— Теперь уже ничего не изменить, — сухо произнес берсерк.
— Чего не изменить? — тихо простонала Энвинуатаре, открыв глаза и силясь подняться на ноги. — Где эта тварь?
— Пока ты лежала без сознания… — Вегард осторожно подбирал слова.
— Пока ты валялась на травке, наслаждаясь утренней дремой, тварь сожрала Кенрита. Все! — жестко заявил Тред. — А теперь давайте быстро собираться! Я больше не хочу ночевать в этом проклятущем лесу!
Вегард хотел было одернуть друга, столь бесцеремонно вываливающего на только пришедшую в себя девушку такие подробности, но, взглянув на Энвинуатаре, осекся. На лице жрицы не дрогнул ни один мускул.
— Помоги мне встать, — бросила полукровка и, опираясь на плечо берсерка, поднялась на ноги. С его же помощью она сделала несколько шагов, а потом, довольно грубо оттолкнув его в сторону, подошла к телу Кенрита, над которым на коленях стоял паладин.
Марк, закончив молиться, встал и, склонив голову, отошел в сторону.
— Как это произошло? — Голос Энвинуатаре не выражал абсолютно никаких эмоций.
— Он попал твари в глаз и хотел вытащить стрелу, чтобы произвести на тебя впечатление. — Вегард тоже подошел поближе. — Хотел показать, что тоже может быть воином. Но, как оказалось, зверь выжил и в мгновение ока откусил бедняге голову… мы ничего не успели сделать.
— Он всегда был дураком и умер идиотской смертью, — неожиданно резко бросила Энвинуатаре.
Паладин округлившимся от удивления глазами посмотрел на жрицу. Его рот открылся, но он явно не мог найти подходящих слов.
— Оставим тело здесь, у нас нет времени. — Полукровка отвернулась от мертвого де Рамиона и быстро зашагала к лошадям, у которых уже суетился Тред.
— У бедняги, возможно, и были свои недостатки, но он явно не заслужил такого… — Марк растерянно смотрел вслед Энвинуатаре.
— Тут даже я с тобой соглашусь. — Первый раз Вегард взглянул на бледное лицо Кенрита с жалостью. — Марк, ты не поможешь мне?
— Что? — Паладин несколько раз быстро моргнул и, отвернувшись от жрицы, взглянул на берсерка. По глазам воина Света было не понятно, что его больше потрясло — внезапная смерть спутника или необъяснимое поведение Энвинуатаре.
— Оттащи Кенрита вон к тому дереву. — Вегард указал рукой на старый раскидистый дуб.
Не спрашивая, что задумал северянин, паладин ухватил обезглавленное тело за начинающие холодеть руки и волоком потащил в указанное место. Вегард пошел следом, подняв с земли головы человека и зверя. Берсерк уложил де Рамиона между выступающих из-под земли корней, плотно прижав голову к залитому кровью телу. Достав из кармана черный, аккуратно сложенный платок, купленный у одного мелкого торгаша на «Рассекателе небес», воин стер кровь с мертвого лица и навсегда закрыл поблекшие глаза Кенрита, отбросив с его лба прядь слипшихся от крови и слюны зверя волос. Затем Вегард сложил руки погибшего спутника на груди, вложив в них кинжал покойного. Лук и колчан со стрелами он оставил рядом. Положив в ноги Кенрита голову зверя с торчащей из глазницы стрелой, берсерк вытянул из полупустого колчана еще одну и, подойдя к массивному стволу, принялся царапать на коре острым наконечником.
— «Кенрамионн. Пал за благо Империи», — прочитал неровную надпись Марк. — Почему ты не написал его настоящего имени? — обратился он к молчавшему берсерку, с размаху вогнавшему стрелу над буквами.
— Я думаю, что если он сам выдумал себе другое имя и назывался им, то оно ему было ближе. — Молодой воин перевел взгляд с надписи на лицо де Рамиона. — Ты пал достойной смертью, — сказал он мертвецу и склонил перед ним голову.
— Скоро выдвигаемся. — К мужчинам тихо подошел Тред. Старый воин нес в руках охапку сухих веток, которые, опустившись на одно колено, принялся складывать на тело Кенрита.
— Я думал, тебе его не жалко. — Вегард присел и принялся помогать другу.
— Если бы я помнил, что такое жалость… — тяжело вздохнул старик, и его лицо помрачнело. — Когда постоянно видишь смерть, начинаешь к ней привыкать… — Он немного помолчал. — Не скажу, что я был в восторге от знакомства с парнем, но он погиб достойно и, задери меня демоны, имел мужество сражаться с нами бок о бок. Торфел не одобрит, если мы просто бросим тело на поруганье падальщикам.
Закончив со своим невеселым делом, мужчины поднялись, глядя, как поначалу робкое пламя начинает с аппетитом пожирать подсохшую древесину, а вместе с ней и тело Кенрита.
— Судьба не всегда справедлива… — вздохнул «старый медведь». — Кто-то доживает до седых волос, ходя при этом по острию клинка, а кто-то умирает молодым… Прощай, парень. — Тред отсалютовал костру секирой и, развернувшись, пошел прочь от занимающегося погребального костра.
— Свет свидетель — мы поступили правильно. — Марк с благодарностью взглянул на берсерка. — Спасибо за то, что ты сделал.
— Я не сделал ничего особенного. — Вегард покачал головой и грустно улыбнулся. — На его месте мог оказаться любой из нас.
— Но оказался он, и я рад, что мы не бросили его тело гнить на холодной земле.
— Надеюсь, что когда придет мое время — рядом будет кто-нибудь, кто сделает для меня то же самое. — Берсерк не мигая смотрел на все сильнее разгорающееся пламя. — Прощай, Кенрит, — прошептал он и, отвернувшись, пошел к лошадям, слегка прихрамывая из-за боли в бедре.
— Вы спалите здесь все со своими обрядами, — недовольно проворчала Энвинуатаре, когда отряд покинул место стоянки.
— Было бы неплохо, — мрачно отозвался Вегард, чуя, как ветер доносит до него неприятный запах горящей плоти. — Если проклятый лес выгорит до последней травинки — клянусь своим мечом, я буду только счастлив.
Пламя жадно лизало почерневший ствол дуба, окутывая небольшую поляну едким дымом, когда к обезглавленному трупу зверя подошел человек в золотых доспехах и алом плаще. Он мрачно огляделся и, подойдя к бесновавшемуся огню, замер, с грустью глядя в жаркое пламя.
— Что здесь произошло, Ред? — Юная эльфийка грациозно спрыгнула с лошади и с удивлением принялась рассматривать останки жуткой твари.
— Бой, — коротко ответил магистр. — Бой, унесший жизнь одного из людей. Надеюсь, что это не мои друзья.
При этих словах девушка в глухом темном капюшоне заметно вздрогнула.
— Я не знаю, кто это… я не могу больше видеть, мы слишком близко, — всхлипнула она.
— Значит, ты не ошибся, когда предположил, что они выберут короткий путь… — Эльфийка прекратила осматривать зверя и вернулась к своей лошади. — Да ладно тебе… — Она погладила по плечу девушку в плаще. — Они не такие уж и страшные, эти северяне. Вполне милые ребята, если их не злить.
— Тебе виднее, Лиза, но ты же знаешь, что он сделал с ней… со мной… они вместе… — тихо зашептала девушка. — Я же никогда раньше не… — Она осеклась. — Но больше всего этого меня пугает нечеловеческая жажда крови этого мужчины… несмотря на то что я видела все это ЕЕ глазами, меня до сих пор переполняет ужас. Я не знаю никого, кто бы так радовался убийствам. Но ей это нравится… мне противно от того, что мы связаны…
— Если бы не связь между вами, мы бы не смогли так быстро найти ее. — Магистр покачал головой. — Но можешь мне поверить, Вегард — не самый плохой человек на этом свете, если это, конечно, тебя хоть как-то успокоит.
Девушка слабо кивнула.
— Они сильно спешат, — продолжил Фаргред, резко развернувшись и запрыгнув в седло огромного, черного как смоль жеребца, — и нам тоже стоит поспешить, если мы хотим нагнать ее.
— Я смогу еще некоторое время поддерживать наших лошадей, хотя твое чудовище и не нуждается в магии. — Немолодая женщина недовольно покосилась на роющего землю копытом жеребца. — Думаю, до крепости моих сил хватит, но я настаиваю на быстрой скачке. Свет не даст лошадям пасть, они даже не устанут… в отличие от меня, — недовольно добавила она.
— О, не стоит скромничать: для одной из верховных жриц поддерживающие заклинания такого уровня — сущие пустяки, — улыбнулся магистр. — Но я не стану спорить, мы должны поспешить. Ваша ученица выдержит?
— Со мной все будет в порядке. — Третья спутница Фаргреда вновь вздрогнула и подняла на него свои ясные, миндалевидные глаза, такие же желтые, как у юной эльфийки, но менее блестящие. Она отбросила с бледного лица капюшон и, слегка склонив голову, добавила: — Но мне льстит ваше беспокойство.
— По мере нашего приближения к цели моя ученица все больше приходит в себя. — Верховная жрица погладила девушку по светлым, вьющимся волосам. — Ты чувствуешь ее, деточка? — мягким голосом поинтересовалась она.
— Совсем близко. Но она тоже знает о нашем приближении и с каждым ударом сердца отдаляется… мне все труднее ощущать ее. Мы сближаемся и становимся самими собой.
— Вполне ожидаемо. — Фаргред развернул коня. — Скорее бы разобраться со всем этим, я за всю свою жизнь не проводил столько времени в этих доспехах.
— Они тебе очень идут. — Элизабет обворожительно улыбнулась. — И вот что я еще хотела спросить: ты до сих пор представляешься пятым магистром, хотя вас осталось всего трое, и Эрик, то есть Император, хотел бы…
— Будь моя воля, я бы вообще никому не говорил, что я магистр, — безрадостно бросил лорд Драуг, перебив эльфийку. — Прости, что не дал договорить, но ты знаешь, как я отношусь к этой теме. Я уже привык быть пятым и не желаю что-то менять. — Он одернул плащ.
— Как скажешь, — успокаивающе улыбнулась паладину Элизабет. — По крайней мере, твой алый плащ помогает нам избежать кучи не нужных сейчас проблем.
— Именно поэтому я и терплю неудобства. Я, знаешь ли, не очень люблю, когда на меня все пялятся и тычут пальцами, — недовольно усмехнулся Фаргред, — но на что только не пойдешь, ради блага любимой Империи и торжества Света! — Никто не обратил особого внимания на то, что голос магистра был полон сарказма. За время их долгого путешествия спутницы лорда Драуга уже успели привыкнуть к его непростому характеру. — Не будем терять времени! — произнес паладин, и его огромный жеребец первым сорвался с места.