Но тут интуиция поворачивает ключик, замочек щелкает, и внезапно Дамайя понимает, что Биноф не просто выражает верность социальным условностям, которая тут неприменима. Она применима к Биноф, поскольку та не ороген.
И Биноф не просто глухачка, она Лидер, она из Юменеса, то есть дитя одного из самых влиятельных семейств Спокойствия. И она проникла в Эпицентр, притворяясь орогеном.
Это настолько невозможно, настолько безумно, что Дамайя разевает рот. Биноф видит, что она понимает, и подходит ближе, понижая голос.
– Я сказала, что не хочу для тебя неприятностей. Сейчас я пойду и найду эту комнату, и прошу только одного, чтобы ты пока ничего никому не говорила. Но ты хотела знать, зачем я здесь. Вот за этим. Я ищу эту комнату.
Дамайя закрывает рот.
– Зачем?
– Я не могу тебе сказать. – Когда Дамайя зло смотрит на нее, Биноф поднимает руки. – Это для твоей и моей безопасности. Есть вещи, которые положено знать только Лидерам, а мне пока знать их не полагается. Если кто-то узнает, что я тебе рассказала, то… – Она мнется. – Не знаю, что с нами сделают, но мне не хочется это выяснять.
Ржавь. Дамайя рассеянно кивает.
– Тебя сцапают.
– Возможно. Но тогда я им просто скажу, кто я. – Девочка пожимает плечами с беспечностью того, кто никогда в жизни не знал настоящего страха. – Они не узнают, зачем я здесь. Кто-то вызовет моих родителей, и мне влетит, но я все равно постоянно во что-то вляпываюсь. Но если мне удастся найти ответы на некоторые вопросы, то дело будет того стоить. Итак, где комната без дверей?
Дамайя качает головой, тут же почуяв ловушку.
– У меня будут неприятности, если я стану помогать тебе. – Она не Лидер, вообще никто, никто ее не спасет. – Уходи, как пришла. Сейчас же. Если уйдешь, я никому ничего не скажу.
– Нет уж. – У Биноф коварный вид. – Я много труда приложила, чтобы сюда попасть. И у тебя все равно уже неприятности, раз ты не позвала инструктора сразу же, как поняла, что я не галька. Теперь ты моя сообщница. Так ведь?
Дамайя испуганно смотрит на нее, у нее живот подводит, как только она понимает, что девочка права. Она в бешенстве, поскольку Биноф пытается ею манипулировать, а она это ненавидит.
– Лучше уж я закричу сейчас, чем ты вляпаешься и тебя поймают. – Она встает и направляется к дверям общей спальни.
Биноф ахает и трусит за ней, хватает ее за руку и говорит громким шепотом:
– Не надо! Пожалуйста! Послушай, у меня есть деньги! Три красных алмаза и целый александрит! Хочешь?
Дамайя закипает еще сильнее.
– И на кой ржавь мне деньги?
– Тогда привилегии. Когда ты в следующий раз выйдешь из Эпицентра…
– Мы не выходим. – Дамайя злобно смотрит на нее и вырывает руку. Как эта тупая глухачка вообще сюда пролезла? Есть же охрана, городская милиция у всех ворот, ведущих из Эпицентра. Но их задача – не выпускать наружу орогенов, а не задерживать глухачей. Возможно, эта девчонка из Лидеров со своими деньгами и привилегиями при своем бесстрашии смогла сюда проникнуть, даже если стража и пыталась удержать ее. – Мы здесь потому, что это единственное место, где нам не грозит опасность от таких, как ты. Убирайся.
Внезапно Дамайе приходится отвернуться, стиснуть кулаки, жестко сосредоточиться, делая быстрые короткие вдохи, поскольку она настолько зла, что та ее часть, которая умеет двигать линии разлома, начинает погружаться в землю. Это постыдная потеря контроля, и она молится, чтобы никто из инструкторов этого не заметил, потому что тогда ее перестанут считать практически готовой к испытанию на первое кольцо. Не говоря о том, что она вообще может заморозить эту девчонку.
Биноф коварно заглядывает ей в лицо и говорит:
– О, да ты злишься? Орогению выпускаешь? Каково это?
Вопросы настолько нелепы, отсутствие страха настолько глупо, что орогения Дамайи испаряется. Она уже не злится, она просто удивлена. Неужели все Лидеры в детстве такие? Палела такой маленький городишко, что там вообще не было ни одного, люди из функционал-касты Лидеров предпочитают жить в местах, достойных лидерства. Может, это просто юменесские Лидеры таковы. Или эта девочка просто дура.
Словно молчание Дамайи само было ответом, Биноф ухмыляется и приплясывает перед ней.
– Я никогда прежде не видела орогена! То есть не черных, которые с кольцами, а детей, как я! Ты не такая страшная, как говорят лористы. Но они вообще много врут.
Дамайя мотает головой.
– Вообще тебя не понимаю.
К ее удивлению, Биноф грустнеет.
– Ты говоришь прямо как моя мама. – Она на мгновение отводит взгляд, потом поджимает губы и обжигает Дамайю решительным взглядом. – Так ты поможешь мне найти эту комнату или нет? Если нет, хотя бы не говори никому.
Несмотря ни на что, Дамайю снедает любопытство. Ей интересна девочка, возможность найти комнату без дверей, новизна самой интриги. Прежде она никогда не отправлялась на поиски с кем-нибудь. Это так… волнующе. Она мнется и неуютно озирается по сторонам, но в душе она уже решилась, верно?
– Хорошо. Но я так и не нашла входа, хотя исследую Главное здание уже несколько месяцев.
– Значит, так называется большое здание? И я не удивлена, вероятно, легкого пути попасть внутрь нет. Или, может, был, но сейчас закрыт. – Не замечая взгляда Дамайи, Биноф трет подбородок. – Но у меня есть идея, где искать. Я видела старые чертежи… Ладно. Это должно быть на южной стороне здания, на первом этаже.
Увы, это не заброшенное крыло. И все же она говорит:
– Я знаю дорогу. – Как приятно видеть радость на лице Биноф при этих словах.
Она ведет Биноф дорогой, по которой обычно ходит сама, так, как она обычно ходит. Странно, но возможно, потому, что нервничает, она осознает, что ее замечает больше народу. Двойных проверок больше, чем обычно, и когда она замечает инструктора Галенита, идя мимо фонтана – того самого Галенита, который застукал ее пьяной и спас ей жизнь, не донеся об этом, – он улыбается ей, прежде чем повернуться к своему болтливому собеседнику. Вот тогда Дамайя и осознает, почему все они смотрят: они знают о странной тихой гальке, которая постоянно гуляет. Они наверняка знают о Дамайе по каким-то слухам, и они рады, что она, наконец, привела кого-то с собой. Они думают, что у нее завелась подруга. Дамайя рассмеялась бы, если бы истина не была такой несмешной.
– Странно, – говорит Биноф, когда они проходят по обсидиановой дорожке через один из малых садов.
– Что?
– Я думала, что меня все заметят. Но почти никто не обращает внимания. Хотя мы тут единственные дети.
Дамайя пожимает плечами и продолжает идти.
– Я думала, нас остановят, будут спрашивать. Мы ведь можем делать что-то не то.
Дамайя качает головой.
– Если кто-то из нас покалечится и нас найдут прежде, чем мы истечем кровью, то отправят в госпиталь.
И тогда у Дамайи появится в деле отметка, которая может не дать ей пройти тест на кольцо. Все, что она сейчас делает, может этому помешать. Она вздыхает.
– Это хорошо, – говорит Биноф, – но, может, лучше остановить детей прежде, чем они успеют себе навредить?
Дамайя останавливается посреди дорожки через газон и поворачивается к Биноф.
– Мы не дети, – раздраженно говорит она. Биноф моргает. – Мы гальки – Имперские орогены в процессе обучения. Вот под кого ты маскируешься и кем тебя все считают. Всем наплевать, если парочка орогенов покалечится.
Биноф пялится на нее.
– О.
– И ты слишком много болтаешь. Гальки так не делают. Мы расслабляемся только в общежитии, и то когда инструкторов рядом нет. Если хочешь казаться одной из нас, делай это правильно.
– Ладно, ладно! – Биноф вскидывает обе руки, словно успокаивая ее. – Прости, я просто… – Она морщится, когда Дамайя сердито смотрит на нее. – Ладно. Больше никаких разговоров.
Она затыкается, и Дамайя идет дальше.
Они доходят до Главного здания, и Дамайя заходит внутрь как обычно. Только на сей раз она сворачивает направо, а не налево, и спускается по лестнице, а не поднимается. Потолки в этом коридоре ниже, а стены украшены так, как она прежде не видела – маленькими фресками, на которых изображены приятные, невинные сцены. Через некоторое время она начинает беспокоиться, поскольку они все ближе к крылу, в котором она никогда не бывала и бывать не хочет – к крылу Стражей.
– Где именно на южной стороне? – спрашивает она.
– Что? – Биноф погружена в созерцание, что выдает ее еще сильнее, чем нескончаемый треп, она удивленно моргает, глядя на Дамайю. – Ой. Где-то вообще на южной стороне. – Она сжимается под злым взглядом Дамайи. – Я не знаю где! Я просто знаю, что там была дверь, даже если ее теперь уже и нет. – Она крутит пальцами. – Орогены ведь должны вроде делать такие вещи?
– Что, двери искать? Нет, разве что они в земле. – Но даже говоря эти слова, Дамайя хмурится, поскольку… ладно. Она действительно может сэссить, где находятся двери, чисто по логике. Несущие нагрузку стены ощущаются как материковая порода, а двери – как дыры в пласте, места, где нагрузка здания на землю меньше. Если дверь на этом этаже заделана, убраны ли косяки? Возможно. Но ведь это место будет отличаться от окружающих стен?
Она уже поворачивается, растопырив пальцы так, как делает, когда пытается распространить свою зону контроля дальше. В тиглях для Прикладных занятий есть подземные маркеры – маленькие мраморные блоки с вырезанными на них словами. Нужен очень хороший контроль, чтобы не только найти этот блок, но и определить, что за слово на нем. Это все равно как лизнуть страницу и почуять малейшее различие между чернилами и бумагой, и при помощи этого читать. Но поскольку она многократно делала такое под присмотром инструкторов, она понимает, что этот навык работает и в этом случае.
– Ты делаешь орогению? – с любопытством спрашивает Биноф.
– Да, потому заткнись, чтобы я случайно тебя не заморозила. – Биноф, по счастью, повинуется, хотя сэссирование – не орогения и опасности заморозить кого-нибудь нет. Дамайя благодарна ей за молчание.