ПЕРВЫЙ. Лучше будет, Лев Николаевич, если вы сядете за письменный стол и, что называется, кровью сердца напишите пьесу – прощальное послание людям. Потом вас похоронят с почестями, а потом десятки лет в театрах будет идти ваша пьеса и люди будут вспоминать вас добрым словом.
АВТОР. А семнадцать миллионов кому?
ПЕРВЫЙ. Родственникам… и театру.
АВТОР (поднимается с колен) . Что же, я жил, жил – ничего толком не видел, не попробовал. Нет, я уж лучше гульну.
ПЕРВЫЙ. Разочаровали вы меня.
АВТОР. Сожалею.
ПЕРВЫЙ. Горько мне.
АВТОР. Мне тоже не сладко.Звонит мобильный, все трое хватаются за телефоны.
Что, Лиза?.. Ошибка?.. Ошибка! Я знал, что ошибка! (Победоносно смотрит на Первого и Второго.) А то заладили: рак, рак. Какой рак?! Жизнь только начинается. Всё впереди! Прощание отменяется, похороны отменяются, пьеса погребальная отменяется. Бог отменяется! (Смеется.) Эти сразу кинулись: «Дай денег на театр!» Гиены. (В трубку.) Лизок, Геннадий Игнатьевич звонил?.. А кто?.. Никто? А кто ошибся?.. Сосед?.. Не нам семнадцать миллионов? А кому?.. Однофамильцу?.. Перепутал буквы?.. Язык знает хорошо, только буквы путает?.. А Геннадий Игнатьевич не звонил?.. Я понял… Не плачь… Не плачь, не в деньгах счастье. Мне больше не звони, я отключаю телефон. (Отключает телефон.) Простая женщина, простые мысли, простые чувства. Вся как на ладони. Живи долго… А у меня рак.
ЛИЗА (в белом, с траурной повязкой на рукаве выходит из-за кулис).
Рак у тебя? О ужас! Что я слышу?
Темно в глазах, смятен мой слабый ум.
Что делать мне, скажите, люди?..
Молчание в ответ. Ну что ж? Решу сама.
Я пережить его не вправе. Все прощайте.
Мой милый, бог весть когда мы
встретимся опять.
Меня пронизывает страшный холод.
И ужас останавливает кровь.
Что, если вдруг останусь я жива?
Смогу ль я целым сохранить рассудок,
Когда тебя поглотит вековая тьма?
Я умереть должна за полчаса
до мужа моего. (Уходит.)
ВТОРОЙ (подходит к Автору, машет рукой перед глазами). Готов. (Приглядывается к застывшему Первому, подходит, машет рукой перед глазами.) Еще один. А ты чего?
ПЕРВЫЙ. Все бесполезно, все бессмысленно. В радости думают только о себе, в горе – только о себе. Когда же о театре?
ВТОРОЙ. Не бери в голову. Просто такой человек попался.
ПЕРВЫЙ. Нет, видимо, жизнь все-таки сильнее театра.
ВТОРОЙ. Жизнь? Что ты сказал? Жизнь? Ерунда. Театр бессмертен, а человек сегодня жив, завтра объелся и умер. Театр – высшее из сценических искусств! Театр – это… как тебе сказать?.. храм! Здесь все священно: сцена, кулисы, гримерные, фойе.
ПЕРВЫЙ. Будет тебе. Я так говорю, потому что мне хочется, чтобы так было. Я знаю, что на самом деле всё далеко не так. Моя любовь к театру – добровольное рабство. А тебя я отпускаю на волю. Я дам тебе пятьсот рублей, и ты уйдешь. Устроишься звукорежиссером в пансионате для глухонемых.
ВТОРОЙ. Я не пойду. Я заменю здесь тебя, раз ты сдулся. Устроим тебя осветителем в пансионат для слепых. Еще тебе будущее станет помогать.
ПЕРВЫЙ. Будущее на прошлое не влияет.
ВТОРОЙ. Это ты брось! Еще как влияет. Но нужно подойти к этому философски. Представь себе, что ты…
ПЕРВЫЙ. Беременная женщина?
ВТОРОЙ. Нет… Нет, ты уже родил. Только что… в муках.
ПЕРВЫЙ. Мальчика, девочку?
ВТОРОЙ. Девочку, сорок восемь сантиметров, вес – три восемьсот.
ПЕРВЫЙ. Никто даже не поздравил.
ВТОРОЙ. Я поздравляю. И вот ты уже дома, кормишь ее грудью. К тебе приехал отец, на самом деле он – твоя мать. И вот вы трое в одном месте в одно время: ты, твое будущее и твое прошлое. Прошлое берет будущее на руки, будущее обделывает прошлое, но прошлое радо, настоящее чувствует себя хорошо. Не важно, отблагодарит нас будущее или нет. Надо верить в удачу, надо бороться до кница. Он еще оживет и напишет пьесу для театра.
АВТОР. Всё суета сует и всяческая суета.
ВТОРОЙ. Ожил, слава богу! (Автору.) Как самочувствие?
АВТОР. Спасибо, умираю.
ВТОРОЙ. Что с вами?
АВТОР. Рак… Всё, жизнь прошла. Для чего жил?.. Почему-то вижу себя маленьким на берегу реки. Лето. Жара. Хочется бегать, прыгать. Кажется, вчера было. А сегодня хочется лежать, стынут ноги… Надо описать смерть! Может пригодиться науке.
ПЕРВЫЙ. Мы запомним, говорите.
АВТОР. Первое… самое главное… (Прислушивается к себе.) Хочется есть.
ПЕРВЫЙ. Есть?
АВТОР. Да.
ВТОРОЙ. А выпить?
АВТОР. И выпить.
ВТОРОЙ. Это самые верные признаки смерти, даже это уже признаки агонии.
ПЕРВЫЙ. Перестань. (Автору.) Как сознание?
АВТОР. Какие-то видения… Вижу будущее России… Важнейшее из искусств – театр.
ПЕРВЫЙ. Сознание ясное.
АВТОР. Проституцию победили.
ВТОРОЙ. Проституцию победили?!
АВТОР. Практически… Остались отдельные очаги… в Москве, Петербурге, Екатеринбурге, Ростове, Новгороде, Самаре, Красноярске, Иркутске, Омске…
ПЕРВЫЙ. С экологией как?
АВТОР. Состояние окружающей среды. (Прозревает будущее.) Можно сказать так: у них, на Западе, загажена среда, у нас – вторник, среда, четверг, пятница, суббота.
ПЕРВЫЙ. Воровство?
АВТОР. Отсутствует.
ВТОРОЙ. Покончили с воровством?!
АВТОР. Да… Всё разворовали… Устал прозревать. Отдохну. (Закрывает глаза.)
ПЕРВЫЙ. Столько сил мы на него потратили, и все без толку.
ВТОРОЙ. Мы выполняли просьбу Сергея Константиновича.
ПЕРВЫЙ. И не выполнили.
ВТОРОЙ. Не повезло.
АВТОР (открывает глаза) . Неустанно, неусыпно ищу смысл жизни. Найти не могу. Что главное в ней?.. Когда болею, понимаю, что главное – здоровье. В хорошей компании при хорошей закуске главное – друзья. Когда нужда хватает за горло, быстро доходит, что главное – деньги. Когда мучает голод, главное – сытость. Когда тебя ласкает подруга, главное – любовь… Что главное?.. Что главное в жизни?
ВТОРОЙ. Театр.
АВТОР. Сейчас я так не думаю. Все время тянет закрыть глаза – не то умираю, не то засыпаю… Запишите мое завещание.
ПЕРВЫЙ. Мы запомним.
АВТОР. Всё оставляю жене. Она этого достойна. Живет ради меня. (Куксится.) Не перенесет моего ухода, горе убьет ее… Переживет меня минуты на две-три. Вскрикнет и упадет бездыханная… Да, так и будет. Я хорошо знаю ее: нежность, трепет, нервы и какая-то удивительная, от природы интеллигентность.Крик, глухая ругань. Появляется Лиза.
ЛИЗА. Черт ногу сломит! Темно, как в заднице. Еле нашла вас. Лёва, семнадцать миллионов – это большие деньги. Не надо так легко отказываться от них.
АВТОР. Это не наши деньги.
ЛИЗА. Семнадцать миллионов! Боже мой, на них можно путешествовать до конца жизни.
АВТОР. Это не наши деньги.
ЛИЗА. Ни тебе магазинов, ни тебе стирки, на всем готовом.
АВТОР. Это не наши деньги.
ЛИЗА. На семнадцать миллионов можно купить коттедж.
АВТОР. Это не наши деньги.
ЛИЗА. Ну и что?
АВТОР. Что – ну и что? Не наши. Чужие!
ЛИЗА. О наших я бы так не беспокоилась. Если ошиблась почта, могут ошибиться и другие. Сейчас все ошибаются в свою пользу.
АВТОР. Деньги – не главное в этой жизни.
ЛИЗА. Ну и что?
АВТОР. Зачем тогда рисковать репутацией, свободой? Ради чего?
ЛИЗА. Хорошо, договорим дома, сейчас ты неадекватен.
АВТОР. Это не наши деньги!
ЛИЗА. Хорошо, хорошо. Я забыла, что не наши. Посиди, отдохни. (Первому и Второму.) Кто из вас директор театра? Я отгадаю. (Первому.) Вы. (Второму.) А вы – главный режиссер. Я никогда не ошибаюсь. Я отгадала?
ПЕРВЫЙ. Да, просто удивительно.
ЛИЗА. Господи, как я люблю театр! Любите ли вы театр так, как люблю его я?
ВТОРОЙ. Нет, конечно.
ЛИЗА. В молодости я бредила театром. Я мечтала стать артисткой, артисткой оперетты.
АВТОР. У тебя нет слуха.
ЛИЗА. Ну и что?.. Потом я поняла, что я – драматическая актриса. При ЖЭКе у нас был драматический кружок. Мы переиграли весь классический репертуар. Особенно мне удались роли Екатерины в «Грозе» Островского, Джульетты в «Ромео и Джульетте» английского автора Шекспира, Хлестакова в «Ревизоре» Гоголя…
АВТОР. Хлестаков – мужская роль.
ЛИЗА. Ну и что?.. У нас в кружке были только женщины. А потом я вышла замуж и пожертвовала всем ради карьеры мужа.
ВТОРОЙ. Вы еще можете вернуться в театр. У вас бездонный темперамент.
ПЕРВЫЙ (Лизе) . Скорее всего так и будет. Дело за малым. Мы вот как раз уговариваем Льва Николаевича написать пьесу для нашего театра.
ВТОРОЙ. И чтобы там обязательно была большая женская роль.
ПЕРВЫЙ. Да, большая, выигрышная, главная роль. Но он никак не решается.
ЛИЗА. Почему ты отказываешься?!
АВТОР. Я не знаю, о чем писать.
ЛИЗА. Ну и что?.. Возьми что-нибудь у Шекспира, он сам брал чужие сюжеты и переписывал. Ты перепишешь Шекспира. Негр женился на русской, у них родился мальчик – вылитый Яго… в смысле, сосед.
АВТОР. Перестань! При чем здесь Шекспир?
ЛИЗА. Возьми Гоголя. Вообще с тех пор ничего не изменилось, только Ноздревых стало больше. Перемешай те же типы по-своему.
АВТОР. Коробочка – жена Собакевича.
ЛИЗА. Хотя бы.
АВТОР. Чичиков – депутат Госдумы.
ПЕРВЫЙ. Чичиков везде. Куда ни сунься, везде Чичиковы: маленькие, средние, большие.
ЛИЗА. Лёва, не капризничай. Садись и пиши!
АВТОР. Я умираю.
ЛИЗА. Ну и что?.. Что ты?
АВТОР (Первому и Второму) . Подготовьте ее.
ПЕРВЫЙ. Лев Николаевич, как и большинство писателей, говорит образно. Просто не верит в свои силы.
ЛИЗА. Умирает! Он каждый день умирает раза по три. Я уже устала от этих стонов. Садись и пиши. Я вижу свою героиню. Она борется с коррупцией. Ее пытаются подкупить, запугать, соблазнить.
АВТОР. Почему соблазнить?
ЛИЗА. Соблазнить обязательно! Два раза. Она страстно полюбила, отдалась…