— Коша, — дикая мысль яркой вспышкой отразилась в сознании, — а что, если, они все-таки сосуществовали вместе? Отсюда лорд Альгар и не помнит, что с ним было, как именно погибла его пара и для чего он хранил статуи богов. И только тридцать восемь лет назад Мартина сумела освободиться и занять другое тело?
— А значит, и освободить ректора от своего присутствия. — Коша задумался. — Ты знаешь, это похоже на правду, потому что примерно в тоже время, он начал активно уговаривать меня на роль своего стража. Он все чаще заводил речь о Вейре, не до конца понимая, что мне больно думать о ней и рана, которой более века, не затянулась. Я и сам не понимаю, почему не ушел вслед за своей парой, а продолжил никчемное и пустое сущест вование.
— Ты просто ждал меня, — ласково подумала я, зная, что дракон уловит мою интонацию и нежность.
— К тому же, хранил знания, которые обязан был передать.
— На тот момент, я совершенно не думал о том, что я являюсь ценным хранителем информации, Хейли. Я пробудился от длительной спячки, в которую сам загнал свое сознание, с твоим появлением в академии.
— Ты хотел сказать в ангарах?
— Нет, в академии. Сила твоего огня пробудила мое сердце, заставила кровь бежать по венам, а мысли течь с немыслимой скоростью. Я чувствовал тебя на расстоянии, мало того, уже тогда я выстраивал связь с демоном, которого ты приняла и которому даровала свое дыхание. Это прозвучит эгоистично, но ровно с того момента, как я понял, что послужило мощным толчком к моему пробуждению, я знал, что ты станешь моей подопечной, а я буду твоим стражем.
— Поэтому лорд Альгар отправил меня на Факультет Стражей?
Нет, за тебя выбрала магия и, если ты помнишь, у них был недобор на факультете.
Честно скажу, если бы могла, то облегченно выдохнула. Потому что у меня и так давно сложилось впечатление, что мной давно и ловко манипулируют. Все обо всем знают, а я шарю в темноте, надеясь найти если не выход, то хотя бы отблеск света!
И тот факт, что не Кошей было подстроено мое поступление на Факультет Стражей, радовал, хотя его заявление несказанно смущало.
— Хорошие деньки были, — вдруг заметил Коша. — Ты боялась магических существ, развлекая всех обитателей ангаров своими криками и страхом.
— Не вижу ничего смешного.
Дракон благоразумно промолчал.
А я не смогла долго обижаться. Там не только магическим существам весело было, там откровенно насмехались и потешались все студенты и преподаватели.
Чего одна мантикора стоила и ее поведение!
— Хейли, ты чувствуешь? — встревожился друг.
— Что именно? Если своё тело, то нет, — поспешно ответила. Это было правдой, да я знала, что его вертят, чем-то обмазывают, но не чувствовала этого.
— Я не о нем, — и замолчал.
Я терпеливо ждала пока он пояснит, но страж молчал.
Я начала нервничать и пыталась определить, что насторожило Дрейка, однако, как и до этого не ощущала ни себя, ни пространство. Мы ведь и общались с ним на ментальном уровне, не сливаясь до конца аурами и сознаниями, как это случилось, когда мы подглядывали за Райаном.
— Хейли, сейчас будет больно, — предупредил вновь вернувшийся Коша, — потерпи, девочка.
Одна минута разделила меня от его предупреждения до нахлынувшего потока магии, скрутившее мое тело.
Почему-то только сейчас я получила возможность испытать всю прелесть последствий проведенного ритуала и лечения Софи с Пенелопой.
Боль обрушилась моментально, заставляя крутиться на лежанке и судорожно цепляться пальцами за одеяло и матушку, кинувшуюся к метущейся мне.
Складывалось впечатление, что часть меня куда-то нестерпимо тянет, так сильно, словно мою душу пытаются грубо выдернуть из бренного тела, а оно в свою очередь, сопротивляется. Отчаянно борется и не желает подчиняться неведомой силе, которая буквально выворачивала нутро.
Я не могла связно мыслить, отрешенно, будто со стороны отмечала то, что творит мое тело. Я брыкалась, пиналась, кусалась, цеплялась за лежанку, и будь на ее месте голая земля, несомненно бы вгрызлась в нее зубами. И все это с криками, со стонами, которые, наверное, переполошили весь лагерь.
И пусть на эти мгновения контроль над телом вернулся ко мне, но открыть тяжелые веки не получалось, как и не получалось взять себя в руки и терпеть, как просил Коша.
Я не знаю сколько это продолжалось. Время для меня перестало существовать. Только изматывающая боль и сопротивление.
В какой момент я услышала зов — сложно сказать.
Меня настойчиво кто-то звал по имени. Требовательно.
Сперва я различала его как дуновение ветерка, затем призыв стал отчетливее, но голос, голос не был мне знаком!
Может, отчасти поэтому я не могла фокусироваться лишь на нем, отмахиваясь и погружаясь в свою агонию, однако, зов был силен и я, наконец, смогла уловить его нить и потянулась на него.
— Умница, — поощрили меня, — иди ко мне, дитя.
Не хотелось сопротивляться, наоборот, нить призыва отчетливо отразилась перед внутреннем взором, и теперь я не только чувствовала зов, но и видела дорогу к неизвестной просительнице.
И лишь с опозданием я поняла, что моя душа вновь отделилась от тела. Я летела или шла, невозможно описать путь, прочерченный душой и сознанием, когда ты четко понимаешь, что не являешься призраком и в то же время не совсем жива. Мое тело продолжало свою борьбу и точно не проигрывало. Еще не проигрывало.
Душа, а может только ее часть, торопливо летела на зов. Мной это воспринималось, как путь через глубокие пещеры. Вокруг темно, что ничего, кроме нити зова не видно, да и от той, лишь едва дребезжащий свет, который становился все ярче, пока я вдруг не оказалась у ослепительного источника. Наверно, я бы зажмурилась от ослепляющего столпа, переливающегося всеми цветами радуги, но мне почему-то этого не требовалось и дискомфорта не приносило.
— Я давно ждала тебя, Хейли. — голос, звучащий отовсюду и ниоткуда конкретно. — Не пугайся, дитя. Я не причиню вреда.
Чего уж точно не было, так это страха. Собственно, как и любопытства. Бесконечная апатия овладела моим существом. Меня позвали, и я пришла.
— Прости меня. Прости, за то, что тебе пришлось так много испытать и прости, что кроме тебя никто не может помочь. Не ищи меня, я давно не материальна. Разбитая сущность на множество осколков, которые проявляются в разных частях мира — вот кто я.
— Ты создательница нашего мира? — нет, мои эмоции не проснулись, я все также была безразличной.
Но вести диалог была способна.
— Да. Я не могла обратиться к тебе раньше. Это попросту невозможно пока ты не окажешься в приграничном состоянии — ни мертва, ни жива. И в тоже время не на Границе, где застряли души. Я не могла позвать раньше, пока в тебе пела моя магия. Поэтому я позволила провести ритуал, поэтому отголосок моей магии направлял тебя и одобрил твои действия. У нас был один шанс, и прости меня за то, что я им воспользовалась, хотя ты могла погибнуть.
Медленно, но, верно, смысл сказанного доходил до моего сознания.
— Значит ли это, что ты знала о задуманном Мартиной, и то, что она делает посредством оставленного ею ритуала?
— Я знаю обо всем, что творится в этом мире и на Границе, мне не подвластна лишь обитель Тьмы. Я могу направить на путь перерождения, но ее владения вы должны преодолеть сами.
— И все же, я была права, когда не согласилась на ее условия? Она бы заняла мое место?
— Я виновата во всем, что случилось с новорождённым миром. И в том, что произошло с Мартиной тоже. — Богиня, а теперь я знала точно, что это была она, а не подходящие сосуды для ее силы, чем, по сути, и являлись Утративший Имя и Сияющая, говорила медленно, спокойно и в тоже время я ощущала ее боль.
Она действительно раскаивалась, но понять бы еще в чем конкретно.
— Я расскажу тебе свою историю, Хейли. Расскажу обо всем, что намеренно утаила Мартина, и чего не могла знать она и несчастные дети. Я даю тебе право судить и выбирать. И только тебе решать, помогать ли мне в последствии или нет.
Звучало пугающее. Особенно, если учесть, что с гибелью богини исчезнет и наш мир.
— Я родилась в семье Высших, мне суждено было стать демиургом, так нас называют в других мирах.
Вы же зовете Богами, что, по сути, является синонимами. Нас было две сестры, близнецы, чья магия отличалась друг от друга будто день и ночь: жизнь и смерть. — Я было открыла рот, чтобы уточнить, о ее семье, но была мягко остановлена. — Я понимаю, что тебе интересно, как именно рождаются Боги, и я обязательно отвечу на все вопросы, но позволь, пока уйти от путей мироздания и законов вечности.
Кто я такая, чтобы возражать?
— Я была избалованной, взбалмошной богиней. Никогда не могла усидеть на месте и всегда смотрела на сестру свысока. Там, где ступала я, цвели сады, пела сама энергия жизни в то время, как она могла лишь дарить дыхание тлена и рушить все, что создавалось мной. Я ненавидела ее за это, не принимала ее дар, считая его ущербным. Новорождённые Боги, Хейли, ничем не лучше младенца, которому вдруг подчинились блуждающие стихии.
Я поняла, что такое сравнение, она дала специально для меня. Чтобы я поняла, о чем она говорит. Потому как если блуждающие подчинятся младенцу…
Если уж я едва контролировала свои эмоции то, что случилось бы тогда, когда малыш, получивший такой дар, заплакал? Страшно представить.
— Разница лишь во времени, которому подчиняются все существа, созданные демиургами: человек, дракон, оборотень или иные расы. — Спящие чувства во мне просыпались. И пусть сейчас я не ощущала их остро, но на миг мной овладело любопытство. — Хейли, ты же знаешь, что мир не один, и конечно же, их населяют разные существа. Те, кого создадут демиурги. У нас не так много времени, я не хочу, чтобы ты погибла. А потому, пожалуйста, не перебивай меня.
Естественно, я покорилась и промолчала, но сделала себе мысленную памятку, обязательно спросить о том, какие еще расы, помимо тех, что известны мне, существуют.