя. А ты с ним так запросто делила пищу.
"Военного руководителя? Что это еще за пост? Или статус?" Если это он руководитель, то кто тогда Хаоли Этти? И потом, они же из разных каст.
— Селекции?.. Отец, что ты имеешь в виду? — спросила я. — И что такого в совместном завтраке?
— Эррги — повернутые на селекции ублюдки. Причем это касается не только животных и растений, но и их самих.
Евгеника в чистом виде. Похоже, господин посол, теперь уже мне надо "обновить свои данные".
Оказывается, "трофей" — это вовсе не военная добыча, а нечто среднее между вассалом, членом семьи и тем, кто дает согласие на выведение новой породной линии. То есть предоставляет свой генетический материал в ведение и пользование вновь обретенной "семьи".
"Троллячье дерьмо!"
Никому я не давала такого согласия. Да и как они это себе представляют? Мы в принципе представители разных видов, хотя внешне были похожи. Ни о каком скрещивании и речи быть не может. Даже о таком, как между близкородственными видами, вроде лошадей и ослов.
Хотя, судя по поведению посла, он решил ограничиться только аспектом общения, телесной близости и приручения (но не подчинения). Понимал ли это Эши Этти?
А эта их "одежда". Недаром мне мерещилось сходство со скарификатором для забора крови. Может, это псевдо-живое существо брало мою кровь на анализ с определенной целью.
— И что, многие стали такими "трофеями"? — спросила я.
— На планетоиде очень многие, вольно или невольно. Основной способ — через поражение в поединке или добровольное принятие пищи, — ответил отец.
— Получается, что вы все?..
— Нет. Сначала нас кормили тем, что осталось в спасательных челноках. Эррги еще не знали, какая пища нам подходит, — сказал он.
— А потом?
Отец помолчал, глядя в никуда. Наверное, снова вспоминал то, что случилось.
До этого я знала историю только в общих чертах. Корабль из Фрейи вынырнул из подпространства в спорном секторе Бельфлер. Там располагалась естественная сингулярность, и место после разведки сочли весьма перспективным для закладки еще одной космической станции.
Поблизости была небольшая звезда типа "красный карлик" и холодные, безжизненные планеты на удалении от нее. Люди еще не решили, что лучше сделать этим сокровищем.
Почему сокровищем?
Да потому, что исследование известного космоса продвигалось методом проб и ошибок. Можно было наугад совершать прыжки на скачковых судах, но всегда был риск потерять судно из-за "схлопывания" двигателя. К тому же, как это ни прискорбно, Торговая ассоциация держала монополию на перевозки.
Легально сделать ничего было нельзя. Конечно, в прошлом были попытки национализации отрасль, но старое терранское право, погрязшее в бюрократии, было написано для корпораций-монополистов. Колонии тоже ничего не могли поделать.
Другой способ исследования предполагал поиск естественных сингулярностей, их раскрытие и изучение "звездной карты" и излучений с той стороны. Так ученые определяли координаты места, которое находилось по ту сторону "звездных врат".
Сингулярности были альтернативой скачковым судам. Размер врат и периодичность их "открытия-закрытия" позволяли курсировать очень крупным судам. При желании можно было переправить целый космический флот!
По первому плану освоения сектора Бельфлер предполагалось вывести одну из планет на более близкую к светилу орбиту и заняться ее терраформированием. При этом существовала опасность, что изменится активность светила, вплоть до превращения в сверхновую. Также был риск смещения со своих орбит других планет, которые до сих пор вращались в гармонии и равновесии.
По второму плану было решено разрушить одну из планет, а затем основать горнодобывающий комплекс и космическую станцию. На мой взгляд, это был менее рискованный в экономическом плане, но экстенсивный путь развития. (То же самое, что произошло в системе Обливиона. Люди уничтожили планету, а потом, как стервятники, поживились на ее останках).
Итак, флагман его величества Харальда семнадцатого "Святой Улаф" под командованием отца прибыл, чтобы разрушить планету. Он выпустил из своего чрева несколько челноков, которые отстрелили в атмосферу планеты линзы Форестера и литосферные зонды.
Планете с огромным потенциалом, имеющей достаточную силу тяжести, чтобы удержать атмосферу, и запасы воды, не дали ни малейшего шанса превратиться в новую колыбель жизни.
"Преступление! Ты совершаешь страшное преступление!" — кричала моя мать, когда отец рассказал ей о задании. Странно было слышать это от нее, всегда такой вежливой и сдержанной. Брат был с ней согласен и молчаливо бойкотировал проект, как и я, на очередном альтинге.
Литосферные зонды пронзили чрево планеты, а раскачка гравитации ломала и корежила ее, разрывая на куски. В это время на "Святом Улафе" зафиксировали старт с планеты чужого космического корабля. Это было судно эрргов, которые изучали планету, чтобы затем сделать ее своим домом.
Они нашли ее раньше, чем люди, поэтому сочли разрушение актом агрессии и началом военных действий. Эррги на своем скачковом судне ушли в подпространство, чтобы сообщить о нападении врага. А потом они вернулись в сопровождении военных кораблей.
Последовали короткие, но непродуктивные переговоры и обмен "любезностями" в виде волнового оружия и гравилучей. Пострадали и те, и другие. Люди, впрочем, больше, поскольку нападение эрргов с тыла не ожидалось. У них была скрытая база на местном планетоиде. Чужаки выжидали, а когда пришло подкрепление, скоординированно атаковали.
Отец предпочел сдаться и сохранить своих людей, а не биться до последней капли крови. Он всегда ценил жизнь своих людей.
ИскИн настроили на самоуничтожение корабля, чтобы он не достался врагу. От него отделились спасательные шлюпки и челноки с экипажем. Позже их подобрали эррги. Челнок, на котором был дядя Эрик и еще несколько человек, вернулся через сингулярность и сообщил о столкновении и контакте с новой разумной расой. Была дана команда закрыть врата к Фрейе, и потянулось долгое ожидание, когда мы ничего не знали о судьбе близких.
Жив ли он? Что с ним? Он вернется???
Вот то, что я знала до этого. Вернувшись, отец был комиссован и подал в отставку, а также подписался о неразглашении. Слушания шли в закрытом режиме, несмотря на протест населения. А еще я знала то, что было на информационном накопителе Улафа.
Теперь я узнала продолжение страшной сказки о коварных пришельцах.
Они… изменяют мир под себя. Но не так, как люди. Не строят стен и домов из стекла и бетона, чтобы отрезать себя от природы. Не придумывают механизмов для улучшения своего организма. Не знают, что такое синтетические лекарства и медикаментозная коррекция. То, что они носят или вживляют в тело — не биомеханика, как я думала, а другие живые существа.