Вегард уселся на одну из приятно теплых шкур и озадаченно начал вглядываться в пламя. Наконец он понял, что его смущает.
— А где дым? — вслух спросил он.
— Я об этом позаботилась, — позволила себе улыбку Энвинуатаре, перебираясь поближе к воину, — не люблю, знаешь ли, пахнуть костром.
— Тогда другой вопрос, — нахмурился берсерк, — не сбегутся ли тролли на твое волшебство?
— Я же говорил — они не слишком чувствительны к магии, — скучающим тоном сказал Маргос, — их могут всполошить или очень мощные боевые заклинания, или яркие вспышки.
— Надо же, сколько всего полезного может делать жрица, — тихо пробормотал Вегард, чувствуя, как теплый бок Энвинуатаре касается его бедра.
— Гораздо больше, чем ты думаешь, — проворковала полукровка.
Вегард подумал, не сострить ли по поводу того, что он-то как раз не столь давно имел приятную возможность лично убедиться в разнообразии талантов юной жрицы. Он внимательно посмотрел в ее глаза, отмечая, что они стали еще более зелеными, чем раньше, и благоразумно решил не давать Энвинуатаре повода для злости.
Между тем полукровка сладко потянулась и, прильнув к берсерку всем телом, прошептала:
— Я немного вздремну; разбуди, когда мясо будет готово.
Берсерк молча кивнул. Почему-то он чувствовал себя довольно неуютно, несмотря на то что близость красивых девушек всегда радовала Вегарда. Энвинуатаре обладала прекрасным лицом и великолепной фигурой, но молодой воин все равно ощущал беспокойство каждый раз, когда оказывался рядом с ней. Поначалу он даже не замечал этого чувства, затем не мог понять, откуда оно берется, и вот сейчас, в этот самый момент, он понял, что настораживало его с самого начала. Берсерк взглянул на лицо девушки и провел ладонью по ее золотистым волосам. Ошибки быть не могло.
Перед глазами северянина всплыло старое, давно позабытое воспоминание…
Он совсем еще юный, недавно встретивший свою тринадцатую зиму, сидит в богато украшенном зале, наблюдая, как его отец договаривается с одним из купцов Кронвига о сопровождении его каравана. Что-то привлекает внимание молодого северянина, и повернувшись, он видит, как прямо к нему на мягких, но в то же время сильных лапах идет огромная черная кошка. Медленно, чтобы не спровоцировать животное, Вегард тянется к рукояти меча, но тут слышит смех отца.
— Не бойся, мальчик: Шиара не нападет на гостей моего дома, — с благосклонной улыбкой говорит купец.
Видя реакцию мужчин, Вегард с большим усилием заставляет себя убрать руку от оружия. Он настороженно следит за каждым движением кошки, которая с любопытством разглядывает его своими зелеными, с вертикальным зрачком, глазами. Она несколько раз обходит вокруг него, тщательно принюхиваясь, и в конце концов растягивается на полу, умащивая тяжелую голову у Вегарда на коленях. Юный северянин широко открытыми глазами смотрит на огромные клыки, выглядывающие из пасти кошки, когда та облизывает свой нос длинным, розовым языком.
— Ты ей понравился, — одобрительно говорит купец, — погладь ее, не бойся.
— Мой сын ничего не боится, он настоящий воин, — гордо вскинул голову Валгард, отец Вегарда.
Слова отца заставляют юного северянина стряхнуть оцепенение и понять, что все это время он даже не дышал. Он робко поднимает руку и осторожно опускает ее на покрытую мягкой, темной шерстью голову огромного хищника.
— Молодец, — слышит Вегард слова отца и, взглянув на него, замечает, что рука Валгарда сжимает рукоять кинжала, — покажи ей, что ты не боишься!
Мальчик увереннее проводит рукой между чуть подрагивающих ушей животного, заканчивающихся необычными кисточками, и слышит благодарное мурчание кошки. Губы Вегарда сами собой растягиваются в радостной улыбке, и он продолжает гладить зажмурившуюся от удовольствия хищницу…
Встряхнув головой, Вегард прогнал почти забытое воспоминание и по-новому взглянул на полукровку. Сейчас он испытывал те же самые чувства, что и тогда, в юности. Теперь у него на коленях тоже лежала непредсказуемая хищница — ласковая, когда ее все устраивает, и жестокая, если ей что-то не понравится. Такой ли должна быть жрица, посвятившая свою жизнь служению идеалам добра? Найдя взглядом Марка, берсерк обнаружил, что паладин тоже задремал, пригревшись у костра.
— Хватит дрыхнуть! Давайте уже жрать! — Радостный возглас Треда вырвал берсерка из размышлений.
Вегард запоздало коснулся плеча жрицы, когда та уже открыла глаза и приподняла голову.
Мясо фарнокса действительно напоминало баранину, но пахло гораздо приятнее, так что весь отряд с превеликим удовольствием принялся за еду. После сухарей, которыми последнее время им приходилось питаться прямо на ходу, сочное, горячее мясо показалось поистине божественным кушаньем. Если бы кто-нибудь спросил Вегарда — где было вкуснее, в «Стойком страже» Грага или здесь, в демонами забытой пещере, посреди заснеженных пустошей, берсерк ответил бы, не задумываясь: здесь. Оголодавшие путники быстро наелись и приступили к неприятному вопросу — кому дежурить первому. Темные эльфы утверждали, что фарнокса в качестве стража вполне достаточно, но северяне ни в какую не желали доверять свои жизни «какой-то непонятной мохнатой твари». В результате все, как всегда, решила Энвинуатаре, предоставив северянам и паладину время для отдыха, а эльфов назначив нести ночную стражу. О своих обязанностях девушка деликатно умолчала и, обняв Вегарда словно мягкую подушку, быстро уснула.
— Разбудишь меня ближе к рассвету, — без особого желания сказал Тред Маргосу, которому выпало дежурить последним. — Я покараулю, а ты чуток подремлешь, перед походом.
— С чего такая забота? — ехидно поинтересовался эльф, опасливо покосившись на заворочавшуюся во сне жрицу.
— Я забочусь в первую очередь о себе и своих друзьях. — Северянин широко зевнул, не считая нужным прикрывать рукой рот. — Ты — наш проводник и должен нормально отдыхать, чтобы не завести отряд Торфел знает куда. — С этими словами он положил «Вдовью скорбь» рядом с собой и накрылся плащом. — Кстати, я говорил, что спросонья сражаюсь еще яростнее, чем обычно? — не открывая глаза, спросил Тред.
— Нет, — безрадостно отозвался темный эльф, укладываясь ближе всех ко входу.
— И сплю очень чутко, — добавил «старый медведь», улыбаясь.
— Я запомню.
— Не сомневаюсь. — Тред погладил свою любимую секиру. — Всем спокойной ночи, — объявил он напоследок и вскоре уснул.
Поначалу Вегард думал, что не сможет заснуть, но усталость все-таки взяла свое. Молодой воин лишь на мгновение прикрыл глаза и сразу же провалился в глубокий сон.
— Какие забавные! — Элизабет, словно маленькая девочка, не пытаясь скрыть своего восторга, крутилась рядом с двумя фарноксами, то и дело поглаживая безразличных к ее ласкам существ. — Такие мохнатые и спокойные! — Она с улыбкой почесала неподвижно стоящее животное за ухом.
— Зато цена у них совсем не забавная. — Лорд Фаргред Драуг передал поводья своего жеребца старому паладину. — Позаботься о нем до моего возвращения, Нордек.
— Можете не волноваться, — заверил магистра старик.
— А ты веди себя нормально! — прикрикнул Фаргред на Грома, недовольно косящегося по сторонам. — Ты даже соскучиться не успеешь по мне, приятель, как я вернусь.
В ответ конь магистра недовольно фыркнул, но все же ласково потерся мордой о плечо хозяина.
— Не люблю долгие прощания, — магистр потрепал животное по холке, — нам пора.
— Но ведь буря совсем недавно закончилась! — Уже не в первый раз Нордек попытался уговорить Фаргреда остаться. — Пусть не сильная, но все же буря. Куда вы пойдете-то?
— Мы уже не раз обсуждали этот вопрос. — Магистр не обратил внимания на причитания старика.
— Возьмите хотя бы десяток солдат и проводников! — не унимался паладин.
— Десяток солдат ничего не решит, — отрезал Фаргред. — Обнаружить нас будет намного легче, а если тролли нападут толпой, то нам все равно не выстоять.
— К тому же я не смогу поддерживать необходимые заклинания на таком количестве народа, — неожиданно поддержала магистра старшая жрица. — Предлагаю закрыть обсуждение и немедленно выдвигаться, мы и так потеряли много времени. — В приятном голосе женщины вдруг зазвенела сталь.
— Ульв свидетель — я сделал все, что мог… — страдальчески заломил руки Нордек. Вид у старого паладина был столь подавленный и несчастный, словно он только что обрек пятого магистра ордена Зари на мученическую смерть.
— Лучше помолитесь за нас, — смягчившись, произнесла женщина. Она легко коснулась пятками мохнатых боков фарнокса, и тот медленно пошел вперед, без труда неся на себе молодую жрицу, ее наставницу и вместительную сумку с припасами.
— Непременно помолюсь, — кивнул Нордек, — но вы хотя бы знаете, куда ехать? — Он умоляюще взглянул на Фаргреда.
— Мы все знаем, будем осторожны, скоро вернемся и не забудем мыть руки перед едой. — Магистра начинала раздражать навязчивая забота старика. — Так что вели своим людям открыть ворота! — Лорд Драуг быстро приблизился к своему фарноксу, на котором уже сидела эльфийка. — Да! — Он резко развернулся. — И если мы не вернемся, не вздумай сам нас искать! — строго сказал он Нордеку. — Просто передай мое письмо магистру Энберну, если мы не появимся по истечении десяти дней.
— Понял… — совсем уже тоскливо отозвался старый паладин. — Да хранит вас Свет! — Он сделал знак солдатам на крепостной стене, и ворота, протяжно скрипнув, начали открываться, а стальная решетка, подергиваясь, потянулась вверх.
— Это гораздо интереснее, чем сидеть в особняке! — восхищенно прошептала эльфийка. глядя на раскинувшийся перед ними пейзаж. Бескрайние ледяные пустоши производили неизгладимое впечатление на любого, кто видел их в первый раз. — Никогда не видела ничего подобного!
— Рад, что тебе весело, — безрадостно произнес Фаргред, поправляя свой алый плащ и запрыгивая на спину фарноксу. — Жаль, что я не могу взять Грома с собой. — Магистр заерзал в неудобном седле, пытаясь устроиться поудобнее.