Энвинуатаре медленно встала и, кутаясь в плащ, подошла к берсерку.
— Я не помешаю? — тихо спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.
Вместо ответа Вегард сделал приглашающий жест рукой, и девушка опустилась на траву рядом с ним. Они молча сидели у костра, слушая тихое потрескивание пламени, жадно пожирающего сухую древесину.
— Оно красивое, — нарушила молчание юная жрица, кивнув на лежащее перед берсерком оружие. — Если так вообще можно говорить о том, что отнимает человеческие жизни.
Вегард внимательно посмотрел на нее. Некромантка в точности приняла ее облик, и если бы две девушки стояли рядом, то берсерк не смог бы отличить одну от другой. Разве что в глазах той, что сейчас сидела рядом с ним, было больше грусти и… страха.
— Не все заслуживают того, чтобы жить. — По правде говоря, молодой воин не знал, что сказать, и брякнул первое пришедшее ему на ум.
— А она заслуживала? — Энвинуатаре впервые посмотрела ему в глаза. — Та, за которой ты пришел сюда?
— Не мне говорить тебе о зле, которое несут в себе некроманты.
— То есть ты не жалеешь о том, что убил ее? — Желтые, с золотыми искорками, миндалевидные глаза полукровки пристально смотрели на берсерка.
— Ты хочешь услышать, получил ли я удовлетворение от ее смерти? — Девушка кивнула, и Вегард грустно улыбнулся. — Нет, — ответил он после непродолжительного раздумья. — Она лгала нам, использовала, чтобы добиться своей цели, и, видит Торфел, заслужила смерть, но…
— Можешь не продолжать, — прервала его жрица. — Мне достаточно того, что я услышала сейчас и увидела в твоих глазах, когда ты занес надо мной… над ней свой меч. — Девушка взглянула на лежащий рядом с берсерком клинок. — Наши воспоминания переплелись. Я… как будто прожила всю ее жизнь; все, что происходило с ней, до сих пор в моей памяти, и ты можешь не сомневаться — она заслужила смерть.
— Прости, что тебе пришлось это увидеть и за то… что было в таверне. — Вегард внезапно почувствовал свою вину перед полукровкой.
— Ты не виноват. — Щеки Энвинуатаре вспыхнули, и она поспешно отвернулась.
— И все же… — Почувствовав себя крайне неловко, берсерк провел ладонью по лицу, словно мог стереть с него неуверенное выражение.
— Это я должна извиниться перед тобой, — жрица вновь повернулась к воину и посмотрела на него уже без всякого страха, — за свое поведение, — менее уверенно добавила она.
— Значит, мы квиты? — улыбнулся Вегард. На душе у берсерка действительно стало легче после слов девушки.
— Да. — Энвинуатаре ответила на его улыбку, совсем не так, как это делала некромантка. Девушка подарила воину мягкую, нежную, искреннюю улыбку. — Я рада, что мы смогли поговорить.
— И я…
— И ты достал тут мяться! — проворчал из-под плаща Тред. — Или займитесь уже делом, или заткнитесь и не мешайте спать!
— Ты… — скрипнув зубами, протянул берсерк, чувствуя, как в нем медленно закипает ярость.
— Я, — невозмутимо отозвался «старый медведь», — кто же еще?
— Он прав, я пойду спать. — Теплая ладонь девушки коснулась плеча Вегарда, как раз когда он собирался встать. — Спасибо, что был честен со мной. — Она еще раз улыбнулась и вернулась на свое прежнее место, оставив молодого воина в одиночестве.
— Я не виноват, — донеслось из-под плаща «старого медведя», — нужно было действовать напористее, ведь с ведьмой-то прокатило…
— Заткнись и спи уже! — рявкнул берсерк.
В ответ он услышал неразборчивое бормотание старого друга о том, что он хотел как лучше, а один неразумный малец не желает слушать мудрых советов старшего и более опытного товарища.
— Сам как-нибудь разберусь, — прошептал Вегард и поднял глаза к небу, думая о том, что такая Энвинуатаре нравится ему гораздо больше.
Глава 13
— Так вот, значит, как… — Дослушав рассказ Треда о том, что сказал некромант перед смертью и с усилием отодвинув в сторону тяжелый обломок каменной плиты, Фаргред вытер струящийся по лицу пот тыльной стороной ладони. В магии эльфов, поддерживающей тепло в месте, некогда являвшемся городом, определенно были хорошие стороны, но, видимо, что-то поменялось со временем, и теперь забытое волшебство собирало здесь слишком много тепла. Так что тела разгребающих завал мужчин блестели от пота на беспощадно палившем солнце. — Если некроманты спланировали все заранее… — Магистр вместе с Вегардом ухватился за очередной булыжник, и вместе им удалось сдвинуть его, немного приблизившись к спуску в катакомбы. — В таком случае все становится на свои места. — Облокотившись на горячие камни, лорд Драуг решил перевести дух.
— Да это и так понятно. — Стальные мускулы Треда напряглись, и огромный камень словно пушинка отлетел в сторону. — Лучше вот расскажи нам, почему вход завален? Может, нам и не стоит туда лезть?
— Мне кажется, кто-то умышленно устроил завал. — Магистр с благодарностью взглянул на белоснежное облачко, ненадолго скрывшее жгучее светило. — Я слышал, что раньше здесь пропали несколько отрядов, отправленных в земли троллей на разведку. Возможно, их товарищи и завалили проход.
— Зачем? — «Старый медведь» сел прямо на пол.
— Призраки, — будничным тоном пояснил магистр. — Думаю, все дело в призраках, обитающих в этих руинах, хотя не исключено, что в подземельях водятся еще какие-нибудь твари.
— Просто прекрасно, — скривился одноглазый наемник. — Проклятым остроухим делать больше нечего, кроме как скрестись по ночам, мешая людям спать. Лучше бы в свое время озаботились и построили стены вокруг своих домов, а не жили в чистом поле.
— Зачем стены, если не с кем воевать? — вмешался в разговор Вегард. — Я читал, что в былые времена эльфы жили тихо и мирно, пока не пришли тролли.
— Потому что надо быть прозорливее! — важно ответил «старый медведь».
— Вот и расскажешь им об этом, когда спустишься. — Берсерк знал, что спорить с товарищем бесполезно, поэтому вновь взялся за работу, мощными толчками расшатывая камень. Благо нынешнее состояние молодого воина, благодаря лечению Энвинуатаре, позволяло ему работать в полную силу. На месте серьезных ран теперь красовались зарубцевавшиеся шрамы, которые даже не болели от прикосновения.
— И скажу! — выпятил губу Тред. — Они еще должны ответить за свое поведение посреди ночи!
— Оставь их в покое, — постарался успокоить наемника Марк. — В конце концов, что может быть хуже, чем, не обретя покоя, скитаться по этой земле, принадлежащей теперь убийцам, в поисках утешения? Возможно, поэтому духи нападают на всех, принимая за троллей?
— Так кто велел им так просто умирать и становиться призраками? — заупрямился Тред. Он недовольно взглянул на магистра, вновь взявшегося разбирать завал, и неохотно присоединился к нему. — Вместо этого следовало отстаивать свой город до последней капли крови!
— А кто тебе сказал, что было иначе? — Фаргред шумно выдохнул, и еще один камень покатился в сторону.
— Если здесь когда-то произошла битва, то где кости? — привел свой аргумент «старый медведь». — Даже если здесь все это время пировали падальщики, но оружие-то звери не жрут!
— Трупы жрут не только падальщики, но и те же тролли, они поедают даже своих умерших, причем вместе с костями, а оружие они вполне могли забрать себе. К тому же основной бой наверняка происходил в подземельях, куда отступило большинство эльфов. Все станет ясно, когда мы спустимся вниз. — Магистр жестом подозвал к себе Марка, чтобы тот помог ему с еще одним обломком плиты, разбитой на несколько частей.
— Все такие умные… — Видя, что паладины не справляются, Тред решительно отодвинул их в сторону, чтобы суметь ухватиться за неподдающийся камень. — На счет «три»! — сдавленно прохрипел он и тут же крикнул: — Три!
Раздался душераздирающий скрежет, и плита мучительно медленно поползла вперед, открывая мужчинам темное око входа в подземелья, откуда сразу же потянуло прохладой и неприятным запахом сырости и плесени.
— Первый — мой! — «Старый медведь» поспешно подхватил прислоненную к чудом уцелевшей колонне секиру и с нетерпением принялся вглядываться в темнеющий проход.
Но ничего не произошло.
— А где призраки? — с сожалением спросил Тред, опуская оружие.
— Спят, наверное, устали всю ночь скрестись о камни, — улыбнулся Вегард, отходя в сторону.
— Может, следует позвать остальных? — осторожно поинтересовался Марк, припав губами к рассеченной об острый скол плиты руке.
— Погоди. — Тред подошел к паладину и, ухватив его за раненую руку, потащил ближе ко входу. Помотав конечностью Марка над камнями, старый северянин смахнул несколько капель его крови на ту сторону завала. — Вот теперь иди, — удовлетворенно позволил наемник непонимающе смотрящему на него паладину. — А я тут это… порыбачу, так сказать! Надеюсь, проклятущие призраки уже мчатся сюда со всех ног, учуяв свежую кровушку!
— Старик, может, их там и нет вовсе… — Вегард подал товарищу его куртку и уселся рядом на округлый камень.
— Есть, — убежденно заявил Тред, продолжая вглядываться во тьму. — Ведь кто-то же сделал вот это, — с этими словами он указал на ту самую, широкую плиту, которую они вытащили последней.
— Аргумент, — кивнул берсерк, проведя ладонью по глубоким отметинам на белоснежном камне. — Словно когтями драли. — Он на всякий случай поудобнее поправил оружие, чтобы быстрее вытащить его в случае опасности.
— Сходи за женщинами, Марк, — попросил магистр. — Я останусь здесь.
— Хорошо. — Паладин, продолжая зализывать рану, поспешил на край огромного пня, где в тени уцелевших витых колонн расположились жрицы с эльфийкой, крайне обиженные на лорда Драуга за то, что он не позволил им принимать участия в разгребании завала. Хотя все понимали, что магистр вынужден был поступить так по двум причинам. Первая — ограниченное место, так как приходилось куда-то складывать вытащенные камни. И вторая — склочные характеры Треда и старшей жрицы, которые ни на мгновение не прекращали своих, всем уже надоевших, споров. За утро наемник и жрица успели поругаться более десятка раз, причем совершенно без повода. Не раздели Фаргред эту сварливую парочку — и неизвестно, что могло бы случиться.