Внутри слишком темно, чтобы далеко видеть. Рядом с собой она видит сломанную мебель, корзины для хранения и прочее, так что решает, что сразу туда не полезет. Слишком высок шанс пораниться. Вместо этого она возвращается в спальню галек и несколько следующих дней готовится к походу. Довольно просто стащить стеклянный нож с обеденного подноса, а в спальне полно масляных ламп, которые можно взять, и никто ничего не заметит. Она берет лампу. Вместо заплечного мешка она берет наволочку из прачечной – у нее истрепавшийся край, и она лежит в груде списанного белья, и, наконец, когда она чувствует себя готовой, выступает в поход.
Поначалу она продвигается медленно. Ножом делает пометки на стенах, чтобы не потеряться, пока не осознает, что эта часть Главного здания имеет ровно такую же структуру, как и остальная часть: центральный коридор, периодически разбиваемый лестничными проемами и дверьми по обе стороны, которые ведут в сьюты или комнаты. Больше всего ей нравятся комнаты, хотя многие из них скучные. Совещательные комнаты скорее кабинеты, чем жилые; какие-то совсем большие, которые могли бы быть аудиториями для лекций, хотя, кажется, по большей части тут хранили старые книги и одежду.
Но книги! Преобладающая часть – развлекательное чтиво, которого так мало в библиотеках – романы, приключения и какие-то обрывки ненужных сказаний. Но иногда двери приводят к замечательным вещам. Она обнаруживает этаж, который, видимо, некогда был жилым – возможно, в один из тех урожайных годов, когда было слишком много орогенов, чтобы комфортно разместить их в жилых зданиях. Однако похоже, что по какой-то причине многие обитатели просто вышли, оставив здесь все свои пожитки. Дамайя находит в шкафах длинные полуистлевшие элегантные платья, игрушки для малышей, украшения, за которые ее мать удавилась бы. Она примеряет одно и смеется своему отражению в пошедшем пятнами зеркале, затем замирает, испуганная звуком собственного смеха.
Здесь есть и более странные вещи. Комната, полная обитых плюшем красивых кресел – теперь вытертых и побитых молью, – которые поставлены кругом, лицом друг к другу. Зачем, она может лишь догадываться. Комната, назначения которой она не понимает до тех пор, пока ее исследования не приводят в здания Эпицентра, отведенные для исследовательских работ – тогда она понимает, что обнаружила нечто вроде лаборатории, полной странных контейнеров и устройств, которые, как она потом узнает, предназначены для анализа энергии и работы с химикатами. Возможно, геоместы не снисходят до изучения орогении и орогенам приходится делать это самим? Она может лишь догадываться.
А комнат больше, бесконечно много. Это становится тем, чего она больше всего ждет каждый день – кроме Практики. Она то и дело попадает впросак в школе, поскольку думает о своих находках и пропускает вопросы в контрольных. Она старается не слишком расслабляться, чтобы учителя не начали задавать ей вопросы, хотя она подозревает, что им известно о ее ночных похождениях. Она даже замечала нескольких из них во время своих блужданий: они выглядят странно человечно в свои свободные часы. Однако они не беспокоят ее, что ее весьма удовлетворяет. Так приятно ощущать, что у тебя есть совместная с ними тайна, хотя на самом деле-то она не знает, так ли это. В Эпицентре есть свой распорядок, но это ее распорядок, она установила его, и никто не нарушает его. Хорошо иметь что-то свое.
Но однажды все меняется.
Незнакомая девочка вклинивается в строй галек так незаметно, что Дамайя почти не замечает ее. Они снова идут по Саду Колец, возвращаясь в общежитие галек после Прикладной практики, Дамайя устала, но довольна собой. Инструктор Марказит[6] похвалил ее за то, что она заморозила всего двухфутовый торус вокруг себя, одновременно расширив зону контроля примерно на сто футов вниз.
– Ты почти готова к испытанию на первое кольцо, – сказал он ей в конце занятия. Если это правда, то она пройдет тест на год раньше, чем большинство галек, и первой в группе ее набора.
Поскольку Дамайя так охвачена волнением от этой мысли и потому, что это был вечер долгого дня, и все устали, и в саду мало народу, и инструкторы болтают друг с другом, почти никто не видит, как странная девочка встраивается в колонну прямо перед Дамайей. Даже Дамайя почти упускает ее, поскольку девочка разумно ждала момента, когда они сделают крутой поворот у изгороди. Шаг, второй – и вот она здесь, идет в ногу с ними, смотрит вперед, как и большинство остальных. Но Дамайя знает, что прежде ее тут не было.
На мгновение Дамайя теряется. Она не слишком хорошо знает всех галек, но все же она знает их в лицо, а эта девочка не из них. Но кто она тогда? Она не уверена, сказать ли ей об этом.
Внезапно девочка оглядывается и натыкается на взгляд Дамайи. Она усмехается и подмигивает. Дамайя моргает. Когда девочка отворачивается, она следует за ней, слишком сбитая с толку, чтобы болтать.
Они проходят через сад и идут в казармы. Здесь инструкторы уходят, оставляя галек на свободное время перед сном. Дети расходятся, кто-то идет за едой в буфет, самые новенькие бредут спать. Несколько более энергичных галек немедленно начинают какую-то глупую игру, гоняясь друг за другом среди коек. Как обычно, они игнорируют Дамайю и все, что Дамайя делает.
Потому Дамайя поворачивается к гальке, которая не галька.
– Ты кто?
– Ты хочешь спросить именно об этом? – девочка кажется искренне озадаченной. Она ровесница Дамайе, высокая и тощая, с более желтоватой кожей, чем у большинства юных санзе, а волосы у нее волнистые и темные, а не жесткие и серые. На ней униформа галек, и волосы ее завязаны так же, как у остальных галек с длинными волосами. Иллюзию нарушает только тот факт, что она совершенно чужая здесь. – То есть тебе ведь на самом деле не важно, кто я? – говорит девочка, продолжая делать вид, будто ее обидел первый вопрос Дамайи. – На твоем месте я хотела бы узнать, что я тут делаю.
Дамайя, онемев, смотрит на нее. А девочка пока оглядывается, чуть нахмурившись.
– Я думала, меня многие заметят. Вас ведь тут немного в этой комнате – человек тридцать? Это меньше, чем в моем классе, и уж я-то заметила бы, если бы вдруг появился новенький…
– Кто ты такая? – почти шипит Дамайя. Инстинктивно она, однако, понижает голос и в качестве дополнительной меры хватает девочку за руку и тащит ее в укромный уголок, где их вряд ли заметят. Поскольку все годами не обращают внимания на Дамайю, то их и не замечают. – Говори, а то инструкторов позову!
– О, это уже лучше. – Девочка ухмыляется. – Куда больше, чем я ожидала. Но все равно странно, что только ты одна… – И тут ее усмешка сменяется тревогой, когда Дамайя открывает рот и набирает воздуха, явно готовясь закричать. Она быстро выговаривает: – Меня зовут Биноф! Биноф! А тебя?
Это так привычно, это просто вежливость, и Дамайя всегда отвечала на такой вопрос еще до того, как попала в Эпицентр, так что она отвечает автоматически.
– Дамайя Опо… – Она так давно не думала о своем кастовом имени или о том факте, что оно теперь не имеет к ней отношения, что ошеломлена, чуть было не услышав его. – Дамайя. Что ты здесь делаешь? Откуда ты взялась? Почему ты… – Она беспомощно тычет в девочку, имея в виду и ее униформу, и волосы, и само существование.
– Тс-с. Теперь ты хочешь задать миллион вопросов? – Биноф качает головой. – Слушай, я не собираюсь тут оставаться и не хочу тебе неприятностей. Мне только нужно узнать, не видела ли ты или не слышала чего-нибудь странного в последнее время? – Дамайя снова пялится на нее, и Биноф морщится. – Место. С очертаниями. Ну типа. Большое… вроде… – Она делает несколько сложных жестов, видимо, пытаясь пантомимой изобразить то, что имеет в виду. Это совершенно бессмысленно.
Нет. Не совсем.
Эпицентр круглый. Дамайя знает это, хотя может получить лишь представление об этом, когда вместе с остальными гальками проходит по Саду Кольца. К западу над Эпицентром нависает Черная Звезда, а на севере Дамайя видела группу зданий, достаточно высоких, чтобы заглядывать за обсидиановые стены. (Она часто задается вопросом, что жители этих домов думают, глядя вниз на Дамайю и ее сородичей из своих горделивых окон и с крыш.) Но что еще важнее, Главное здание тоже круглое – почти. К этому моменту Дамайя уже часто гуляла по его темным коридорам при помощи всего лишь масляной лампы, пальцев и сэссапин, но когда она видит, что Биноф рисует в воздухе шестиугольник, она сразу понимает, что имеет в виду эта чужая девочка.
Дело в том, что коридоры Главного здания не так широки, чтобы охватить все пространство, которое оно занимает. Под крышей здания, в самом его сердце, есть место, куда не дотягиваются его рабочие пространства и коридоры, и там должно быть огромное пустое помещение. Может, двор или театр, хотя в Эпицентре есть другие театры. Дамайя нашла стены, окружающие это место, и пошла по ним, и они не круглые, там есть углы и грани. Их шесть. Но если есть дверь, которая ведет в эту шестиугольную центральную комнату, то в заброшенных крыльях ее нет. Она еще не нашла ее.
– Комната без дверей, – не подумав, бормочет Дамайя. Так она начала про себя называть эту незримую комнату в тот самый день, как осознала ее существование. Биноф втягивает воздух и подается вперед.
– Да. Да. Она так называется? Она в том большом здании, в сердце Эпицентра? Я так и думала. Да.
Дамайя моргает и хмурится.
– Кто. Ты. Такая.
Девочка права – она не это хочет спросить. И все же это охватывает все непосредственные вопросы.
Биноф кривится. Она оглядывается. Раздумывает мгновение, поджимает челюсть и, наконец, говорит:
– Биноф Лидер Юменес.
Для Дамайи это почти ничего не значит. В Эпицентре никто не пользуется кастовыми или общинными именами. Любой, кто был Лидером до того, как его поймали Стражи, больше таковым не является. Гальки, рожденные здесь или привезенные сюда в раннем детстве, носят рогговское имя, и любой после получения первого кольца должен взять себе такое. И это все.