— Как это ни прискорбно, Калесгос, но Азурегос давно выжил из ума, — качая головой, ответил Старейшина Залиарос.
Казалось, они даже не замечают его состояния, поглощенные беседой, за которой Калесгос теперь был просто не в состоянии уследить, хотя и принимал в ней участие.
Аспект Времени с ним не согласился.
— Старейшина Азурегос находится в здравом уме, — сказал Ноздорму. — Другое обстоятельство несколько осложняет его участие в выборах лидера. Глава турмалиновой стаи предпочитает проводить свои дни в мире духов.
— Вы только подтвердили то, что турмалиновая стая мертва, Аспект Времени, — отозвался древний Кейерос. — Мертва вот уже несколько веков. Азурегос оставался последним из этого рода, но он покинул Нексус, предпочитая ему Азерот. Да хранят Титаны его прах.
— Ни в одном временном потоке я не натыкался на огромный синий труп Азурегоса! — Возмутился Ноздорму. — Я сказал, что он коротает дни в мире духов.
Шепоток разногласий промчался среди Старейшин Синей стаи.
— Смертокрыл разнесет мир в пух и прах прежде, чем мы разберемся с древнейшими правилами, — пробормотала Ксенегоса.
— Разве это существенное нарушение, Аспект Времени? — недоумевал Залиарос. — Один голос против восьми ничего не изменит.
— Увы, мой друг, — покачал головой бронзовый дракон, — вы взялись следовать древним правилам, а там четко указано, что голосование действительно только в полном составе Старейшин. А теперь, когда мы выяснили, что Азурегос ни сном, ни духом не знает о ваших выборах, разве может Королева одобрить назначение Аригоса?
Кажется, Аригос каждый раз реагировал на упоминание своего имени только резкой бледностью и растерянностью.
— Стоит ли упоминать, — спросил Ноздорму, — что до тех пор, пока выбор Стаи не будет одобрен Королевой, вы не имеете права проводить церемонию?
Залиарос, стиснув зубы, кивнул.
— Так и думал, что вы тщательно изучили древние манускрипты, — удовлетворенно кивнул Ноздорму.
— Раз так, — сдался Залиарос, — мы попробуем найти Азурегоса.
Резкий шум перекрыл происходящее. В висках сдавило так, что перед глазами Калесгоса в секунды потемнело. Почему никто не замечает происходящего с ним? Лазурному дракону хотелось кричать, хотелось вырваться из тех огненных цепей, что сковали его разум, подчинили его себе.
Как марионетка, он склонил голову, совсем не желая этого, и произнес, ни слова не понимая из того, что сам же говорит:
— Я могу найти турмалинового дракона.
— Зачем же тебе заниматься его поисками, Калесгос? — изумился Залиарос. — Ты связан службой…
Владевшая им сила еще не отпустила разум, и он только и мог, что наблюдать, как решается его судьба, не в силах сопротивляться ей. Вся его сущность бесновалась под непроницаемой маской спокойствия, он извивался и корчился в агонии, тогда как на самом деле стоял ровно и глядел, не отрываясь, в сторону Королевы.
Тело вдруг обмякло, одна нога почти подкосилась, и Калесгос буквально рухнул на это колено перед Троном.
— Я прошу Королеву, — скороговоркой произнес посол лазурной стаи, — освободить меня от службы и позволить найти девятого Старейшину Синей стаи.
Кажется, даже растерянная Алекстраза не совсем понимала происходящее. Появление Ноздорму лишило происходящее логичности и последовательности, и обернулось для визита Синей стаи совсем не тем, на что они сами рассчитывали.
Стоявший на коленях Калесгос молил Свет, Титанов, предков, кого угодно, лишь бы это испытание кончилось как можно быстрее, и Королева вынесла свой вердикт.
— Ты должен помочь своей Стае, Калесгос, — решила, наконец, Алекстраза, и из уст лазурного дракона вырвался вздох облегчения. Он поднялся с колен и огляделся.
Аспект Времени безучастно глядел в сторону арки, ведущей на заснеженную террасу. Старейшины едва сдерживали кипевшие внутри них страсти, но они почтительно склонили головы перед Королевой драконов в знак согласия с ее решением.
В тот же момент со стороны террасы раздались крики стражи:
— Предательство! К оружию!
С пиками наголо лазурные дракониды выскочили вперед, спрятав опешившего Аригоса за широкими спинами. Красные стражники окружили Королеву стеной из щитов и копий. Оставшиеся без защиты Старейшины сбились вместе.
Ноздорму виновато улыбнулся Алекстразе.
С заснеженной террасы, с нескрываемым любопытством в голубых глазах, на собратьев-драконов глядел черный, будто весь покрытый сажей, дракон. Аспект Времени оставил Трон и преодолел разделявшее их расстояние, где легонько толкнул черного дракона обратно на балкон. Голова молодого дракона спряталась, но очень быстро показалась вновь. Он явно не разделял ужаса ощетинившихся копьями охранников Королевы. Тогда Ноздорму бесцеремонно щелкнул непослушного дракона по носу, и тот окончательно исчез за колонной.
— Опустите оружие, — приказала Алекстраза и коснулась руки своего супруга Кореалстраза, с пальцев которого в любой момент готовы были сорваться огненные молнии.
Рубиновые стражники недоверчиво расступились. Кореалстраз с недоумением поглядел на супругу, но спорить не стал.
Ноздорому сверкнул янтарными глазами.
— Дорогая Королева, вы спрашивали, зачем я здесь. Причина моего визита уже шею себе свернула, наблюдая за нами, не так ли?
Застигнутый врасплох черный дракон улыбнулся присутствующим, обнажая ровный ряд верхних клыков. Калесгос услышал, как консорт Королевы пробормотал:
— Если он притащил из прошлого молодого Смертокрыла, мы обречены…
— Что это чудовище делает здесь? — выкрикнул Залиарос.
— Он такое же чудовище, как и вы, только другого цвета, — парировал Ноздорму, не отрывая взгляда от Королевы драконов.
— Кто он, Ноздорму? — тихо произнесла Алекстраза.
Дракон нырнул под арку и поравнялся рядом с Ноздорму. Дракон был совсем молодым — с тонкими, угловатыми крыльями и незначительными рожками на голове. Даже в облике высшего эльфа Ноздорму был одного с ним роста, а в настоящем облике бронзового Аспекта, должно быть, превосходил его раз в пять по размерам. Но чешуя молодого дракона была черной, как мир, сожженный Смертокрылом, и только это делало его невероятно опасным.
— Перекидывайся, — приказал Аспект Времени черному дракону. — Не пристало тебе королев пугать.
У него это заняло больше времени, чем требовалось. Увидев черного дракона в его человеческом облике, многие ахнули.
Рядом с Ноздорму стоял ребенок.
— Почти младенец, — прошептала Королева. — Сколько ему?
— По человеческим меркам около двух лет.
— Может, вы объясните, что здесь происходит? — спросил Залиарос. — Почему мы должны умиляться этому отпрыску Изменника?
— Мальчик действительно кровный наследник Нелтариона…
— Смертокрыла! — хором ответили Старейшины Синей стаи.
— Неважно, — отмахнулся Вневременный. В его голосе звучала гордость, когда он сказал: — Этот мальчик станет новым Аспектом-Хранителем.
Старейшины отступили назад к балконной арке — им было спокойней около пропасти с завывающим ветром, чем возле еще одного сумасшедшего Аспекта. Кореалстраз схватился за резную спинку Трона. Только Алекстраза не испытывала страха. Она оставила Трон, пересекла залу и опустилась перед мальчиком на колени.
Ребенок, одетый в простой коричневый льняной жилет и такие же короткие штаны, с интересом разглядывал венчавшие голову Королевы рога с тяжелыми кольцами из красного золота. Он нерешительно коснулся протянутой к нему руки Алекстразы и улыбнулся.
Черные кудряшки и золотистая кожа. Только голубые глаза неуловимо меняли его, но становились неотделимой частью его самого. Калесгосу не доводилось видеть Аспекта Земли ребенком, но одного взгляда на мальчика хватало, чтобы понять — сходство со Смертокрылом поразительное.
— Как его зовут, Ноздорму? — спросила Алекстраза.
— Тарион.
Бедный ребенок. Ноздорму дал ему почти что кличку, лишь окончание имени одного из рода черных драконов и близость к главе ее стаи.
— Смертный ребенок станет Аспектом? — это были первые слова Аригоса, на которые он решился после приветствия.
Калесгос поразился силе ненависти, звучавшей в голосе молодого Лидера.
— Расскажите Азероту, что мы стали выбирать в Аспекты незаконнорожденных, и к вечеру здесь будет не протолкнуться от сорванцов, подобных этому, — продолжал с презрением Аригос.
Даже Алекстраза, поднявшись с колен, с нескрываемым удивлением глядела на молодого сапфирового дракона.
— Аригос, — с угрозой в голосе процедил Фреймос.
Калесгос ощутил, что от сапфирового дракона исходят волны того же жара, что терзал его самого, заставляя творить необдуманное. Как могли драконы не видеть очевидного? И тогда Калесгосу стало ясно.
Жар источали татуировки Аспекта времени. Будто ожившие змеи, они двигались на плече Ноздорму, и невидимым для всех остальных, кроме Калесгоса, коконом обвивали тело Аригоса, вынуждая поступать его так, как одному только Ноздорму необходимо. «Благодаря» вмешательству Вневременного, Калесгос теперь отправится в странное путешествие в мир духов на поиски девятого Старейшины Азурегоса. Из-за происков Ноздорму Королева не смогла одобрить кандидатуру Аригоса. Что же теперь ему нужно от самого Аригоса? Ведь без вмешательства Ноздорму, он и дальше молчал бы?
— Не делай этого, Аригос! — Крик Калесгоса не остановил его. Да и разве мог он соперничать с силой Ноздорму, если недавно сам же не мог вырваться из-под ее контроля?
Ледяная стрела, тонкая и острая как игла, сорвалась с пальцев Аригоса. В считанные секунды, не понимая еще зачем, Калесгос сотворил хрупкий ледяной барьер, прозрачным полукругом накрывший маленького черного дракона. Он не мог позволить новому Лидеру ввергнуть Стаю в еще большие разногласия, не мог позволить Вневременному играть ими себе на потеху.
— Изменник! — не своим голосом заорал Аригос. — Весь Азерот желает смерти черным драконам, а ты встал на их защиту?
Без страха, не обращая внимания на крики Аригоса, Калесгос посмотрел прямо в глаза бронзового дракона, сохранявшего невозмутимый вид.