Полный негодования и обиды рев разнесся над мертвым лесом. Вырвав оружие из кровоточащей раны, Вегард кое-как разминулся с лязгнувшей у самого его лица челюстью и ударил мечом снизу, вздымая сверкающее лезвие вертикально вверх. Однако бить пришлось из неудобного положения, и клинок, скользнув по длинной шее, лишь срезал с нее несколько чешуек. Левое бедро молодого воина пронзила острая боль, но он, стиснув зубы, перенес вес на правую ногу и еле успел парировать новую атаку твари. Удар был такой силы, что Вегарда отбросило в сторону и он довольно ощутимо приложился головой о какое-то дерево. Между тем не терявший времени Тред одним мощным ударом перерубил переднюю лапу зверя и успел вогнать лезвие секиры во вздымающийся бок твари. Пока Вегард, тряся головой, вставал на ноги, подоспевший паладин присоединился к атаке, но вынужден был сразу же перейти к обороне, закрываясь щитом от сверкающих когтей.
Берсерк бросил взгляд в сторону костра, надеясь на помощь Кенрита и жрицы, но одного взгляда ему хватило, чтобы понять — рассчитывать на них не следует. Энвинуатаре лежала на земле. Из-под ее светлых волос на лоб вытекала тоненькая струйка крови, а дрожащий де Рамион со слезами на глазах крутился рядом с девушкой.
Невзирая на боль в бедре, Вегард, прихрамывая, кинулся в бой. На ходу он, подгадав момент и широко размахнувшись, метнул свой топор, попав твари в основание шеи. Зверь снова разразился воем и, отпрыгнув назад, ударил заносящего секиру над головой Треда хвостом. Северянин успел закрыться древком, но, повалившись с ног, кубарем покатился по земле.
— Сразись же со мной, порождение Тьмы! — крикнул Марк и ударил мечом по щиту, привлекая внимание твари.
Обезумевшее от боли существо повернулось к паладину как раз в тот момент, когда взвившийся в воздух берсерк врезался ей в бок, вгоняя в чешуйчатое тело свой меч. Зверь поднялся на задние лапы, и Вегард, не выпуская рукояти оружия, заскользил вниз, распарывая острым клинком плоть твари. Теплая кровь заливала северянину глаза, но он упрямо цеплялся за скользкую рукоять меча, таща его вниз. Как только ноги берсерка коснулись земли, он провернул оружие в страшной ране зверя и успел ударить дважды, прежде чем когтистые лапы существа заставили его отступить. Зверь тоже попятился назад, однако теперь он двигался без прежней скорости и грации.
Отпускать такого опасного противника, оставляя его за спиной, было нельзя. Поэтому Тред преградил чудовищу путь к отступлению и, крутанув секиру в мощных руках, зловеще произнес:
— Куда же ты собрался, приятель? Веселье только началось!
Видимо, осознав, что из охотника он превратился в жертву, зверь издал полный злобы рев и ринулся на людей, преграждавших ему путь к свободе. Но силы уже начали покидать хищника, так что Вегард, без труда увернувшись от скользящего удара и пропустив над головой еще одну когтистую лапу существа, прокатился по влажной траве и вонзил клинок в незащищенное брюхо зверя. Зловонные потроха мерзкой кучей упали берсерку на голову, и он, непрерывно ругаясь, откатился в сторону, чуть не попав под лапы бьющейся в агонии твари. Зверь в последнем, отчаянном рывке попытался дотянуться до человека клыками, но опять тяжелый щит паладина оказался у него на пути, и тут же «Вдовья скорбь» обрушилась на обтянутый чешуей череп, пригвоздив голову твари к земле.
— Допрыгался? — осторожно поинтересовался Тред, высвобождая свое оружие.
— Кажется, да. — Паладин опустил меч и отступил на пару шагов назад. — Ты в порядке, Вегард? — Он повернулся к отплевывающемуся берсерку.
— Если не считать того, что теперь я пахну как исподнее Кенрита, то — да. — Молодой воин с отвращением сбрасывал с себя зловонные ошметки.
— Вот это была…
Неожиданно зверь вскочил и, сбив паладина и не договорившего Треда с ног, попытался встать на задние лапы, но в этот же миг стрела с глухим звуком вошла твари в глаз, и она, завалившись назад, вновь распласталась на залитой кровью земле.
— …тварь, — закончил свою реплику поднимающийся на ноги Тред.
— И чье исподнее теперь воняет? — деловито поинтересовался опустивший лук Кенрит.
— Твое, — в один голос ответили ему северяне.
— Однако именно я прикончил зверя, — гордо заявил де Рамион, жестом победителя поднимая над головой лук.
— Ну хоть какая-то от тебя польза, — осклабился «старый медведь». — По крайней мере, стреляешь ты лучше, чем поешь. — Кенрит скривился, а Тред заулыбался пуще прежнего. — Хотя я уверен: спой ты этой твари — и она издохла бы гораздо раньше!
— Вместе со всеми нами, — поморщился Вегард, вспоминая выступление де Рамиона на корабле. Он оторвал от плаща полоску ткани и занялся своей раной.
— В любом случае, зверя победил я! — Кенрит даже топнул ногой. — Ибо не будет пощады тому, кто покусится на мою ненаглядную Энвинуатаре! — Он воинственно взглянул на берсерка, но тот лишь криво усмехнулся.
— Здесь ты немного опоздал, — произнес он. — Кстати, как… — Вегард прекратил улыбаться, настороженно наблюдая, как де Рамион приближается к окровавленному трупу твари. Берсерк собирался узнать о состоянии жрицы, но происходящее заставило его сменить тему. — Я бы на твоем месте не подходил к этому зверю!
— Но ты не на моем месте! — Обернувшись, Кенрит указал пальцем на берсерка.
— И слава всем богам… — пробормотал молодой северянин.
— Я докажу моей невесте, что я тоже могу быть отважным! — продолжил разглагольствовать де Рамион, приближаясь к своей цели. — Отныне я буду вести себя так, как подобает мужчине! Если Энвинуатаре любит суровых и неотесанных мужланов, то я тоже стану таким! Я покажу моей возлюбленной стрелу, сразившую столь грозного противника, и она, несомненно, вознаградит меня поцелуем! А может, и не только…
Выражение лица у несостоявшегося эльфа стало настолько слащавым и идиотским, что Вегарду даже захотелось прикрыть лицо ладонью, но та все еще пахла внутренностями твари, и берсерк воздержался от этого жеста.
— Умей проигрывать, варвар! — Кенрит презрительно сплюнул и, ухватившись обеими руками за древко стрелы, потянул ее на себя.
Поначалу всем показалось, что де Рамион приподнял голову зверя при помощи застрявшей в глазнице стрелы, но, когда вроде бы издохшая тварь, изогнувшись всем телом, рванулась вперед, мужчины поняли, что ошиблись. Вегард увидел, как удивленно расширились глаза Кенрита, как самодовольное, надменное выражение его лица меняется на бледную, застывшую в немом крике маску и как мощные челюсти изогнувшей шею твари смыкаются на его горле.
Мгновение — и на залитую кровью землю рухнули два трупа. Неведомая тварь и обезглавленное тело Кенрита. Над лесом сразу же разлилась тишина, длившаяся совсем недолго.
— Ну ни хрена себе! — завопил Тред и, подскочив к неподвижно лежащему зверю, двумя мощными ударами отрубил ему башку. Челюсти твари разжались, и голова де Рамиона не спеша покатилась в сторону неподвижно стоявшего Вегарда.
— Умей проигрывать… — шепотом повторил берсерк недавние слова Кенрита, глядя в его мертвые, широко открытые глаза.
— Ты прям как в воду глядел, когда сказал про его место… — Тред еще несколько раз ударил мертвую тварь секирой. Он несколько мгновений придирчиво изучал зверя, а затем, обойдя его, направился к телу Кенрита. — Надо же… горе-то какое! — притворно скорбящим тоном принялся причитать одноглазый «медведь», оттаскивая труп подальше от твари. — Как же мы теперь без нашего воинственного жирдяя?!
— Тебе что, совсем его не жалко? — Бледный Марк, который, казалось, до сих пор не сумел поверить в происходящее, тупо уставился на Треда.
— Мне? — невинно поинтересовался северянин, хлопая единственным глазом. — Конечно же жалко, еще как. — Он беззастенчиво принялся шарить по карманам мертвеца. — Мне его так жалко, что будь я женщиной, то лил бы слезы трое суток, не прерываясь даже на обед. О! — Тред достал из нагрудного кармана залитой теплой кровью куртки золотую брошь, украшенную драгоценными камнями.
— Может, ты прекратишь обворовывать мертвеца! — возмутился паладин. — Прояви хоть каплю сострадания и уважения к умершему!
— Кто сказал, что я обворовываю? — деланно изумился наемник. — Ему это теперь все равно ни к чему, а я вот продам все эти абсолютно-не-нужные-мертвецу-вещи и выпью за то, чтобы ему хорошо лежалось. — Брошь перекочевала в поясную сумку северянина. — Я уверен, что наш добрый друг Кенрами-как-то-там не стал бы жадничать и полностью поддержал мою идею, сумей он сейчас высказать свое мнение; но, увы, без башки на плечах говорить умеет не каждый. Так что поверь мне на слово.
Поняв, что спорить с Тредом бесполезно, паладин лишь махнул на него рукой и направился к лежавшей без движения Энвинуатаре.
— Жива? — спросил Вегард, подойдя к склонившемуся над девушкой Марку.
— Вполне. Просто ударилась о щит, когда тварь сбила меня с ног. — Словно в подтверждение его слов жрица тихонько застонала. — Сейчас придет в себя, — добавил паладин.
— Ты не сердись на старика, — на всякий случай произнес Вегард. — Кенриту мы уже ничем не поможем…
— Да я понимаю. — Марк устало провел ладонью по волосам. — Я все понимаю… просто все произошло так быстро… Пойду помолюсь над телом. — Паладин решительно встал.
— Только не подходи близко к зверю, — предупредил друга Вегард. — И не затягивай с молитвами, нам нужно как можно быстрее покинуть этот лес: кто знает, что за твари придут сюда, учуяв кровь.
— Но мы должны хотя бы похоронить его. — Паладин с надеждой взглянул на берсерка, но тот лишь покачал головой.
— У нас нет на это времени. — Тред, вытирая руки о пучок травы, подошел к месту стоянки.
— Но это неправильно! — возмутился Марк.
— Неправильно будет сдохнуть здесь же от клыков новых тварей, — строго сказал одноглазый наемник. — Так что иди помолись — и сваливаем отсюда подобру-поздорову.
Паладин нехотя кивнул, признавая правоту слов северянина, и, тяжело вздохнув, пошел к телу де Рамиона.
— Глупая смерть… — Тред проводил Марка взглядом. — Не нужно таким, как этот Кенрит, бродить по лесам в поисках приключений. Сидел бы дома, с богатенькими родственниками — и был бы жив.