стным циником и властолюбцем.
Манипулятор начинает свой бурный «роман» с группой, улавливая ее тайные фантазии, чаяния и проекции и немедленно на них отвечает. «Вы хочете песен — их есть у меня». Я один из вас, я понимаю вас. Но при этом гений и знаю, как надо. Я люблю людей. Но беспощаден к врагам, они не люди. Я рыцарь без страха и упрека. И очень, очень скромный. Я так люблю вас всех. Кто-то со мной не согласен? Значит, врагом оказался, как жаль, а я ему верил, придется убрать…
Хотите считать себя самыми-самыми, которым все можно? Я разрешаю — нет — я требую этого от вас! Хотите перестать думать, хотите заменить скучное чувство ответственности на эйфорию любви к Лидеру? Я разрешаю и даже требую. Завтра принадлежит вам. Сегодня для этого придется закопать миллион-другой, но мы же договорились: нам все можно, и никакой личной ответственности.
Что потом будет, мы знаем — угольки останутся от очень многих членов группы. Выжившие будут еще на поколения отравлены опытом насилия и двойными посланиями токсичного лидера. И, возможно, еще три поколения спустя будут обсуждать — это он нам хорошо сделал или плохо?
Наконец, бывает, как в истории с Сенченко, что группа ошибается и выталкивает в лидеры человека, у которого были совсем другие планы на жизнь. И он, вместо того, чтобы идти и умирать за нее, вдруг оборачивается с недоумением и спрашивает: «Ребята, вы чего?» А высланному ему навстречу Челубею заявляет: «Парень, извини, я здесь как-то внезапно оказался и в таком формате с тобой общаться не планировал».
Ну, тут ему мало не покажется: на него уже навешали проекций, его уже затащили без его ведома на высокий пьедестал, и теперь будут валить с него больно и безжалостно. «Вот же сволочь, а!», «не человек, а дерьмо», «трус несчастный», «тьфу, плюнуть и растереть», — волна разочарования и оскорблений пронеслась так же быстро и мощно, как и первая, восторженная.
В этот момент начинается уже динамика внутри группы «своих». Кто-то проницательный предполагает: «А может, это он не всерьез? Может, это все фейк?». Еще более проницательный идет дальше: «А может, это с самого начало было провокацией? Кому это выгодно, давайте спросим себя?». Кто-то жалостливый говорит: «Наверное, его связали и заставили, угрожали семье». Кто-то склонный рационализировать уже произносит привычное: «И вот всегда у нас так». Дальше следуют философские и исторические реминисценции с цитатами из Платона и Хайдеггера. Потом приходят ответственные и спрашивают: «А чего это он должен там один стоять? Давайте встанем дружно рядом. Ну, не совсем прям рядом, а подопрем его со спины, чтобы он не мог убежать… то есть, мы хотели сказать, чтоб он мог не сдаваться».
Одновременно боевые пасы в его сторону делает Челубей — он-то на работе, ему нужно миссию выполнить. Его капитализация от этого зависит, в конце концов. Из-за его спины улюлюкают и сыплют угрозами «чужие».
И счастье, если у человека есть в такой момент друзья, которые приезжают в 2 часа ночи, потому что «хотят побыть рядом».
Мне всегда в подобных случаях вот эти строчки Гребенщикова вспоминаются:
Когда ты был мал,
Ты не знал, все что знал,
И собаки не брали твой след.
Теперь ты открыт, ты отбросил свой щит
И не знаешь, кто прав, и кто слеп.
Ты повесил мишени на грудь.
Стоит лишь тетиву натянуть…
Ты ходячая цель,
Ты уверен, что верен твой путь.
Только вот, похоже, в данном случае герой вежливо отклонил предложение нацепить желтую майку лидера (с нарисованными на ней мишенями), поскольку вовсе не был уверен, что его «верный путь» — посвятить себя борьбе с Кадыровым. И думаю, был прав.
Ситуация, конечно, мерзкая. Всем же понятно, что режим себе растил, растил опричников и вырастил. Хотя с цепи пока спускал редко, но и мы поводов практически не давали. А сейчас казна пустеет, ребята волнуются — хватит ли на них? И рвение проявляют. Хозяин, говорят, я твой Тарзан, всех порву за тебя. Хозяин в смущении: чтоб все боялись, это хорошо, но защитничек больно уж… компрометирующее выглядит. Он опускает глаза долу и мнется, мол, ценю преданность, но что уж так сразу и убивать. И все вокруг хором: «Ах как он грозен, этот Тарзан! Да теперь за нашу жизнь и гроша ломанного не дашь!» «Так, минутку — озадачивается Тарзан, — Какие такие гроши? Кто говорит о грошах? Преданность бесценна! Ну, или начинается от пяти нулей хотя бы».
Есть ли смысл встревать в эти их разборки, громко пугаться и возмущаться, увеличивая ставки в их торге? Нам-то это зачем? Да и что нового мы услышали? Что у нас в стране каждого могут унизить, а то и убить? А мы не знали? Ну, если кто забыл, так спасибо, что напомнили. На эту лезгиночку с выходом отреагировала Памфилова, сделала свою работу. Хоть кто-то у нас еще делает свою работу. И хорошо бы свернуть тему. Чем меньше вовлеченных зрителей у подобных шоу, тем лучше для всех.
В заключение остается только искренне поздравить всех патриотов и охранителей. Ваш новый лидер уже найден, и он прекрасен. Академик и герой, да.
10:31, 21.01.2016
Точка отсчета. Борьба с унынием методом «от противного»
На просторах рунета царит уныние. Все плохо. Все бессмысленно. Страна сползает. Экономика падает. Нас втягивают в войну. Власти всех гнобят. Вокруг зомби. Они заполонили все.
Вы прослушали краткое содержание примерно двухсот экранов френд-ленты. Вкрапления «про детей», «про весну» и «новости науки» (не нашей, как обычно) только оттеняют мрачный общий фон.
Население в целом тоже, говорят данные опросов, невесело настроено. Эйфория «вставания с колен» ушла в прошлое, реальность сегодняшнего дня вызывает тревогу и плохие предчувствия.
В общем и целом дела наши и правда не очень, и впасть в уныние тянет. Но если подумать, из перечня «все плохо» то, что плохо — то неправда. А что правда — то не так уж плохо.
Давайте начнем с правды
Страна сползает. Святая правда: сползает и всенепременно сползет. И давно пора. Если в историческом масштабе, то на наших глазах подходит к концу существование еще одной империи, ну и славно, все они там будут. А уж жалеть именно эту, которая кровь пила не столько из далеких колоний, сколько из собственных граждан, которая под любое свое деяние миллионы трупов подстилала, уж точно не приходится. Не знаю, утихомирится ли она примерно в нынешних границах в роли региональной державы, или разделится в конце концов на более приемлемые для нормальной жизни части, но расширяться и нагибать соседей уже вряд ли сможет. Имперский пафос выгорел об Украину. То, что осталось, собрали в газетку, и этой дозы хватит только на маргинальное меньшинство имперски-зависимых в качестве заместительной терапии. Ну и пусть их.
Что касается конкретной инкарнации данного режима, то он еще, конечно, поскрипит сколько-то, земля как есть богата: не все еще дожрано, есть за что держаться. Но, в общем и целом, вопрос решен. Причем, чем больше они дергаются, тем безнадежнее вязнут.
Нас ждет период слабого, бедного, неуверенного в себе государства. Что, конечно, может быть чревато серьезными рисками и будет плохо для многих сторон жизни, но в долгосрочной перспективе сдувшееся государство — это то, что является нашим единственным шансом на выход из задницы. Если у них не будет больше сил и средств все регулировать и контролировать, все подгребать и замыкать на себя, общество сможет что-то делать самостоятельно. И в процессе почувствовать свою силу, убедиться, что многое получается лучше, быстрее, дешевле, толковее, чем у государства, что можно рассчитывать на себя и окружающих, а не только на «власть». И это может стать первым шагом в преодолении доставшейся в наследство от советских времен выученной беспомощности. За последние годы мы не раз и не два убедились, что наше общество способно действовать эффективнее, чем государство. Пока власть могла все эти тенденции ревниво пресекать, а проблемы заливать деньгами. Теперь не сможет. И мы имеем шанс увидеть много интересного в ближайшие годы.
Экономика падает. Тоже правда. Причем это как раз тот случай, когда она не сможет грянуть оземь и преобразиться, подобно Василисе. Будет падать и дальше. Уровень жизни проседает, и у многих просядет очень чувствительно. Это грустно. Это опять заставит людей выживать, это создаст запредельную нагрузку на нашу слабую социальную сферу.
Но прежде чем погружаться в уныние, давайте подумаем об альтернативах.
Что, если бы она не упала? Что, если бы цена на нефть вместо падения росла бы и росла? Думаете, все ограничилось бы еще дюжиной распилочных олимпиад-чемпионатов? Еще сотней-другой дворцов и шубохранилищ? Нет, боюсь, в этом случае мы бы с вами читали сводки с фронтов гибридной войны не только в Украине, но и бог знает где еще — границы у нас длинные, нам и семь тысяч верст тоже был бы не крюк.
Сколько еще европейских политиков бы подкупили, сколько провокаций устроили, насколько ухудшилась бы ситуация в мире в целом. Сколько бы было еще вложено в пропаганду, повышая ее качество и широту охвата, насколько сильнее бы влезли в школы и вузы, сколько знаменитостей бы купили и сколько молодняка совратили бы, предлагая деньги и «перспективы» в обмен на идейность.
А так — нет и не будет ничего этого.
Беднеть, конечно, невесело. Но мы в последние годы потребляли как страна если не первого, то второго мира, имея уровень государства и экономики как у страны мира третьего. Что ж, эта хлестаковщина кончилась. Приехал всамделишный ревизор, по имени Реальность, немая сцена. Придется по одежке протягивать ножки, и это лучшее, что могло с нами случиться, пока мы еще больше кредитов не набрали и еще десяток мегапроектов не начали. Придется думать про свою ситуацию больше, чем про то, уважает ли нас Америка. Придется включить голову и оценить реальное положение дел. Начать меньше потреблять и больше делать. Здоровое и полезное состояние, я считаю.