Весьма рискованно! Но, кто не играет, тот не выигрывает.
Если для эрргов ничего не стоит воспроизвести биоблокаду, то что еще они могут? Я и сама задавалась этим вопросом. Если Фрейя станет монополистом и основным торговым партнером эррг-ласси, мы существенно потесним позиции торговой ассоциации. При этой мысли я испытывала злорадное удовлетворение.
Кстати, я ведь так и не рассказала Хаоли, куда исчезла на неделю. Тоже защищала его? Или просто избегала разговора по душам? С каких пор посол так глубоко проник в мою жизнь? Это чувство пустило корни в душе, угнездилось там и не желало покидать меня. Это было достаточно болезненно.
"Секретарь" посла после моего возвращения деловито осведомился: "Где животное?" Я продемонстрировала "одежду", и Эши отвалил. Посол был недоволен, но ничего не сказал. Только на мгновение мелькнуло что-то вроде холодной ярости — и тут же исчезло. Мне даже показалось, что он ревнует. Но Хаоли есть Хаоли, он умело скрывал свои чувства. Посол отличался идеальной выдержкой, ровным отношением и уравновешенностью в любой ситуации. Мне бы так!
"Одежда" снова себя проявила как регенератор, заживив следы от электроразряда на коже. Сейчас, когда я на пробу ткнула пальцем рядом с третьим ребром, боли не почувствовала. Отлично!
В это время Эши, не дождавшись помощи, решил действовать сам, но пес предупредительно рыкнул. Он не даст пришельцу к себе прикоснуться. Я вздохнула и нехотя встала с насиженного места, бросив плед.
— Сидеть!
Пес гавкнул и прошелся туда-сюда. Я ухватилась за ошейник и мягко нажала на холку, заставляя Шейда сесть. Застежки с трудом поддавались — и вот он свободен!
— Играть? — спросил Эши и улыбнулся.
— Дайте сюда, — я протянула руку за диском. — Вот так!
Я кинула диск, и пес ракетой умчался за ним. Потом, довольный, принес в зубах добычу и бросил ее к моим ногам. Подняв игрушку, я подала ее Эши:
— Теперь вы.
Собака была в недоумении, но летящий вдаль снаряд рассеял все сомнения. Шейд побежал вслед. Мы с пришельцем переглянулись, и я подумала, что они с собакой помирились.
— Думаю, вы подружитесь, — сказала я.
Глава 7
Пес бегал туда-сюда, а мы прохлаждались и пытались говорить. Иногда Эши выдавал целые фразы, как из разговорника, но чаще ограничивался односложными репликами.
— Почему посол так хорошо говорит на спанглиш?
Это были просто мысли вслух.
— Умеет думать, — родил Эши мысль.
Он нависал надо мной, дылда этакая, и смотрел серьезно-серьезно. Принюхался, моргнул и отвернулся, наблюдая за собакой, как ни в чем ни бывало. Лайка, которая лихо поймала диск прямо в воздухе, бросила его, залаяла, снова цапнула и понесла обратно.
— Думать?
— На спанглиш.
Раздери его тролли! А он, что ли, нет? Как же так?! Он же столько времени учит наш язык и уже вполне сносно объясняется на нем. Говорит мало, но, как мне кажется, хорошо улавливает общий смысл сказанного.
— А вы? — уточнила я.
Шейд примчался и сунул игрушку мне прямо в руки. Я машинально потрепала его за уши. Довольный, он уселся, в нетерпении переминаясь с лапы на лапу.
— Иногда, — после небольшой паузы ответил Эши. — Дайте мне.
А! Это он о "фрисби". Я протянула ему пластиковый диск, и наши пальцы на мгновенье соприкоснулись. И все-таки, эррги гораздо горячее человека. Мужчина хмыкнул, когда я отдернула руку. Не то чтобы я смутилась, просто это была инстинктивная реакция на чужое прикосновение.
— Вуф! — сказала лайка, поторапливая медлительных двуногих, и застучала хвостом.
— А ты о чем думаешь?
Я присела и стала гладить Шейда, который был совсем не против такой нежданной ласки. Как у него все просто! Друг — враг, свой — чужой, понятно — непонятно, играть — кушать — охранять — спать. Все было однозначно, не то что у людей.
Мне надо было подумать над тем, что только что сказал пришелец.
Язык, вообще-то, в первую очередь предназначен не для общения, а для мышления, хотя и является средством коммуникации. Я съем свою шляпу, если Эши имел в виду что-то другое. Значит, посол мыслил, как человек.
Эши предпочитал традиционные методы обучения, и особых успехов он не достиг. Хаоли, в отличие от него, как будто заканчивал элитный университет на старой Терре, так органично он сплетал узоры из слов и значений. Он умело подбирал слова и хорошо понимал, что имеет в виду собеседник. Меня это всегда удивляло. Самым поразительным было то, что он выучился менее чем за два года.
Наконец это оформилось в отчетливую мысль.
"Как???"
— Скажите, а как посол научился думать на спанглиш? — спросила я.
Эши резко метнул диск и мягко развернулся. Сколько скрытой энергии! Он слегка наклонил голову набок, изучая меня. Его отстраненность — просто фикция, видимость. На самом деле он был взволнован, как и я. Я задала правильный вопрос?
— Не надо.
"Не надо что?"
— Не надо спрашивать? Почему?
Он не ответил. Я опять задумалась. Пусть он не отвечает, никто не мешает мне развивать свою мысль.
Итак, что мы имеем? Уподобление человеку. Должна признать, что купилась на эту приманку. Соблазн был велик. Великолепное владение языком и приятная, почти человеческая внешность сыграли на руку послу в этой опасной, сладостной игре.
Впрочем, мне он нравился даже в своем истинном виде. В прошлый раз, когда мы с ним остались наедине, я попросила его не сдерживаться и не скрывать свою суть. Ему было приятно, а мне — странно. Но тоже хорошо.
"Хельга, ты просто извращенка! Док был прав".
Эши странно посмотрел на меня и опять принюхался. Я смутилась, он тоже. Что уж он там учуял, я старалась не думать… Мы одновременно отвели взгляды.
Эррги так похожи на людей! Лучше бы они отличались. Из-за сходства начинаешь мерить их людскими стандартами и категориями, из-за чего все время попадаешь впросак.
Мимикрия — вот что делает их такими. Только она очень уж странная, не на земной лад.
Обычно животные стараются стать незаметными и слиться с окружающим, чтобы не достаться на обед хищникам. Бывает, что безобидные создания прикидываются опасными и ядовитыми, чтобы отбить охоту их кушать. Цветы притворяются самками насекомых или падалью, и их охотно опыляют.
Но никогда, никогда я не встречала упоминаний о том, чтобы одни виды копировали облик других, чтобы жить среди них незамеченными. А эррги при желании могли! Теперь я это знала.
Терранские легенды о похитителях тел и пожирателях памяти — просто цветочки по сравнению с тем, что в реальности. Одно дело копировать, а другое — на самом деле отчасти становиться тем, кого "попробовал". Хорошо, что эрргам для превращения не требуется никого убивать.
"Или требуется?"
Одно дело — скопировать внешность, а другое — память и знания.
"Вирусы тоже мимикрируют, Хельга".
Да, так. Закон природы. Мы тянемся к себе подобным и отвергаем всех, кто не похож на нас. Этим можно воспользоваться, если знать, как. И где. На переговорах, например.
Впрочем, наши военные и ученые не были столь легковерными. Как и я. Доверять можно только тому, кого знаешь, как самого себя. Впереди еще долгий путь…
Я предположила, что смена облика и знание языка были как-то связаны. Знать бы, как. Одно дело скопировать экстерьер, но как можно позаимствовать знания и опыт? Почему, в таком случае, Эши проявил редкую необучаемость, хотя внешне вполне успешно маскировался под человека?
Мысли по кругу.
Диск "фрисби" летит и возвращается. И опять, и снова.
Что, если зайти с другой стороны?
Эши выращивали для войны, а Хаоли, судя по всему — для общения и переговоров. Оставалось надеяться, что верным окажется второй вариант: посол способный, а "секретарь" нет, потому что такими появились на свет.
"Это бы многое объяснило".
Надо было поднять списки всех военнопленных и поискать среди них кого-нибудь, внешне похожего на эрргов в их человеческой личине. Темноволосых среди них было не так уж много. Возможно, это был один из тех, кто не вернулся из плена. Выжили не все. Кто он? Кем он был, какой профессией владел, и так далее… Это прольет свет на все остальное.
Это мысль была мне неприятна.
"Не думать!"
Сегодня был слишком хороший день, чтобы его портить. Хаоли заключал торговый союз, а я готовилась показать эрргам пару достопримечательностей. Уже с утра я изучила расписание и составила маршрут, включив в него два знакомых места. Я хотела, чтобы они это увидели.
Сначала мы отправимся в храм Якуси-Нёрай, выстроенный на окраине столицы для буддистов в целом и нихонской общины в частности. Эта монументальная пагода возвышалась над окрестными зданиями. Она не боялась подземных толчков и в праздничные дни могла вместить до полутора сотен паломников.
Я хотела не только показать пришельцам здание, но и поглядеть на их реакцию. Мне было интересно, имеются ли у них какие-нибудь верования и обряды.
Люди верили в то, чего не существует для науки. В богов и демонов, силы природы, стихии. В драконов, фениксов и прочих мифических созданий. Помнится, Хаоли удивился несуществующему "животному". Что, если у пришельцев совсем нет религии?
Или их бог — это все живое? "Одежда"? Только познаваемое?
Эши говорил, что живет для этого. Вот и узнаем.
После буддийского святилища, если успеем, мы посетим храм святого Улафа. Это была точная копия кирхи в Стиклестаде, даже фрески в точности такие же, как там! Неведомый художник умело воплотил свой замысел. Казалось, будто темные провалы глаз святого смотрят внутрь и вовне, замечая все. В каком бы месте ни стоял человек, всегда казалось, что канонизированный конунг смотрит прямо на тебя. Интересно, как пришельцам понравится органная музыка?
"Надеюсь, из этого не выйдет дипломатического скандала".
Надо подгадать так, чтобы пришельцы не увидели "тела и крови Христовой". Кто знает, как они воспримут кормление прихожан облатками и вином из рук священника!