— Но они и так не перерождались, иначе бы зачем Богиня ждала вас.
— Почему же…перерождались. Но в очень малом количестве. Именно поэтому население было в несколько десятков раз меньше, чем есть сейчас. Однако с приходом нас, а в частности моего отца, картина кардинально изменилась. Всплеск рождаемости, значительно уступал смертям.
— А разве это плохо? — осторожно уточнила я. — Несправедливо погибшие получили шанс на новую жизнь.
— Марионетки, Хейли, очередные свиньи на убой. Когда мы поняли, что император не имеет власти над нами, и к тому же, ничего не может сделать жителям этого мира, мы решили, что его настигла кара небесная. Он превратился в то страшное нечто, которое можем видеть только мы и вечно будет скитаться по новой земле, не зная покоя и радости. Понимаешь? Мы решили, что это возмездие за все, что он натворил! Мы ликовали, не разобравшись в его природе, не обратив внимания на то, чем он стал в действительности.
— То есть вы не сразу поняли, что он убил всех подданных Теневой империи и аккумулировав их магию в себе?
— Именно. О том, что он замкнул на себе всех, кого перенес, а также завладел их душами, я узнала тогда, когда однажды обнаружила себя здесь!
— Как это?
— Это случилось через десять лет после того, как я прогнала Богиню повторно. Эта надменная дамочка реально считала, что я буду рада отдать себя и свою жизнь служению ей и ее детищу, при этом, не давая мне ничего взамен. Знаешь, я до сих пор считаю, что именно поэтому ее вторая половина легко от нее отреклась. Попробуй ужиться с таким-то характером.
— Мартина, она же не обратилась к твоему отцу? — догадка потрясала, но хотелось бы верить, что я ошиблась.
— Обратилась. Ее не интересовали другие, потому что только мой дар и дар отца были сильными.
Остальные на нашем фоне казались капельками, мы же были океаном. Она настолько хотела оказаться победителем, что решилась не только обратиться к нему за помощью, не простив моих отказов, но и пошла с ним на слияние.
— Не понимаю.
— Она хотела дать ему тело, Хейли, но не учла того, что повышение рождаемости, а также странные смерти людей, не достигших преклонного возраста — дело рук моего отца. В людях всегда была магия, они жили долго за счет живительной силы Богини, а она в свою очередь идентична той, которой владеет моя сестра Ликая.
— Получается, он пытался возродить себя с помощью жертвоприношений?
— Верно, и у него не получалось. Он ведь так и не обрел тело, но смог наконец в полной мере управлять всей сумасшедшей силой, что была ему подвластна.
— И к этому еще добавилась часть сил Богини…
— Не часть. Вся сила.
— Ты уверена? Потому что если он овладел всей, то вряд ли бы…
— Не перебивай, — одернула меня бывшая принцесса. — Он завладел всей силой, сделав Богиню обычным, смертным человеком! Рыжеволосая девчонка, которой суждено было не просто перерождаться, а каждый раз умирать молодой, пока в итоге ее новое воплощение не превратили в три уродливых существа.
— Три уродливых существа… — эхом повторила я.
Стоп. Рыжая, убившая себя у ног статуй. Три сестры, предавшие Хеллу и полюбившие Эльхора.
— Обольщающие горгоны — это наша Богиня?!
— Да. И убить ее, чтобы она навсегда исчезла, должны ее собственные творения.
— То есть те, в чьем рождении не участвовал Велиар?
— Скорее те, чьи души изначальны и не привязаны к императору, как к источнику. Велиар рассчитывал, что этих монстров быстро истребят.
— Почему мне кажется, что таких не осталось вовсе?
— Я знаю, как минимум одну такую душу, а как максимум… — Мартина выразительно посмотрела на меня. — Признавайся, была мысль убить горгон?
— Была, — кивнула, — потому что в воспоминаниях Хеллы статую Эльхора оживили жертвоприношением. Рыжеволосая девушка убила себя подле его ног. И я предположила, что горгоны и есть те три рыжие сестры, которых на воспитание взяла Хелла. А они в свою очередь — новое воплощение самой первой девушки.
— В этом случае, вместо настоящего Эльхора возродилась бы душа того, кого призвал Велиар, а не несчастный мальчик, беззаветно влюбленный в мою внучку.
— Те дети, которых я увидела, когда только поняла, что нахожусь на грани. Они так и остались детьми?
Я имею ввиду, ведь Хелла родила дочь Сизери, а Эльхор дал жизнь роду Валруа.
— Они остались детьми Хейли, в то время как их телами пользовались другие души. В последний раз, вместо Хеллы была призвана моя душа. Но давай по порядку?
Молчу. Смотрю на женщину и сжимаю губы. Потому как если рот открою, вряд ли она сможет остановить мой поток вопросов.
— Когда император прошел слияние с Богиней, получил безграничный доступ к ее силе. Она не могла ею пользоваться. Но и сам он не вернул желаемое, мало того, магия не принимала его, расщепляла и отталкивала.
— Откуда ты…
— Знаю от Богини, точнее от того, кто был способен услышать ее зов.
— Я поняла, о ком ты.
— Позже, если захочешь, я представлю им тебя. Сейчас ты не готова к знакомству, — ухмыльнулась Мартина. — Мой отец не был глупым, Хейли, считай, что он создал неиссякаемый резерв магической силы, обличив его в форму огненного столба, к которому имел безграничный доступ. Однако, Богиня это не просто слова…
Женщина зажмурилась и продолжила.
— Она оставила для себя лазейку. Даже убивая и воскрешая ее человеческую форму, Велиар не достигнул нужного результата. Она все еще имела возможность контролировать сердце своего мира, используя для этого тех, кто смог бы откликнуться на ее магию, впитать ее и преобразовать.
— Сердце мира?
— Каждый мир имеет свою сердцевину, — кивнула Мартина. — Но обладает разной формой. Это не значит, что сердце нечто осязаемое и видимое. Его нельзя потрогать или завладеть, но можно разрушить и изменить.
— Это все очень путано, — осторожно произнесла я. — Есть сердце, но нельзя потрогать или увидеть, зато возможно изменить.
— Я могу назвать сердце мозгом, — улыбнулась Мартина. — Или главным механизмом нашего мира. То, что позволяет людям и другим существам рождаться и умирать, воспроизводить энергию и ее же отдавать.
— Другими словами, наш мир питает что-то, что нельзя увидеть, нельзя потрогать, но что может разрушиться, если кто-то попытается изменить его состав?
— Не состав, — Мартина задумалась. — У вас были уроки по изучению строения тела человека? Учили тебя лечить?
— И даже убивать, — хмыкнула я, вспоминая занятия с Вероникой Элвер. — Каждый яд имеет особую структуру и чаще всего поражает какой-то один орган, и только затем нарушается работа всего организма.
— Вот, так и любой мир можно сравнить с процессами, происходящими в организме человека. Он имеет свои сосуды и вены, по которым бежит кровь — энергия, свое сердце и свой мозг, а также прочную оболочку.
— Я правильно понимаю, что даже если убить Богиню — мир продолжит свое существование?
— Да. Но если нарушить работу сердца — умрет, а магия является одним из главных компонентов его существования.
— Велиар пытается уничтожить сердце?
— К сожалению, к этому идет, — кивнула Мартина. — Мой отец стремится к своей цели, и, если для достижения потребуется уничтожить еще один мир — он это сделает. Потому что рассчитывает спастись и получить бессмертие.
— Спастись — это перейти в новый мир? А разве он не получил бессмертие? Судя по всему, он единственный, кто пережил не только свой мир, но и тех, кто жил в нашем мире.
— Получил, отобрав его у Богини, точнее у ее тела, однако присвоить полностью не смог. На данный момент мой отец — паразит, что существует за счет чужой энергии и жизни. И да, Велиарес точно знает, что миров множество, как и богов. Понимаешь, Хейли, если бы мы предприняли хоть какие- то действия, когда прибыли сюда, а не оставили его в том состоянии, в каком он перед нами предстал, то несомненно оказали бы всему миру бесценную услугу. Тогда, мы могли его убить. Сейчас — нет.
— Подожди, вы могли его убить, но не сделали этого?
— Я повторюсь, мы решили, что его покарали боги, дав ему то обличив. Но нам не могло прийти в голову, что он не просто превратится в призрака, но еще и обретет некую телесную оболочку за счет эманаций смерти. Такого не случалось прежде, понимаешь, мы столкнулись с неизвестным. Наша вина в том, что мы даже не попытались разобраться в его природе.
— Вы ошиблись, богиня ошиблась, а расхлебывать мне и Райану?
— Я так полагаю, речь о твоем возлюбленном и заодно мужчине, носящему фамилию Валруа?
— Да, — стушевалась я. Вот и чего спрашивается? Что она влюбленных девчонок не видела.
— Остановить Велиара смогут трое, Хейли, и твоего мужчины в этом списке нет. Все Валруа — запасное тело.
— Поясни, пожалуйста.
— Очередной потомок Валруа, наверное, уже пробудил невероятную по своей мощи стихию огня?
— Да.
— Тогда его тем более нельзя подпускать к Богине.
Я молча уставилась на женщину. Неужели сложно не говорить загадками, а сказать все прямо?
— Печать Хейли, Велиарес ведь ее уже поставил, не так ли?
— Ну да, ему запечатали вторую стихию. Воду.
— Отец запечатал родную стихию рода, оставив доминантной ту, что противна сути, но подходит для реализации по захвату тела рода. Полному замещению. Увы, в этом случае, тело просуществует недолго.
Максимум десять — пятнадцать лет.
— Подожди, я вообще ничего не поняла. Что значит родную стихию, если все Валруа с рождения обладают огнем и водой? И как это прослужит десять — пятнадцать лет?
— Когда в тело вселяется Велиарес, то запускается процесс разрушения. Тело начинает преждевременно стареть и гнить. А насчет стихий… — Мартина в упор посмотрела на меня. — Хелла взяла не то, что принадлежит ей по праву рождения. Вода не ее стихия, а магия Жизни не то, что она должна была использовать.
— Каким образом взяла? — спросила прежде, чем вспомнила обрывок воспоминаний Райана. — Велиар передал ей и Эльхору шарики — стихии, но ведь в итоге Хелла смогла управлять всеми стихиями.